Iz_arkhiva_Izbrannye_trudy_V_G_Bogoraza_po_shamanstvu_1934-1936_gg

Часть вторая. Идеология шаманства

Глава V

КАРТИНА АНИМИЗМА

В дальнейшем нужно указать, что для анимиста природа является наполненной не только кипением бесчисленных духов, но также множеством реальных явлений и предметов. Звери на тундре, птицы в воздухе, рыбы в море, травы в полях, деревья в лесах, камни в горах — каждый листочек, каждая хвоинка и былинка являются частью этого огромного наполнения реального мира.

Я приведу отрывок из сказки о Чесоточном Шамане, который неоднократно цитировался:

У богатого оленевода Меемнгына умер единственный сын. Он послал за Чесоточным Шаманом, который обитает в другом мире: «за пределом земли, где небо и земля сходятся, там живет этот великий Шаман — Чесоточный муж». Мальчика унесли злые духи. Чесоточный Шаман должен пуститься в поиск.

«Я пришел», — говорит Чесоточный, — «вызванный тобою. Хотя и трудно найти украденного, но можно испробовать. Ведь мы с тобой оба одинаково шаманы. Искал ли ты своего сына?»

— «Искал». — «Где искал?» — «Везде». — «Что нашел?» — «Ничего». — «Наверху над нами светятся многочисленные звезды — смотрел между ними?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нету». — «О, где же найти твоего сына, если там нет! … В глубине моря живет множество крупных тварей, тюленей, моржей, лахтаков — смотрел ли между ними?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нету». — «О, где же найдем твоего сына, если там нет! … В глубине моря живет множество средних тварей: белых, красных, серых рыб, нагих и одетых чешуей, — искал ли между ними?» — «Искал». — «Что же?» — «Нету». — «О, где же найдем твоего сына, если там нет! … В глубине моря живет третье множество мелких тварей: морских звезд, ракушек, червей, водяных клопов, искал ли между ними?» — «Искал». — «Что же?» — «Нету». — «На поверхности земли бегает всякая дичь: дикие олени, лисицы, медведи, зайцы, волки. На поверхности земли ползают всякие насекомые, белоголовые жуки, сороконожки, пестробоки и черные жуки. В глубине земли роются красные черви — искал ли между ними?» — «Искал». — «Что же?» — «Нету». — «На пространстве земли растет множество трав, смотрел ли ты от былинки к былинке?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нет». — «О, где же найдем твоего сына, если там нет! … Пересмотрел ли все побеги и отростки тальника среди пустыни?… Пересмотрел ли все стволы лиственниц в лесу?» — «Пересмотрел». — «Что же?» — «Нету». — «Все

261

I. В. Г. Богораз. Стадии развития шаманства [1934–1936 гг.]

видимое и осязаемое, все существующее на этой земле — пересмотрел ли ты?» — «Пересмотрел». — «Что же?» — «Нету». — «Под этой землей есть другая вселенная, принадлежащая Келе: у ней есть свое небо, свои звезды, свое солнце и месяц, и свое море — смотрел ли ты между всем существующим на той земле, между звездами наверху, рыбами в море, травами над землей и червями в почве?» — «Смотрел». — «Что же?» — «Нету». — «Под этой вселенной есть третья вселенная, населенная людьми; там тоже свое небо и свои звезды, свое море и свое солнце и месяц. Искал ли между всем существующим на той земле?» — «Искал». — «Что же?» — «Нету». — «Над этой вселенной есть третья вселенная, принадлежащая людям, тоже с морем и звездами, и солнцем, наполненная дичью в лесах и рыбой в воде, — искал ли там?» — «Искал». — «Где больше жизни: на надземной или на подземной вселенной?» — «Как раз одинаково». — «Где больше рыб в море, дичи на поле, птиц в воздухе — в надземной или подземной вселенной?» — «Как раз поровну». — «Обыскал ли ты вселенную на восходе солнца?» — «Обыскал». — «Обыскал ли ты вселенную на закате солнца?… А на потухании зари?… А лежащую в полдень?… А лежащую в полночь?» — «Все обыскал, нигде нет». — «А выше всего есть над нами вселенная, небольшая и принадлежащая Птичьей Женщине, там посмотрел ли?» — «Нет, не смотрел, той вселенной я не знаю». — «Вот, должно быть, Птичья Женщина украла твоего сына, пойду-ка его искать»33.

