Lebskiy_M_Zhizn_bez_gosudarstva_Revolyutsia_v_Kurdistane

Эта статья была написана активистами немецкой группы TATORT Kurdistan, посетившими Рожаву в 2014 году, когда курд- ские революционеры только-только вытеснили орды исламистов из Кобани. С тех пор очень многое изменилось — Рожава сделала большие военные и политические успехи, вместе с ними пришли новые проблемы: угроза победы социальной инерции и реакции — отката назад от революционных идеалов и угроза быть прогло- ченной одним из конкурирующих лагерей. Вместе с тем многие невзгоды сохранились: пресловутое эмбарго и отток населения. Особый акцент в материале сделан на внешнеполитическом окружении Рожавы и тех перспективах, которые имеет курдская автономия в своих отношениях с соседями.

Прежде Рожава была вполне состоятельным в экономическом плане регионом. Там производилось 60 % пшеницы и масла страны, здесь большие хлопковые плантации, которые раньше обеспечивали весь рынок республики. При этом тут совсем не было перерабатывающей отрасли — Дамаск относился к Рожаве как к колонии. Например, несмотря на значительные поля пшеницы, здесь нет хлебозаводов. Боль - шие запасы нефти дают прибыль только центральной части Сирии.

Водоснабжение для сельского хозяйства идет из глубоких скважин, но после того как джихадисты захватили

172

Рожава: последствия эмбарго

электростанцию, работа насосов, а значит, и аграрного сектора оказалась под угрозой. В ответ горожане стали для получения энергии использовать дизельные генераторы. Сначала они разработали технологию для создания дизельного топлива, доступного всем.

Первая блокадная зима была крайне холодной для этих мест — впервые за несколько лет шел сильный снег — столь нужного мазута не хватало. Сегодняшняя проблема в другом: из-за эмбарго в регион не поступают крупные генераторы, а от маленьких в городе слишком загрязнен воздух.

В течение многих лет, когда курды пытались построить демократическую автономию в Северном (Турецком) Курдистане, Анкара пыталась им помешать. Тысячи активистов и политиков были арестованы в массовом порядке. Именно поэтому Турция ни в коем случае не будет терпеть демократическую автономию в приграничной Рожаве, которую так нахваливает Абдулла Оджалан. В частности, Турция поставляет оружие радикальной исламской группировке «Фронт ан-Нусра», что обеспечивает тылы боевиков «Исламского государства».

На первый взгляд может показаться странным тот факт, что курды Ирака поддерживают эмбарго. Глава этого квазигосударства Барзани неоднократно заявлял, что Южный Курдистан является независимым, но он уже давно стал колонией. Эта часть Курдистана крайне зависима от других стран, а большая часть инвестиционного капитала пришла из Турции. Соответственно, местное правительство политически сильно зависит от Анкары, которая требует от Южного Курдистана вести схожую политику в отношении Сирийского Курдистана.

Здешнее курдское правительство финансируется нефтедолларами, которые оно получает от центрального иракского правительства, затем распределяет среди своих сторонников. Тем не менее в самом Южном Курдистане почти ничего не производится, в том числе в сельскохозяйственном секторе — даже кур, по словам свидетелей, привозят из Бразилии.

Было бы совсем неверно представить это региональное курдское правительство в качестве единственного актора

173

TATORT Kurdistan

в регионе. Да, Демократическая партия Курдистана (ДПК) на самом деле очень хотела бы контролировать не только север Ирака, но и Рожаву, в особенности нефтяные скважины неподалеку. Однако система демократической автономии, построенная курдским освободительным движением, является реальным препятствием.

Образованные люди, в том числе врачи и инженеры, покидают Рожаву в поисках лучшей оплаты труда и едут в Южный Курдистан. Сейчас в этом регионе на севере Сирии сложилась катастрофическая нехватка профессионалов. Молодежь, зная о растущем благосостоянии в Южном Курдистане и потребительском мире Европы, старается покинуть родину. Тем более у многих из них есть родственники в Европе. Впрочем, большинство уезжающих бегут не из пылающих городов типа Хомса, а из более спокойных регионов. Сознательно или нет, они действуют в соответствии с турецким желанием уменьшить курдское население Рожавы и тем самым решить курдский вопрос.

Блокада имеет реальные последствия для Рожавы

иее жителей. Самое драматичное, что при наличии пшеницы

имасла регион не может реализовать свою продукцию. Фермеры буквально сидят на мешках пшеницы и хлопка. При этом у переходного правительства нет денег, чтобы выдать зарплату. В то же время срочно необходим транспорт и лекарства для беженцев, прибывающих в Рожаву из других сирийских городов, которые захватили джихадисты.

Недостаток лекарств и детского питания увеличивает уровень младенческой смертности. Расходных медицинских материалов крайне мало, а цены на импортные товары продолжают расти. Большинству людей лекарства, продаваемые на черном рынке, совсем не по карману. Народные ассамблеи, насколько это возможно, стараются установить регулирование цен, но они не могут повлиять на стоимость товаров на черном рынке. Турецкие пограничники позволяют иногда доставлять лекарства в Рожаву, но недавно очередной грузовик был задержан. Со стороны же, казалось бы, родственного Южного Курдистана граница полностью закрыта для гуманитарной помощи.

174

Рожава: последствия эмбарго

Немецкая волонтерская группа «Heyva Сор» пытается охватить потребности Рожавы, но из-за недостатка финансов не может удовлетворить потребности беженцев из других частей Сирии. Организации типа «Врачи без границ» закупают лекарства в Камышло на границе с Ираком, куда их привозят самолетом из Дамаска, но такие поставки ограничены.

