2.2. Профессиональная ментальность, особенности сознания и личности консультанта

Сложность и многоплановость проблем, с которыми приходится иметь дело консультанту, необходимость постоянно взаимодействовать с самыми разными людьми требуют от него высокого уровня профессиональной компетентности, мастерства, жизненного опыта. Более того, «среди потенциальной клиентуры существует спрос не столько на метод терапевтической работы, сколько на особые свойства личности, которыми, как это представляется пациенту, наделен "эффективный" психотерапевт»¹. Но верно ли, что существует особая предрасположенность личности к консультативной работе?

Оставив в стороне теоретически сложный и этически неоднозначный вопрос о специальных задатках и способностях, а также приняв как аксиому наличие специального психологического образования, владение теориями, техникой, приемами консультативной работы, к анализу особенностей сознания и личности консультанта мы подойдем со стороны содержания и сущности той деятельности, для которой они развиваются и специфизируются.

На вопрос: любой ли человек может стать консультантом? — ответ, как кажется, очевиден — нет, не любой. Но тот, кто помимо специального образования обладает такими особенностями, как эмпатия, открытость, доброжелательность, заботливость, безоценочность, отказ от нравоучений и советов, способность внушать доверие и вселять в других уверенность в возможности справиться с проблемами, душевная теплота и т.д., имеет больше шансов быть успешным в консультативной работе с людьми. Литература в той или иной степени содержит развернутые перечни и более специфических профессиональных качеств (проявление интереса к людям, толерантность, чувствительность в отношении психологических аспектов реальности, эмоциональная стабильность, объективность, способность к доверительным отношениям, проницательность, отсутствие предубеждений и пр.), но, по сути, большинство из них в равной степени могут быть отнесены ко всем психологам, независимо от их специализации, а также к педагогам, врачам, священникам, социальным работникам, да и вообще — к обобщенному образу хорошего человека, собеседника, партнера, друга.

Поэтому, вероятно, вопрос о желательных личностных особенностях консультанта надо ставить несколько иначе: каждый ли психолог в состоянии стать эффективным консультантом? — и тогда нужно искать нечто более значимое, чем эмпатия, доброжелательность, уважение к личности другого человека и т.п., тем более что далеко не всегда в личном общении с коллегами, близкими, друзьями, студентами консультанты оказываются носителями этих сколь желательных, столь и идеализированных качеств, хотя соблазн приписать их себе одолевает многих.

Безусловно, консультантами и психотерапевтами люди не рождаются. Востребованные психологической профессией, личностные качества и способности проявляются, строятся и усиливаются именно в осуществлении консультативной деятельности. В известном смысле для консультанта этот процесс зависит от степени отождествления себя с профессией, поскольку само по себе бытие психологом представляет собой особую форму жизни личности. Консультативную деятельность нельзя в полном смысле слова назвать ни трудом, ни работой, ни службой, ни даже искусством или хобби, поскольку это — особая форма жизнедеятельности, слившийся с жизнью интенсивный непрекращающийся личностный рост, индивидуально осмысляемый как призвание (состояние души, служение, причастность), на который психолог добровольно обрекает самого себя, делая профессиональный выбор.

Специфику ведущей деятельности консультанта мы определили ранее через категорию сопереживания, сопроживания событий жизни клиента, его проблем и чувствований, итогом которого может стать соразвитие, со-личностный рост, нарастание культурной сопродуктивности. Такой подход делает психолога своеобразным психологическим орудием для профессиональной консультативной работы с людьми.

Подчеркнем, что речь идет не просто о возможности номинально исполнять действия консультирования, коррекции, терапии, а об осуществлении сложной внутренней работы по пониманию и интерпретации форм самобытности людей как специфически организованной квазиреальности, наполненной для них реальными переживаниями и истинными смыслами. Сложность этой внутренней работы консультанта достаточно очевидна, и именно ее «схватывают» любимые психологами метафоры «откровение», «исповедальное вчувствование», «магия», «харизма», «дар» и пр. Остановимся кратко на нескольких важных моментах функционирования профессионального сознания.

