§ 3. Сближение с Польшей. Кревская уния

Заключение унии

Начиная с 1384 г., шли переговоры о женитьбе Ягайло на наследнице польской короны Ядвиге. Когда же 15 октября этого года голову 12-летней Ядвиги увенчала королевская корона, в Краков и Витебск, бывший тогда резиденцией великого князя литовского, зачастили специальные послан­ники. И та и другая стороны видели множество причин, которые склоняли ослабевшую за период правления Людовика венгерского и польского, а затем и бескоролевья Польшу к сближению и даже союзу (унии) с также ослабленным внутренней борьбой Великим княжеством. Одной из этих причин являлся и тот факт, что в конце XIV в. укрепились политическое положение и значение Москвы как второго центра объединения всех рус­ских земель. В западнорусских землях, входивших в Великое княжество, усилилась тяга к Москве. К тому же обоим государствам (и Польше, и Ве­ликому княжеству) угрожал Тевтонский орден. Наряду с этим польские феодалы, как и литовские, стремились укрепить свое влияние в белорус­ских, украинских и русских землях.

В начале лета 1385 г. три больших посольства - Великого княжества, Польши и Венгрии - собрались в Крево. Переговоры велись без торопли­вости, и к 14 августа были выработаны обязательства Ягайло, которые он должен был выполнить за получение королевской короны. Великий князь обещал принять .католинество и обратить в эту веру своих родственников и подданных, покрыть нанесенный Польше ущерб, отвоевать все захва­ченные другими странами, польские земли и «страны свои Литву и Русь навечно .присоединить к короне королевства Польского» [9. С. 273]. Была среди договоренностей еще одна. В 1378 г. при подписании договора о женитьбе Вильгельма Габсбурга на Ядвиге стороны условились о выплате компенсации в 200 тысяч флоринов (это более 700 кг золота) стороной, отказавшейся от брака. В Крево и эту огромную сумму Ягайло обязался заплатить за польскую сторону.

На съезде в Волковыске в 1385 г. были одобрены такие условия унии: объединенными государствами должен управлять один человек, соче­тающий функции короля и великого князя; сначала таковым будет Ягай­ло, а затем - прямой потомок его и Ядвиги; ведение внешнеполитических дел, касающихся обеих держав, а также защита территории должны быть совместными. Внутреннее управление в каждой из стран - раздельное. И в Польше, и в Великом княжестве - свои войска, правительства и отдель­ная казна Белорусскому населению была оставлена свобода исповедания восточно-христианской веры [5. С. 89].

11 января 1386 г. польское посольство вручило князю Ягайло доку­мент, утверждающий, что он избран «королем и обладателем» королевст­ва Польского. Великий князь, хорошо зная сложную политическую си­туацию в Польше, потребовал подтверждения этого акта «обществом» 2 февраля в Люблине представители «народу шляхетского» заявили Ягайло в присутствии его многочисленной родни и знати, что выбирают его сво­им «господином». Только после этого величественно-пышная процессия во главе с Ягайло направилась в Краков. В процессе следования Ягайло принимал польских князей и вельмож, прибывавших со всех концов Польши с заверениями в почтении и покорности. Среди них находился и тайный посланец Ядвиги, которому королева поручила тщательно при­смотреться к «восточному дикарю и страшилищу», как характеризовали Ягайло его противники. Узнав об этом, Ягайло пригласил этого осведоми­теля помыться вместе с ним в бане, после чего агент доложил королеве, что «у Ягайло тело складное и пристойное, взгляд веселый и лицо сухо­щавое, совсем не противный, как то другие рассказывают, в обхождении важен и смотрит государем» [9. С. 268].

Огромный обоз с богатствами, сопровождавший Ягайло, помог скло­нить на его сторону не только шляхту, но и большинство простолюдинов. Не поскупился Ягайло также на подношения королеве и многочисленному ее двору, щедро одарив их золотом, серебром, драгоценными камнями и дорогими тканями. Эти дары свидетельствовали о богатстве белорусских и литовских земель, о высоком уровне их экономического развития.

