27 Глава 2. Избирательная ситуация в современной России...

тем она спускается на «нижний» этаж -— предлагается электорату.

В связи с этим есть смысл более обстоятельно проана­лизировать саму электоральную «кухню».

О российских элитах в современной политологической литературе высказано достаточно много разных сужде­ний. Поэтому мы хотели бы обратить внимание на ту тен­денцию, которая свидетельствует не только о существова­нии в нашем обществе элит определенного типа и их зна­чимом влиянии на политические процессы. Речь идет о постоянном действии элитного генезиса, который по сво­им последствиям превосходит генезис других социально-политических процессов: формирование институтов граж­данского общества, институтов правового государства, де­мократических взаимоотношений. Все это сказывается вполне определенно и на общеэлекторальных процессах, и электоральной «кухне».

В этом контексте мы полагаем возможным ввести тер­мин «элитократия», под которым имеем в виду не только традиционно понимаемую политико-властную и полити­ко-управленческую концентрацию значительного потен­циала и ресурсов влияния на общество в руках элит, но и стремление элит к выделению и обособленному существо­ванию во всех основных сферах социального бытия: вы­деление особых зон (особо сохраняемых) и видов жилья, иного вида транспорта и траекторий передвижения (доро­гие автомобили, бизнес-класс в общественном транспор­те, правительственные и платные трассы и др.), средств связи, «свои» магазины, система сервиса, досуга и отды­ха, «свои» правила поведения и морали, «своя» правовая система и т. п. Все это напоминает реконструкцию в со­временных условиях системы сословного или даже касто­вого общества, где привилегированное место отводится элитной части общества. Она же концентрирует в своих руках не только политическую власть, но и право распо-

Технологии избирательных кампаний 28

29

Глава 2. Избирательная ситуация в современной россии...

ряжаться основной частью богатства и ресурсов общества, а также свободой и жизнью граждан, которые не делеги­ровали этих прав никому. Точно так же, как и права рас­поряжаться общенациональным достоянием и ресурсами. Думается, не случайно термин «элита» воспринимает­ся в российском общественном мнении по-преимуществу с негативным оттенком³. Оформление и позиционирова­ние элитократии в условиях современной России и парал­лельная деформация становящихся институтов гражданс­кого общества заставляют усложнить распространенную формулу:

«гражданское общество» щ * «политическое общество» и применительно к современной России ввеёти в ее t структуру «элиты»:

элиты

«гражданское общество» ^ ^ «политическое общество».

По существу, в российских условиях элитные группы выделились и из состава гражданского общества, и из со­става политического общества, встав «над схваткой». В связи с этим приходится иначе рассматривать и соотно­сить структуру социально-политических интересов с ме­ханизмами политического общества. Сюда необходимо вносить отклоняющее и деформирующее действие элит­ных групп. В частности, именно этим элитократическим воздействием мы можем объяснить сложившуюся в со­временной России деформирующую систему представитель­ства социально-политических интересов. В ней действует тройная система фильтрации.

См.: Петухов В.В. Общество и власть: новый характер взаимоотноше­ний // Свободная мысль. 2001. № 4. С. 8.

Во-первых, структура социально-политических интере­сов общества, выражаемая в деятельности ведущих поли­тических партий и общественных движений никак не от­ражается на механизмах формирования и структуре ор­ганов власти. Население может симпатизировать «крас­ным», «белым» или «зеленым», а структура и состав ор­ганов власти утверждается элитократией и выносится на утверждение-ознакомление электората. В случае «несанк­ционированного» поведения электората или некоторой ча­сти оппозиции в итоговые результаты вносятся «редак­ционные изменения» либо на уровне подсчета голосов, либо на этапе обработки протоколов избирательных комиссий. А теперь уже корректируются и до сего времени формаль­но признаваемые конституционные права (отмена Госду­мой права на референдум).

Во-вторых, сама партийная система не только не сфор­мирована до конца и неадекватно выражает социально-политические интересы, но и постоянно реорганизуется, тасуется, подвергается бесконечным социально-инженер­ным «вбросам» со стороны элитократии. Это дезориенти­рует электорат и превращает политическую систему в ана­лог системы акционерных обществ и обществ с ограни­ченной ответственностью, которые то учреждаются, то закрываются.

В-третьих, существующая публичная политическая си­стема, призванная представлять весь спектр открыто предъявляемой системы социально-политических интере­сов, не защищена от воздействий мощной теневой систе­мы элитократии, спонсирующей и формирующей из сво­их представителей с помощью непрозрачных политичес­ких технологий собственную систему политической бю­рократии.

Вероятно, можно указать и некоторые другие механиз­мы фильтрации. Но и тех, что приведены, достаточно, чтобы понять бесперспективность усилий «гражданского

>.^p_?«_Jmin_S^.

Технологии избирательных кампаний

30

. з 1 Глава 2. Избирательная ситуация в современной России .

