42 В. История форм будущего времени.

По Иванову: в исходной системе др.русс.яз., кроме синкретич. формы наст.// буд. времени, из котор. развились формы прост. будущего, (что было связано со становлением видовых отношений в истории р.яз.), были 2 формы сложного буд.вр. Одна из них может считаться действительно аналитической формой, служащей для обозначения такого будущего действия, которое относится ко времени ранее другого будущего действия (так называемое преждебудущее). Она образовывалась сочетанием личных форм буд. времени глагола быти с причастием прош.вр. на -л-, изменявшимся по родам и числам. ( Ед.ч.: 1-е л. буду читалъ, -а, -о Мн.ч.: будемъ читали, -ы, -а Дв.ч.: будеве читала, -ять, -ять).

Вторая форма сложного буд.вр., котор. образовывалась сочетанием личных форм вспомогательных глаг. с инфинитивом, не может определенно считаться аналитической, т.к. в ее образовании в кач-ве вспомогательных участвовали глаголы, имеющие собственное лексич. значение, котор. они вносили в эту форму. Иначе говоря, сочетание личных форм, н., глагола начати с инфинитивом, хотя и указывало на будущее время обозначаемого действия, одновременно с этим имело и значение начинательности, вносимое в сочетание глаголом в личных формах. В сочетание с инфинитивом, имеющее значение буд.вр., в исходной системе входили глаголы начати, хотети и имети, которые обладали собств-ми лексич. значениями: начатии — значением начала действия, хотети — значением желания, имети — значением обладания. Наличием такого лексич. значения эти глаголы отличались от буду, котор. обозначал только отнесенность действия к буд.вр. Поэтому сочетания личных форм глаголов начата, хотети, имети с инфинитивом в определенной степени тяготели к значению составного глагольного сказуемого, хотя, в некоторых контекстах они выполняли роль сложного буд. вр.

43 В. История форм прош.Вр. В связи с формир-ем вида. Особенности совр.Формы прош.Вр.

В др.русс.яз. было 4 формы прош.вр.: 2 простые и 2 сложные.

Аорист.

Если в ст.сл.яз. было 3 формы аориста(простой, древний сигматич. и новый сигматич.), то в древнем языке их было 2 – др. сигматич. и новый сигматич.

Сигматич. аорист имел суфф. –с- (s – сигма). Суфф. –с- стал между основой инфинитива и окончанием аориста.

С > Х после r, u, k, i, если дальше не было к, п, т , поэтому: хвалихъ из *chvalis ( по < правилу); хвалихом из *chvalisom.

Новизна здесь в том, что между [т] и [х] стоит тематич. [о] –сигматич. аорист нового типа (1л.: ед.ч.: плетохъ, мн.ч.: плетохомъ, дв.ч.: плетохове(ять).

Аорист обозначает действие, котор. произошло в прошлом, но не имеет отнош. к длительности.

Имперфект.

1. -ятьа-	2. –ятьа-	3. –а-
Несе(ять)ахъ	Хоже(ять)ахъ	знаахъ
1) несаахъ	1) хожаахъ	знахъ
2) несяхъ	2) хожахъ

1. Если основа инфинитива оканч. на согл., то имперфект образовывался с помощью суфф. –ятьа- + личн. оконч. имперфекта.

В р.яз. гласные [ять] и [а] испытывали уподобление и стягивались, т.к. явное зияние. [Ять] уподоблялся [а] и происходило стяжение, мягкость предшествующего гласного сохранялась.

2. Если основа оканч. на гласный [и], то этот [и] сокращался в j и изменял предшествующий согл., кроме [р], [л], [н].

[ятьа] – уподобление и стяжение.

• хожахъ – 1 лицо;

• хожаше – 2 лицо;

• хожаше(ть) - 3 лицо;

• хожашете(сте)

• хожаху (ть)

Если основа оканч. на др. гласн. (не [и]), то к основе + суфф. –ятьа-; гласн. основы уподоблялся суфф. –а- и происходило стяжение гласных: знахъ – 1 лицо, знаше – 2 л., знаше – 3 лицо.

Но уже в др.русс.яз. имперфект начал испытывать воздействие со стороны аориста и со стороны наст.вр.

Имперфект обозначал прош.вр., указывал на длительность, повторяемость, неопред-сть действия + мог указывать на сопутствующее действие по отношению к основной линии повествования.

Перфект.

Ед.ч	Мн.ч	Дв.ч.
1 л. есмь	есмъ	Есве(ять)
2 л. еси	есте	еста
3 л. есть	соуть

Эта сложная форма прош. вр., которая представляла собой сочетание форм наст. времени вспомогательного глагола быти и причастия прош. вр. на -л-, изменявшегося по родам и числам, по своему образованию в исходной системе др.русс.яз. ничем не отличался от ст.сл. перфекта, если не считать наличия [ть] вместо [тъ] в 3-м л. ед. и мн. ч. и [у] вместо [о] в том же 3-м л. мн. ч, в формах глагола быти (т. е. есть, соуть вместо естъ, сонтъ). По своему значению перфект не являлся собственно прош. временем: он обозначал состояние в наст.вр., являвшееся результатом прош. действия.

Плюсквамперфект.

Плюсквамперфект в исходной системе др.русс.яз. образовывался сочетанием форм имперфекта или имперфективного аориста вспомогательного глагола быти ( с имперфектной основой бе(ять)хъ, пилъ) и причастия на -л-, изменявшегося по родам и числам. ( Прич. на –л никогда не спрягалось!!).

По своему значению это было прош. вр., обозначавшее такое прош. действие, котор. совершилось раньше другого прош. действия, а также отнесенный к прошлому результат еще ранее совершенного действия.