Прав_стат_Савюк

детализации. Излишества здесь недопустимы. Нельзя превращать каждое уголовное дело в объект подробного криминологического исследования.

Формируя признаки, подлежащие уголовно-статистическому учету, следует ограничиваться необходимым минимумом. Но все-таки в выражении «необходимый минимум», как правильно пишет В.В. Панкратов, ударение нужно сделать не на слове «минимум», а на слове «необходимый»!.

Отсюда вытекает важная задача ученых и практиков — выяснить, какие признаки не используются и почему, нужны ли они в документах первичного учета и статистической отчетности; какими признаками следует дополнить первичные учетные документы и статистические отчеты; какие сведения целесообразно собирать методом систематических выборочных исследований. В этом видится один из практических путей дальнейшего совершенствования единого учета преступлений как основы информации о преступности и государственных мерах социального контроля над ней.

При анализе уголовно-статистической информации в динамике практически важное значение имеет свойство сопоставимости сведений единого учета преступлений и данных статистической отчетности о преступности и лицах, совершивших преступления. Это требование предполагает единую программу наблюдения. Чтобы установить закономерности, свойственные изучаемому явлению, необходимо обобщить статистические данные об этом явлении за длительный промежуток времени. Последнее же возможно только при сопоставимости собираемых сведений. Например, нас интересует взаимосвязь между такими демографическими данными, как пол, возраст, с преступностью. Эта закономерность может быть обнаружена только в случае, если есть возможность сопоставить данные за ряд лет: а) о половозрастной структуре преступников;

1 См.: Панкратов В.В. Вопросы улучшения уголовного учета // Вопросы кибернетики и право. М, 1967. С. 140.

§ 1. Общие требования, предъявляемые к статистическим данным

Что касается административно-правовой статистики, несопоставимость ее отдельных показателей обусловливается опять-таки местным нормотворчеством (что, видимо, пока непреодолимое препятствие на пути организации в стране единой системы их учета).

Наконец, указанные характеристики информации о правонарушениях вообще и преступности в особенности

— параметры не абсолютные, не самодовлеющие. Они приобретают значение лишь в совокупности с своевременностью и оперативностью получения информации. Быстрота получения информации, своевременность ее обработки имеют важное практическое значение. Время — враг информации, информация со временем стареет. Несвоевременность информации (например, при раскрытии преступлений), даже если она обладает самыми высокими качественными характеристиками, делает информацию практически бесполезной. Только информация, полученная, обработанная и использованная в то время, когда возникает необходимость в принятии решения, служит оптимизации управленческих процессов.

Следует заметить, что между полнотой и своевременностью (оперативностью) информации существует объективное противоречие. Чем полезнее информация, тем.больше усилий и времени затрачивается на ее получение, переработку и анализ. Тем самым степень оперативности информации снижается, затягивается процесс подготовки решения. В современных условиях данное требование может быть полностью удовлетворено в связи с приспособлением первичных документов к возможности обработки их на современных ПЭВМ.

Если поставить вопрос: соответствует ли указанным требованиям получаемая в настоящее время в результате осуществления единого учета информация о преступности, — то ответить на него однозначно ни теоретически, ни практически непросто. Это определяется рядом специфических особенностей информации о преступности.

Одна из них заключается в сложности самого объекта уголовно-статистического учета, единиц измерения преступности (преступления, лица, его совершившего, и наказания), подвижности их границ. Понятие преступления — базовая категория уголовного права. Для того чтобы получить отражение в уголовном законе, криминологический феномен (деяние, деятельность, деятель) должен

332

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

отвечать по меньшей мере трем признакам: быть в достаточной степени общественно опасным, обладать известной устойчивостью и специфичностью. Определение того, какие из конфликтов между личностью и обществом представляют повышенную общественную опасность и требуют применения мер уголовноправового реагирования, а соответственно они подвергнутся статистическому наблюдению, является одной из основных задач уголовного права. Криминализация и декриминализация деяний ставят в качестве особой

проблемы выражения в законе пределов и разграничения уголовной и административной ответственности, определения видов и размера наказания и административного взыскания и их последствий'.

Преступление — сложное социальное явление не только по своей природе и причинам, детерминирующим его, но и по способам получения сведений и установления истины. Именно поэтому как раскрытие преступлений и изобличение преступников, так и учет сведений о них и лицах, их совершивших, формирование на этой основе статистической совокупности, соответствующей всем предъявляемым к ней требованиям, представляют большие трудности.

Следующая особенность состоит в смещении во времени сведений о преступлениях и преступниках от момента совершения преступления.

Получаемые данные отражают событие не на момент совершения преступления, а на момент его обнаружения, выявления преступников, окончания расследования, рассмотрения дела в суде. Это смещение зависит от вида преступлений, сроков расследования и рассмотрения дел. Сроки же, в свою очередь, определяются качеством работы органов предварительного следствия и суда, которое (на современном этапе) не соответствует обвальному росту преступности.

Хотя такое смещение статистической информации во времени почти не отражается на статистических закономерностях, не искажает тенденций развития преступности, так как оно происходит систематически и при стабильных законодательстве и судебной практике сглаживается «переходящими остатками», но при оценке состояния преступности на данный момент (для оперативных целей) эту особенность следует иметь в виду. Например, по оперативной статистической информации о состоянии преступности и резуль-

1 См.: Основания уголовно-правового запрета (криминализация и декриминализация). М., 1982; Филимонов В.Д. О выражении в законе оснований и пределов уголовной и административной ответственности // Государство и право. 1993. № 12.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

333

татах расследования преступлений (форма 1-А в приложении IV. 13 к гл. IV) это можно определить путем установления разницы между данными первой и второй граф в разделах 1—3.

Еще одна особенность заключается в том, что статистическая информация о преступниках по времени может отставать от информации о преступлениях. Преступления могут быть уже зарегистрированы, а сведений о личности преступников может еще не быть, например, когда лица, совершившие преступления, еще не установлены. Эту особенность необходимо учитывать, формируя абсолютные показатели количества преступников.

Перечисленные особенности следует иметь в виду при определении соответствия статистических данных предъявляемым наукой и практикой требованиям.

Вместе с тем следует отметить, что они в большей мере отражают, условно говоря, технологические возможности методов описательного раздела уголовно-правовой статистики, технические погрешности, которые можно прогнозировать, исправлять, минимизировать. Но есть еще и вторая сторона обозначенной проблемы, которая кроется в общественном правосознании, даже, может быть, национальном менталитете, и как раз эту сторону проблемы труднее всего учесть и исправить. О ней и пойдет речь в следующем параграфе.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

Говоря о границах достоверности статистических данных о преступности, объективности показателей ее состояния и реального контроля над ней, следует отдельно остановиться на тех обстоятельствах, которые выходят за пределы ранее рассмотренных, но делают уголовно-правовую статистику «кривым зеркалом», т.е. ставят под вопрос надежность ее показателей1.

Предваряя предметное рассмотрение обозначенного в названии параграфа вопроса, в самом общем виде отметим, что обстоятельства, влияющие На качество статистических данных о преступности, на их соответствие действительному положению дел в этой

1 См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации / Сост. С.А. Пашин. М., 1992. С. 29.

