Неопровержимость

 

Неопровержимость, как свойство вступившего в законную силу судебного решения, означает невозможность дальнейшего обжалования или опротестования решения в апелляционном или кассационном порядке и, следовательно, невозможность его отмены или изменения в этом порядке. Но в случае восстановления пропущенного по уважительной причине кассационного срока и принесения кассационной жалобы (протеста) решение, хотя оно и вступило в законную силу, может быть пересмотрено судом второй инстанции.

Последствием вступления решения в законную силу является приобретение им свойства исключительности. Это выражается в том, что такое решение исключает возможность вторичного рассмотрения и разрешения дела, в отношении которого было постановлено данное решение. Статья 208 ГПК прямо предусматривает, что по вступлении решения в законную силу стороны и другие участвующие в деле лица, а также их правопреемники не могут вновь заявлять те же исковые требования и на тех же основаниях (т.е. тождественный иск).

Особое значение для обеспечения стабильности гражданских (в широком смысле) правоотношений имеет свойство преюдициальности (предрешенности) вступившего в законную силу решения. Преюдициальность решения понимается как недопустимость для лиц, участвовавших в деле, и их правопреемников оспаривания, а для суда – исследования в другом процессе фактов и правоотношений, установленных вступившим в законную силу решением. Свойство преюдициальности обусловлено общим правилом об обязательности вступившего в законную силу решения для всех граждан, должностных лиц и организаций, а также юрисдикционных органов.

В силу свойства преюдициальности факты, установленные вступившим в законную силу решением суда по одному гражданскому делу, не могут оспариваться и не доказываются вновь при разбирательстве других гражданских дел, в которых участвуют те же лица, а также при разбирательстве дел арбитражным судом по вопросам об обстоятельствах, имеющих отношение к участвующим в деле лицам (ч. 2 ст. 55 ГПК, п. 3 ст. 58 АПК).

В свое время Пленум Верховного Суда СССР указал судам, что если преюдициально установленные факты и правоотношения оспариваются иными лицами в новом процессе, суд выносит решение на основе исследованных в судебном заседании доказательств. В случае, когда это решение противоречит ранее постановленному решению по другому делу, суд извещает об этом председателя соответствующего суда, имеющего право на принесение протеста в порядке надзора (п. 8 постановления пленума Верховного Суда СССР от 9 июля 1982 г. «О судебном решении»).

Вступившее в законную силу решение суда имеет преюдициальное  значение и для суда, рассматривающего уголовное дело. Это предусмотрено ст. 28 УПК. Однако преюдициальность решения суда по гражданскому делу касается только вопроса о том, имело ли место событие или действие, но не вопроса виновности подсудимого.

Вступившее в законную силу судебное решение имеет преюдициальное значение также и для административных органов, органов местного самоуправления и др.

Вступившее в законную силу судебное решение подлежит исполнению и при неисполнении в добровольном порядке исполняется принудительно (ст. 209 ГПК). Это правило и обязательность решения лежат в основе свойства исполнимости. Указанное свойство приобретается лишь решениями об удовлетворении исков о присуждении. Решения об отказе в удовлетворении иска и по искам о признании не могут исполняться принудительно. Кроме того, исполнимость как свойство законной силы не действует в случаях немедленного исполнения решения.

В отдельных указанных законом случаях допускается возможность принудительного исполнения до вступления решения в законную силу.

Закон предусматривает два вида немедленного исполнения: обязательное (в силу закона) и факультативное (по усмотрению суда). Статья 210 ГПК содержит перечень оснований для обязательного немедленного исполнения. Факультативное немедленное исполнение может быть допущено по основаниям, указанным в ст. 211 ГПК.

В случаях обязательного немедленного исполнения в решении указывается, что оно подлежит немедленному исполнению. При факультативном немедленном исполнении вопрос о допуске немедленного исполнения должен быть обсужден и обоснован судом. Обоснование немедленного исполнения отражается в мотивировочной части решения, и в резолютивной части записывается: «допустить немедленное исполнение».

После принятия ГПК РФ Пленумом Верховного Суда РФ было принято постановление «О судебном решении», которое раскрывает важнейшие аспекты значения и содержания судебного решения как акта правосудия и процессуального документа, разрешающего гражданское дело по существу. Понятие и сущность судебного решения, признаки вступления его в законную силу нашли свое отражение и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».

