Раздел III. Структура текста и факторы текстообразования

270

Б ывает так: какая-то истома; В ушах не умолкает бой часов; Вдали раскат стихающего грома. Неузнанных и пленных голосов Мне чудятся и жалобы, и стоны, Сужается какой-то тайный круг, Но в этой бездне шепотов и звонов Встает один, все победивший звук. Так вкруг него непоправимо тихо, Что слышно, как в лесу растет трава, Как по земле идет с котомкой лихо... Но вот уже послышались слова И легких рифм сигнальные звоночки, — Тогда я начинаю понимать, И просто продиктованные строчки Ложатся в белоснежную тетрадь.

На роль звучащего в душе поэта напева в процессе творчества ука­зывала и М.И. Цветаева в статье «Поэт о критике» [Цветаева, 1991, с. 41]: «Слушаюсь я чего-то постоянно, но не равномерно во мне звучащего, то указующего, то приказующего. Когда указующего — спорю, когда при-казующего — повинуюсь.

Приказующее есть первичный, неизменимый и незаменимый стих, суть, предстающая стихом (чаще всего последним двустишием, к ко­торому затем прирастает остальное). Указующее — слуховая дорога к стиху: слышу напев, слов не слышу. Слов ищу».

Таким образом, потенциальные текстообразующие возможности звуковых единиц и звуковых комплексов очевидны. Они связаны с мно­гоаспектным восприятием звуковых средств, способных рождать раз­личные ассоциации и смыслы. Опираясь на эту особенность звукового строя, автор в процессе творческой деятельности осознанно или интуи­тивно создает и особым образом организует сопряженность различных звуковых комплексов, приобретающих смысловую и прагматическую значимость в текстовом развертывании.

МОРФЕМА / МОРФ

Являясь грамматически несамостоятельной языковой единицей на уровне узуса, морфема обладает текстообразующими возможностями, включаясь в текстовую деятельность автора. При этом особую значи­мость приобретает повтор морфем, в первую очередь корневых, а также синонимия морфем и однотипность эмоционально-оценочной и стили­стической маркированности различных морфем. Сравним суффиксы, имеющие книжное происхождение и закрепленные в сознании носите­лей языка за соответствующими стилями: -ист, -тор, -изн, -изм, -ани(е) и др. (альтруист, скульптор, отчизна, атеизм, мерцание и т.д.). Суф­фиксы -овк, -к, -як, -ун, -яг и др. ассоциируются в сознании носителей

271

Глава 2. Текстообразующие возможности языковых единиц

я зыка со словами разговорного стиля (например: плутовка, летучка, толстяк, крикун, доходяга и т.д.). Примеры можно было бы продолжить.

Создавая текст, автор подбирает языковые средства, адекватные цели и задачам, сфере общения, стилистическим особенностям текста, его жанровой природе. При этом морфемы как средство словообразова­ния играют свою роль с учетом уже сложившейся речевой практики и индивидуальности автора. В связи с этим знакомство со словообразова­тельными ресурсами русского языка становится обязательным при обу­чении текстовой деятельности.

Ю.В. Казарин убедительно отмечает: «Словообразовательные (де­ривационные) единицы связаны — формально и содержательно — преж­де всего с единицами "предшествующего", фонетического уровня, но более явно в смысловом отношении они соотносятся с единицами лек­сического уровня — словами-текстемами» [Казарин, 2004, с. 331].

Известны тексты, в которых ключевыми элементами являются мор­фемы, вынесенные в название или выделенные в тексте благодаря мно­гократному повторению. Сравним, например, стихотворение В. Хлеб­никова «(Корни: чур и чар)», в котором использовано много квазислов, образованных от данных корней: чурахаръ, чарахаръ, чарвса, чуреса, ча-риль, чуриль и т.д. Знаток «звуковещества» и смелый экспериментатор, В. Хлебников в своем словотворчестве стремился к поиску новых средств выражения и воздействия на читателя. Автор объяснял свои художе­ственные намерения: это «...писание словами одного корня, эпитетами мировых явлений, живописанье звуком» [Смирнов, 1986, с. 24].

В другом произведении «Заклятие смехом» им используется 24 сло­ва и квазислова, связанных с ключевой лексемой «смех» ассоциативно-деривационными отношениями. Корневая морфема «смех» выполняет здесь основную текстообразующую функцию, отражая многообразие представлений о соответствующей реалии и формируя оригинальные и многоплановые, хотя и связанные между собой звуковые образы в со­знании читателя: