3. Ересь.

Рассмотрим же подробнее, какие лжеучения содержаться в данном вероисповедании карловчан. По вопросу о первородном грехе они учат, что “Наше рождение от грешных предков не есть единственная причина нашего греховного состояния: Бог знал, что каждый из нас согрешит так же, как и Адам, и потому мы являемся его потомками… Зная вперед, что каждый человек возымеет Адамово своеволие, Господь попускает, что мы наследуем Адамову немощную природу, болезнненую, смертную, обладающую греховными склонностями, в борьбе с которыми, а еще более поддаваясь им - мы сознаем свое ничтожество и смиряемся.” - Данная доктрина совмещает в себе черты манихейства, приписывающего Богу порождение зла и греха и пелагианства, отвергающего само понятие первородного греха. Святые Отцы (например свят. Афанасий Александрийский в сочинении “Против Апполинария”) утверждали, что не Бог обложил человеческую природу порочными страстями и помыслами, а сатана. Таким образом митр. Антоний приписывает Господу дела дьявола, который Он пришел разрушить. Кстати, получается, что Бог детерминизирует человеческую природу, которая якобы не может не грешить, и тем самым митр. Антоний слагает ответственность за грех на Создателя.

Неудивительно поэтому, что карловчане неправославно понимают и необходимость крещения младенцев: “В.Если крещение есть таинство очистительное, то для чего оно нужно младенцам, которые еще не грешили? О. Младенцы, как показано, наделены падшей природой, являясь на свет, согласно предведению Божию, потомками падшего Адама.” - Таким образом Крещение младенцев совершается не во оставление грехов. Носители такого мнения в согласии с 124 правилом Карфагенского Собора анафематствуются. Также на них падают анафемы 3 Вселенского Собора против пелагиан.