В ГПК РФ в ст. 321 и 338 указано, что судебное решение суда первой инстанции может быть обжаловано в апелляционную и кассационную инстанции в течение 10 дней после вынесения судьей суда общей юрисдикции или мировым судьей судебного решения в окончательной форме. Судья имеет право воспользоваться пятидневным сроком для вынесения окончательного судебного решения по делу. При этом судья должен огласить резолютивную часть в судебном заседании. А следовательно, срок апелляционного или кассационного обжалования начинает исчисляться с момента представления судьей судебного решения после пятидневного срока. При обращении в суд второй инстанции сначала подается заявление о восстановлении пропущенного срока, а только потом на основании имеющегося определения подается апелляционная или кассационная жалоба.

Судебное решение, вступившее в законную силу, обладает рядом свойств, таких как:

1. обязательность;

2. исполнимость;

3.  преюдициальность;

4. исключительность;

5. неопровержимость.

Судебное решение, вступившее в законную силу, обладает свойством обязательности, которое означает, что судебное решение должно быть обязательно и в кратчайшие сроки исполнено.

Исполнительность – одно из важных свойств судебных решений. Оно означает, что судебное решение, вступившее в законную силу, обязательно должно быть исполнено, если не в добровольном порядке, то принудительно.

Преюдициальность можно рассматривать как предрешение, т. е. те обстоятельства, которые были установлены вступившим в законную силу судебным решением, не могут быть оспорены сторонами и третьими лицами в другом процессе.

Исключительность – такое свойство вступившего в законную силу решения, вследствие которого судебное решение исключает возможность вторичного рассмотрения того же спора между сторонами или того же заявления, жалобы или бесспорного требования заинтересованного лица».

Неопровержимость представляет собой невозможность кассационного обжалования, кассационной проверки судебного решения. Вступившее в законную силу судебное решение может быть обжаловано один раз в суды надзорной инстанции.

38. Исполнимость как элемент законной силы судебного решения;

Это свойство означает, что отношения и факты, установленные судом и фиксированные решением, не могут опровергаться при вторичном их исследовании судебными и административными органами. В соответствии со ст. 209 ГПК после вступления решения в законную силу стороны и другие лица, участвующие в деле, не могут вновь заявлять в суде те исковые требования, на тех же основаниях, а также оспаривать в другом процессе установленные судом факты и правоотношения. Ранее вынесенное решение народного суда в части, касающейся разрешения требований истцов об установлении факта регистрации брака родителей, о признании завещания недействительным и о введении в права наследования не отменялось, однако суд в нарушении упомянутой нормы вновь разрешил эти требования. Возможность преюдициального действия судебного решения по гражданскому делу в отношении приговора по уголовному делу ст. 208 УПК В соответствии с этой нормой постановление в порядке гражданского судопроизводства решение обязательно для суда, рассматривающего уголовное дело, лишь по вопросу, имело ли место событие либо действие. О преюдиции решения суда по гражданскому делу для уголовного дела речь может идти, если гражданское дело было рассмотрено раньше уголовного. Последним свойством судебного решения вступившего в законную силу, является его исполнимость. Под исполнимостью решения следует понимать принудительное исполнение судебного решения, т.е. осуществления специальными государственными органами — органами исполнения судебных решений — ряда мероприятий, которые направлены на реализацию судебного решения помимо воли лица, обязанного по этому решению. Об исполнимости, как свойстве решения, может идти роль только в отношении решений, вынесенных в удовлетворение иска о присуждении. Исполнительность силы не могут иметь решения по искам о признании, о чем уже упоминалось в работе. В названном случае властным подтверждением правоотношения и ограничивается задача суда. Точно также нельзя говорить в большинстве случаев и об исполнимости решения, которым отказано в иске. Исключение могут составлять только те решения об отказе в иске, где наравне с отказом в удовлетворении исковых требований содержится указание на обязанность того или иного участника дела возместить расходы по ведению дела или уплатить судебный штраф. Необходимо отметить, что исполнимость решения, как иногда говорят, его исполнительная сила не совпадает с принудительным характером судебного решения вообще. Будучи направленным, на защиту права или интереса всякое судебное решение носит принудительный характер. Однако исполнимостью в смысле способности быть принудительно реализованным при посредстве соответствующих мер обладает не всякое решение. Характер этих принудительных мер разнообразен: 1)в действиях органа исполнения судебного решения — судебного пристава, направленных непосредственно на изъятие присужденного с должника имущества и передачу его взыскателю; 2) в действиях органа исполнения судебного решения, направленных на опись и продажу имущества должника и обращения взыскания на заработную плату последнего с целью получения денежной суммы, которая подлежит направлению на погашение присужденного с ответчика денежного долга; 3) в совершении взыскателем или органом исполнения соответствующих действий, к совершению которых был присужден должник, с последующим взысканием с него расходов, связанных этими действиями (ст. 201 ГПК РСФСР); 4) в принудительном отобрании у ответчика ребенка, если он присужден к передаче ребенка на воспитание истцу; 5) в принудительном освобождении помещения занимаемого ответчиком, присужденного судом к освобождению этого помещения; 6) в перечислении денежных средств со счета должника на счет взыскателя; 7) в принудительном изъятии наличных средств, принадлежащих должнику для передачи взыскателю;   в производстве взыскания денежных сумм за вынужденный прогул истца, если ответчик не выполняет решения о восстановлении истца на работе; 9) несмотря на различие всех этих действий по их содержанию, все они характеризуются общей чертой — носят принудительный характер, и выполнение их означает приведение и исполнение судебного решения. В силу ст. 210 ГПК РФ решение исполняется после вступления его в законную силу.