общества» по формированию адекватной ему политичес­кой системы.

Формирование элитократии в России сделало невыпол­нимой эту задачу в современных условиях. Более того, элитократия предпринимает все усилия для того, чтобы сформировать «карманное» гражданское общество в Рос­сии. В таком случае представительство социально-поли­тических интересов в структуре политической власти уда­ется не частично (искаженно), а полностью сымитировать.

В условиях столь сложно разыгрываемой игры бывает трудно разобраться не только населению, но и политичес­ким аналитикам. Поскольку сигналы, исходящие сверху, должны прочитываться не как общезначимые, а имею­щие элитократический подтекст.

С другой.же стороны, произошли весьма существенные изменения на «низовом» уровне, которые разбалансиро-вали отношения «низов» и «верхов» до уровня абсолют­ного доминирования в пользу последних.

В целом, за последние годы облик российского социума не только приобрел резко поляризованный и мозаичный характер, но и произошла атомизация общества, разрыв социальных связей между макрогруппами и внутри них. Мы не знаем, насколько этому способствовали объектив­ные и насколько субъективные факторы, но в результате сложившаяся социальная структура очень аморфна и не­достаточно организованна. На смену достаточно хорошо структурированной, а где-то и заорганизованной прежней социальной структуре (советской), пока не пришла новая, стабильная. В этих условиях не только затруднительно говорить о быстром формировании гражданского обще­ства. Население у нас крайне слабо брганизовано. В обще­ственно-политических организациях и движениях состо­ит менее 1% населения. В отдельных общественных и по­литических акциях участвует 2—3 %. В выборах — 30-40 %. Весьма конфронтационен потенциал межнациональ-

!

f

ных и межконфессиональных отношений. Словом, обще­ство разрознено донельзя и как нельзя лучше приспособ­лено для всевозможных социально-политических манипу­ляций.

Вместе с тем в процессе своего структурирования пост­советское общество во многом сохраняет инерцию про­шлых лет. Оно олигархично: структурирование верхов не просто опережает структурирование низов, но во многом стремится этим и ограничиться. При всей революционно­сти перехода от советского к постсоветскому состоянию структурирование элитных образований гражданского об­щества фактически продолжает и завершает те процессы, которые начались еще в брежневский период, поскольку речь идет о формировании не новой, а «старо-новой» эли­ты. Эти процессы развиваются по тем.же структурообра­зующим направлениям: производственно-корпоративному и региональному. Власти, все еще «главнее» собственнос­ти, хотя во все большей мере перетекает в собственность, и структурирование элит идет в тесной связи с государ­ством. Это' накладывает отпечаток на весь процесс фор­мирования гражданского общества. Засилье патрон-кли-ентных отношений, затрудненность образования действи­тельно независимых от государства структур та коммуни­каций, слабость личностного развития массового индиви­да, отставание структурирования «низов» — все это фак­торы, тормозящие процесс.

В результате процесс идет крайне неравномерно и не всегда поступательно: иногда и назад или в сторону. Ин­тересы, как правило, агрегируются еще на сравнительно элементарном, материальном и групповом уровнях. То, что на Западе является фундаментом развитой структуры социально-политического плюрализма, в России приобре­тает часто самодовлеющий характер. Среда, в которой действуют зародышевые структуры гражданского обще­ства, характеризуется серьезной размытостью ценностных

32

Технологии избирательных кампаний

установок и ориентиров, что часто лишает новые инсти­туты необходимой поддержки снизу.

Следует отметить, что ситуация «программированного выбора» не только сказывается на электоральных настро­ениях обычных избирателей (что заметно по росту протест-ного голосования или снижению электоральной активно­сти), но отражается и в околоэлитных кругах.

В одном из представительных экспертных опросов сре­ди госслужащих, членов местных законодательных орга­нов, активистов партий и профсоюзных организаций⁴ за­давался вопрос: «Какой подход к формированию ответ­ственной государственной и муниципальной власти в Рос­сии более эффективен?»

Ответы представлены в табл. 1.

Таблица 1

	Ответы .	1999 г., %	2002 г., %
1	Власть формируется в основном путем конкурса кандидатов и честных выборов	37,6	28,6
2	Руководителей властных органов следует назначать «сверху», поскольку выборы «снизу» делают их работу недостаточно эффективной и компетентной	16,0-	30,1
3	Должны сочетаться оба принципа Формирования	44,9	42,5
4-	Другое	1,5	0,8

Как видно, почти половина экспертов была склонна считать наиболее рациональным подход, при котором со­четаются оба принципа (выборный и назначенский). С учетом, что поз. 2 поддерживает лишь каждый шестой из числа экспертов, можно сделать вывод, что основная их часть была склонна к демократическим принципам фор­мирования власти, но при этом не исключает и возмож­ности назначения «сверху» руководителей исполнитель­ной власти регионального и муниципального уровней.