В связи с существовавшей традицией возводить на польский трон только католика православный Ягайло-Яков крестился по католическому обряду и получил новое имя — Владислав. Вместе с ним в этом обряде принимали участие и его родственники, в том числе и Витовт, который, как уже отмечалось, два года назад уже крестился по католическому об­ряду. Через четыре дня состоялся брак новоявленного Владислава с Ядви­гой. Затем Ягайло в окружении князей и рыцарства с большой пышностью направился из замка в собор. Там архиепископ Бадзанта в сопровождении епископов краковского и познанского возложил на голову Ягайло богато отделанную драгоценными камнями золотую корону короля Польши. На другой день король в соответствии с обычаем вместе со своей свитой объехал город, а затем на рынке, сев на специально подготовленный трон, принес присягу на верность жителям столицы и ее городскому совету.

Уния 1385 г. не являлась только династическо-персональной, когда го­сударства объединялись посредством общего для них монарха и его по­томков. Практически в Кревском замке был составлен и подписан акт государственно-правового объединения двух государств. Юридически уния была как бы инкорпорацией Великого княжества в королевство Польское. Создавался единый политико-государственный организм. Статус Ягайло определялся¹ «как монарха обеих стран». После принятия унии все литовские и белорусские князья должны были принять присягу на верность короне Польской, а бояре-католики княжества получили те же права, что были у польской знати. На фактически самостоятельности Великого кня­жества Литовского была утрачена. Беларусь и Литва долго еще, до вто рой половины XVI в., будут жить своей, самостоятельной жизнью. Вели­кое княжество Литовское сохранило свои финансы, войско, символику, самостоятельно проводило внешнюю политику, кроме случаев, затраги­вавших совместные с Польшей интересы.

И если бы акт 1386 г. соблюдался, то не пришлось бы к вопросу об унии возвращаться больше десяти раз. Исторические документы свиде­тельствуют, что этот вопрос обсуждался в 1401, 1413, 1447, 1451, 1453, 1501, 1503, 1564, 1566 и 1567 гг. Тем не менее именно Кревская уния по­ложила начало медленному, постепенному расширению влияния Польши на Великое княжество Литовское. До 1385 г. в развитии Великого княже­ства доминировало преимущественно белорусское начало вообще, бело­русская культура, что проявлялось в первую очередь в государственном, официальном статусе белорусского языка. Им пользовались не только канцелярия и великокняжеский двор, но и феодальная верхушка. Но после Кревской унии начался тот процесс, который привел в конце XVII в. к за­прещению белорусского языка в официальном делопроизводстве и за­мене его именно польским.

Междоусобная борьба

Условия Кревской унии в большей мере были выгодны польской знати, которая упорно стремилась на вечные времена присоединить земли Великого княжества Литовского к Польше. Значительная же часть белорусских феодалов не хотела мириться с ущемлением политиче­ской и государственной самостоятельности Великого княжества. Поэтому началась борьба против Ягайло и его политики.

Еще продолжались коронационные торжества, как из Полоцка посту­пило сообщение: брат Ягайло, князь Андрей Ольгердович, набрав инфлянтских рыцарей и латгальских воинов, при поддержке князя смолен­ского Святослава напал на Великое княжество. Нападение отличалось особой жестокостью.

Собрав войско, князья трокский Скиргайло, брестско-гродненский Витовт, новгород-северский Корибут выступили к Мстиславлю, который осаждали войска смоленского князя Святослава. В ожесточенной битве смоляне были разгромлены. Святослав с многими своими боярами погиб, его сыновья Глеб и Юрий' попали в плен. После этого войска Великого княжества пошли на Полоцк, взяли его, а князя Андрея заковали в цепи и посадили в склеп. В Полоцке стал княжить Скиргайло, в смоленском кня­жестве остался его ставленник.

Осенью 1386 г. Ягайло навестил в Витебске свою мать, посетил По­лоцк и другие города Великого княжества. Целью этой поездки, несо­мненно, было разъяснение своей политики на будущее в новой ситуации с тем, чтобы развеять враждебное отношение к себе как к государственному деятелю. Скорее всего, не везде находил он должное понимание и под­держку. Тем более, что распространялись слухи о его намерении не толь­ко крестить шчников, но и обращать православных в католичество.