39. Основные концепции административной юстиции;

Целью института административной юстиции — обязательного элемента правового государства является обеспечение законности в государственном управлении и охрана прав и свобод личности. Cтремление осмыслить сущность данного института и сделать его частью государственно-правового механизма России имеет более чем вековую историю. Проблемам административной юстиции были посвящены научные труды как государствоведов конца XIX — начала XX в. (Н.М. Коркунов, Н.И. Лазаревский, С.А. Корф), так и административистов 1920—1930-х годов (А.И. Елистратов, М.Д. Загряцков). Исследование этих проблем не утратило актуальности и в наши дни: научные дискуссии 1960—1970-х годов, положения ст. 58 Конституции СССР 1977 г. послужили основой для дальнейшего развития законодательства об обжаловании в суд незаконных действий и решений органов государственного управления и должностных лиц, нарушающих права и свободы личности.

Конституция РФ 1993 г. дала начало новому этапу в решении проблем административной юстиции: впервые в истории российской государственности административное судопроизводство выделено в качестве самостоятельного вида судопроизводства. Конституционное закрепление основ административного судопроизводства (ст. 118) поставило в свою очередь ряд новых концептуальных вопросов перед законодателем и представителями науки административного права: о сущности и принципах данного института, его организации и процессуальной форме.

Существующая законодательная база явно недостаточна для решения указанных вопросов. Пока не издано ни одного законодательного акта, конкретизирующего положения действующей Конституции РФ и раскрывающего понятие института административной юстиции. ГПК РСФСР 1964 г. устанавливает порядок рассмотрения судом дел, возникающих из административно-правовых отношений (ч. 2 ст. 1), но только в рамках гражданского судопроизводства; в Законе РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» от 27 апреля 1993 г. с изменениями от 14 декабря 1995 г.1 нет даже упоминания о существовании института административного судопроизводства, а в тексте Федерального конституционного закона РФ «О судебной системе Российской Федерации» от 31 декабря 1996 г.2 (п. 3 ст. 1) лишь воспроизводится вышеназванная норма Конституции РФ.

Такой пробел в современном российском законодательстве не соответствует требованиям Конституции РФ и не позволяет разрешать трудности, возникающие в практике судов из-за многообразия и специфики управленческой деятельности органов государства и местного самоуправления. Кроме того, необходимо учесть и постоянный рост количества административно-правовых споров: например, по данным Управления юстиции Санкт-Петербурга в 1991 г. судами Санкт-Петербурга по первой инстанции рассмотрено 387 дел, возникающих из административно-правовых отношений, а в 1997 г. их было уже 22 605. В настоящее время перед российской наукой административного права стоит вопрос о разработке фундаментальной концепции административной юстиции, которая послужила бы основой для принятия соответствующего законодательного акта и развития в России судебного контроля за исполнительной властью.

