Алиев С. М. - История Ирана. XX век - 2004 (текст поверх изображения) (2)

сырой нефти. Особенно массированной атаке подверглись современные нефтеналивные установки на острове Харк, представляющие собой главный объект по экспорту сырой нефти. С. Хусейн имел также и политические задачи. Ему казалось, что сокращение экспорта нефти вынудит Хомейни пойти на мирные переговоры. В результате налетов иракских ВВС на о. Харк объем погрузки нефти на танкеры уменьшился на 80%. Иранские вооруженные силы тоже атаковали танкеры, прибывавшие в северную часть залива за иракской нефтью. К 1987 г. в зоне Персидского залива нападениям подверглись 314 танкеров под различными флагами. Из них 70% были атакованы Ираком. «Танкерная война» вызвала резкое недовольство Атлантического союза, и прежде всего США. Число военных кораблей в Персидском заливе стремительно увеличилось. Возникла опасность интернационализации войны в заливе. Судя по всему, Багдад этого и добивался. К середине 1984 г. иракские военные самолеты увеличили количество своих налетов на промышленно-экономические центры и города. Иран ответил теми же мерами, уже с участием ракетного оружия. Началась настоящая «война городов».

Усиление воздушных налетов иракской авиации на западные и северо-западные приграничные районы Ирана привело к большим потерям среди мирного населения. Произошли поистине колоссальные разрушения и упадок в сфере экономики [20]. Около миллиона иранцев нашли себе прибежище и укрытие на территории соседней Турции. По некоторым сведениям, четверть из них составляли молодые иранцы призывного возраста, уклонившиеся от военной службы.

В марте 1985 г., когда обе стороны приступили к бомбардировке столиц, начался новый этап в ирако-иранской войне. В феврале 1986 г. иранцы достигли важного успеха. Ими был оккупирован нефтяной порт - остров Фао. Однако с конца 1986 г. вооруженные силы Ирана явно лишились своего преимущества. Это произошло после провала очередной наступательной операции под кодовым названием «Кербела». В феврале 1988 г. иракцы атаковали Тегеран крупными ракетами, иранцы ответили тем же.

К весне 1988 г. развитие военно-политической ситуации как в зоне Персидского залива так и на иракском фронте ничего хорошего не предвещало. Одновременно командование американских вооруженных сил в регионе все чаще демонстрировало свою

готовность проучить иранцев. Такой повод они нашли 14 апреля 1988 г. когда фрегат «Самуэл Б. Роберте» столкнулся с миной. Судно получило повреждение, десять членов команды корабля были ранены. Американские эксперты установили, что мина была иранского производства. Президент Р. Рейган немедленно принял решение о необходимости возмездия.

Это было время когда между иранскими и иракскими вооруженными силами шли ожесточенные бои за остров Фао. Островпорт, который имел важное стратегическое значение, находился между входом в Шатг-эль-Араб и портовым городом Басра. Он был захвачен иранцами в 1986 г. В апреле президент Саддам Хусейн приказал Седьмой иракской армии при поддержке элитной президентской гвардии провести широкое наступление с целью освобождения острова. 18 апреля после 36 часового блицкрига иракцам удалось овладеть островом [21].

Втот же день американские вооруженные силы нанесли сильный удар по военным и экономическим объектам ПРИ в северной

ицентральной части Персидского залива.

Вэтом тщательно спланированном нападении принимали участие американские военные корабли, морские пехотинцы, воен- но-воздушные силы, в том числе самолет F-14 «Томкэт» с авианосца «Энтерпрайс». Американские морские пехотинцы подожгли,

апотом разрушили иранскую нефтяную платформу Сасан. Другая платформа, Сирри, была разрушена артиллерийским огнем из двух американских фрегатов. Были потоплены всего шесть кораблей и быстроходных катеров ИРИ [22]. Иран понес весьма значительный ущерб.

Сапреля по июнь 1988 г. почти все оккупированные ранее иранцами территории были освобождены иракцами.

Виюне 1988 г. от иранцев были очищены острова Маджнун, болотистые места севернее Басры, а также населенный пункт Саламче.

Вэтот же период над Персидским заливом ракетой, выпущенной ВМС США, был сбит гражданский аэробус, который принадлежал иранской авиакомпании «Иран Эйр». На его борту находилось 298 человек, среди них 117 женщин и детей.