Это рельефное изображение наполнения вселенной множеством реальных предметов опять-таки изложено шаманом в беседе двух шаманов о наполнении вселенной.

Рядом с этим надо указать также географическое наполнение земной ширины. В тундре, в лесотундре и в тайге — все урочища, долины и равнины, реки и озера, горы и горные перевалы — всё это имеет свои собственные имена на каждом из туземных языков (разумеется, там, где разные народы живут чересполосно) и, можно сказать, что при крайней скудности населения. Географическая карта наполнена именами гораздо плотнее, чем людьми. Каждый охотник помнит все это множество имен и представляет себе их расположение на карте до такой степени наглядно, что он в состоянии вычертить ее на бересте, на коже или на бумаге. Рядом с этим существует, как указано выше, представление о наполнении мира сверхъестественными существами и духами. Эти два представления отчасти

33Сказка о Чесоточном Шамане, Wapыckalaul (lыmн’ыl) [Богораз В. Г. Сказка о Чесоточном Шамане. Wapыckalaul (lыmн’ыl) // Живая старина. 1899. Вып. 2. С. 263–270].

262

Часть вторая. Идеология шаманства

перекрывают друг друга, а отчасти даже проникают друг в друга чересполосно. Последний абзац вышеприведенного рассказа говорит о Птичьей Женщине, которая является духом, имеет свою собственную особую вселенную и уносит туда души детей, похищенные ею с человеческой земли.

Мы встречаем такое же перечисление элементов наполнения мира в фольклорных произведениях других народов. Быть может, всего любопытнее то, которое содержится в так называемой Голубиной Книге. Там ведут разговор тоже два выдающихся лица: вопервых, Володимир Князь Володимирович, а во-вторых, премудрый царь Давид Евсеевич. Стих о Голубиной Книге вообще подвергся весьма основательной христианской переработке.

Таким образом, все вопросы и соответственные ответы увязаны с Библией и Евангелием, но также и со старой памятью сказителей:

«Скажи ты нам по старой памяти, По памяти, что по грамоте, По евангельской славной заповеди».

Все же можно отметить ряд вопросов реалистического содержания:

«Кое озеро озерам мати, Которым река рекам мати, Которая гора — горам мати, Которая трава — травам мати, Которая рыба — рыбам мати, Которая птица — птицам мати, Который зверь — зверям мати».

Можно отметить, как явный пережиток материнского периода, что все вопросы имеют в виду именно «мать» и ни один не спрашивает об отце.

В ответах, хотя и в христианизированной форме, можно указать ряд наивных анимистических суждений, например:

«А светел месяц от затылоцька от Господня. Ночи темные — от сапог божиих.

Телеса наши — от сырой земли. Кости крепкие — от камени.

Кровь — руда наша — от Черна моря».

263

I. В. Г. Богораз. Стадии развития шаманства [1934–1936 гг.]

В общем все же получается двойственное дуалистическое представление о мире: мир реальных вещей и мир духов. В этом лежит начало того дуализма, который в дальнейшем раздваивается на реальное и идеалистическое: на мир вещей и мир идей. Таким раздвое­ нием отмечена вся идеалистическая философия вплоть до последнего времени.

Так же точно анимистическое мировоззрение, которое представляет широкую базу этого дальнейшего философского идеализма, принимает вообще наличность параллельного двойного бытия, в различных проявлениях и формах.

Так, например, уже в советскую эпоху, когда советские культурные поселки, так называемые культбазы, стали внедряться в самую толпу туземных расселений на севере Евразии, анимистическое мировоззрение должно было включить в свое представление о мире

иэти советские поселки, которые принесли другие хозяйственные

итехнические формы, другие обычаи и другие идеи. Северный анимизм дал этому такое выражение, что советские поселки привезли с собою особенных духов — русских, советских и отличных от духов туземных. Это раздвоение тоже получило чрезвычайно рельефную форму. На чукотской, эскимосской и коряцкой территориях появились как бы острова, изъятые от местных сверхъестественных влияний и подчиненных влияниям, привезенным извне. Чукотские духи вообще не имеют власти над территорией культбазы. «Между нами

ивами как будто стеклянная стена,» — говорят старики. — У нас разные духи и разные обычаи».