Для исследования института административной юстиции необходимо определить значение терминов «административная юстиция» и «административное судопроизводство». Словосочетание «административная юстиция» объединяет в себе два понятия: «administratio» и «justitia». «Administratio» в переводе с латинского означает «управление», «заведование», «руководство»; «justitia» —«справедливость», «правосудие», «судебное ведомство». Многовариантность перевода данного термина порождает разночтения в его толковании: с одной стороны, под термином «административная юстиция» понимают правосудие по административным делам, по делам управления; с другой — данное словосочетание служит для обозначения административно-судебного учреждения или специального административного суда; существует еще и третий вариант толкования указанного термина, когда под административной юстицией понимается особый процессуальный порядок рассмотрения споров в сфере управления, т. е. порядок административного судопроизводства.

Три подхода к толкованию данного термина соответствуют трем критериям, используемым административистами при раскрытии сущности правового института административной юстиции: 1) материальному, связанному с природой спора; 2) организационному, обусловленному наличием специальных органов по рассмотрению споров; 3) формальному, соответствующему особому процессуальному порядку рассмотрения споров. Исследование материально-правовой природы административной юстиции и является предметом данной статьи. С материальной точки зрения административную юстицию можно охарактеризовать как деятельность органов государства по рассмотрению споров в сфере государственного управления.

Государственное управление — это «вид государственной деятельности, в рамках которого практически реализуется исполнительная власть».3 Государственные органы исполнительной власти, действуя в системе разделения властей, управляют государством, осуществляют исполнительно-распорядительную деятельность по реализации на практике законов, принимаемых органами представительной власти, в целях удовлетворения публичного, общественного интереса, интереса государства и общества в целом. Следовательно, государственное управление — область публично-правовых отношений, регулируемых нормами публичного права.

Отсюда вытекает главное преимущество материального критерия: он позволяет выявить особый публично-правовой характер споров в сфере государственного управления и отделить их от частноправовых отношений, регулируемых гражданским правом, так как «речь идет не о частноправовых претензиях, предоставляемых в распоряжение лиц, в них заинтересованных, но о таких вопросах, которые должны быть разрешены согласно закону и общему интересу, независимо от усмотрения сторон».4 Благодаря материальному подходу, можно выделить еще один существенный признак споров в сфере управления или административных споров, это — участие в споре в качестве хотя бы одной из сторон органа государственного управления, осуществляющего управленческо-регулирующую функцию по проведению в жизнь законов государства.

Подобный спор может возникнуть между гражданином или объединением граждан, с одной стороны, и органом государственного управления — с другой, либо между органами государственной власти и управления.5 Н.Куплеваский считал, что к «административной неправде» следует относить и споры частных лиц между собой, если при этом оспаривается правительственный акт.6

Данная точка зрения представляется спорной, так как частное лицо не может нести ответственность за акт, принятый государственной администрацией, а значит, не может быть и надлежащей стороной в управленческом споре.

Критерий природы управленческого спора был признан основополагающим при определении сущности административной юстиции такими административистами, как М.Д.Загряцков, И.Т.Тарасов, А.И.Елистратов.7 В современной отечественной литературе по административному праву и гражданскому процессу данная точка зрения отражена в работах Н.Г.Салищевой, Л.А.Николаевой, Д.М.Чечота, Д.Н.Бахраха, А.Т.Боннер.8

Основанием для управленческого спора является действие или решение органов исполнительной власти или должностных лиц, т. е. административный акт, направленный на установление административно-правовых норм или возникновение, изменение, прекращение административных правоотношений, а также правоотношений в области земельного, финансового, трудового, государственного, избирательного права. Спор может возникнуть также из-за бездействия органа государственного управления, невыполнения им возложенной на него законом обязанности.

Следуя материальному определению административной юстиции, действие или бездействие органов исполнительной власти могут быть оспорены только в том случае, если они являются незаконными, т. е. если издание акта или невыполнение обязанностей представляют собой правонарушение, совершенное административным органом, что подчеркивает именно правовой характер управленческого спора.

В связи с этим возникает вопрос о том, какие, с материальной точки зрения, действия (бездействия) или решения органов исполнительной власти могут стать основанием административного спора. Для ответа на данный вопрос необходимо, во-первых, очертить правовые границы управленческого спора, а во-вторых, выявить принцип, по которому определяется круг управленческих споров, подведомственных органам административной юстиции.