Именно в это время религиозные проблемы в княжестве приобрели серь­езное политическое звучание.

Обстановку накалило обязательство Ягайло крестить по западному, латинскому обряду «страны свои Литвы и Руси». И когда во время поезд­ки Ягайло по стране люди увидели в его свите значительное число пред­ставителей католического духовенства, насторожились и язычники, и православные. Многие стали убегать из Великого княжества, преимуще­ственно в московские и рязанские земли.

И действительно, с принятием Ягайло католичества стало меняться социально-политическое и правовое положение белорусских земель в Ве­ликом княжестве. Чтобы укрепить свое положение, «король польский, ве­ликий князь литовский и преемник Руси» Ягайло в 1387 г. издал привилей, который давал литовским феодалам большие права и вольности по принятии ими католической веры. Католическая знать получала неогра­ниченные права владения и распоряжения своими вотчинами, освобожда­лась от ряда государственных повинностей. На православную знать при­вилегии не распространялись. Этот недальновидный, вызывающе-пренебрежительный, дискриминационный по отношению к знати восточ­нославянского происхождения акт вызвал не только недовольство с ее стороны, но породил «антилитрвские настроения». Тем более, что договор 1401 г. снова противопоставлял феодалов католического вероисповедания православным - русским. В постановлении Городельского сейма 1413 г. устанавливалось, что только «католики, Римской церкви подвластные», владеют и пользуются экономическими привилегиями. Православные феодалы лишались права избрания великого князя. Его могли избирать только «господа и шляхтичи земли литовской, сторонники христианской религии, Римской церкви подвластные, не схизматики или другие пога­ные» [8. С. 123]. Здесь же подтверждался запрет на браки между католи­ками и православными.

Католическому духовенству во главе с гнезненским епископом Анд­реем удалось добиться того, что Ягайло стал следовать их советам. Он не только дал разрешение на учреждение в Вильно католического епископ­ства, но и чрезвычайно щедро наделил его земельными владениями с людьми. Позволено было во всем Великом княжестве строить костелы. В феврале 1387 г. в великокняжеском дворце в Вильно состоялось обраще­ние в католичество большой группы князей, бояр и рыцарей, являвшихся до этого либо язычниками, либо православными. Великий князь одаривал всех, кто принимал католичество, и в частности одеждой из сукна, кото­рое специально для этого было привезено из Польши. Это привлекало простой народ. Католическую веру Ягайло объявил наиважнейшей рели­гией Великого княжества. В Вильно был погашен беспрерывно горевший до этого священный огонь, разрушены языческий храм и жертвенный ал­тарь. Стали демонстративно убивать почитаемых до этого литовцами-язычниками ужей, вырубать считавшиеся священными березовые рощи.

Ягайло столкнулся со сложной внешнеполитической проблемой. Габсбурги начали доказывать в духовном суде в Риме незаконность его брака с Ядвигой, а значит, и провозглашения его королем польским. Польские судьи в свою очередь признали, что единственным законным мужем Ядвиги является Вильгельм. Усилили давление на папу Урбана VI и крестоносцы. Они утверждали, что принятие Ягайло католической веры лживое, как и крещение им Литвы. Поддерживавшая Ягайло часть духо­венства, и особенно епископ краковский Петр и епископ познанский Доб-рогост, в свою очередь представили папе перечень необыкновенно щед­рых пожертвований короля виленскому епископству, отдаленным косте­лам. Передана была папе и богатая «десятина» от крещеных подданных короля Ягайло. Знал папа, конечно же, и о том, что во всех делах христиа­низации языческого населения личное участие принимал Ягайло, почти год безвыездно находившийся в Великом княжестве. Трудно сказать, что явилось решающим, однако весной 1388 г. Ягайло и Ядвига получили благословение и поздравительную буллу папы римского. Это означало, что наивысшим авторитетом того времени литовско-белорусский великий князь, ставший королем польским, ставился в один ряд с королями других держав.