Во-первых, сознание консультанта вынуждено лавировать между известными общенаучными «нормами», усвоенными в обучении обобщенными теоретическими тезисами психологии и многозначной внутренней сущностью явлений и фактов, с которыми консультант имеет дело. Когда-то А.Камю отметил, что понять мир шачит свести его к человеку, оставить в нем человеческий отпечаток. А чтобы понять самого человека? Вероятно, это может означать сведение характеристик одного человека к другому человеку, но не к любому частному, конкретному человеку, а к обобщенному психологическому субъекту как сложному концепту/символу, содержащему в себе все возможные, известные на данный момент психологу вариации человеческого бытия. Такой обобщенный символический концепт человека («всеобщий единичный человек») должен быть заложен профессиональным обучением и постоянно пополняться в опыте консультанта. Соотнося индивидуальный опыт клиента со «свернутым» и концентрированным опытом такого виртуального обобщенного субъекта-символа, консультант оказывается способным открывать клиенту новые грани его личности, новые способы проживания жизни, дает ему в руки новое средство постижения собственной сути, позволяет ему «добывать» и затем «наживать» самого себя из континуума возможных человеческих смыслов. Стоит добавить, что эта внутренняя деятельность консультанта подпитывается его глубокой верой в силу профессии — большинство консультантов и психотерапевтов искренне полагают, что консультативное взаимодействие реально способно изменить человека, и если уж кто-то «вошел в воды терапии», то неизменившимся он из них не выйдет.

Во-вторых, в практике консультирования специалист сталкивается с широким кругом феноменов, вообще выходящих за рамки общенаучной логики: факты возникают как результат желания их получить; многие выводы и утверждения оказываются относительными и подлежащими множественной интерпретации; факты подпадают под поливариантное влияние контекстов и личностных смыслов; все связывается со всем чем угодно и тут же вступает в противоречие. Поэтому в консультировании столь затруднены обобщения и систематизации — сколько клиентов, столько и вариаций бытования и разрешения даже сходных проблем. За все это консультант расплачивается целостностью понимания реальности.

В-третьих, если в практике естественных наук профессиональным идеалом является умение предсказать некое явление на основе знания закона, которому оно подчиняется, то субъективная психическая реальность, с которой имеет дело консультант, такова, что основную свою сущность выражает именно в непредсказуемости. Иногда психологи в отчаянии говорят, что некоторые психологические феномены либо вообще не поддаются научно-психологическому анализу, либо требуют какой-то другой методологии¹.

В-четвертых, консультант вынужден избавляться от привычных дихотомий «верно — неверно», «хорошо — плохо», «правильно—неправильно», «полезно — вредно» и т.п., ибо в практике консультирования они часто попросту не имеют места. Вместо этого он вынужден мыслить безоценочно, контекстно, континуально, ориентируясь на индивидуальную семантику и личностные смыслы (свои и клиента), создавая фрагменты живой, подвижной онтологии, значимые «здесь-и-теперь». Это требует от консультанта, как минимум, таких профессиональных характеристик, как дивергент-ностъ {гибкость) мышления и интуитивность.

Анализ личностной подготовки психолога к осуществлению консультативной деятельности давно требует концептуализации, решающей вопросы не столько прагматического или дидактического, сколько смыслообразующего характера, поскольку консультанту предстоит иметь дело с пониманием семантики внутреннего мира человека как одного из самых сложных бытийных феноменов. В консультировании довольно часто возникают моменты, йодные с религиозным откровением, в котором консультанту, да И самому клиенту на время открывается доступ к тому, что А. Ф. Лосев называл «самое само» человека, — самой подлинной субъектной реальности, какая только может существовать. Консультант, владеющий пониманием и способностью интерпретировать внутренний мир людей, помогает клиенту раскрыть «обрамляющий рой символов» его собственной данности, построить индивидуальные объяснения причин событий и проблем его жизни и личности. Поэтому можно говорить о герменевтической ориентированности консультантов.

Центральными категориями, с которыми работает консультант, являются категории переживания и смысла. Системообразующими аспектами собственно консультативной деятельности становятся процессы понимания и интерпретации трудностей клиента, их причин, особенностей его внутреннего мира, способов адаптации к реальности и т.д. Для их осуществления профессионал должен не только владеть процессуальными навыками, но и обладать специфической профессиональной ментальностью, по отношению к которой совокупность получаемых в обучении знаний, умений, навыков выступает как средство реализации профессионализма.

