Ютта Шеррер отношение к истории в германии и франции: проработка прошлого, историческая политика, политика памяти

Pro et Contra, N  3-4 (46), mai  avgust 2009, pp. 89 – 108

Историческая политика: словарь и концепты

Разгромное поражение Германии во Второй мировой войне потребовало принципиального изменения ее политической ориентации. В частности, пришедшие к власти правительства в западной и восточной частях Германии должны были определиться в своем отношении к недавнему прошлому. Притом память о национал-социализме и Сопротивлении в двух немецких государствах была отнюдь не общей. В ФРГ неотъемлемым элементом политической культуры стало признание вины за Холокост. Напротив, в ГДР, объявившей себя антифашистским государством, национал-социализм рассматривался как явление чужой, внешней по отношению к ней истории, а сама Восточная Германия провозглашалась сокрушительницей национал-социалистической диктатуры. После воссоединения в 1990 году обоих немецких государств стала актуальной еще и “проработка диктатуры ГДР” (Diktaturaufarbeitung der DDR), как это обозначено в официальном дискурсе ФРГ. Что касается Франции, то там историческая политика Де Голля и его последователей десятилетиями определялась памятью о rйsistance (Сопротивлении). Лишь со временем изменившиеся историко-политические обстоятельства позволили критически переосмыслить вопрос о коллаборационизме режима Виши и депортации евреев из Франции, а позже сделать достоянием “долга памяти” (devoir de mйmoire) войну в Алжире и пытки, практиковавшиеся в ходе ее французскими военными.

В последние два десятилетия в публичном общественно-политическом дискурсе, журналистике и исторических исследованиях в западных странах доминируют концепты исторической политики (Geschichtspolitik), политики прошлого (Vergangenheitspolitik), политики идентичности (Identitдtspolitik) и политики памяти (Erinnerungspolitik). Это позволяет связать воедино такие понятия, как памятные места и мемориалы, культура памяти (Erinnerungskultur), культура истории (Geschichtskultur) и историческое сознание (Geschichtsbewusstein), но прежде всего определить соотношение истории и памяти (а также индивидуальной, коллективной, национальной, социальной, коммуникативной и культурной функций памяти). Все эти понятия имеют отношение к идентичности либо же к поискам идентичности того или иного рода. Концепты “политика прошлого” и “историческая политика” первоначально появились в Западной Германии в связи с несколько расплывчатым и потому труднопереводимым понятием “преодоление прошлого” (Vergangenheitsbewдltigung). В то время как “преодоление прошлого” лишь очень отдаленно связано с памятью о террористическом режиме и учиненном им Холокосте, термины “политика прошлого” и “историческая политика” ориентированы на более прагматичную и одновременно реалистическую оценку прошлого.

Сегодня немецкое Vergangenheitsbewдltigung (“преодоление прошлого”) употребляется в других языках, прежде всего в английском и французском, без перевода, но только по отношению к Федеративной Республике Германии и Третьему рейху. Напротив, возникший позднее концепт “проработка прошлого” (Aufarbeitung der Vergangenheit), восходящий к статье Теодора Адорно 1959 года ¹¹⁰, не ограничивается только Федеративной республикой, а распространяется и на другие государства. “Безжалостное осмысление (schonungslose Reflexion)” прошлого, утверждал Адорно, должно эффективно воздействовать изнутри, как самоанализ, а не служить внешним силам в качестве пропагандистского оружия. Следовательно, “проработка прошлого” означает критическую работу над памятью о прошлом.

В немецком языке понятие “политика прошлого” относится к немецкому прошлому и его преодолению или, по меньшей мере, проработке. Понятно, что политика прошлого имеет дело с институциональным и персональным наследием прежней системы и нацелена на принятие в относительно короткие сроки некоторых законодательных и судебных решений, связанных с этим прошлым. Напротив, историческая политика в общем и целом направлена на формирование общественно значимых исторических образов и образов идентичности (Geschichts- und Identitätsbilder), которые реализуются в ритуалах и дискурсе, претерпевая изменения со сменой поколений или по мере эволюции социальной среды. В демократических обществах историческая политика ни в коем случае не ограничена собственно политической сферой, в нее, наряду с политиками и публицистами, вовлечены также акторы из разных других профессиональных групп с различными интересами и стратегиями, которые они привносят в процесс осмысления истории. В политическом оформлении исторических представлений решающая роль принадлежит историкам, действующим в сферах своей профессиональной компетенции: ученым и преподавателям, архивистам и кураторам экспозиций, музейным работникам и сотрудникам мемориалов. При этом сама природа плюралистических обществ предполагает формирование в них различных и даже противоречащих друг другу толкований прошлого.

Поэтому историческая политика — это намного более широкое явление, чем история на службе политики. Это также нечто большее, чем просто формирование и закрепление нормативного или догматического мировоззрения, поскольку включает в себя передачу самого разного рода воспоминаний и опыта, а также поиск забытых фактов и следов отвергнутых альтернатив. Историческая политика — это еще и тематика научных исследований с целью поиска ответов на вопросы о том, как исторические интерпретации превращаются в политическое противоборство, кто и c какой целью делает это и к чему это приводит.

В данной статье я использую понятие “историческая политика” в широком смысле, как оно обычно употребляется в современной исторической и политической науке, а также в политической социологии, и в значительно меньшей степени прибегаю к понятиям “политика прошлого” и “политика памяти”, имея в виду публичное обращение к истории и памяти

¹¹¹. К этому же разряду, без сомнения, принадлежит использование истории в государственных и политических целях, однако ни в коем случае нельзя сводить историческую политику только к официозной трактовке истории.