Во всех делах этого периода Ягайло опирался на помощь своего бра­та Скиргайло-Ивана, который, кстати, к этому времени был православным и никогда уже не отступался от этой веры. С ним Ягайло делил власть в стране и после смерти Кейстута отдал брату его удел. Уезжая осенью 1387 г. в Краков, Ягайло, как отмечено в «Хронике Быховца», «...губернатором поставил в Вильно и на Великом княжестве Литовском брата своего Скиргайлу» [9. С. 281].

Усиление влияния Скиргайло и возвышение его фактически до вто­рого лица в Великом княжестве с неодобрением были встречены Витов-том, которому к тому же король не дал обещанную часть Волынской зем­ли с городом Владимиром. Этим сразу же воспользовались силы, заинте­ресованные в возрождении междоусобицы. Ягайло донесли в Краков, что Витовт будто бы переписывается с московским князем и не иначе как го­товит измену. Люди короля переняли возле Витебска посланца Витовта в Москву, и Ягайло, не стесняясь в средствах, допросил его, стремясь до­биться нужных показаний.

Витовту также постоянно нашептывали «доброжелатели», что слуги Скиргайло готовят лично против него заговор. Из-за всего этого в отно­шениях Ольгердовичей и Кейстутовичей снова стала усиливаться напря­женность, готовая вот-вот вылиться во враждебность и братоубийствен­ную войну.

В 1389 г. по инициативе королевы Ядвиги в Люблине состоялась встреча Скиргайло и Витовта. Последний обязался не слушать доносы и во всем помогать двоюродным братьям, однако, возвратившись в Луцк, начал готовит^ против них выступление. Попытка выступления не уда лась, и Витовт бежал в Гродно. Собрав здесь значительное войско, он на­пал на Вильно, но взять замки не смог и вместе со своей семьей перебрал­ся в Черск к князю Янушу и своей сестре Анне-Дануте. Мазовецкие вла­стители не захотели портить отношения с Краковом и Вильно и в помощи Витовту отказали. Тогда он при посредничестве плоцкого князя Земовита вступил в переговоры с Ольгердовичами. Однако Ягайло, в отличие от Скиргайло, занял по отношению к мятежнику непримиримую позицию. Последний волей-неволей был вынужден в конце 1389 г. с семьей и мно­гочисленной свитой направиться к крестоносцам.

Те, исходя из своих стратегических интересов ослабления как Вели­кого княжества, так и Польши, приняли его. Однако, помня недавнюю из­мену Витовта, они на этот раз взяли в качестве заложников его жену Ан­ну, сестру Рингалу, брата Сигизмунда, а также сотню свитских бояр. Кро­ме того, от Витовта потребовали торжественной присяги и подписания за­верений, что после утверждения в Великом княжестве он будет верным подданным ордена. Еще одним требованием крестоносцев было возвра­щение долгов за содержание, оружие и продовольствие, которые он полу­чит. Витовт на все условия согласился, присягнул на Священном писании и при многочисленных свидетелях, подписал все необходимые документы.

Сепаратистские устремления Витовта нашли поддержку у значитель­ной части населения Великого княжества. Кинему потянулись и бояре, и простые люди. В этом выражалась позиция литовских и белорусских фео­далов, стремившихся восстановить свою политическую роль в Великом княжестве, а социальных низов - получить награду после победы. И те, и другие поддержали борьбу Витовта с Ягайло, которая продолжалась до 1392 г. Крестоносцы также готовились к наступлению и объявили о пред­стоящем походе во всей Европе, и рыцарство с целью «распространять среди язычников и схизматиков правдивую веру Христову» на востоке потянулось в орден. Назревала большая война. Причем она началась в об­становке, когда, как говорится в «Хронике...», «наступило разделение на две части. Одна часть бояр и простого народа за Витовта, а другая за Скиргайло стояла и содействовала» [9. С. 286].