В широком смысле термином «ментальность» принято обозначать систему взаимосвязанных образов, доминирующих переживаний и концептов, определяющих повседневное поведение и поступки человека, группы людей, эпохи, культуры. Будучи системной, интегральной характеристикой человека или группы (этнической, возрастной, профессиональной и др.) людей, ментальность выражает повседневный облик индивидуального или коллективного сознания, не вполне отрефлектированного и систематизированного. Неполная ознанность, переживание истинности и ценностное своих представлений, вера в их целесообразность и т.д. — характерные признаки ментальностей.

Профессиональная ментальность консультирующего психолога есть система сложившихся в индивидуальном профессиональном опыте взаимосвязанных образов человека, представлений о юм, что в нем врождено или может быть сформировано, что подлежит или не подлежит изменению, какие предпосылки определя-и)| возможность изменений и т.п. Она обнаруживается в основных концептах и доминирующих чувствах консультанта по отношению к клиенту и собственной деятельности в целом, в характерных Особенностях восприятия психологических феноменов, в системе реально, а не номинально разделяемых профессиональных этических норм. Являясь отражением ментальное определенной культуры, профессиональная ментальность наряду с другими факторами (система профессионального образования, система социальных и профессиональных ролей в обществе, персональный жизненный опыт консультанта и др.) может определять и преобладающий в конкретном социуме стиль консультирования: к примеру, «материализм», рационализм, нормативность американского консультанта отличаются от рефлексивности и эмоциональной исповедальное™ русского или созерцательности и толерантности японского.

Профессиональная ментальность консультанта строится в процессе овладения им разнообразными способами его активного «бытия психологом» и выражается в способности переживать и осмыслять реальность на уровне повседневного осознания психологически, в том числе в категориях и понятиях психологической науки. В процессе профессионализации достигается не только и не столько интериоризация специальных знаний и умений, сколько развитие особых структур сознания — профессиональных «функциональных органов», профессионально окрашенного «образа мира» с его профессиональными концептами и дискурсом, своеобразной системой отношений к действительности и с действительностью.

В научной методологии при обсуждении вопросов познания реальности принято оперировать двумя пределами — вещью и личностью. Субъект-объектное противопоставление предполагает, что есть познающее сознание, активно воздействующее на реальность и углубляющее тем самым свое представление о ней с целью удовлетворения своих потребностей, и есть познаваемые объекты. Но для консультанта познаваемой сферой — вещью в ее широком философском понимании — становится другой человек, другой субъект: предельность выступает здесь в субъект-субъектной форме «Я и Ты», в форме диалога «выразительного и говорящего бытия» (М.М.Бахтин) взаимодействующих субъектов. Психолог изначально «сотворяется» профессиональным обучением в рамках субъект-субъектной парадигмы. Для него человеческая психика и мир онтологически слиты, вписаны друг в друга; сознание не обрабатывает где-то вне него находящуюся реальность, а развивается вместе с нею; оно и есть эта индивидуально преломленная реальность.

Как писал М. М. Бахтин, никакое, даже самое объективное исследование не сможет открыть нам истинного субъекта, его внутренний мир: «овладеть внутренним человеком, увидеть и понять его нельзя, делая его объектом безучастного нейтрального анализа, нельзя овладеть им и путем слияния с ним, вчувствования в него. Нет, к нему можно подойти и его можно раскрыть точнее, заставить его самого раскрыться — лишь путем общения с мим, диалогически»¹. Поэтому выраженная диалогичность, как внешняя, так и внутренняя, — важнейшее свойство профессионального сознания консультанта. Оно выступает как открытая, находящаяся и постоянном взаимодействии с другими, эмпатическая система, интерсубъектная по своей природе. Профессиональное сознание консультанта «прирастает» не столько за счет овладения теоретическими тезисами и практическими навыками консультирования, сколько за счет этого взаимодействия, овладения «диалогическими обертонами» (М.М.Бахтин) общения с клиентом².

К.Ясперс ввел в психологию термин «экзистенциальная коммуникация», в которой один человек выступает по отношению к другому не просто как слушатель или аналитик и даже не как гуру, а как экзистенция по отношению к другой экзистенции. Экзистенция — практически необъективируемый уровень человеческого бытия в силу того, что он никогда не может быть отчужден и представлен как объект рассмотрения и анализа. Этот факт объясняет сам К.Ясперс: «В любой момент, когда я делаю себя объектом, я сам одновременно есть нечто большее, чем этот объект, а именно существо, которое себя таким образом может объективировать».

