Iz_arkhiva_Izbrannye_trudy_V_G_Bogoraza_po_shamanstvu_1934-1936_gg

Часть третья. Социальная организация шаманства

Уэскимосского племени конягов на острове Кадьяк, также

утлинкитов на американском материке и у алеутов описываются такие же мужчины или, точнее говоря, юноши, превращенного пола. Мать на острове Кадьяк выбирает самого красивого и способного сына, одевает и воспитывает его как девушку, обучает его домашнему хозяйству и всякой другой женской работе, заставляет его водиться только с женщинами и девушками, чтоб сделать его женоподобность совершенно законченной. Достигнув возраста десяти или пятнадцати лет, он выходит замуж, чаще всего за богатого человека, который считает его большим приобретением. Эти мужские жены называются ахнурчик или шопан33.

Сообщая эти данные, Банкрофт, в свою очередь, ссылается на

русских путешественников Лангсдорфа, Биллингса, Лисянского и других. Замечу, что название шопан есть, очевидно, некоторая переделка камчатского термина супан или купан, который применяется русскими для обозначения коскчучей.

Указание на остров Уналашка из цепи алеутских островов встречаем у Лангсдорфа. Указание на тлинкитов — у французского путешественника Маршана34.

Я, впрочем, должен заметить, что эти последние указания подчеркивают только половое превращение юношей и ничего не говорят о связи такого превращения с шаманством.

Впрочем, можно предполагать, что такая связь всё же существовала, что видно хотя бы из того, что у конягов для такого превращения выбирается самый красивый и способный из сыновей семьи. Такой тщательный выбор, вероятно, был производим по указанию духов.

33Там же, стр. 82.

34Жан-Батист Маршан (1863–1934) — французский генерал, исследователь Африки (примеч. М. М. Ш.).

351

ШАМАНЫ И БЕЗБОЖНИКИ

УАМЕРИКАНСКИХ ЭСКИМОСОВ1 [1935 г.]

Уразных первобытных народов на Севере и на Юге было отмечено,

что религиозный специалист вообще влиятельнее политического вождя. Шаман вообще влиятельнее предводителя уже потому, что кроме естественных сил, он опирается также и на сверхъестественные. У эскимосов в арктической Америке было даже указано отсутствие так называемых предводителей. Вместо предводителя выдвигается шаман, который в случае надобности выполняет те и другие функции. Маркс и Энгельс указывали на то, что религиозные специалисты­ выдвигаются вперед раньше всех2.

В материалах, относящихся к американским эскимосам, мы постоянно встречаем указания о засилии шаманов, даже в очень сложных условиях.

По указанию Биркета Смита, в одном из поселков племени Излюлик, представляющего отдел эскимосов Карибу (оленных), произошла такая история: обитатели перешли в христианство, а шаман отказался перейти и при этом объявил, что его духи не позволяют ему делить его собственную добычу с христианами. В то же самое время он брал свою долю добычи из промысла соседей. Из этого вышла ссора, но шаман настоял на своем3.

Больше всего влияния дает, конечно, соединение предводителя шамана в одном и том же лице4.

1Научно-исторический архив ГМИР. Ф. 1. Оп. 1. Д. 36. Л. 164–183 (примеч. М. М. Ш.).

2Маркс и Энгельс, Собр. соч. т. XV, стр. 602.

3Kaj Birket Smith. Caribou Eskimo, t. I, p. 43.

4У Ринка указано: совпадение в терминах: «anqakok» — «шаман», и «anqaiqok» — «начальник» (Rink, Tales and traditions of the Eskimo, 1875, p. 57).

355

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

Такие фигуры с двойным положением существуют также и у азиатских эскимосов и у чукоч. Можно указать на небезызвестного Франка в поселке Уэлен на мысу Дежнева. Франк в течение ряда лет был одновременно шаманом и очень влиятельным в поселке лицом. Его эскимосско-чукотское имя было Окой. Имя Франк было дано ему американскими китоловами, с которыми он поддерживал превосходные отношения. В Советскую эпоху Франка даже избрали в Первый туземный совет. Он ездил представителем в Хабаровск на областной съезд и играл вообще большую роль, пока его не разоблачили и не подвергли исключению.

В любопытном рассказе, который я записал у одного из чукотских студентов Института народов Севера в Ленинграде, этот случай описал довольно подробно. Шаманы, богачи и начальники поставлены вместе и соединены знаком равенства.

Экономические споры между шаманом и его соседями бывают нередко также и на Азиатском берегу Берингова моря у чукоч

иу азиатских эскимосов. Так, например, на острове Аракамчечен чукотский шаман Экр захватил в свою пользу единственное моржевое лежбище, которое до того принадлежало эскимосскому поселку Uŋasik на мысу Чаплина.

Захват лежбища Экр его семья мотивировали тем, что жители поселка убивали слишком много моржей и что духи, покровители моржей, сердились.

