Lebskiy_M_Zhizn_bez_gosudarstva_Revolyutsia_v_Kurdistane

«Против государства, против власти, только Аллах»

из западной страны, который употребляет алкоголь и носит странную прическу. Они знают о таком «анархизме», и у них много предубеждений по этому поводу. Встреченные мной люди весьма резко настроены против подобных способов самовыражения, против индивидуализма и псевдорадикализма.

Другой аспект критики, с которым мне приходилось сталкиваться: «Да, анархизм — это хорошая идея, но он не предоставляет реальную политическую альтернативу». Они говорят, что реальная альтернатива — демократический конфедерализм, и что он лежит вне марксизма, анархизма и какого-либо еще «изма».

Удалось ли тебе пообщаться с ассирийцами, арабами и армянами и теми, кого недавно освободили от ИГИЛ?

До поездки в Рожаву я общался с несколькими сирийскими активистами, часть из которых считала себя анархистами. Они сражалась в рядах Свободной сирийской армии (ССА). Затем в Рожаве я воевал бок о бок с борцами за свободу из Burkan al Firat («Вулканы Евфрата», бывшие члены ССА), и это был хороший опыт. Я понял их простую идею: «Против государства, против власти, только Аллах». Я также встречал несколько армянских революционеров, но они были не местными. Они сражались в партизанских отрядах РПК.

Некоторые говорят об этнических чистках, а также об антиарабском и антитюркском характере курдского движения. Критики называют участие некоторых арабов в курдской системе лишь ширмой, прикрывающей дискриминацию.

Да, у некоторых курдов есть нотки расизма. Это связано с тем, что они испытали на себе репрессии арабского государства и его политику арабизации, поддерживающую арабских колонистов в курдских районах. То же самое касается туркменов и турецкого государства. Все это связано с проблемой национализма. Большинство арабов — сирийские националисты, большинство туркменов — турецкие. Кроме того, нападения ИГИЛ создают климат этнической ненависти.

151

Бердахан

Однако курдское движение и его организации чисты в этом отношении. Они действительно стремятся построить политическую систему без расизма и предлагают участие всем этническим и социальным группам. РПК-АОК (Ассоциация общин Курдистана, курдская аббревиатура — КСК) являются культурной школой для местного населения, и они работают против расистских позиций. Они действительно прилагают большие усилия, чтобы прекратить межэтническую ненависть, в то время как для взаимного сближения обстоятельства далеко не самые благоприятные.

Но есть ли у этих обвинений реальные основания?

«Исламское государство» пользуется поддержкой некоторой части арабского населения — особенно среднего класса и землевладельцев. Кроме того, в некоторых районах арабы испытали на себе тяготы войны только тогда, когда курды победили ИГИЛ. Враги курдов используют это, чтобы обвинять YPG. При этом многие арабы сражаются с ИГИЛ и вместе с курдами строят конфедеративную систему.

И я не вижу проблемы в том, чтобы открыто рассказать, что мы входили в дома, брошенные сторонниками ИГИЛ. Да, мы брали там вещи для ополчения, а также для бедных. Да, мы забрали эти дома и земли, отдав их в общее пользо - вание. Но я не встречал проявлений дискриминации в отно - шении арабов: только некоторые плохие слова и выстрелы в воздух, когда гражданские хотели попасть в зону боев. При этом использование ИГИЛ подрывников-смертников породило паранойю — в итоге на блокпостах арабов досматри - вают тщательнее. Тактика ИГИЛ основана на использовании бомбистов-самоубийц на автомобилях, мин и гражданского населения в зонах боев — в качестве живого щита.

Я был свидетелем военных ошибок, повлекших страдания мирных людей, и я не могу ни оправдать их, ни лгать об этом. Говорю честно, YPG — это не армия агрессоров, нападающих на мирных людей, но война должна закончиться.

152

«Против государства, против власти, только Аллах»

Даже оборонительная и революционная война несет боль и страдания для населения.

Война — это ужасно: многие бойцы ИГИЛ — это дети и обычные люди, которые не особо понимают, что на самом деле происходит. Война — это инструмент государств и экономических сил для уничтожения восстания, революции.

