2.2. Социологическое направление

    Этатистский подход к праву подвергся серьезной критике со стороны социологической школы права. Социологическая теория, в отличие от правового этатизма, отказывалась понимать право как произвольное волеизъявление суверена и старалась доказать его социальную природу. Следует отметить, что хотя социологическая теория права допускает различные философские обоснования, в России она складывалась как, по преимуществу, теория позитивистская. Как и все позитивисты, сторонники социологического направления отрицали возможность познания умопостигаемой сущности права, полагая, что наука может устанавливать только эмпирические связи между явлениями. Именно с этих позиций «социологи», так же как и «этатисты», отрицали саму идею естественного права как права абсолютного, вечного и неизменного в своей сущности. Но в отличие от юридического позитивизма, исследующего, прежде всего, формальную сторону права (правовые тексты), в центре внимания социологического правоведения находилось изучение правовой динамики, т.е. условий возникновения и развития правовых отношений (правовых коммуникаций), предшествующих нормам государственного права (отождествляемых с государственными правовыми текстами). Само право при этом трактовалось как широкое социальное явление, обусловленное рядом факторов: экономических, социальных, политических, национальных, психологических и т.д. От этих факторов непосредственно зависело и государственное право.

   Наибольший вклад в развитие социологической школы правоведения в России внесли Н.М. Коркунов, С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский, чьи труды содержали важные идеи, во многом предвосхитившие положения современных социолого-правовых концепций. Так, заслуживает внимание стремление Н.М. Коркунова дать целостное, интегральное определение права, охватывающее все его проявления, как государственные, так и негосударственные. В отличие от Г.Ф. Шершеневича, Коркунов утверждал неразрывную связь государственной власти и права. Власть в его трактовке - всегда есть явление правовое, т.к. возможна лишь как правоотношение между властвующим и подвластными, возникающее в форме социально-психической коммуникации, легитимирующей власть. М.М. Ковалевский увязывал феномен права как с определяющими его различными социокультурными реалиями, так и с коммуникативным началом человеческой солидарности, которое всегда присуще человеческому обществу. Однако это понятие, как и понятие справедливости и прав человека, Ковалевский также трактовал позитивистски, видя в них лишь продукт социального приспособления, имеющий исторически изменчивый характер.

    В соответствии с собственной социологической доктриной С.А. Муромцев утверждал необходимость исследовать право эмпирически и во взаимодействии с другими социальными явлениями. Право должно изучаться не как чистая форма (например, текстуальная форма закона), а как одно из выражений всей социальной жизни общества. Таким образом, Муромцев одним из первых сформулировал тезис о взаимосвязи права и общества, показал обусловленность права общественными, коммуникативными отношениями. Несомненный интерес  представляет проделанный Муромцевым анализ права как «общего народно-правового убеждения», разработанного исторической школой К. Савиньи. Русский ученый при этом обращает внимание на психическую составляющую права, на его действие и социальную легитимацию как на необходимые условия правового бытия.

    Таким образом, С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский и Н.М. Коркунов сделали, пожалуй, наиболее существенный вклад в раскрытии тех сторон правовой реальности, которые практически игнорировались представителями правового этатизма. Впервые в российской юриспруденции внимание было сосредоточено не на текстуально-коммуникативных, а на субъектно-коммуникативных моментах права. Акцент был сделан на правовой коммуникации, возникающей между субъектами правовой информации как взаимодействующими носителями субъективных прав и правовых обязанностей (право как правовые отношения). Было подчеркнуто динамичное, деятельное начало права, однако, правовая норма продолжала отождествляться с правовыми текстами, что не позволяло в полной мере выявить специфику правовой онтологии и найти опосредствующее звено между правовым субъектом и правовыми текстами. Эту задачу по-своему попытался решить Л.И. Петражицкий, но решить в границах той же парадигмы, на которую ориентировались и «социологи», т.е. не выходя за сциентистские границы позитивистской методологии (Общая теория права. С. 69-79; Введение в теорию права. С. 16-20).