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

области, в целом представляют собой сложный и недостаточно изученный результат взаимодействия многих переменных, разных по своему значению, но при этом относительно самостоятельных:

—скрытность преступлений от органов, ведущих борьбу с преступностью, в том числе обусловленную объективными свойствами общественно опасных деяний и совершивших эти деяния лиц в их связях с другими.явлениями действительности (например, уровнем терпимости населения к правонарушениям);

—уголовного закона, определяющего сферу преступного, составы преступлений и юридически значимые признаки (криминализация и декриминализация деяний);

—круг преступлений и преступников, подлежащих учету;

— деятельность (интенсивность) органов, реализующих государственные меры социального контроля, в первую очередь правоохранительных, непосредственно ведущих борьбу с преступностью1. Соотношение реальной преступности и статистически фиксируемой ее части образно можно сравнить с айсбергом в океане. Видимая часть — это зарегистрированная преступность, но она далека от действительной, фактической преступности. Как и надводная часть отколовшегося от ледника дрейфующего ледяного массива — это еще не весь айсберг, имеюший глубоко погруженную подводную часть. То есть надводная часть — это зарегистрированная преступность, подводная — скрытая.

В этой связи С.С. Остроумов отмечал: «Уголовно-правовая статистика не охватывает всех действительно совершенных преступлений и вынуждена ограничиться учетом лишь зарегистрированных преступлений, т.е. тех, которые стали известны соответствующим органам власти. Между тем несомненно, что значительная часть преступлений (так называемая латентная преступность) остается невыявленной в силу, например, того, что потерпевший не доводит об этом до сведения органов следствия3, суда, или по-

1 Подробнее см.: Коган В.М. Социальные свойства преступности. М.. 1977. С. 54.

•2 Сравнение зарегистрированной преступности с видимой частью айсберга Принадлежит криминологам США, где каждые 6 месяцев проводится национальное обследование преступности путем опроса населения в целях выявления неучтенных преступлений.

з При этом не имеют значения причины, по которым потерпевшие не желают обращаться в компетентные органы с заявлением (неверие в их возможности раскрыть преступление, боязнь за свою жизнь из-за мести «друзей» преступника, нежелание проходить через малоприятную процедуру российского судопроизводства и т.д.).

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

335

тому, что по целому ряду причин этим органам не удается обнаружить фактически совершенные преступления»1.

Латентные (скрытые) преступления — это преступления, информация о которых до компетентных органов не доходит, а если и доходит, то, вопреки интересам законности, в установленном порядке не регистрируется; о многих из них вообще никому, кроме преступника и жертвы, неизвестно (гражданин полагает, что потерял кошелек, а тот украден).

Принято считать, что величина латентной преступности (Пд) есть разность между числом фактически совершенных преступлений (Яф) и числом преступлений, зафиксированных статистической отчетностью (Яс), т.е. Пя = /7ф - Яс. Отсюда отношение названных величин может быть названо уровнем учета (У)2, т-е-У=

Пс/Пф.

По мнению аналитиков аппарата Совета Федерации Федерального Собрания России, прогнозирование уровня латентности преступности, числа выявляемых преступников, раскрываемости преступлений, судимости и других показателей социально-правового контроля также не несет ничего оптимистичного. Уровень латентности, если не увеличивается, то, по их мнению, и не уменьшается, раскрываемость преступлений и выявляемость правонарушителей не растет, число осужденных снижается, тогда как число лиц, совершивших преступления, но по разным причинам не понесшим наказания, увеличивается. Этиданные на фоне общего роста преступности квалифицируются экспертами как криминологически значимые признаки отставания социально-правового контроля от интенсивно растущей преступности. Эксперты не располагают какими-либо данными о том, что правоохранительные органы в прогнозируемом будущем станут полнее регистрировать совершенные преступления, научатся эффективнее их раскрывать и выявлять виновных, т.е. что уголовно-правовой контроль над преступностью не будет отставать от ее роста. Здесь же уместно отметить, что с ростом преступности и ее общественной опасности связан рост административных правонарушений, аморальных явлений, пьянства, наркомании, токсикома-

1Остроумов С.С. Советская судебная статистика. М., 1976. С. 58.

2См.: Шляпочников А.С, Забрянский Г.И. Выявление латентной преступности // Сон. государство и право. 1971. № 5. С. 99.