Проблема правовых границ управленческого спора тесно связана с природой органов исполнительной власти, с двумя сторонами их деятельности: исполнением законов и распорядительством, а значит, и разной степенью связанности действий администрации законом. Если закон точно определяет полномочия органа государственного управления по реализации общего интереса, то в своей деятельности последний полностью зависит от предписаний законодателя. Устанавливая публичные права и свободы человека и гражданина, закон обеспечивает гражданам защиту от посягательств на их права и от вторжения в их жизнь органов управления; разграничивая компетенцию между различными органами государственной власти, закон препятствует вмешательству одного государственного органа в деятельность других государственных органов.

Вместе с тем, являясь «истолкователем общественного интереса» и имея правомочия, предписанные повелительными нормами права, административные органы «пользуются и должны пользоваться известным простором — как в ближайшем определении конкретных задач публичной деятельности, так равно и в выборе наиболее целесообразных средств к достижению поставленных целей».9 Органы исполнительной власти должны обладать дискреционными полномочиями, чтобы действовать по своему усмотрению. Действия по усмотрению нельзя смешивать с произволом, грубым нарушением норм права, за которое предусмотрена уголовная ответственность как за должностное преступление. Осуществляя свои дискреционные полномочия, орган управления всегда должен руководствоваться принципом законности.

«Объем полномочий для действия по усмотрению может быть разным».10 Право органа управления принимать решение по своему выбору обусловлено тем, что из-за широчайшего разнообразия деятельности органов управления доскональное и всестороннее законодательное урегулирование этой деятельности не только нецелесообразно, но и невозможно, поэтому закон может либо только обозначить пределы действия органов исполнительной власти, предоставив ему в этих рамках определенную свободу, либо в силу своей общности не предусмотреть какой-либо ситуации в сфере государственного управления.

В первом случае объем полномочий дискреционного характера определен законом. Если своим актом администрация превысит указанные полномочия, то такой акт будет незаконным, так как он нарушает права граждан и организаций или компетенцию других государственных органов.

Во втором случае орган государственного управления вступает в фактические, не урегулированные законом отношения с гражданином или организацией. Здесь законодатель не установил конкретной обязанности администрации поступить строго определенным образом, а следовательно, у гражданина или организации не возникает право требовать от органа исполнительной власти совершения какого-либо действия. У них появляется не опосредованный правом интерес, «явление фактическое», чья «реализация» не «имеет четкой меры нормирования».11 Интерес выражает стремление индивида или группы индивидов получить какое-либо материальное или духовное благо, порядок удовлетворения которого не предусмотрен законом.

Может ли в данном случае действие администрации стать основанием для управленческого спора?

Представители первой точки зрения считают, что спор в сфере управления может стать следствием не только нарушения органами исполнительной власти публичных прав граждан и организаций, но и нарушения их интересов. Впервые теоретическое обоснование этого подхода дал немецкий ученый Гнейст, вдохновитель реформы административной юстиции в Пруссии в 1872 г. Защита интересов, на его взгляд, гарантирует беспристрастность и объективность управления в области дискреционных полномочий, обеспечивает их применение не свыше меры возможности и целесообразности.12

В русском административном праве расширительного толкования сущности административного спора придерживались Н.И. Лазаревский, С.А. Корф,13 основывая свои взгляды на опыте Государственного Совета и советов префектур Франции, которым как органам административной юстиции в XIX в. принадлежало право проверять как законность актов администрации, так и их внутренний смысл, цели, мотивы и даже целесообразность.

Под влиянием французского административного права русскими административистами во главе с Н.И. Лазаревским был разработан Закон о судах по административным делам, принятый Временным Правительством 25 мая 1917 г. Статья 11 этого Закона среди оснований для жалоб и протестов на действия органов администрации называла, кроме нарушений закона, осуществление полномочия с нарушением той цели, для которой оно предоставлено, нарушение интересов лиц, обществ и установлений распоряжением, постановлением, действием или упущением.14

Сторонники второго подхода15 в качестве основания административного спора рассматривают нарушение органом исполнительной власти только права гражданина или организации. На наш взгляд, также управленческий спор может быть лишь «спором о праве», так как орган административной юстиции не должен вмешиваться в рассмотрение дела в сфере управления, затрагивающего простой, не предусмотренный правом интерес гражданина или организации. «Различие права и интереса — ключ к пониманию административной юстиции».16 Иначе орган административного судопроизводства превращается из органа правосудия в орган управления, разрешающий оперативные, а не правовые вопросы.