Консультативный диалог иногда позволяет необъективируемой экзистенции быть услышанной, схваченной, понятой другим, а также предполагает презентацию самости консультанта для клиента и соответственно для самого себя (что и становится основной его собственного личностного роста). Можно даже сказать, что одной из виртуальных целей консультирования является демонстрация клиенту иных, незнакомых ранее или непривычных способов жизни, отношения к ней, участия в собственном развитии, обнаружения в ней конгруэнтных клиенту жизненных модусов и т.д.: консультант не говорит клиенту «Делай, как я!», но «соблазняет» его к самоизменениям тезисом «А посмотри, как можно...».

Способность к экзистенциальной коммуникации создает консультанту особую чувствительность в отношении внутреннего мира других людей, возможность понимания их переживаний и смыслов, сопереживания им, присоединения к их «модели мира». В этом плане профессия консультанта уникальна, поскольку она дает личности необыкновенный шанс прожить много жизней за одну свою (и, кстати, быстро «набрать» психологический возраст, «постареть», чтобы стать конгруэнтным клиенту любого возраста) за счет интенсивного погружения во внутренний мир других и постоянного обогащения концептов «человек», «жизнь», «судьба», «жизненный путь», «смысл существования» и др. Чужая экзистенция, объективируясь в диалоге со способным к такому общению (и отношению к самому себе как к экзистенции) психологом, обретает новые горизонты, строит новую реальность аутентичности, укореняет ее в мире. Вероятно, так в консультировании создается онтологически новое и терапевтичное для клиента и окружающего его мира «бытие вместе». Поэтому важными характеристиками профессионального сознания консультанта можно считать герме-невтичность и «демиургичность». Выступая как толкователь и в каком-то смысле творец семантики внутреннего мира других людей, консультант находится в сложной ситуации: чтобы понимать и интерпретировать жизненные истории клиентов, он должен быть более широким и полным «текстом» по отношению к текстам клиента, содержать в себе множественные «картины мира» и языки, на которых «говорит» чужое сознание, быть своеобразным «текстом текстов». Это требует от него поликультурности, полисеман-тичности.

Еще одна важная профессиональная характеристика — владение возможными языками описания и интерпретации психологической реальности клиентами разных возрастов, социальных и профессиональных групп, образовательного и культурного уровня: консультанту должен быть доступен смысловой диалог с трудным подростком и одиноким стариком, с мужчинами и женщинами, с иммигрантом и политическим радикалом, с асоциальной и законопослушной личностью, с банкиром и бомжем. Кроме того, психологу часто приходится иметь дело с проблемами, трудновыразимыми на обыденном языке, поскольку рефлексировать опыт и облекать его в точные слова — сложная работа, с которой справляется далеко не каждый клиент. Понять другую личность, помочь ее самораскрытию и означает «открыть» язык, на котором она себя выражает.

Моделировать новые смыслы и связи в сознании клиента консультанту помогают развитое воображение, креативность, нарративность. Умение «складывать» разрушенные фрагменты его жизни в новые устойчивые конструкции, умение слушать, интерпретировать и сочинять вместе с ним истории его жизни, умение выстраивать веру в свою жизнь и в исполнение своих замыслов обладают высоким психотерапевтическим и экзистенциальным потенциалом. Они же лежат в основе возможности уподобления сознания консультанта сознанию другого человека с целью его лучшего понимания.

Легко заметить, что даже этот краткий экскурс в глубины профессионализма консультанта обнаруживает сложную структуру внутренних составляющих его сознания и личности, что еще раз подтверждает: консультирование — это не цеховое ремесло, осваиваемое со стороны навыков и перечня канонических знаний, а очень сложная, душевно затратная, глубинно ориентированная форма профессиональной жизни личности, требующая от психолога огромных затрат личностных ресурсов, личностного мужества, смелости и выраженной «самости». Одновременно здесь встает вопрос о «противопоказаниях» к осуществлению консультативной деятельности, а шире — о профессиональной пригодности и непригодности. В контексте довольно часто звучащего сегодня выражения «профессиональный непрофессионализм», адресуемого По большей части лицам без психологического образования, «переученным» психологам, стихийным «целителям», специалисты вынуждены рефлексировать и эти аспекты своей личности и деятельности.