336

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

V

ниш, самоубийств, проституции, бродяжничества, нищенства, распада семей, безотцовщины, детской беспризорности и безнадзорности, дезадаптации взрослых и детей, психических расстройств и других аналогичных явлений. Известно, что в стране отсутствует единая система учета указанных явлений (статистика административных правонарушений сконцентрирована на уровне МВД, ГУВД, УВД, причем учету подлежат не совершенные проступки, ■ а только лица, выявленные и наказанные в административном порядке), составляющих содержание моральной статистики, но и по этим показателям у экспертов нет сколько-нибудь значимых оснований для прогнозирования их возможного снижения1.

Сразу нужно отметить, что проблема объективности показателей состояния преступности и уголовноправового контроля над ней актуальна не только для России, но и для других стран мира2 (при этом нет достаточных оснований полагать, что латент-ностьу нас самая высокая, хотя бы потому, что подобного под-

хода к учету преступности у нас нет), поэтому она всегда была в поле зрения ученых и практиков, как отечественных3, так и зарубежных4, а в связи с легализацией данных уголовно-правовой статистики в нашей стране стала объектом повышенного внимания.

Латентность — это имманентное свойство преступности, весьма существенно влияющее на ее официальную цифру. Реальное состояние преступности в точности практически никогда не может быть известно. Это обстоятельство позволяет назвать меру состояния преступности «темным числом».

1См.: Аналитический вестник. Спец. вып. Криминогенная обстановка в Российской Федерации: динамика и структура преступности, меры по обеспечению правопорядка. 1996. № 18. С. 7, 8. ■

2Вопреки мнению некоторых авторов латентная преступность, известная со времен А. Кетле, существует, хотя и в разной степени, везде (см., напр.: Алексеев А. Преступность, о которой мы не хотим знать... // Лит. газ. 1990. 4 апр.).

3См.: Конев А.А. Преступность в России и ее реальное состояние. Н. Новгород, 1993; Лунеев ВВ. Преступность в СССР: основные тенденции и закономерности // Сов. государство и право. 1991. № 8; Его же. Тенденции преступности мировые, региональные, российские // Государство и право. 1993. № 5; Его же. Политическая преступность// Государство и право. 1994. № 7; Его же. Контроль над преступностью: надежны ли показатели?//Государство и право. 1995. № 7; и др.

4См.: Фокс В. Введение в криминологию: Пер. с англ. М., 1960. С. 20, Шур Э. Наше преступное общество: Пер. с англ. М., 1977. С. 42—48; Кайзер Г. Криминология: Пер. с нем. М., 1979. С. 175—184; Шнайдер Г.Й. Указ. соч. С. 124—146, Латентная преступность: познание, политика, стратегия. Материалы международного семинара. М., 1993; и др.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

Латентная преступность, как и преступность в целом, имеет количественные и качественные характеристики. Количественные — это суммарная цифра оставшейся неизвестной обществу преступности, а качественные — ее структура и характер. Что же касается качественных характеристик, то традиционно в структуре латентной преступности выделяют три вида латентности: скрытая (естественная) латентность, искусственная латентность и так называемые пограничные ситуации1.

Скрытая — естественная латентность — совокупность тех случаев, когда правоохранительным органам факт совершения преступления неизвестен; т.е. это преступность, не выявленная компетентными органами в силу специфики самих преступлений, недостатков контролирующих органов, социально-правовой пассивности части населения и т.п. В официальных документах (статистических отчетах) информация о ней не фигурирует, ее как бы вовсе не существует; преступление известно только преступнику, а статистика по тем или иным обстоятельствам о нем не знает.

Скрываемая — искусственная латентность, когда правоохранительные органы, располагая необходимой информацией о совершенном преступлении, тем не менее не ставят его на учет. То есть это преступность; которая охватывает те случаи, когда отдельные лица правоохранительных органов, располагая необходимой информацией о совершенном преступлении, в нарушение закона по тем или иным причинам (чаще всего чтобы создать видимость благополучия в борьбе с преступностью) не ставят его на учет.

