Средние века.
Можно сказать, что средневековая книга начинается с вытеснения свитка кодексом, а кончается изобретением книгопечатания. Широчайшее распространение кодексов связано не только с появлением нового писчего материала – пергамена, но также с характером пользования книгой в христианском богослужении и монастырском быту. Самые первые христианские книги были, видимо, еще свитками, и для некоторых типов литургических книг эта форма сохранялась в католическом и византийском богослужении.
Нечто подобное произошло и с еврейской богослужебной книгой. В то время как книга для чтения (в том числе и религиозная по содержанию) получила у евреев уже в раннем средневековье форму кодекса, священный свиток Торы, применявшийся при богослужении, не изменил своей древнейшей формы. Он изготавливается из пергамена и пишется от руки установленным каноническим письмом.
А, например, сборник законов, нехристианский, а светский тип книги, юридический справочник, использовался выборочно, вразбивку. Поэтому за ним сразу закрепился новый тип книги и само название – кодекс.
С появлением типа книги-кодекса обнаруживаются новые возможности работы с текстом. В кодексах легко отмечать нужные места закладками. Кодексы облегчают труд переписчика или исследователя, сравнивающего тексты. Форма кодекса окончательно сложилась еще в античности. От античности идут почти все элементы материального оформления книги. Восточная же традиция дала книге ее дух, отношение к писаному слову как к святыне, а к книге – как к священному предмету.
Дополиграфическая книга была продуктом высокого ремесла. В Средневековье произошло выделение профессий писца, рубрикатора, мастера инициалов, миниатюриста. Особые профессии составляли изготовление переплетов, металлических украшений к ним, застежек и проч. Неотъемлемым элементом книжного искусства становится орнамент, которого не было ни в древневосточной, ни в античной книге.
Средневековая книга – предмет массивный, трехмерный. Нередко толщина книги превосходила ее ширину. Книгу изготавливали из кожи, дерева и металла. Переплет делался из толстой доски, обтянутой кожей (а в ценных богослужебных экземплярах – окованный чеканным металлом, украшенный драгоценностями). Он напоминал дверь с крепким запором. Плотные листы пергамена сшивались кожаными ремешками.
Фактура пергамена не одинакова с наружной и внутренней стороны кожи. При составлении кодекса старались подбирать в развороте два листа с одной и той же – «мясной» или «волосяной» стороны.
В средневековой книге активно используется цвет и орнамент. Характерен узорчатый большой инициал (заглавная буква текста), часто занимающий почти целую страницу. Также весьма распространен мотив плетенки, один из любимейших в раннем средневековье. Текст книги часто пишется в два цвета (в богослужебных книгах это имело и функциональное значение), иногда в качестве второго цвета применяется позолота. В богатых кодексах раннего средневековья применялись и цветные фоны – например, пурпурный. Вообще для средних веков характерна тяжелая, плотная нагрузка книжного листа. Особенно тяжело нагружены заставками, инициалами, плотной орнаментальной вязью красных строк узловые листы – начинающие всю книгу или ее отдельные части. В книге Нового времени как раз эти листы обычно облегчаются спусками, большими плоскостями белой бумаги, вносят в книгу «воздух», пространство. Т.е. на месте привычного нам разрежения в средневековой книге было сгущение.
Средневековая книга (как и древняя) читалась главным образом вслух. Для книги богослужебной это самой собой разумеется, но и книга «четья», предназначенная для бытового чтения, читалась часто вслух – грамотным неграмотному, наставником – ученику. Формат книги был большим, строки и почерк крупными. Очевидно, это делалось для того, чтобы читать книгу не на руках, а на большем расстоянии от глаз – на столе или аналое.
Богатство оклада средневековой книги – приношение святыне, прямая жертва Богу. И в том же буквальном, материальном значении могло пониматься и внутреннее ее богатство – применение золота в инициалах и заставках, использование дорогих и редких красок.
Именно в Средние века произошло становление книги как сложной организованной структуры. Ее разделяли заставками, красными строками, большими и малыми инициалами на необходимые рубрики. В роли смысловых членений выступали и иллюстрации-миниатюры, размещение которых также было подчинено структуре текста.