Таким образом, ребенок, которого посылают учиться из чукотского стойбища в советскую школу культбазы, временно отказывается от связи с туземными влияниями. Его можно переодеть из меховой одежды в ткань, снять с него амулеты, состричь прическу, имеющую магический характер, от этого ему не будет никакого вреда. Но когда он вернется обратно в родительский дом, хотя бы на летнее время, он должен оставить чужие влияния и опять подчиниться своим домашним силам.

Такое раздвоение доходит до того, что, например, отдельные семьи, в том числе даже шаманские, которые по разным причинам вступили в конфликт с местными туземными духами, что бывает чаще, чем можно думать, находят выход в том, чтобы переселиться на советскую территорию, т. е. на урочища, близкие к культбазе, куда туземные духи уже не залетают и где властвуют духи новые,

264

Часть вторая. Идеология шаманства

пришедшие извне. Несколько лет тому назад в соседстве с чукотской культбазой в бухте Лаврентия возникла своеобразная полушаманская база, основанная такими беглецами с чукотской стороны, которая существовала в течение нескольких лет, но потом была ликвидирована.

Мы видим здесь раздвоение географическое; в одном и том же «среднем мире», по терминологии анимистов, существуют рядом две территории, которые подчиняются различным обычаям и различным группам духов.

Другое раздвоение анимистического мировоззрения относится к трудовому производственному процессу. Производственный подход, по существу, для человека является подходом материалистическим. Человек покоряет природу с древнейших времен для того, чтобы удовлетворить своим основным потребностям. Это совершается при помощи трудового процесса. В чем сущность трудового процесса? В том, что человек изучает с большой глубиной и тонкостью явления природы. На базе такого изучения совершается активный человеческий труд.

Человек изучает свойства зверей: хищных, приносящих опасность, и травоядных, дающих ежедневную пищу. Он создает на основании этого знания множество орудий, приборов и ловушек, чрезвычайно затейливых и сложных и заключающих в себе элементы дальнейших орудий и машин. Дощечка для наводки стрелы самострела на данную вышину, начиная от маленького горностая до огромного лося, по существу, предваряет наводку зенитного орудия на летящий в облаках аэроплан.

Первобытный человек имеет свою собственную науку, она состоит из совокупности знаний об охотничьей добыче и охотничьих ловушках.

Однако производство первобытного человека, так же как и его космогония, вмещает две группы действий. Одна группа, или серия, имеет характер реальный и материалистический, другая — имеет характер магический.

Охотник, уходя на промысел, исполняет множество заклинающих обрядов, соблюдает запреты, обеспечивает себе покровительство духов и шаманов — это линия магическая.

Мне говорили эскимосские охотники: «Ты думаешь, мы сами убиваем тюленей и моржей? Нет, это матери, сидя у костра, привле-

265

I. В. Г. Богораз. Стадии развития шаманства [1934–1936 гг.]

кают заклинаниями тюленей и моржей, чтоб было что жевать молочным зубам маленьких детей».

В эти заклинания охотник искренно верит. Если не будет таких заклинаний, охотничья удача отойдет и заменится уросом34. Звери вообще станут невидимы, выстрелы не будут попадать, стрелы или пуля отклонится в сторону, нанесенные раны не будут смертельны, зверь станет неподатливым к смерти и даже раненый уйдет, потеряется неизвестно куда.

Напротив того, при удачных заклинаниях звери будут попадаться часто и подходить близко, выстрелы будут попадать, раненый зверь станет податливым к смерти и не будет уходить далеко от охотника.

С другой стороны, охотник не меньше, чем заклинаниям, верит своему луку и стрелам, своему ружью и копью, обоим хитроумным

изатейливым ловушкам. Он никогда не пойдет на охоту без точно выверенного лука и исправного ружья и не будет надеяться только на силу своих заклинаний.

Орудия промысла и вообще всякие орудия труда никак не могут быть представлены злыми, вредоносными. Он по существу добрые, благодетельные, они поддерживают жизнь человека. Если с ними связаны магические образы, то они тоже благодетельные, надежные

исильные защитники человека.

Например, у гольдов:

«“Гида” — копье тоже имеет своего хозяина “Моршон”: он самый верный, самый надежный и самый сильный защитник человека. Моршон, т. е. хозяин копья, никогда и никого не боится: “как будто огонь”, — говорит гольд. — “Пуля может пугаться, она может сворачивать, идти мимо, Гида же никогда, только держи его в руках, и она свое дело сделает”»35.

