Современные теории сознания.

1. Основные предпосылки формирования новой теории сознания: достижения нейробиологии и нейрофилософии, спор с бихевиористами и когнитивной наукой (машина Тьюринга).

2. Вопрос о соотношении ментального и физического, как основная проблема современных теорий сознаний: способы ее решения.

- Логический бихевиоризм (Г.Райл)

- Биологический натурализм (Дж.Серл)

- Радикальный реализм (Д.Деннет)

Основные предпосылка формирования новой теории сознания: спор с бихевиористами и когнитивной наукой (машина Тьюринга)

Проблема сознания была одной из центральных тем философии XVII-XIX столетий, но в начале XX века, в связи с кризисом традиционной метафизики и триумфом бихевиоризма, она отошла в тень. Сознание стали считать феноменом, недоступным объективному научному исследованию. Неважно, какова природа сознания, субъективных ментальных состояний, важно, что научно изучать можно лишь поведение. Причем речь шла даже не об установлении корреляции ментальных состояний с поведением. Субъективные ментальные состояния вообще исключались из рассмотрения. Бихевиористов интересовала другая корреляция: поведения и внешних причин, которые его вызывают, или, иными словами, связь реакций и стимулов.

1. К середине XX века бихевиористское движение возглавил Б.Ф. Скиннер. Для него характерен взгляд, что все человеческое поведение может быть объяснено как совокупность ответов на стимулы, которые воздействуют на личность. Бихевиористы в большей степени обращаются к неврологическим фактам, чем к данным интроспекции. Считается, что знания причин человеческого поведения – какие стимулы причинно обусловливают те или иные ответные реакции – достаточно для объяснения этого поведения Удачные ксперименты с крысами и голубями показали, что, умело подкрепляя реакции, можно формировать у животных сложное поведение. Воодушевившись такими результатами, Скиннер распространил бихевиористский подход на людей и, в частности, на важнейшую разновидность человеческого поведения — речь.

В 1959 г. Хомский опровергнул теории Скиннера. Скиннер считал, что ребенок научается говорить вследствие влияния на него вербальных стимулов и разного рода подкреплений. Хомский, однако, показал, что классические бихевиористские понятия «стимул», «реакция» и «подкрепление» не работают, когда мы говорим о вербальном поведении. Стимулы к вербальному поведению могут быть не внешними, а внутренними. Сила вербальных реакций тоже не может быть измерена по внешним проявлениям. Не обязательно внешним является и подкрепление. Тем самым Хомский показал, что если бихевиористские понятия «стимул», «реакция» и «подкрепление» и могут использоваться при объяснении научения языку, то при этом приходится лишать их «публичного», наблюдаемого содержания, на допущении которого основана вся идеология бихевиоризма.

Хомский утверждал, что общих индуктивных механизмов — врожденность которых могут допускать и бихевиористы — совершенно недостаточно для научения языку. Теория Хомского дала сильнейший импульс к возрождению так называемого ментализма, т. е. внимания к внутренним аспектам психических состояний.

2. Основоположение когнитивной науки - человеческое сознание аналогично компьютерной программе, а мозг аналогичен самому компьютеру, т. е. его аппаратной части. Машина Тьюринга.

Ментальные состояния, такие, как желания и убеждения, функционируют не разрозненно, а сплетены в некую сеть, напоминающую программные связки импликаций. Мозг аналог материальной составляющей Машины Тьюринга, а сознание — аналог ее программы. Этот факт стал одной из отправных точек когнитивной науки. Пафос когнитивистов был связан с тем, что понимание сознания как программы позволяет абстрагироваться от аппаратной части, т. е. от мозга, и научно исследовать виды ментальных состояний, которые в таком случае приравниваются к вычислительным состояниям Машины Тьюринга.

Со временем, впрочем, выяснилось, что уверенность некоторых когнитивистов в том, что они могут обойтись без нейро-науки, была не вполне обоснованной. Еще один недостаток - абстрактность компьютерной метафоры.

2. Наука о мозге до последнего времени была настолько неразвита, что было просто странно искать союза с ней. Но сейчас ситуация резко изменилась.

Эти радикальные изменения были связаны с целым рядом обстоятельств, не в последнюю очередь с уточнением биохимии нейронных процессов и появлением новых способов получения детальной картины работы мозга при выполнении им самых разных задач.

Пионером изучения сознания с современных нейробиологических позиций стал Фрэнсис Крик. Разгадав в 50-е годы вместе с Дж. Уотсоном «загадку жизни» — определив структуру ДНК , — в последующий период он обратился к решению загадки сознания на базе конкретных нейронаучных изысканий. Крик и его коллега К. Кох начали настоящую охоту за «нейронными коррелятами сознания». Их интересовало не сознание в широком смысле — как совокупность ментальных состояний и механизмов (привязка некоторых из них к определенным участкам мозга к тому же давно установлена), — а

сознание в узком смысле, как состояние, противоположное состоянию сна без сновидений или обморока, и не сознание в узком смысле как таковое, а тот его аспект, который связан с восприятием зрительной информации. Они пытались понять, какие нейронные процессы отвечают за появление визуальных контентов.