В августе 1390 г. сорокатысячное войско под началом Витовта и ве­ликого комтура Конрада Валенрода «...на Троки пошли. Добыли их с зам­ком частыми штурмами, сожгли и разрушили и пошли на Вильно» [9. С. 285]. Недалеко от города на реке Вилии наступавшие встретились с ар­мией Скиргайло, состоявшей из белорусских, литовских воинов и отряда польских рыцарей, присланных Ягайло. Битва была жестокой и продол­жительной. «Хроника литовская и жемайтская» сообщает, что «Литва и Русь отвагой, как то в доме «своем» вылучалися, а немцы оружием и мо­щью побеждали». И не выдержало напора войско Скиргайло, и побежало «где кто смог» к Вильно.

4 сентября Витовг и Валенрод осадили Вильно. Деревянный замок в Кривом городе защищал гарнизон под началом родного брата Ягайло, князя Мстиславского Коригайло-Казимира. При появлении войска Витов-та его сторонники подняли бунт в замке, подожгли его изнутри и набро­сились на сподвижников Скиргайло. Одновременно осаждавшие ворва­лись в замок. Немцы схватили князя Коригайло и потащили к Витовту. Тот приказал отсечь двоюродному брату голову, насадить ее на копье, как бы показывая осажденным, что их ждет, если не сдадутся.

Каменный Высокий замок устоял. Его с необычайным мужеством защищали белорусские воины и польский отряд во главе с братом Ягайло пинским князем Наримунтом. Он был душой обороны, смело сражался сам и воодушевлял других. Чтобы обезглавить защитников замка один из знаменитых крестоносцев вызвал его на поединок. Как человек чести князь, вопреки уговорам осажденных, выехал из замка и вступил в бой. «Хроника...» сообщает, что «когда они выехали в поле, один другого му­жественно ударили копьями, Наримунт был сбит с коня копьем». Вопреки правилам рыцарского поединка, его связали и потащили к Витовту. Тот приказал Наримунта «за ноги на вязовом дереве подвесить... и стрелами сам собственноручно его расстрелял». Происходило все на глазах у осаж­денных, но это не поколебало их стойкости. Через три месяца Витовт и его союзники - крестоносцы, убедившись в бесплодности попыток взять замок, сняли осаду и с награбленным добром и пленными ушли в Прус­сию и Ливонию.

Естественно, Ягайло не остался в стороне от этих событий. Как отме­чается в «Хронике...», «Король Ягайло сначала подошел к замкам, где Ви­товт посадил немцев». После длительного штурма была взята Брестская крепость. «С большими трудностями» была добыта и Каменецкая. После этого Ягайло пошел на Гродно, куда на помощь ему прибыл Скиргайло вместе с киевским князем Владимиром и Корибутом-Дмитрием из Новго-рода-Северского. Витовт с прусскими крестоносцами пришел на помощь осажденным. Но через 50 дней осады Гродно был взят королевскими вой­сками. Одновременно союзник Ягайло, мазовецкий князь Януш, занял Дрогичин, Вельск, Сураж и другие более мелкие крепости.

Это не остановило Витовта в его стремлении не только утвердиться, но и захватить владения родственников. Поскольку в оказании ему даль­нейшей поддержки крестоносцы не проявляли энтузиазма, он «заложил им землю Жемайтскую за триста тысяч золотых». Витовт, конечно же, рассчитывал не только на крестоносцев и западных рыцарей, которым щедро платил, но и прежде всего на поддержку населения Великого кня­жества, особенно его западной части, где пользовался авторитетом и популярностью. Кроме того, Кейстутовича поддерживала Полотчина.

В сентябре 1391 г. начался новый крестовый поход Витовта и Вален-рода на Великое княжество. На Вильно двинулась 46-тысячная, воору­женная «пушками и иными многими приспособлениями» армия. Всему окружающему миру было объявлено о походе, который принесет оконча­тельную победу христианскому рыцарству над «язычниками и еретика ми». Хотя вскоре великий магистр с основными своими силами повернул назад, в Пруссию, Витовт с жемайтскими, полоцкими хоругвями и немцами-наемниками продолжил войну. Ему удалось разбить под Вильно войско Скиргайло, сжечь Кривой город.