Из этого всеобщего правила есть, конечно, исключения. Охотничье оружие, начиная служить войне, увеличивается в размерах, нож превращается в меч, вместе с тем оно становится предметом поклонения. Так, множество древних народов поклонялось мечу.

34Урос — «урок» — северно-русское слово. Означает неудачу в промысле, возникшую вследствие магических влияний. «Руки уросит» — не стреляет, как следует. «Изурочить кого» — испортить заклинаниями и другими магическими действиями.

266

Часть вторая. Идеология шаманства

Точно такие лодки, челноки, байдары и другие тому подобные средства передвижения при выездах на морскую охоту тоже становятся предметом поклонения и обоготворения, ибо морская езда и морские промыслы несут в себе опасность для жизни охотника.

Таким образом, и в производстве мы имеем рядом два подхода: материальный и магический. В лечении болезней, в идеях рождения и смерти мы имеем только одну линию — магическую. Шаман лечит больного только заклинаниями. Мы увидим в дальнейшем важность такого различия.

Шаманский вариант анимизма имеет также свои особые черты. Сюда относятся прежде всего духи-помощники. Они противополагаются духам-убийцам, с которыми враждует шаман, и все рассказы о шаманстве относятся к борьбе с духами-вредителями при помощи духов-помощников. Духи-хозяева, как безразличные, стоят несколько на заднем плане.

Представление о духах-помощниках, конечно, возникло гораздо раньше специализации шаманства. Каждый ребенок тотчас же после рождения получает особого хранителя, точнее, особый амулет или группу амулетов, которые привешиваются на шею в виде ладанки или привешиваются к одежде. Этот хранитель-амулет является вообще материальным, и то покровительство, которое он оказывает ребенку, тоже имеет материальный характер. Смертельный удар, наносимый духом-убийцей, попадает прежде всего по амулету — амулет разрублен пополам, а владетель его остался невредимым. Мы встречаем в фольклоре различных народов постоянные примеры такой защиты, которую дает амулет своему обладателю, преимущественно в материальной форме.

Я выше указал, что, например, у чукоч амулет и шаманский дух-помощник обозначается одним и тем же термином «eƞeƞ», но, конечно, шаманский дух-помощник представляет дальнейшую эволюцию и, так сказать, спиритуализацию простого материального амулета.

Вторая специфическая черта шаманства заключается в том, что шаманское служение отодвигает несколько на задний план магическую сторону обряда. Шаманское служение состоит в общении с духами, которое выражается песнопением, пляской, прыжками, драматическими диалогами, которые ведутся частично посредством чревовещания. Это специальное шаманское служение длится в течение многих часов, и только лишь после того исполняется магический

267

I. В. Г. Богораз. Стадии развития шаманства [1934–1936 гг.]

обряд, с его определенной целеустремленностью, производственной или лечебной.

Этими свойствами шаманское служение приближается к жреческому и отдаляется от более простого и целеустремленного колдовского магического обряда.

Наглядное доказательство того, что анализ вопроса о шаманстве нельзя ставить без прочной увязки с определенной спецификой, мы имеем в работах Г. В. Ксенофонтова. Его основные работы «Хрестес. Шаманизм и христианство», «Легенды и рассказы о шаманах», «Культ сумасшествия в урало-алтайском шаманизме» относятся к различным сторонам изучения шаманства36.

Несмотря на все его фактические знания и обильный материал, относящийся к якутам, бурятам и тунгусам, его анализ шаманства совершенно беспредметен, неопределим и даже неуловим. В предисловии к «Культу сумасшествия в урало-алтайском шаманизме» А. Окладников совершенно справедливо указывает на то, что «попытка вывести мифы Востока из религиозных верований уралоалтайских племен грешит против правила “одинаковые причины порождают одинаковые следствия”, которым предусматривается параллельное развитие идеологических явлений на разобщенных территориях из аналогичной социально-экономической базы и суживается роль культурного заимствования… Ссылка на авторитет Карла Маркса не скрывает бессознательного, быть может, стремления вывести всю культуру от берегов Ледовитого океана, что напоминает труды сторонников культурного превосходства арийцев»37.

«Для марксиста паназиатская тенденция неприемлема в равной мере, как и панарийская»38.

Впрочем, концепцию Ксенофонтова едва ли можно назвать бессознательной. Так, в тезисах своего доклада «Кочевой быт и религия» он прямо говорит: «Колыбель человеческой культуры в Старом Свете находится в полярной зоне, а не в благодатном юге»39.