Но особенно страшно искажено у карловчан учение об искуплении. Так в своем учении они акцент ставят не на мироспасительных крестных страданиях Господа, а на Гефсиманской молитве, которую в свою очередь они понимают в разрез с учением Отцов и 6 Вселенского Собора. Богооткровенное понимание последних прямо отвергается их вероисповеданием. - “В. О чем же молился Господь в саду Гефсиманском, говоря: “Отче Мой, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия” (Мф.26,39)? О. Не должно думать, будто Господь ужасался предстоящего распятия и молился об избавлении от него, ибо и мученики не со страхом, но с радостию шли на мучения и эта радость не покидала их среди ужасных терзаний мучителями их тела. В. Каким словом Св. Писания можно о сем убедиться? О. Ап. Павел пишет о Христе: “Иже во днех плоти Своея, моления же и молитвы к могущему спасти Его от смерти, с воплем крепким и со слезами принес, и услышан быв от благоговеинства”. (Евр.5,7) Если Спаситель молился об избавлении от страданий крестных, то значит Он не был услышан. В. О чем же Он тогда молился так усердно, что даже пот падал с Его лица, как будто капли крови. О чем Он так глубоко сокрушался, говоря ученикам: “прискорбна есть душа Моя до смерти”? (Мк.14,34) О. Спаситель скорбел о человеческом ожесточении в продолжении всей жизни (Мф.17,17), восклицая иногда: “о роде неверный и развращенный, доколе буду с вами; доколе терплю вам”. В этот же страшный день, когда совералось самое ужасное злодеяние в жизни всего человеческого рода, когда служители единого Бога по злобе и зависти решили умертвить Сына Божия, своего Спасителя, Его скорбь о любимом человечестве достигла высшей степени: Он принял в свою душу все человеческие поколения и терзался греховностью каждого человека. В. Что же значат слова: “и прешед мало, паде на земли, и молящеся, да аще возможно есть, мимоидет от Него час” (Мк.14,35)? О. Здесь должно разуметь не час распятия, а настоящий час Его стараданий душевных, и Он был услышан, как говорил ап. Павел, ибо “явился Ему Ангел с небес укрепляя Его” (Лк.22,43). В.Почему эти душевные муки Христа о человеческой греховности явились нашим искуплением? О. Потому, что сострадательная любовь таинственно объединила Его дух с нашими душами и мы почерпаем для них от Духа Христова, как бы источник святости и тем побеждаем грех”. Итак мы видим из приведенного вероопределения карловчан, что они полностью отбрасывают то понимание, которого придерживались блаженные Отцы -Афанасий Великий, Иоанн Златоуст, Максим Исповедник, Григорий Нисский, Кирилл Александрийский, Иоанн Дамаскин и многие другие. Они отвергли то толкование, которое принимал свят. Агафон папа Римский в своем послании к императору Константину, принятое “с распростертыми объятиями” 6 Вселенским Собором и которое было, по словам этих духодвижимых Отцов, сказано чрез Агафона апостолом Петром. И потому все составители и распространители этого катехизиса полностью подпадают под определение этого святого Собора: “А тем, которые дерзнут или составлять другую веру, или распространять, или учить, или преподавать другой символ желающим обратиться к познанию истины из язычества, или иудейства, или ереси какой-нибудь, или вводить новые слова, или изобретать чтение, к превращению ныне нами определенного, - тем, если они епископы или клирики, быть чуждым - епископам епископства, клирикам клира, если же монахи или миряне, быть под анафемой”. - До тех пор, пока карловчане не прекратят пропаганду этой ереси и не осудят ее вместе с упорными ее носителями, все они пребывают под клятвой как превратители ороса этого Собора и изобретатели нового чтения, неизвестного непогрешимому Собору! После этого нет нужды специально опровергать пагубную новость изобретенного митр. Антонием лжеучения об искуплении человека сострадательной любовью во время Гефсиманской молитвы. (Она принижает значение Креста лишь до очищения только тела (а не всей полноты нашей природы) и иллюстрации для тех невежд, которые не могут понять полета мысли посвященных в новоизобретенные таинства. Все это чрезвычайно напоминает гностицизм, с его разделением на психиков (душевных) и пневматиков (духовных).) Надо заметить, что кроме того, что эта ересь прямо подпадает под анафему Вселенского Собора, она также противоречит постановлениям Константинопольских Соборов 1156 -1158 гг., которые осудии тех, кто отвергал то, что Голгофскую жертву вместе с Отцом и Духом принял и Сын, на отлучение. Конечно тем более под это же наказание подпадает тот, кто вообще отвергает жертвенный характер Распятия. - “В.В каком смысле страдания Христовы именуются жертвой и кому сия жертва была принесена? О. Господь Иисус Христос благоволил спасти людей, т.е. возвратил им возможность богообщения и духовного совершенства. Сами люди, зараженные грехом, не могли сего достигнуть, без соучастия страждущего Христа,а потому Он и является жертвой за человеческие грехи. В. Почему же Он именуется жертвой, принесенной Отцу небесному или жертвой Божественного правосудия? О. От Творца зависило так устроить природу человека, что впадши в грех, она сама не может восстать, а нуждается в помощи состраждущего ей Богочеловека. В. Почему же Творец не благоволил устроить так нашу душу, чтобы одного раскаяния было довольно для восстановления в нас прежней чистоты и святости? О. Так требовалось Божественным правосудием, отделившим покаяние и возрождение от падения - подвигами страдания; посему и Христова искупительная страсть именуется жертвой за нас Божественному правосудию. В. Почему для принятия людей в Свое общение недостаточно было сострадательной скорби Христовой, а потребны были телесные Его страдания? О. Во-первых для того, чтобы освятить нашу природу не только душевную, но и телесную, ибо греховная зараза гнездилась не только в душах человеческих, но и в телах, а во-вторых, чтобы людям очевиднее была Его любовь к нам, ибо душевные страдают понимают не все, наконец - во исполнение пророчества и прообразования Ветхого Завета”. - В приведенном тексте мы видим, что карловчане полностью отвергли идею заместительной Жертвы Сына Божия, принесенной Святой Троице, благодаря которой мы избавились от греха, проклятия и смерти, заменив ее собственной фантастической схемой. Здесь нераскаянность и неисправимость человеческой природы вновь по-манихейски взваливается на Творца и в Церковь вводится два класса людей - грубых и тонких, понимающих, что такое сострадательная любовь. - Очевидно, что это грубо противоречит Божественному Откровению! Таким образом мы видим, что Зарубежная церковь имеет черты не только раскольничьего, но и еретического сообщества. Это и не удивительно, ведь по слову свят. Василия Великого со временем раскол неизбежно превращается в ересь.