Непрофессиональное осуществление психологической работы означает фактически, что часть необходимых, сущностных процессов работы с клиентом подменяется другими, неорганичными его проблемам и запросу формами активности, смещающими смысловые и эмоциональные акценты оказания психологической помощи: консультант делает не то, что надо клиенту, а лишь то, что может и хочет сам. Развернутое сравнение деятельности квалифицированного и неквалифицированного консультантов по десяти параметрам представлено в работе А.Е.Айви, М.Б.Айви и Л. Саймэк-Даунинг:

1. цели психологической помощи: квалифицированный консультант ориентирует самого клиента в его целях, помогает найти оптимальные варианты поведения и относится к целям психологической помощи как к новым возможностям клиента и способам его адаптации к жизни; неквалифицированный психолог, как правило, преследует свои цели и использует клиента для реализации своих склонностей, проекции своих проблем;

2. отклики и реакции: квалифицированный консультант гибко и «точечно» реагирует на слова клиента, избегает оценочных и нормативных высказываний в его адрес, воздерживается от прямых советов и указаний; неквалифицированный психолог обладает типизированным набором реакций, у него стандартный стиль поведения с любым клиентом, что приводит к неперсонифицированным шаблонным оценкам, клишированным заключениям, банальным суждениям;

3) профессиональное мировоззрение: квалифицированный консультант использует в работе знание множества концепций, теорети ческих моделей и стратегий психотерапевтической помощи; не квалифицированный консультант, как правило, не имеет ясной концепции, плохо рефлексирует объяснительную сторону приме нения практических приемов или же ограничивает работу с клиентом рамками одной какойлибо известной ему теории;

4) культурная продуктивность: квалифицированный консультант «поликультурен» — в поиске путей разрешения проблем он способен вырабатывать смыслы, ассоциации и модели поведения не только в пределах собственной социализации, но и присоединяясь к образу мира клиента на основе эмпатии, наблюдательности, образованности; неквалифицированный психолог себя, свои субкультурные ориентации рассматривает как проявление обще культурной нормы и стандарта поведения;

5) конфиденциальность: это непременное условие деятельности профессионального консультанта — он четко различает информацию для заказчика психологической помощи, клиента и пользова теля психологической информацией, понимая свою ответственность за автономию и чувство безопасности клиента; неквалифицированный психолог легко нарушает правило конфиденциальности, особенно в ситуациях улучшения собственного профессионального имиджа;

6) ограничения в профессиональной деятельности: квалифицированный консультант рефлексирует содержание и результативность своей деятельности, критически оценивает свой уровень квалификации, понимает границы своей компетенции и не стесняется обращаться за помощью к коллегам и другим специалистам; он не придает сверхценного значения собственному профессиональному имиджу и не внушает клиенту иллюзии своей способности помочь в решении абсолютно любой проблемы; неквалифицированный консультант готов взяться за любые проблемы, использует тера певтические методики без рефлексии необходимости их приме нения в конкретном случае, избегает коллегиальной работы, ориентируясь на свой уровень компетентности как на единственный критерий правильности и эффективности деятельности;

7) межличностное влияние: квалифицированный консультант постоянно контролирует совместность, разделенность взаимодействия, понимая, что в процессе работы с клиентом осуществляет ся взаимовлияние, убеждается в том, что он правильно понимает мысли и чувства клиента, путем парафразы уточняет их, задает вопросы и постоянно отслеживает изменения в течении переживаний и отношений клиента; неквалифицированный консультант по большей части поглощен собой, исполнением роли консультанта, а потому не всегда успевает отслеживать, что именно пытается донести до него клиент, а в его реакциях склонен видеть непосредственный результат собственных воздействий;

8) человеческое достоинство: квалифицированный консультант очень чуток и щепетилен в отношении достоинства клиента, чес тен и деликатен в отношениях с ним; неквалифицированный кон сультант щепетилен в отношении самого себя, склонен ожидать от клиента пиетета в отношении своей профессии, пытается за нять доминирующую позицию в отношениях с ним и нередко подчеркивает исключительность своей деятельности, якоинчупной пониманию клиента;

9) обобщенная теория: теоретическая образованность, легкость мигрирования понятиями и законами психологии, быстрая актуализация необходимых знаний, открытость новым идеям, способен п> к порождению качественных гипотез и возможность строить, собственную теорию конкретного клиента — неотъемлемые Ишчества квалифицированного консультанта; неквалифицированный консультант слабо или квазитеоретически образован, поэтому жестко, аксиоматически привязан к имеющимся знаниям, склонен к догматизму и резонерству;

10) отношение к теории: квалифицированный консультант осознает необходимость понимания психологических теорий как форм научного обобщения конкретных фактов, видит в теориях возможный стиль мышления, способ организации собственного профессионального сознания; неквалифицированный консультант часто пренебрегает теоретическим образованием, склонен мистифицировать те технические приемы консультирования, которыми владеет, не способен к выработке собственного стиля профессионального мышления и часто действует почти на уровне житейского восприятия психологических феноменов.