Сегодня Рожава отключена от мирового рынка, но последствия далеко не только отрицательны. Из-за эмбарго по всем фронтам местные кооперативы получили возможность организовать региональное изготовление одежды и продуктов питания, а затем утвердить такую схему производства повсеместно. Необходимость привела к тому, что жители Рожавы стали собираться вместе для организации повседневной жизни — это привело к строительству системы народных советов. Таким образом, эмбарго стало и благословением, и проклятием, ибо отсутствие техники требует скорейшего окончания блокады, так как город зажат в тиски.

Впервые опубликовано на сайте «Nadir», перевод Дмитрия Окреста

175

Историк Максим Лебский подробно останавливается на эко- номическом аспекте Курдской революции. Глубина общественных преобразований в Рожаве обусловливается тем, что политиче- ские права и свободы опирались на широкую сеть кооперативов, выстроенную по всей автономии. Как известно, политическая независимость может существовать только на основе экономиче- ской самостоятельности. Именно поэтому одной из главных про- блем, встающих перед курдами, является создание кооперативной экономики на базе крайне ограниченного количества материальных ресурсов. Новизна данного материала состоит в попытке автора проанализировать теоретические взгляды руководства автоно- мии относительно той экономической модели, которая должна возникнуть в Рожаве.

Анализ экономики может базироваться только на имеющейся в нашем распоряжении статистике. Однако полной экономической статистики по Сирийскому Курдистану на сегодня практически нет. Поэтому в настоящем исследовании приходится опираться на опубликованные статистические данные, которые касаются отдельных отраслей экономики.

Рожава — это конфедерация трех кантонов общей площадью 18 300 кв. км, расположенных на севере Сирии: Африн, Кобани и Джазира. В курдской автономии отсутствует понятие федерального центра. Все кантоны равны между собой

178

Проблемы и перспективы экономики Курдистана

и обладают широким самоуправлением. Самый крупный кантон, Джазира, осуществляет координацию военной и внешнеполитической деятельности Рожавы.

До войны численность курдов на севере Сирии была равна около 2,5 млн человек. В ходе гражданской войны в Сирии около 4 млн сирийцев покинули страну, 7,6 млн сирийцев лишились крова, но остались в стране1. Многие люди нашли убежище в Рожаве, в связи с этим население автономии несколько выросло и составляет около 3,5—4 млн человек2. По этническому составу население кантонов состоит из курдов (70 %) арабов, ассирийцев, армян, чеченцев3.

«Арабская весна» и курдское восстание в Сирии имеют один источник — это народное недовольство социально-эконо- мической и национально-конфессиональной политикой правящего режима. Несмотря на общие причины для восстания, эти движения существенно разошлись в своих целях. Если антиасадовская оппозиция в своем подавляющем большинстве скатилась к религиозному фундаментализму, Рожава, испытывая серьезные трудности, демонстрирует удивительный пример иного общества, которое стремится к светскости, интернациональности и социальному равенству.

Ссамого начала курдская революция опиралась на мощное низовое движение, которое стремилось не только к политическим, но преимущественно к социально-экономическим переменам. В то время, как лидеры «Арабской весны» в конечном итоге свели все проблемы страны к фигуре Башара Асада —

вчем и заключалась одна из основных слабостей арабской буржуазной оппозиции. Важно понимать, что советы в курдской автономии существовали до начала Сирийской революции. На уровне улиц и отдельных кварталов происходили собрания жителей, которые решали свои насущные проблемы. Власти всячески преследовали участников советов, но окончательно им не удалось искоренить эти новые институты самоуправления4.

Смомента провозглашения автономии советы стали той политической основой, на базе которой начала развиваться

179

Максим Лебский

курдская революция. Принцип создания руководства автономии прописан в общественном договоре, который является своеобразной конституцией Сирийского Курдистана. В частности, там говорится: «Источником власти и суверенитета является народ, который осуществляет свою власть через выборные институты и органы, которые не противоречат общественному договору демократического самоуправления».

В экономической системе Сирии северные территории, населенные преимущественно курдами, традиционно выступали в роли аграрно-сырьевого придатка. Правящий режим целенаправленно не позволял развиваться местной промышленности, пытаясь всячески разбавить этническую монолитность региона. Курдская молодежь была вынуждена выезжать в другие регионы Сирии ради поиска работы 5. В крупных городах (Алеппо, Дамаск, Хомс) курды являлись черной рабочей силой, выполнявшей самую грязную работу. С 1970-х годов партия Баас инициировала создание на севере страны арабского пояса, стимулируя процесс расселения арабских племен на курдских землях и насильно выселяя курдов. Это заложило основу для современных курдскоарабских противоречий.

Курдистан давал экономике Сирии более чем 40 % ее ВНП и 70 % производства всей пшеницы. Только Кобани со своими окрестными деревнями в 2011 году на 40 % обеспечивал пшеницей один из крупнейших сирийских городов Алеппо 6. Диктат центральных властей выражался даже в том, что местным жителям указывали какие именно с/х культуры выращивать, а какие нет. Как отмечают курды из кантона Джазира: режим Асада целенаправленно ограничивал круг выращиваемых с/х культур пшеницей, клевером, чечевицей, хлопчатником, нутом (турецкий горох). С точки зрения властей, выращивать овощи и фрукты на данных землях было нецелесообразно в связи с «неблагоприятными условиями». Фрукты и овощи привозили на курдские земли с побережья страны7.

Точных данных по классовому составу населения Рожавы нет, но в 2008 году все трудовые ресурсы Сирии распределялись

180