Латентность пограничных ситуаций имеет место тогда, когда преступление становится известным сотрудникам правоохранительных органов, но не ставится на учет в силу добросовестного заблуждения при его фактической оценке (например, при обнаружении трупа новорожденного младенца, когда подчас очень трудно определить, жизнеспособным он родился или нет). В таких ситуациях встречаются ошибочные решения двоякого рода: либо на учет не ставится совершенное преступление (убийство матерью новорожденного ребенка — ст. 106 УК РФ), либо на учет ставится происшествие, не являющееся преступлением.

1 См.: Алексеев A.M., Роша А.Н. Латентная преступность и эффективность деятельности правоохранительных органов // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1973. Вып. 19. С. 31; Блувштейн Ю.Д., Яковлев A.M. Введение в курс криминологии. Минск, 1983. С. 25, 26; Курс советской криминологии: Предмет. Методология. Преступность и ее причины. Преступник. М., 1985. С. 165—168.

338

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

Сходную структуру латентной преступности в зависимости от механизма ее образования предложил В.В. Лунеев. Он выделил:

—незаявмнные преступления, когда потерпевшие, свидетели, должностные лица и другие граждане, осведомленные о совершенном преступлении, не сообщают об этом в правоохранительные органы; ее уровень достигает 60% и более от фактически совершенных;

—неучтенные (или незарегистированные) преступления, когда правоохранительные органы, получившие заявление (сообщение о совершенном преступлении), не регистрируют и не расследуют его; ее уровень, по мнению автора, достигает одной трети;

—неустановленные преступления, когда правоохранительные органы, будучи осведомлены о реально совершенном преступлении, проделали необходимые первоначальные следственные действия, но по тем или иным обстоятельствам не установили в содеянном события или состава преступления и сняли его с учета; чаще всего они растворяются в отказных материалах, в прекращенных уголовных делах и т. д.

Уровень зарегистрированных, но не установленных преступлений по вине дознавателей и следователей.колеблется в пределах 1—2% числа зарегистрированных деяний. Эта группа латентных преступлений с уголовно-правовой позиции формально является законной. С точки зрения теории уголовно-правовой статистики и криминологии реально совершенные, но не доказанные преступления считаются латентными1.

В группе незаявленных преступлений принято выделять преступления с высоким, средним и низким уровнем латентности.

Считается, что чем выше категория тяжести преступления, тем ниже уровень их латентности2. Естественно, что доля незаявленных тяжких и особо тяжких преступлений ниже, чем преступлений небольшой тяжести. Приводимые в литературе подсчеты убедительно свидетельствуют о различном уровне латентности отдельных видов преступлений. Если принять отдельные виды зарегистрированных деяний

международном семинаре «Латен гная преступность: познание, политика, стратегия». М., 1993. С. 2.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

339

за единицу, то латентность по убийствам составит 2, изнасилованиям — 6, тяжким телесным повреждениям

—4,9, хулиганству — 27,9, разбойным нападениям — 33,8, грабежам — 57,7, кражам личного имущества

—151,7, кражам государственного имущества — 73,2, мошенничеству — 65,6, обману покупателей — 1625, должностным хищениям государственного имущества — 925,8, взяточничеству — 2935, вымогательству — 17 500'.

Как видно, уровень латентности таких преступлений, как убийство, причинение тяжкого вреда здоровью, по мнению исследователей, незначителен. Зато резко повышается уровень латентности вымогательства, должностных (взяточничество, халатность) и преступлений в сфере экономической деятельности (уклонение от уплаты налогов, обман потребителей и т.п.), скупки краденого, бытовых преступлений с причинением легкого вреда здоровью и т.д. Но эта зависимость не является абсолютной и бесспорной даже, например, по таким особо тяжким преступлениям, как убийство, что подтверждается следующими данными.