Эффективное консультативное взаимодействие предполагает, ИГО сам консультант на момент взаимодействия с клиентом не должен быть носителем глубоких неразрешимых противоречий, не может отягощать его своими проблемами, транслировать собственные эмоциональные переживания, навязывать свои смыслы. Иными словами, собственная личность консультанта должна быть психологически «проработана». К сожалению, адресованное консультантам-психоаналитикам требование З.Фрейда, что каждый консультант обязан раз в несколько лет сам проходить через процедуру психоанализа, давно игнорируется как психоаналитиками, гак и представителями других школ консультирования. Но оно не бесполезно, поскольку наряду с позитивными характеристиками консультант, как и любой человек, может являться носителем не подходящих для этой деятельности качеств (авторитарностью, пассивностью, зависимостью, замкнутостью, склонностью использовать клиента для удовлетворения своих потребностей, нетерпимостью, невротичным отношением к деньгам и власти, сакрализованным отношением к своей личности и профессии и пр.), быть подверженным «профессиональному выгоранию», нуждаться в психологической помощи из-за собственных трудностей, неуспехов, разочарований, травм и потерь.

Далеко не каждому, кто хотел бы обучаться профессиональному консультированию, вообще стоит это делать. Речь идет о тех случаях, когда мотивация лежит вне стремления заниматься консультированием, когда у человека есть собственные проблемы, которые он надеется решить с помощью клиентов, используя профессиональный статус в качестве защиты. Это могут быть: 1) серьезные эмоциональные расстройства, вызванные незалеченными душевными травмами; 2) подражание кому-либо, «примеривание» на себя событий чужой профессиональной жизни в поисках собственной идентичности; 3) одиночество, изолированность, надежда обрести друзей и близких в практике консультирования; 4) стремление к власти, попытки преодолевать собственные страх, растерянность, беспомощность, личностную слабость и пр. через переживание в консультировании власти над другим; 5) невротическая потребность в любви, привязанности и признании, которую человек пытается насытить через «необычный» профессиональный статус консультанта; 6) замещение недовольства собой путем «исправления» мыслей, чувств, поведения других людей'. Л.Лоугари и Т.Рипли метафорически обозначили четыре нежелательные позиции в работе консультантов: 1) «Вы думаете, что это у Вас проблема?! Давайте-ка я расскажу Вам о своей\»; 2) «Давайте-ка я расскажу Вам, что нужно делать»; 3) «Мне это понятно, поскольку у меня однажды была точно такая же проблема»; 4) «Я все заботы возьму на себя».

Результаты консультативного контакта бывают значительно более эффективными, если психолог переживает самого себя как зрелую, состоявшуюся личность, умеющую сохранять свою «самость» и устойчивость при любых обстоятельствах, способную к саморазвитию и самопознанию. Умение оставаться самим собой выражается в естественности, гибкости и свободе поведения, толерантном и позитивном отношении к реальности, свободном выборе межличностных ролей, рефлексии в отношении собственных возможностей и притязаний, аутентичности, подлинности, честности как в отношениях с клиентом, так и в отношении собственных мыслей и чувств. Для такого консультанта профессиональная роль не становится броней, за которой он прячется от жизни, а свои негативные мысли и эмоции он не отгоняет как «непрофессиональные» или «запретные», а, наоборот, признает их и делает предметом осознания.

Вообще, хорошее понимание самого себя («чувство Я»), развитость внутренней диалогичное™, осознание собственных экзистенциальных задач способствуют формированию адекватной профессиональной и личностной самооценки консультанта, что в конечном счете косвенно определяет эффективность профессиональной деятельности. Клиент должен быть уверен в консультанте, и эту уверенность создают среди прочего и такие характеристики, как устойчивость в отношении неопределенных ситуаций, «сила Я», умение владеть собой и складывающимися ситуациями, уверенность в своих навыках, интуиции и мыслительных способностях, вера в свою способность принимать верные решения или признавать ошибки, реализм, личная ответственность и осознание своего профессионального долга, устойчивость к эмоциональным провокациям и манипуляциям некоторых клиентов.