Содной стороны, в регионе развиваются кооперативы,

сдругой — сохраняется частная собственность на экономические блага. Каково соотношение «социализма» и «капитализма» в рамках этой системы?

На самом деле, я провел мало времени на мирных территориях. Лишь несколько недель в Кобани после освобождения — там не осталось ничего после войны, и экономика только начинала появляться заново. В кантоне Джазира экономика в боль - шей степени существует в нормальных условиях, ведь война не разнесла здесь все в пух и прах.

В Джазире есть разные политические силы — не только РПК. Я знаю, что это смешанная система из капитализма

исоциализма. Это потому, что у местных жителей низкая политическая культура, а система Рожавы — умеренная, РПК/АОК (Ассоциация общин Курдистана, КСК) не хотят внедрять какиелибо аспекты коммунизма насильно. Это скорее система, которая начинает предоставлять людям возможность участвовать

иприобрести политическую культуру. Появляется множество кооперативов, некоторые земли коллективизируются.

Над экономической системой осуществляется контроль — в действительности это ни либеральный капитализм, ни коммунизм.

Некоторые товарищи пишут хорошие работы с анализом экономических и политических аспектов. Людям, которые хотят видеть только классическую классовую революцию, здесь будет неинтересно. Их умы находятся в плену устаревших и утративших силу концепций. Все это — следствие сирийских и ближневосточных арабских социальных

153

Бердахан

восстаний. Главная идея — свобода и социальная справедливость, война против тирании и репрессий. Они создали пространство для курдов, чтобы те получили возможность защищать автономную территорию. Для курдов главное вдохновение — это их этническая идентичность, которая много веков находится под ударом.

Часть анархистов считает, что новые либертарные идеи РПК — это только ширма, прикрывающая прежнюю авторитарную идеологию. Другие утверждают, что антиавторитарные идеи нельзя привнести сверху.

Это не смена идеологии. Они обсуждали эти идеи с самого начала, но в ранние годы партизанской борьбы РПК там было велико влияние СССР и национально-освободительных движений. Одна из лучших черт этого революционного движения — это собственная склонность к критике и самокритике. Благодаря этому РПК осознала ошибки марксизма-ленинизма, национально-освободительной борьбы, власти и своих ранних воззрений.

Эта идея пришла «сверху» потому, что здесь есть люди с более высоким уровнем политической культуры. Курдский народ беден и не имеет доступа к культуре — мы не можем ждать от них того, что они разовьют комплексный радикальный анализ истории патриархата, классической философии, создания государств и разных социалистических течений.

Также здесь нет социальных движений: только в последние годы у курдов появилось больше свободы для встреч и дискуссий. Эти идеи исходят от партизан, из Сопротивления. И эти структуры очень заинтересованы в том, чтобы развить такие формы дискуссии, в которых каждый сможет участвовать.

Критики говорят, что Оджалан — это человек, изменивший идеологию движения единолично. Что ты

154

«Против государства, против власти, только Аллах»

можешь сказать об идеологическом повороте партии, который ты мог наблюдать воочию?

Упомянутые мной структуры выработали общее понимание, подчеркивающее важность субъективности и консенсуса. Таким образом, мы можем сказать, что это не исходит «сверху» — это общий процесс и развитие. Эти идеи связаны с картиной мира курдского народа, включающей общинность

иблизость к природе — поэтому они не привнесены на эту почву искусственно. Это все касается идей РПК-АОК в «чистом виде». Потому что не каждый курд понимает весь их комплекс,

издесь есть разные тенденции.

Также мы должны корректно говорить об АОК, потому что это название реальной организации. Если мы критически относимся к партийной структуре РПК, то я не понимаю, почему мы продолжаем говорить об РПК в том же ключе, в каком это делают СМИ и турецкое государство.

А что стоит на самом деле за аббревиатурой РПК?

Некоторая критика западных радикальных левых и анархистов очень деструктивна. Они говорят, что РПК — авторитарная, что ее нельзя поддерживать и все это фальшивка. Говорят о том, что переход к либертарной риторике сделан для того, чтобы вызвать больше симпатий у населения, это стратегия… Какая чушь!