Возможность защитить посредством административного судопроизводства именно свое право устанавливало законодательство Австрии 1875 г., Италии 1899 г. Современное российское законодательство также предоставляет возможность оспорить действие (бездействие) или решение государственных органов управления, если они нарушают именно права и свободы граждан. Современное зарубежное законодательство более подробно описывает случаи обращения в суд по поводу незаконности действий по усмотрению. В административном праве Франции, Германии, Бельгии, Англии существует правило, согласно которому гражданин или организация могут оспорить действия администрации по усмотрению, если они явно превышают властные полномочия данного органа, т. е. представляют собой «отклонение от власти», если орган управления использует свои полномочия не по доброй воле, вопреки тем целям, которые преследует закон, а также в том случае, если действия администрации основаны на неверной юридической или фактической оценке обстоятельств дела.17

Во Франции возможен контроль действий администрации и с точки зрения пропорциональности меры, принятой органом исполнительной власти, и обстоятельств, которые вызвали ее принятие. Например, в решении от 20 октября 1972 г. Государственный Совет установил, что действие государственного органа может быть признано законным и публично необходимым лишь в том случае, если ущерб частной собственности, издержки казны, социальные последствия его совершения не будут превышать эффект, который оно должно произвести.18

Практика контроля пропорциональности принимаемых администрацией решений уже сложилась и в международных судах. Так, 26 марта 1992 г. Европейский суд по правам человека удовлетворил жалобу г-на Бельджуди на постановление министра иностранных дел Франции о выдворении Бельджуди с территории государства в целях обеспечения общественного порядка. Выдворение признано судом непропорциональным по отношению к преследуемой цели и нарушающим право человека на нормальную семейную жизнь (ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека), так как Бельджуди был оторван от семьи в течение 13 лет.19

Вторая сторона вопроса о пределах полномочий органов административного судопроизводства, как уже отмечалось, связана с принципом, по которому определяется круг споров в сфере управления, подведомственных этим органам. Любое ли нарушение права можно оспорить в органе административной юстиции?

Здесь также имеется два взгляда на поставленную проблему.

Последователи первой концепции выступают за перечневый принцип определения круга управленческих споров, которые могут быть рассмотрены в органах административной юстиции. Вместе с тем они считают необходимым постепенное расширение круга споров и выработку критериев, которыми следует при этом руководствоваться. Среди сторонников данного подхода — Н.Г. Салищева, Л.А. Николаева, Д.М. Чечот, В.И. Ремнев.20

Сторонники второй точки зрения21 выступают за введение общей клаузы, т. е. возможности обжаловать любой акт управления, нарушающий права граждан или организаций, за исключением тех, в отношении которых это прямо запрещено законом. Например, ст. 2392, 2393 ГПК РСФСР, устанавливая общую клаузу, изымают из подведомственности суда жалобы на индивидуальные и нормативные акты, проверка которых отнесена к исключительной компетенции Конституционного Суда РФ, касающиеся обеспечения обороны и государственной безопасности Российской Федерации, а также те, в отношении которых предусмотрен иной порядок судебного обжалования.

Общий принцип действует во Франции, где можно обжаловать любые незаконные акты органов исполнительной власти, за исключением внутри- и внешнеполитических актов правительства, мер внутреннего распорядка в школах и пенитенциарных учреждениях.22 В Англии до 1947 г. было полностью запрещено оспаривать акты Короны, но с 1947 г. можно обжаловать любой нарушающий права акт королевской власти, кроме актов по вопросам национальной безопасности.23 Аналогичные нормы содержатся в законодательстве Германии, Австрии, Бельгии, Италии.

Общая клауза соответствует принципам правового государства и обязывает государственные органы нести полную ответственность за каждый принимаемый ими акт или решение, сужая для них поле безнаказанности.

Итак, важнейшей характеристикой института административной юстиции, с точки зрения материального критерия, является наличие правового спора в сфере государственного управления по поводу незаконности любого действия, бездействия или решения органа государственного управления, который является обязательной стороной в данном споре, — другой стороной может быть гражданин, организация или иной орган государства.