Врезультате ряда действий вооруженных сил Ирана в зоне залива возникла вероятность военного конфликта между ИРИ и Саудовской Аравией.

за немедленное прекращение огня, члены Высшего Совета Обороны (ВСО) ИРИ единогласно приняли решение обратиться к Хомейни с просьбой принять без предварительных условий резолюцию 598 Совета Безопасности ООН. Эта резолюция касалась условий прекращения огня между Ираном и Ираком. Руководитель ИРИ по радио сообщил народу о своем согласии с решением ВСО.

По этому вопросу 18 июля 1988 г. Генеральный секретарь ООН получил официальное письмо иранского президента. Воспользовавшись некоторым замешательством среди вооруженных сил ИРИ, иракские войска вновь захватили свои территории в курдских районах.

8.2. Иран после Хомейни. Политика экономической либерализации А. Хашеми-Расфанджани

Аятолла Рухолла Хомейни умер 3 июня 1989 года. Еще до его смерти в течение почти целого года в иранском руководстве шла острая, вначале подспудная, политическая полемика между так называемыми «радикалами» и «прагматиками» относительно верховной исполнительной власти и места в ней президента. Группа, возглавляемая С. А. Хаменеи и А. А. Рафсанджани, выступала за отказ от существующей системы, в которой президент не был облечен существенной исполнительной властью. Созданный для разрешения этого вопроса комитет высказался за предложения группы Хамнеи - Рафсанджани. Пост премьер-министра был упразднен. Исполнительная власть президента расширилась. После смерти Р. Хомейни руководителем ИРИ был избран Сейид Али Хаменеи. Новым президентом и главой правительства республики стал Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани.

Несмотря на давление, оказанное на него со стороны исламских радикалов из меджлиса, Рафсанджани отказался включить в состав своего правительства некоторых влиятельных религиознополитических деятелей. В то же время он пригласил на ключевые посты министра экономики и финансов и управляющего центральным банком соответственно Мохсена Нурбахша и Мохаммеда Адели, получивших на Западе высшее техническое образование.

Хаменеи и Рафсанджани продолжали свое тесное сотрудничество, в частности прилагая большие усилия, чтобы в новых условиях члены меджлиса по возможности не оказались под влиянием исламских радикалов. Прежде всего, благодаря их энергич-

ной совместной деятельности в состоявшихся в апреле и мае 1992 г. двухраундовых выборах в первый постхомейнистский меджлис в большинстве своем были избраны их сторонники. Видные лидеры крайних исламских радикалов, в частности Мехди Карруби, Али-Акбар Мохташеми, Садек Халхали, Мохаммед Хоениха, Фазел Харанди, лишились своих политических позиций. Они не были избраны в меджлис нового созыва. Годы пребывания у власти правительства А. А. Рафсанджани стали временем консолидации нового исламского государства и становления его основных политико-правовых и социально-экономических институтов.

Важнейшим составляющим элементом политики экономической либерализации, осуществляемой правительством президента Хашеми-Рафсанджани, явился сдвиг в сторону свободы рыночных отношений. Этот курс, в частности, включал в себя продажу рабочим и служащим акций ряда находящихся под контролем государства производственных объектов; позитивное отношение к частным иностранным капиталовложениям в иранскую экономику; образование совместных ирано-иностранных компаний; сотрудничество иранского капитала с многонациональными компаниями; образование свободных торговых зон и т. д.

Также были предприняты меры по активизации деятельности исламизированной кредитно-банковской системы и страховых компаний.

В общей сложности осуществляемые правительством реформы, которые Дж. Амузегар назвал «перестройкой Рафсанджани», сыграли существенную роль в возрождении иранской экономики в послевоенный период.

Правительство добилось успехов по восстановлению сильно пострадавших в период войны с Ираком городов, сел, коммуникаций и промышленных объектов. Заметные достижения наблюдались в области восстановления и развития нефтегазовой промышленности.