Быть анархистом — это не лучший способ прийти к согласию с остальной частью современного общества! Разумеется, у них — не утопия, существует определенная военная структура, также там действуют разные партии и организации, однако мы должны поддерживать либертарные тенденции

иэволюцию.

Иэти идеи не исходили только от Оджалана. У курдского революционного движения есть свой метод выработки идеологии. Сложно это объяснить, но дела обстоят не так, что Оджалан написал, а все в АОК согласились, потому что он их лидер.

155

Бердахан

Скорее, дело в этом методе — много обсуждать все вместе, вести дискуссию, а также заниматься критикой и самокритикой. Они создали общий способ мышления.

Мы можем сказать, что эти идеи конфедерализма, радикальной антипатриархальности и антиавторитаризма исходят от «зонтичных организаций»: АОК и HPG/YJA-Star (Отрядов народной самообороны РПК и отдельных женских частей), состоящих из партизан, которые много читают и изучают все философские идеи, историю, политические и экономические концепции. Все они собирают свои идеи вместе, а Оджалан и другие интеллектуалы выступают в роли проводников. В этом смысле курдские лидеры развивают идеологическую модель, сообразуясь с курдской природой и принципами докапиталистических общинных обществ.

Эти «лидеры» партизан не хотят быть начальниками или президентами, но хотят лишь изучать различные философские течения, историю, политику, чтобы дать инструменты освобождения своему народу. Они хотят жить в родстве с природой без чего-либо материального и биться до самой смерти, чтобы защитить человеческую свободу.

На какие проекты особо стоит обратить внимание?

Например, мы должны говорить также о других лидерах, таких как Сакине Джансыз, женщине, о концепции жинеологии (Jineoloji), или женской освободительной социологии, призыве оживить сельскую местность и покончить с урбанистическим образом жизни и индустриальным производством. Процессы здесь — это действительно интересно, даже с антропологической точки зрения. Нам сложно это понять, потому что мы заражены западными предрассудками. Мы не верим

вкурдских революционеров, потому что мы не верим в тех, кто от нас отличается, мы не верим в людей — и это наша проблема. Европоцентризм — это авторитаризм, и многие так называемые революционеры и анархисты воплощают его

вжизнь.

156

«Против государства, против власти, только Аллах»

Сейчас ситуация меняется — «рожавская весна» закончилась. Осталась лишь война и политические соглашения. Мы должны готовиться к следующей ситуации, чтобы поддержать наших друзей с самого начала, а не ждать годы, чтобы посмотреть, что же случится. Мы упустили возможность поддержать антиавторитарных революционеров в Сирии. Мы опоздали с поддержкой Кобани, и они сражались там без поддержки. До этого мы не сделали достаточно много усилий для того, чтобы поддержать анархистов в ходе украинского и египетского восстаний. Сейчас идет восстание в Турции. Все говорит о том, что глобальный конфликт будет разрастаться, так что будьте готовы действовать в любой части света!

Впервые опубликовано на сайте «Hevale: революция в Курдистане»

157

Немецкий антифашист Джихан Кендал о буднях, о так- тике игиловцев, жертвах среди мерных жителей и этнических чистках.

Моя анархистская группа участвовала в кампании за осво - бождение курда, схваченного немецкой полицией. В 2011 году я познакомился с людьми из курдского освободительного движения, а весной 2012 с товарищами поехал на юго-восток Турции, чтобы отметить Науроз. Там я увидел связь курдского народа с курдским освободительным движением. Это было как религия. Я чувствовал, что я — часть этого движения,

иповерил в то, что оно может изменить мир. Мы сражаемся не только за свободный Курдистан, но за равенство в мире,

ия — интернационалист.

ВТель-Абьяде многие деревни кишат членами ИГИЛ — мы точно знаем это. Однако мы ничего не можем сделать, если нет доказательств, — мы не можем захватывать или убивать их. Можем только принять меры предосторожности. Наша главная основа — наша мораль и этика, несмотря на войну. Мы знаем, что некоторые жители деревень шпионят за нами, но мы не можем убить их или отправить в тюрьму. Хотя иногда мы знаем, что могут погибнуть гражданские.

Вот перед тем, как товарищ Дилсоз стал мучеником, мы увидели грузовик, полный гражданских. Он выглядел так,

160