44. Традиции российской государственности.

Самая устойчивая и глубоко укорененная отечественная традиция, которая продолжается и сегодня, – традиция экстенсивной динамики. На протяжении последних пяти столетий в русле становления и укрепления этой традиции были подъемы и падения, сужения и расширения, даже взлеты и крушения. Но сам тип хозяйственной культуры, не допускающий инноваций радикальных социально-политических перемен, и присущая ему социально-политическая динамика с характерной неэффективностью и нерациональностью в государственных решениях, только усиливались оставаясь по существу, неизменными.

Наше движение – динамика роста, а не развития. Она складывалась, в первую очередь, на основе и в форме милитаризации, догоняющей модернизации, хозяйственно-административного реформирования и т. п. – известного из классики "административного восторга". И неизменно на пути роста в тот момент, когда могло бы начаться развитие, Россия утыкалась в барьер – мы не можем преодолеть его и сегодня. Итог хорошо известен: последовательное усиление самодержавия, диктатуры, тоталитаризма и вместе с тем усиление порабощения личностной инициативы и энергии.

Догоняющую модернизацию в России всегда осуществляли за счет заимствования инноваций в других странах, но – что очень важно – без понимания причин, ведущих к самим инновациям, и за счет овладения чужими результатами без усвоения и прохождения процессов, необходимо предшествующих таким результатам.

В области знания и образования овладение формами деятельности и организации знания в отрыве от первородного мыслительного, деятельного и организационного опыта неизбежно приводит к утрате смыслов. Их место неизбежно занимает власть форм знания. Они закрепощают человека внутри – духовной самостоятельности не получается, зато обретается опыт почтения и подчинения авторитету.

То же относится и к способам хозяйствования, и к культурным и социально-политическим заимствованиям.

Для развития необходимо самопознание и самосовершенствование. Без них жизнь становится театром абсурдов. Должным без сущего. Отсюда – бесконечная череда обманов и самообманов из платоновского или оруэлловского зазеркалья советской и постсоветской реальности: всевозможные верховные советы, думы, общественные палаты, партии, суды и прочие вполне современные формы – муляжи разделения властей в рамках вполне самодержавных, крепостнических, традиционалистских сущностей российского всевластья. Повсюду – имитация вместо созидания базовых условий раскрепощения инновационной энергии личности, вместо обретения необходимого опыта созидания – опыта неудач и их преодоления.

Причина этого проста и понятна: так работает золотое правило бытия – кто платит, тот и музыку заказывает.

Экстенсивность в качестве русской матрицы сложилась при слиянии ордынской и византийской традиций на почве Московского царства. В Орде – истоки типа нашего насильственного властвования и экспансионизма, в Византии – христианско-православной веры и самодержавно-имперского способа закрепиться в этом мире. Московское царство и Российская империя эти традиции синтезировали, во многом пополнили и укрепили. В частности, отечественное самодержавие во всех его проявлениях – будь то монархия, диктатура, авторитаризм или тоталитаризм, – обеспечивая рост за счет расширения территорий и приращения населения, превратило войну (в том числе и внутри страны, против "своих") в перманентное, обыденное многовековое состояние.

Говорят, чудес в истории не бывает. Но в этом случае чудо произошло, и извечное русское самовластие удивило и потрясло весь мир своим всеохватывающим размахом.

Веками нелегитимный и придавленный, частный интерес все-таки возобладал. Уже в царские времена мы научились, а в советские продолжали имитировать, двурушничать и под видом "беззаветного служения" власти служить самим себе.

Затяжной общественно-политический кризис России – на протяжении всего ХХ века – явно свидетельствует, что потенциал экстенсивной динамики исчерпан достаточно давно, где-то уже к середине прошлого века, но… Победа во Второй мировой войне, образование социалистического лагеря, ялтинское мироустройство, плюс природные ресурсы России/СССР продлили агонию социальной динамики нашего типа до очередной катастрофы – распада СССР, крушения Берлинской стены.