Проанализировав ситуацию, Ягайло и его союзники пришли к выво­ду, что вооруженная борьба с Витовтом может затянуться на долгие годы и, кроме унижения, а то и подчинения крестоносцам Великого княжества, ничего не даст. Решено было начать переговоры с Кейстутовичем. Про­явив политическую зрелость и мудрость, король обратился к нему: «Не губи больше той земли... отечества свое и наше, пойди, брат, до нас на со­гласие и в великую любовь братнюю. Возьми себе великое княжение в Вильно, престол великого дяди своего Ольгерда и отца своего, великого князя Кейстута» [9. С. 257].

Витовт немедля согласился. Отправив тайно жену со всем имущест­вом в надежное место в Жемайтии, с верными боярами направился в свой замок под Ковно. Живших там немецких крестоносцев, рыцарей и купцов перебил и приказал бросить в Неман. Наиболее известные из них были взяты в плен.

В июле 1392 г. он прибыл под Вильно. К замковым стенам были направлены глашатаи, которые сообщили о добровольном возвращении Витовта на родину. Увидев белые вымпелы посланцев Витовта, защитники замка были удивлены: те, что два месяца назад опустошали все вокруг Вильно, убивали, брали в плен и грабили, вдруг пришли с мирными намерениями. Скиргайло предложил им спешиться и сложить оружие. Не согласившись, Витовт со всей свитой временно поселился в небольшой крепости на р. Щара, вдали от важнейших политических и оборонительных центров княжества. Из этого своеобразного заключения его освободил Ягайло. Он не только сам «...до Витовта ставился ласково», но и вынудил Скиргайло «принять с ним товарищество», т. е. присягнуть на взаимную дружбу. В августе 1392 г. в Острове король принял от Витовта присягу, что «Польшу в счастливых и несчастливых обстоя­тельствах не оставит и не изменит». Длительная политическая борьба закончилась взаимным компромиссом. Вопреки протестам других Ольгердовичей Ягайло возвел Витовта на виленский престол, чем фактически возвысил его над киевским князем Владимиром, северским Дмитрием-Корибутом, полоцким и витебским Свидригайло и ближайшим своим помощником и единомышленником Скиргайло.

Назначая его своим наместником, великий князь литовский (а им в это время был Ягайло) не только надеялся на укрепление центральной, великокняжеской власти, но и старался угодить католическому духовен­ству, которое не воспринимало непоколебимо верного православию Ивана-Скиргайло.

Многочисленные политические конфликты, войны, которые велись на территории Великого княжества во второй половине XIII-XIV в., ес тественно, сдерживали как социально-политическое, так и экономическое его развитие. Тем не менее именно в это время совершенствовались как орудия производства, так и землепользование. Возрастала численность сельских ремесленников разных специальностей. В тесной связи с ростом производительных сил происходило дальнейшее развитие феодальных отношений. Основным содержанием этого процесса было окончательное формирование земельной собственности феодалов, законодательное рас­ширение их сословных прав и привилегий, а также усиление закрепоще­ния крестьянства. Основным земельным собственником в государстве был великий князь, непосредственно которому принадлежала значитель­ная часть земель. В конце XIV в. в связи с ликвидацией особо крупных удельных княжеств его владения намного увеличились.

Укреплению Великого княжества Литовского, постепенному пре­вращению его в сильное и авторитетное государство в Европе способст­вовали и иные изменения. В частности, в это время происходило выделе­ние белорусской народности со свойственными ей особенностями языка, материальной и духовной культуры [56. С. 77-105; 57. С. 145-148]. Сами белорусы, впрочем, как и украинцы, в XIV в. обычно называли себя «рус­скими», а земли свои - «Русью» исходя, конечно же, из своего общего, древнерусского происхождения. И только для конкретизации к слову «Русь» добавляли уточнения: «Белая», «Малая», «Красная», «Черная» и др.

Таким образом, конец XIV в. характеризуется важными политиче­скими событиями в истории Великого княжества Литовского. В ,1385 г. была заключена Кревская уния с Польшей, положившая, как оказалось, начало медленному, однако поступательному расширению влияния Польши на государственно-политическую и культурно-религиозную жизнь княжества. Она же способствовала усилению внутриполитической борьбы между Ольгердовичами и сыном Кейстута Витовтом, что сопро­вождалось человеческими потерями и материальными разрушениями.