2. Раскол 1929 года.

Наконец, нашелся формальный повод для отпадения этого незаконного образования от Матери-Церкви. Им стало издание знаменитой “декларации” и связанный с ней указ №93 с требованием ко всему зарубежному духовенству прислать подписку о лояльности к советской власти, в противном случае непослушные считались уволенными. Таким образом все антисоветские высказывания карловчан переставали считаться голосом Русской церкви и не подставляли ее под удар гонителей. Само по себе это требование не было чем-то необычным. - Ведь по 81 правилу св. апостолов клирики не имеют права вдаваться в дела народного управления, так что нет ничего дикого в том, что они обязывались не превращать церковный амвон в митинговую трибуну. Это требование не распространялось на мирян, которые могли продолжать проповедывать идеи монархизма.Однако митрополит Антоний и его Синод отождествили монархизм и Православие и объявили, что митр. Сергий вместе с митрополитом Евлогием отпали от общения церковного. В ответ Заместитель Местоблюстителя митр. Сергий и Временный при нем Патриарший Синод вновь распустил Карловацкий Синод (9 мая 1928 г. указ № 104), а по прошествии пяти лет видя, что карловчане продолжают свою беззаконную деятельность и поддерживают наших отечественных раскольников 9 июня 1934 года (постановление №50) запретил в служении с передачей дела на Поместный Собор восемь руководителей схизмы во главе с митр. Антонием и предупредил о канонической ответственности всех их последователей за нарушение церковного мира. Надо заметить, что большинство Поместных Церквей уже тогда не признало полномочий самозванного Собора. Хотя Сербский Патриарх Варнава и был посредником в переговорах карловчан с митрополитом Сергием. Конечно, карловчане не признали наложенных на них запрещений, что и было официально провозглашено 10 сентября 1934 г на архиерейском соборе в Карловцах. С этого момента фактически зарубежники находятся в расколе, который стал, однако, окончательным после 1990 года.

Само ненормальное каноническое положение Зарубежной церкви привело к зарождению в ее недрах ереси, ибо верны слова свят. Василия Великого, что коснение в расколе неминуемо ведет к искажению вероучения. В случае с карловчанами произошло это очень скоро после прерывания нормальных отношений с Матерью Церковью. И основателем нового лжеучения, получившего название “крестоборчества”, стал учредитель Зарубежной церкви митр. Антоний. В своих сочинениях он отвергал жертвенный характер смерти Христа, утверждал, что искупление совершилось не на Кресте, а в Гефсимании, отвергал первородный грех, утверждал, что причиной смертности людей является воля Божия.

Свои неправославные идеи Владыка развивал уже давно, но только после того, как он создал собственную церковь, у него появился шанс заявить их в качестве догмата. Надо заметить, что сами эти доктрины не были чистым изобретением митр. Антония. Он скорее сформулировал ряд мыслей, “носившихся в воздухе”, происхождение которых восходит отчасти к трудам Ф. Достоевского и некоторых славянофилов, а отчасти связанно с нарочитым морализаторством интеллигенции 1890-тых годов. По точному замечанию о. Георгия Флоровского “это все тот же идеал “общественного служения”, перенесенный в Церковь, идеал деятельного альтруизма… Психологически Антоний гораздо ближе к славянофильской публицистике, чем даже к русскому “Добротолюбию”. И при всем своем отталкивании от “западной эрудиции” Антоний остается с нею слишком связан. Отказаться от западных книг еще не значит освободиться от западного духа… При всей подлинности этого опыта в нем есть непобежденный привкус психологизма или пиетизма. И не достает объективности, не достает метафизической перспективы. В этом митр. Антоний решительно уклоняется от святоотеческого предания и мерила. Он рассуждает просто в другом плане”. Неудивительно поэтому, что идеи митр. Антония получили поддердку среди монархистов, воспитанных на славянофилах и воспринимавших святых Отцов сквозь их призму, а не наоборот. (Кстати, по нашему мнению, самих славянофилов вряд ли можно за это упрекнуть, ибо они старались воспринять православное учение и вовсе не претендовали на его исправление, в отличие от их неразумных последователей.)

Указанные выше доктрины были изложены в “Опыте христианского православного катехизиса”, который митр. Антоний предложил на рассмотрение Архиерейскому Синоду РПЦЗ и тот 27 марта/ 9 апреля 1925 года одобрил “Опыт катехизиса” в качестве учебника для русских учебных заведений с тем, чтобы он заменил собою филаретовский катехизис, утвержденный Святейшим Синодом. После того, как архиеп. Феофан быв. Потавский и еп. Серафим (Соболев) высказали свое несогласие с этим решением, Синод 9 / 22 апреля 1926 года вторично рассмотрел этот догматический документ и, признав доводы его противников несостоятельными, сохранил в силе свое решение. Таким образом, de jure начиная с этого дня Зарубежная церковь находится в состоянии ереси. Надо сказать, что решение это долго не могло войти в силу, и лишь после того, как главой карловчан стал митр. Виталий, стало вновь проявляться это заблуждение. (Впрочем, попытки его утверждения в качестве догмата были еще при митр. Филарете в 1976 г.). В 1989 году этот катехизис был вновь опубликован Австралийско-Новозеландской епархией зарубежников. По нему учатся студенты Джондарвильской семинарии. Таким образом сейчас катехизис митр. Антония не только de jure, но и фактически является символической книгой Зарубежной церкви и, таким образом, эта организация несет всю полноту канонической ответственности за пропагандируемое ею учение.