36Г. В. Ксенофонтов. Хрестес. Шаманизм и христианство. Сборник трудов Г. В. Ксенофонтова, переплетенных в одном томе. Иркутск, 1929. Хранится в библиотеке Музея истории религии Академии наук СССР в Ленинграде.

38Там же, стр. 6.

39Там же, стр. 5.

268

Часть вторая. Идеология шаманства

Тут же встречаем и такой тезис:

«Ввиду того, что собаки-волки запрягались в санки только парами, — культ сына божьего принял форму почитания двух близнечных братьев или сестер»40.

Это удивительное объяснение связано с общим стремлением Г. В. Ксенофонтова увязывать технику прямо с идеологией без всяких посредствующих звеньев.

Тезис десятый: «гром, молнию и дождь первобытные скотоводы рассматривали как плотскую связь бога-отца и богини-матери»41.

Это утверждение, заимствованное прямо из устарелых концепций школы Макса Мюллера, конечно, ничего не дает для анализа шаманства.

Тезис первый: «В глубочайшей древности Урало-Алтайские номады (вернее, “Саяно-Сибирские” — монгольские, тунгусские и турецкие племена) имели общее мифологическое представление о первошамане, который мыслился и как первый человек, и “культурный герой”»42.

Тезис второй: «Этот первый шаман представлялся сыном божественной пары супругов — вечного неба-отца и матери-земли, которые посредством чисто физиологического процесса супружеской любви и естественных родов произвели, создали все живые существа на земле: растения, животных и человека, т. е. все три вида жизни на земле»43.

Трудно представить себе, что, собственно, автор разумеет как «первого шамана», который является божественным сыном вечного неба-отца и матери-земли.

Я должен отметить также, что шаманское служение на всех вариантах, на всех ступенях своего развития имеет коллективный характер. У чукоч и эскимосов, так же как у якутов и бурятов, шаман не может совершать свое действие без постороннего участия слушателей, без участия толпы.

Шаманство вообще возникло как специализация из обрядов семейной или общественной магии, в которых предполагается по-

41Там же, стр. 9.

42Там же, стр. 6.

43Там же.

269

I. В. Г. Богораз. Стадии развития шаманства [1934–1936 гг.]

головное участие всех членов коллектива. Руководителем такого коллективного обряда является старейший член-мужчина или женщина, в других случаях — наиболее сведущий или наиболее возбужденный член общины коллектива, который в дальнейшем и превращается в специалиста, т. е. в шамана.

Однако шаман не может шаманить без слушателей. Они должны время от времени издавать установленные возгласы, одобряющие его действия и подтверждающие его изречения.

Мало того, в среде этих слушателей должен быть особый главарь вроде греческого «хорега».

Когда в начале моего общения с чукчами я заказывал то или иное шаманское служение, выходили постоянно недоразумения, так как я в качестве заказчика и должен был руководить ответными возгласами. Это выходило нередко невпопад, и тогда нарушалась ясность и целостность шаманского служения. С течением времени все это обошлось.

Шаманское служение, связанное с производством, имеет нередко характер мистерии.

Дженес44 описывает шаманские заклинания, обращенные к Подводной Владычице у медных эскимосов, следующими чертами:

«Владычица обитает на дне морском в снежной хижине, у входа в виде сторожевых собак привязаны два медведя: бурый и белый. С ней обитает карлик мужского пола, ростом в три фута, эскимосы называют его Унга, соответственно его характерному крику. Если эскимосские женщины шьют слишком много, сидя на морском льду, или нарушают запреты против одновременной варки сухопутного и морского мяса, Унга собирает всех тюленей внутрь хижины, и промысел у эскимосов прекращается. Тогда шаман устраивает служение в доме пляски и спускает в дыру длинный ремень с петлей на конце. Вокруг ремня собирается большой хоровод и поет следующее заклинание:

“Женщина внизу, она хочет удрать.

Ее маленьких тюленчиков я не умею достать.

Аэтот шаман — он не может с ней справиться,

Аэтот шаман — он не может с ней справиться. Туда, где люди не могут жить, Я сам сойду и сделаю, что нужно.

Он справиться не может.

44[Report of the Canadian Arctic Expedition 1913–1918. Vol. 12: Jenness D. The Life of Copper Eskimos. Ottawa, 1922. 277 p. ]

270