Всесторонний анализ перемен в состоянии иранской экономики и финансов за 1979-1993 гг., включающий период реформ правительства Хашеми-Рафсанджани, дан в фундаментальном труде Дж. Амузегара «Иранская экономика в период Исламской республики» (1997 г.) [23]. Результаты его исследований свидетельствуют, что избранная в конце 80-х годов иранским руководством прагматическая, смешанно-рыночная модель развития фактически явилась в значительной степени отходом от первоначаль-

ных наметок по «исламской экономике». При этом как главе правительства, так и поддерживавшему его новому руководителю (Сейид Али Хаменеи) для перехода к указанной модели (кстати, включавшую возрождение разработки пятилетнего плана развития) пришлось выдержать серьезное противостояние со стороны консервативного крыла религиозно-политической элиты.

Любопытно, что, признавая позитивные результаты новой экономической политики Хашеми-Рафсанджани, Дж. Амузегар выдвигает тезис относительно не потерпевшего изменений (после революции) статуса экономики и ее основополагающих принципов. Думается, что в этих утверждениях в известной степени дает о себе знать субъективизм автора. Называемые им «удивительными» аспекты иранской экономики, по нашему мнению, прямо связаны с тем влиянием, которое оказывает на хозяйственную и политическую жизнь Ирана поступления от экспорта продуктов нефтегазовой промышленности. Тем не менее упомянутые тезисы представляют собой научный интерес, поскольку в них содержится ряд серьезных объективных обобщений и замечаний относительно результата политики руководителей ИРИ в период президентства Расфанджани. Дж. Амузегар пишет:

«Из всех ожидавшихся последствий революции 1979 г. в Иране существенно не изменившийся статус экономики страны остается главной загадкой. Исламская революция - эпохальное событие, которое справедливо ставится в один ряд с революциями в России и на Кубе, как одно из величайших национальных потрясений столетия, удивительнейшим образом, в отличие от первых двух, оставило основные характеристики унаследованной экономики неизменными. В то время как в структуре политической власти произошли кардинальные и далеко идущие изменения, основополагающие принципы экономики не претерпели ка- ких-либо существенных изменений. Эта последовательность на фоне общих изменений выделяется как один из наиболее удивительных аспектов Исламской Республики.

С момента падения монархии в феврале 1979 г. Иран во многих отношениях претерпел значительные изменения. В сфере политики возникла многополярная система принятия государственных решений и тем самым политика правительства стала подвергаться эффективному контролю и определяться балансом интересов. Руководители страны, президент, меджлис, Наблюда-

тельный совет, Совет экспертов, Совет по определению политической целесообразности принимаемых решений и другие средоточия власти (а именно - великие аятоллы, пресса, руководители пятничных молитв) - все оказывают влияние на судьбу нации. Хотя, участвуя во власти, они не являются полностью независимыми друг от друга и далеко не факт, что они получают мандат доверия народа, все эти центры власти часто могут проваливать конкретные решения или, наоборот, содействовать в продвижении других. Хотя режим Пехлеви никогда не являлся в чистом виде режимом правления одного человека (а именно это - общепринятый факт), сменившая его властная структура оказалась еще более политически децентрализованной.

В плане структурной организации было создано несколько революционных органов (нахад-е энгелаби), которые дублировали функции обычных правительственных структур, унаследованных от прежнего режима. Так, например, наряду с регулярными вооруженными силами были сформированы Сепах-е Пасдаран (Корпус стражей исламской революции) и Басиж (армия добровольцев, состоящая из молодежи и пожилых людей из нижних социальных слоев населения). До 1990 г. наряду с подразделениями полиции и жандармерии обеспечением закона и порядка занимались и районные комитеты. В 1990 г. все три структуры были объединены. Организация «Созидательный Джихад» как агентство по развитию следует за планово-бюджетной организацией и является конкурентом министерству сельского хозяйства. Нескольким получастным организациям и фондам была поставлена задача дублировать функции государственных учреждений и предоставлять соответствующие услуги. Через эти параллельные структуры режиму удалось обеспечить проведение своей линии в соответствующих учреждениях и организациях, не рискуя вызвать опасную политическую нестабильность или экономический хаос путем полной замены унаследованных госучреждений и организаций.