Раскрытие материально-правовой природы административного спора позволяет говорить об особой разновидности споров публично-правового характера, для разрешения которых требуется выработать специальные процессуальные нормы, отражающие специфику предмета и субъектов спора, а также сформировать государственные органы, занимающиеся рассмотрением управленческих споров. За рубежом органы административной юстиции имеют многолетний опыт работы. Сегодня стоит вопрос об урегулировании основ административного судопроизводства в Российской Федерации.

40. Понятие и виды нормоконтроля;

Судебный нормоконтроль может быть разграничен (классифициро-

ван) по определенным группам (видам). В юридической литературе

традиционной является следующая классификация:

1) по субъекту контроля выделяется: конституционный конт-

роль, осуществляемый Конституционным Судом РФ и кон-

ституционными (уставными) судами субъектов РФ, и конт-

роль, осуществляемый судами общей юрисдикции и арби-

тражными судами;

2) в зависимости от вступления или невступления в силу кон-

тролируемого нормативного правового акта — на последую-

щий или предварительный;

3) по форме контроля — на абстрактный (прямой, непосред-

ственный) и конкретный (косвенный, опосредованный)

Ряд авторов расширяют перечень классифицирующих признаков

судебного нормоконтроля. Так, Р.В. Зайцев в зависимости от содер-

жания проверки выделяет материальный и формальный контроль,

от процедуры проверки — конституционный и административный

нормоконтроль

Т.В. Паршина, кроме того, предлагает классифицировать судеб-

ный контроль в зависимости от субъекта, издавшего правовой акт;

отраслевой принадлежности акта; основания проверки акта; право-

вых последствий признания акта незаконным3

.

Е.К. Замотаева имеющиеся научные классификации видов су-

дебного нормоконтроля дополняет следующими: принадлежность

судебных органов к системе органов власти Российской Федерации

или субъектов РФ; принадлежность проверяемых норм к той или

иной отрасли права (законодательства); характер компетенции суда,

осуществляющего нормоконтроль; субъект нормотворчества; форма

нормативного правового акта; территория действия акта, субъект,

инициирующий проверку акта

1.2. Виды и формы судебного нормоконтроля

Любая классификация обладает той или иной степенью условно-

сти. Выбор классифицирующих признаков (критериев) порой имеет

достаточно субъективный характер и во многом определяется целью

проводимой классификации — научной, учебной, прикладной (прак-

тической) и т.д.

Если целью классификации являются научный анализ судебно-

го нормоконтроля как правового явления, выяснение общих и осо-

бенных признаков контроля, то в основе разграничения судебного

контроля на отдельные виды должны лежать критерии, которые по-

зволяют выделить такие специфические черты нормоконтрольной

судебной деятельности, которые позволяют говорить о ней как об

особом (отдельном) виде судебного нормоконтроля, имеющем наря-

ду с общими признаками контроля набор отличительных (специфи-

ческих) черт (свойств).

С учетом изложенного, на наш взгляд, судебный контроль за за-

конностью нормативных правовых актов может быть разграничен

по следующим основаниям (критериям):

• процессуальная форма (процедура) контроля;

• время вступления в силу подлежащего контролю норматив-

ного правового акта;

• форма судебного контроля.

В зависимости от процессуальной формы (процедуры) выделя-

ется конституционный нормоконтроль, который осуществляется в

рамках конституционного судопроизводства Конституционным Су-

дом РФ, а также конституционными (уставными) судами субъек-

тов РФ, и общий судебный нормоконтроль, осуществляемый судами

общей юрисдикции и арбитражными судами в рамках производства

по делам, возникающим из публичных (административных) право-

отношений.

Разграничение судебного контроля на предварительный и по-

следующий связано со вступлением в силу нормативного правового

акта, являющегося предметом контроля. В настоящее время в Рос-

сийской Федерации предварительный судебный контроль за закон-

ностью нормативных актов, не вступивших в законную силу, допу-

скается только в отношении международных договоров (ч. 2 ст. 125

Конституции РФ).

В понимании природы судебного нормоконтроля особое значе-

ние имеет его разграничение по форме. В форме судебного контроля

отражаются характер и правовые последствия воздействия судебно-26