Книга часто читается в процессе богослужебного действа, где само чтение – часть обряда. Каждый раздел книги – это нередко служба (или чтение) на определенный день, а значит, вся книга – это годовой ритуальный календарь, годовой круг чтения, и кончившись с уходящим годом, она с наступающим начинается вновь с первой страницы. Т.о. средневековое ритуальное время циклично, и книга ярко отражает эту цикличность. Кроме богослужебных книг так называемые «четьи» - религиозно-учительные книги – строятся по тому же принципу. Например, Минея – сборник житий, расположенных по дням двенадцати месяцев, каждому из которых посвящен один из томов сборника. И древнейшая дошедшая до нас русская книга – Остромирово Евангелие (1056-57 гг.) принадлежала к этому типу, хотя предназначалась не для церкви, а для личной библиотеки посадника Остромира. Т.о. домашнее чтение следует церковному.
Иной раз простодушный переписчик ведет свой «путевой дневник» здесь же в книге, на полях рукописи, отмечая перерывы в работе, ее тяготы – усталость, голод, и просто посторонние обстоятельства. Таковы многочисленные заметки псковского попа Саввы на «Шестодневе», который не спеша он переписывал в 1374 г. Текст книги повествует о сотворении мира, приписки же попа Саввы – о событиях куда более скромных («Поити на вечерню. На память святаго мученика Климянта», «Шести сужинать»; «В монастырь поехати пить в Зраковщи»; «Поехать на Гору к святой Богородичи, молиться о своем спасении»; «Родиша свиния порошата на память Варвары»; «О горе. Свербить. Полести мытьса. О, святый Никола, пожалуй, избави коросты сеа»; «Чрес тын пьють, а нас не зовуть…»; «Ох, знойко! На завътреннюю, да поехати в мох!».
Такие пометы на полях особенно обильны в древнерусской книге 13-14 вв. Часто это жалоба переписчика на ошибку в строке («О, господи, помози, о, господи, посмеши, дремота неприменьная и в сем рядке помешахся» - 1344 г.), и пометы на полях «Апостола» 1307 г. о наступлении темноты, прервавшей работу («Тьмо»), или о сломанном пере («Погыбель перья сего»).
Видимо, такие пометы не считались неуважением и кощунством над священным содержанием книги. Причем это касается не только приписок. Например, в новогородской псалтыри 14 века инициалы рукописи украшают такие «низкие» бытовые сюжеты, как переругивающиеся рыбаки, скоморохи, человек в бане. Так же не унижают Библию гротескные комические персонажи и сценки в бордюрах современных им (13-14 веков) готических рукописей: акробаты и жонглеры, петушиные бои, животные в человеческих нарядах, химеры и драконы.
Несмотря на все вышесказанное средневековая книга была строго канонична. Уже на окладе могли размещаться канонические изображения или знаки: кресты, распятия, иконки, большей частью не изображенные на книге, а наложенные на нее. Безусловно, книги имели отчетливое символическое значение. Традиция закрепляла символическое значение цветов, символику и определенную иерархию металлов и т.д. Например, золото символизирует свет и, следовательно, Бога как воплощение светоносности, пурпур – цвет царской власти, может обозначать не только царя земного, но и небесного. Это и цвет крови, поэтому он связан и с символикой мученичества. Белизна и гладкость пергамена символизирует появление нового, очищенного христианским духом человека.
Иллюстрации в книге также строго каноничны. Иконографическая схема рассчитана на безошибочное узнавание, однозначное прочтение сюжета. Знаменитые византийские «прописи» и «прорези» закрепляли не только композицию сюжета, но и цвет, и детали.
Разумеется, не все сюжеты средневековой миниатюры были закреплены каноном. Иллюстрировались не только Священное писание, но и некоторые светские рукописи. В них вырабатывались устойчивые приемы изображения города или монастыря, битвы, охоты, повторявшиеся почти без изменений, так как не считалось тогда существенным представить реальный облик именно этого, названного в тексте города или определенные особенности описываемой битвы. Для конкретизации, привязки к тексту, могла служить соответствующая надпись, включавшаяся в композицию многих миниатюр.
В самих книжных миниатюрах могли встречаться предметы или фигуры, ставшие религиозными символами: рыба, агнец, лоза, якорь – знаки Иисуса Христа; лев, бык, орел, ангел – знаки евангелистов и проч.
Наконец, символический характер могла иметь в средневековой книге даже композиция текста. Так, в болгарских списках нравоучительной «Лествицы» 14-15 вв. помещавшееся перед текстом оглавление заключалось в графическую форму лестницы, вертикально или наискось восходящей по странице. Она символизировала восхождение к небу по ступеням добродетелей снизу вверх.