Лежбище было захвачено еще отцом Экра, и в течение нескольких десятилетий Экр и его семья убивали моржей, сколько им было надо, а самое лежбище охраняли от чужих охотников — так что

ивыходило вроде религиозного заповедника.

Однако эскимосы поселка Uŋasik постоянно ворчали и злились на этот захват. После революции, в начале текущего десятилетия, эскимосы поселка Uŋasik отняли лежбище у Экра. Они вывезли шамана к себе на материк и заодно обвинили его в том, что он сделал попытку отравить одного из влиятельных охотников поселка, причем отравить не ядом, а примесью магического средства, добытого из мяса покойника. В конце концов Экр был выслан из района, и богатство его кончилось.

Американские исследователи также отмечают в разных эскимосских кругах запрет, приходящий через шаманов, убивать слишком много оленей или слишком много тюленей, потому что духи сердятся.

356

Шаманы и безбожники у американских эскимосов [1935 г.]

Вместе с тем американские источники, отмечая влияние шаманов, указывают также и на отдельных скептиков, которые относятся недоверчиво к шаманским фокусам, а порой также и к духам.

Я встречал также таких скептиков и среди чукоч. Помню, в особенности, одного молодого, задорного оленного чукчу по имени Пьчоп. Он был пьяница, заядлый картежник, ссорился со всеми соседями, в особенности со своим собственным зятем, который протестовал против расхищения его оленей, производимого беспутным шурином.

Сам Пьчоп женился на русской девушке, точнее, на девушке из юкагирской семьи, совершенно нищей и притом обруселой. Вообще вся семья была довольно интересная. Пьчоп был мастер рассказывать сказки, немножко шаманил, но больше всего высмеивал шаманов.

Как-то за чаепитием, когда в спальном пологу стало очень жарко, Пьчоп сбросил прочь свою тяжелую двойную меховую рубаху, и я с удивлением заметил, что на его шее и на груди не было ни одного амулета.

«“Где же твой хранитель? Что же ты его не носишь?” Пьчоп беспечно засмеялся: — “Он маленький, а я большой… Разве

может маленькое защищать большое. Я мог бы его защищать, но он мне не нужен…”

В дальнейшем Пьчоп рассказывал: “Когда я был молод, я очень хотел подраться с духами, все ходил по берегу морскому, искал, вызывал, но никто не пришел… Так, чепуха, шаманские выдумки…”»

С чукотской точки зрения, вызывать духов на поединок было кощунством. Духи непременно должны были наказать беспутного Пьчоп, но они отказались от него.

Помню, этот одинокий скептик произвел на меня большое впечатление. Я даже вывел его действующим лицом в одном из моих романов — «Жертвы Дракона» — под именем Яррия. Роман должен был называться «Яррий-Безбожник», но цензура запретила безбожное заглавие, да, кстати, также радикальный издатель журнала «Мир Божий» тоже возражал против такого заголовка, непочтительного к религии.

Как бы то ни было, роман появился на свет и даже был переведен на иностранные языки. В нем выведен этот образ первобытного скептика.

357

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

Однако американские источники гораздо богаче рассказами об эскимосских безбожниках и скептиках, которые порою ведут против шаманов настоящую войну.

Приведу несколько рассказов из Кнуда Расмуссена5.

«Оленные эскимосы относятся с недоверием к приморским шаманам, которые исполняют слишком много трюков для того, чтобы убеждать зрителя, между тем как шаманы внутренней страны (из области оленных эскимосов) стараются отыскивать шаманскую истину. Мне рассказывал молодой человек из поселка на озере Бейкер. Был человек по имени Утагания из племени оленных эскимосов. Он был на берегу и как-то заявил, что не верит шаману этого поселка, хотя этого шамана вообще очень уважали. Тогда шаман пригласил его на сеанс. Свидетели описывают следующее: шаман взял ружье большого калибра и прострелил себе голову. Потом прострелил себе сердце. Потом вышел наружу с мужчинами, а женщины остались дома. К нему поднесли дробовик дулом вперед, и он разбежался и влез в дуло. Было слышно, как он говорит из дула. Дробовик внесли в шатер, но он был очень тяжел, и опять оттуда раздался голос: “Я задыхаюсь”. Когда ружье вынесли, шаман вылез наружу. Его духом-помощником был морж, и он оживил его из костяного амулета и подошел ко входу. Потом морж прошел мимо окна, и шаман загарпунил моржа сквозь окно, но окна не разбил. Таким образом, все зрители скептики были посрамлены, и Утаганиа объявил, что он верит шаману».

Расмуссен рассказывает далее:

«Однажды был у меня другой знакомый оленный эскимос — прекрасный охотник и человек, одаренный большим здравым смыслом. Он насмехался над христианскими миссионерами из поселка Честерфильд и выражал сомнение, что они действительно знают что-либо о небесных делах. “Трудно поверить всем их обещаниям, будто одни будут гореть без конца, а другие будут иметь радость без конца…”

“Мне это невыгодно, — говорил он со смехом, — небесной радости

яне достоин, а идти в вечный огонь мне не хочется”».