Административная политика Исламской Республики характеризуется, в основном, тоталитарным подходом (в противовес авторитарному характеру шахского режима). Этот тоталитаризм очевиден и проявляется в повсеместной исламизации всех важнейших экономических центров страны. Каждая государственная или полугосударственная экономическая организация обязана иметь в своем, руководящем органе представителя духовенства; в

каждом министерстве, агентстве или бюро есть исламский комитет; все основные профсоюзы руководятся советом исламских рабочих. Присутствие этих исламских «комиссаров» в структурах важных экономических организаций превратило государственную бюрократию в раздробленные, полунезависимые центры власти, не имевшие возможность координировать свою деятельность. В условиях, когда религиозные представители или управляющие выступают от имени разных источников религиозной власти, решения или распоряжения, принимающиеся каким-либо органом (будь то даже суд), часто игнорируются, затягиваются или вовсе отменяются другими органами. Из-за «распыленности» руководства результат любого шага или действия в экономике никогда нельзя предсказать до окончания его осуществления. Присущая подобной системе неопределенность продолжает оставаться одним из сдерживающих факторов развития и недостатков режима.

Вопреки вышеприведенным политическим, административным и структурным изменениям, а также несмотря на попытки Исламской Республики представить свое руководство иранской экономикой как истинно «исламское» - и диаметрально противоположное периоду шахского правления, - похоже, что сохраняющаяся в значительной степени последовательность в сфере экономики стала скорее правилом, чем исключением... В течение 14 лет после революции иранская экономика управлялась не столько в соответствии с исламскими идеалами и понятиями, сколько во многом особым импровизированным и зачастую противоречивым способом. В то время как лозунги уличных демонстрантов продолжали выдерживаться в происламских и антизападных тонах, основной «путеводной звездой» экономики страны была смесь капитализма, социализма, популизма и прагматизма, покрытая сверху налетом ислама, - т. е. была создана экономическая система, не отличавшаяся значительно от системы, существовавшей во время шахского правления, за исключением ее внешних проявлений. И, не принимая во внимание некоторые косметические, поверхностные изменения в номенклатуре, экономическая реальность одержала верх над революционными лозунгами» [24].

Дж. Амузегар пишет о своем желании не преувеличивать или не подчеркивать «значительную меру последовательности в экономике» двух режимов. Тем не менее в дальнейших рассужде-

ниях ему не удалось последовать этому принципу. Особенно это бросается в глаза, когда автор сравнивает некоторые пункты так называемого второго издания шахских реформ с конкретными реформами руководства ИРИ. В условиях нараставшего социаль- но-экономического кризиса главной целью шахских реформ стало манипулирование общественным мнением в пользу пропаганды «шахской революции». Фактом остается то, что эти новые пункты реформ не сыграли никакой роли ни в повышении популярности «шахиншахской системы», ни в ослаблении надвигавшегося оппозиционного движения, ни в обуздании возникшего неожиданно финансового кризиса.

Естественно, от Дж. Амузегара трудно было ожидать строгой научной объективности в оценке провала шахских реформ. В годы нефтяного бума он явился одним из архитекторов экономической и финансовой политики шахского режима и в формировании политики абсорбции потока нефтедолларов. Как было сказано выше, она оказалась для Ирана губительной.

Его брат, Джемшид Амузегар, возглавил не только правительственный кабинет, но и промонархическую партию бюрократической буржуазии «Растахиз» («Возрождение»). Это было время, когда иранское общество неумолимо двигалось в сторону антимонархического восстания. В январе 1978 г. состоялся шумный съезд партии «Растахиз», осудивший антиправительственные выступления иранских студентов и требовавший их исключения из ВУЗов. Съезд стал одним из тех событий, которые способствовали углублению антимонархических настроений в иранском обществе.

Разумеется, эти факты никоим образом не лишают права автора анализировать достижения и промахи экономической политики новых иранских руководителей. В упомянутой монографии и некоторых других исследованиях Дж. Амузегара встречается ряд весьма объективных и ценных критических замечаний в отношении экономической политики руководства ИРИ. Но дело в том, что некоторые проблемы иранского общества были унаследованы от шахского периода. Противопоставив исламский образ правления и хозяйствования как шахскому, так и западному, и социалистическому, новые иранские лидеры приступили к поискам новых форм организации учреждений, в частности банков, производственных предприятий, институтов социальной помощи, профсоюзных организаций и т. д.