Все перечисленные характеристики в известном смысле составляют «идеальную модель» консультанта, и вполне понятно, что они не заданы сразу, а становятся (или не становятся) в процессе многолетнего осуществления профессиональной деятельности. Во всяком случае это та линия горизонта, к которой стремится консультант, любящий свою работу и желающий совершенствоваться как личность и профессионал в процессе ее осуществления. Результатом становится формирование индивидуального стиля консультирования и терапии, а также появление профессиональной аттракции.

Супервизия

Профессиональной зрелости консультанта в немалой степени призвана способствовать необходимая для повышении его квалификации практика супервизорства (супервизии), при которой коллеги имеют возможность обеспечить консультанту «обратную связь», непосредственно наблюдая за ходом его работы с клиентом. Супервизия в консультировании — это профессиональная процедура, позволяющая специалистам осуществлять анализ целесообразности и качества используемых начинающими или повышающими квалификацию консультантами практических подходов и методов работы, а также характера отношений, возникающих в процессе осуществления профессиональной помощи между клиентом и психологом. Она призвана способствовать профессиональному росту консультанта, развитию особых навыков и умений, связанных с выработкой рефлексивного и критического отношения к своим профессиональным результатам, а также повышению ответственности специалистов за собственный уровень профессионализма.

В литературе описаны разные модели осуществления супервизорства: 1) эволюционные модели (в их основе лежит представление о непрерывном профессиональном росте в процессе осуществления профессиональных действий); 2) модели специфичной ориентации (они опираются на анализ практических случаев в свете определенных теорий; наглядным примером являются балинтовские (по имени психотерапевта М. Балинта) группы — добровольное объединение профессионалов для рассмотрения конкретных «трудных», «неудачных», вызывающих беспокойство случаев из текущей практики участников); 3) интегративные модели (они базируются на подходе к консультированию и психотерапии как к стратегии и тактике терапевтического контакта независимо от выбора стратегии воздействия)'.

В процессе супервизии могут анализироваться как общая компетентность специалиста, так и отдельные профессиональные навыки. Как правило, супервизию осуществляет квалифицированный и опытный профессионал, добровольно приглашенный практикующим консультантом или психотерапевтом. Она может осуществляться в форме диалога, наблюдения, работы с записями конкретных консультативных сессий, профессионального консультирования. Его особой формой является дебрифинг — групповое обсуждение, дискуссия о происшедшей стрессовой, кризисной для консультанта ситуации (например, в случаях суицида клиента и т.п.).

В помощь начинающему консультанту Р. Кочюнас формулирует ряд тезисов, которыми можно руководствоваться в работе: 1) не бывает двух одинаковых клиентов и ситуаций консультирования — каждое консультативное взаимодействие единично и неповторимо: даже кажущиеся сходными проблемы возникают, развиваются, существуют в контексте уникальной жизни, а потому они и сами уникальны; 2) в процессе консультирования клиент и консультант постоянно изменяются сообразно их отношениям; 3) клиент является самым лучшим экспертом собственных проблем; консультант должен лишь помогать ему принять ответственность за их решение; 4) в процессе консультирования чувство безопасности и эмоциональный комфорт клиента важнее, чем требования консультанта — он не должен добиваться поставленной цели любой ценой; 5) актуализируя все профессиональные возможности в работе с клиентом, консультант не должен забывать, что он всего лишь человек и не может полностью отвечать за трудности и жизнь другого; 6) не следует ожидать непосредственного эффекта от каждой консультативной встречи, поскольку самоизменение клиента есть психологически трудный и даже рискованный процесс, в котором улучшения сменяются ухудшениями;

7. необходимо рефлексировать уровень своей профессиональной квалификации и соблюдать правила профессиональной этики; нельзя быть ригидным в своей работе, считая какой-то один подход самым лучшим и правильным, во благо клиенту стоит использовать различные подходы; 9) нужно знать самому и разъяснить клиенту, что некоторые проблемы есть сущностные человеческие дилеммы (экзистенциальная вина, проблемы справедливости И персональной ответственности), неразрешимые в принципе, — их нужно принять «как есть»; 10) эффективное консультирование — Это процесс, который выполняется вместе с клиентом, но не вместо него.