Особственных шаманах-эскимосах он говорил:

«Бывают, конечно, шаманы обманщики, а может быть, есть и другие. Кто знает!»

Есть и более решительные скептики, — продолжает Расмуссен.

358

Шаманы и безбожники у американских эскимосов [1935 г.]

«Я путешествовал однажды с эскимосом Окутак из группы падлермитов. Он когда-то готовился в шаманы, но раздумал. Он не уклонялся от испытаний и не боялся их, но никак не умел вступить в контакт с ду- хами-помощниками, и те признаки появления духов, о которых говорил ему наставник-шаман, были для него неубедительны. Он откровенно сказал Расмуссену, что это все ложь и обман и годится для трусов или глупцов.

Он, однако, не решился сказать это при соседях, а просто сообщил им, что у него недостаточно способностей, чтобы сделаться шаманом.

Мне он сказал об этом откровенно, — замечает Расмуссен, — потому что я был чужой, а своим рассказывать он боялся».

Любопытно отметить двойственный характер этих нерешительных сомнений. Одни из этих сомнений относятся только к чужим шаманам, а другие — к шаманам вообще.

Еще один шаман из той же группы эскимосов Карибу рассказывал Расмуссену следующее:

«Мы, шаманы внутренней страны, не нуждаемся в особом языке духов. Во время моих странствований среди приморских жителей я видел тамошних шаманов. Они мне казались обманщиками. Они обращали внимание только на фокусы и трюки. Гасили огонь, прыгали и бормотали на особом языке духов всякие пустяки и ложь затем, чтобы повлиять на легковерных слушателей. Настоящий шаман никогда не пугает соседей, не бормочет, не прыгает, он ищет мудрости далеко от людей, в пустыне, путем страданий…

Одиночество и страдание открывает человеческую душу, только в них шаман должен искать свою мудрость6».

«Я тебе об этом говорю потому, что ты чужой, потому что ты пришел из чужой страны, но об этом никому не буду говорить из своих соплеменников, кроме тех, которых хотел бы научить быть шаманами».

И в этом рассказе мы встречаем тот же мотив — шаман откровенен с чужим человеком, но скрывает от своих соплеменников свои сомнения.

Франц Боас рассказывает о ссорах соседних поселков в Гудзонском заливе (бухта Понс). Соседи говорят о соседях: «Неудивительно, что эти жители так плохо живут. Они не верят в Седну и за это наказываются».

6Я полагаю, что эти торжественные фразы представляют стилизацию, принадлежащую не рассказчику, а самому Расмуссену.

359

II. Статьи и доклады В. Г. Богораза

У Расмуссена в рассказе про владычицу ветров Асияк описывается, как шаман с группою спутников во время страшной вьюги с огромным трудом пробрался в ее жилище и упросил ее смягчить вьюгу. Тогда Асияк помочилась. Из этой мочи произошел проливной дождь, на земле растаяли снега и наступила оттепель.

Шаман высунул голову наружу и потом сказал:

«Пусть каждый неверующий тоже выйдет наружу и взглянет на погоду»7.

Таким образом, эта старинная легенда в своей новейшей форме допускает существование неверующих. Еще пример из рассказов того же Расмуссена относится к эскимосам Крайнего Севера, живущим на 79˚ северной широты8.

Перед камланием шаман сам говорит про себя:

«“Все это обман, чепуха, куча лжи”. — Все смеются, и он тоже смеется, но потом он старается доказать, что его работа настоящая. Он, например, перестает бить в бубен и громко кричит: “Ох, ох, это невозможно, он душит меня, я не могу больше выдержать!”»

Любопытно указать, что у самого Расмуссена такое же двойственное отношение к шаманам. С одной стороны, он отзывается с некоторым презрением о шаманских трюках и фокусах и говорит, что они весьма неуклюжи и в них сравнительно легко разобрать обман.

Я, между прочим, на основании своего азиатского опыта не могу безусловно согласиться с мнением Расмуссена, ибо азиатские шаманы, чукотские и эскимосские, являются, например, искусными чревовещателями. Что же касается до трюков, то если сравнивать трюки азиатских шаманов с трюками европейских эстрадных фокусников, то придется, пожалуй, отдать предпочтение шаманам. Они работают чище и искуснее прячут концы. Это, конечно, не могло мне воспрепятствовать в различных случаях увидеть и понять, как совершается тот или иной трюк.

Русмуссен описывает некоторые трюки, например трюк развязывания шамана в темноте. Связывают шамана еще при свете сыромятными ремнями, нарезанными наискось, которые могут растягиваться. Этот трюк мне приходилось видеть самому не однажды.

7Knud Rasmussen. Grönland-Sagen, [Gebundenes Buch, 1922], p. 48.

8Knud Rasmussen. The People of the Polar North. [Ed. by G. Herring.] 1908, p. 17.

360