Так, в России в 1993 г. без вести пропало 83 956 человек, 20 035 человек не были найдены. Одновременно в производстве правоохранительных органов в этом году находилось 10 088 дел по установлению личности по неопознанным трупам. Личность идентифицирована по 5424 делам, включая 546 человек без вести пропавших; 4664 трупа остались неопознанными. Квалификация деяния в этих случаях в силу разных

причин может быть затруднена. Поэтому они чаще всего не включаются в статистику зарегистрированных преступлений вообще и умышленных убийств в частности2.

Известно, что в конце 80-х годов криминогенная ситуация в Москве резко обострилась, особенно это коснулось преступлений против личности, в первую очередь убийств. Число всех зарегистрированных убийств начало расти с 1989 г. и к 1993 г. увеличилось в 2,1 раза (табл. 1), составив в 1993 г. 1404, в 1994 г.

—1820, в 1995 г. - 1702, в 1996 г. - 1544 убийстваЗ.

1См.: Конев А. А. Преступность в России и ее реальное состояние. С. 235.

2См.: Лунеев ВВ. Указ. соч. С. 92.

3См.: Состояние преступности и результаты деятельности органов прокуратуры и внутренних дел в расследовании и раскрытии умышленных убийств. Стат. сб. (1992-1996 гг., I полугодие 1997 г.). М., 1998. С. 27.

340

Глава Vlf. Границы достоверности данных правовой статистики

Таблица Динамика числа преступлений, повлекших смерть, в Москве1

Как видно, после 1990 г. число трупов с признаками убийства стало превышать суммарное число умышленных убийств даже с покушениями плюс число тяжких телесных повреждений, повлекших смерть, что свидетельствует о повышении уровня латент-ности умышленных убийств.

Поэтому можно с уверенностью констатировать, что удельный вес незаявленных тяжких и особо тяжких преступлений очень высок. В этом убеждают и результаты проведенного в 1991 — 1992 гг. НИИ МВД РФ при содействии Межрегионального института ООН по проблемам преступности и правосудия (UNICRI) выборочного изучения латентности отдельных видов преступлений (нанесение телесных повреждений, угроза или покушение на убийство, сексуальные инциденты, грабежи, разбои, различные виды краж, угоны автомобилей). Опрошенные граждане, специалисты и осужденные в шести областях европейской части России показали, что в год, предшествующий опросу, они не сообщали об этих опасных преступлениях в 40% случаев2.

Однако самым больным вопросом, искажающим объективность и достоверность показателей состояния преступности, является их незарегистрированная часть. Конечно, прав был И.И. Карпец,

1См.: Слинько М.И. Заказные убийства: опыт комплексного исследования. Изучение организованной преступности: российско-американский диалог. Сб. статей. М.. 1997. С. 92.

2См.: Горяинов К.К. Латентная преступность: результаты исследования и меры борьбы. Доклад на международном семинаре «Латентная преступность: познание, политика, стратегия». С. 4.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

когда писал: «В конце концов нет ни одной полиции мира, которая регистрировала бы все преступления»1. Но как в советский период, так и в России постсоветского времени широко распространенные случаи сокрытия преступлений от учета — явления одного порядка, т.е. грубейшие нарушения законности с вытекающими отсюда неблагоприятными последствиями для государства, общества и граждан. В другом месте И.И. Карпец откровенно отмечал, что наша криминальная статистика — явление особое, хитрое. Она кого угодно может обмануть. Причина хитрости одна — выдать желаемое за действительное. Вот и придумывались системы отчетности, позволяющие безболезненно манипулировать и процентом раскрываемости, и процентом судимости. Существовали сотни приемов создания благополучия. Автор ставит вопрос: «Думаете сейчас иначе?», и сам же отвечает: «Ошибаетесь». Перестройку-то тоже ведь делают политики. И им, — хоть демократам, хоть антидемократам — нужна (как ни крути) своя криминальная статистика. Они хотят быть хорошими. Они хотят, чтобы при них преступность снижалась. А что плохо, так это оттого, что их предшественники все развалили. Но преступность обладает относительной самостоятельностью и имеет свои закономерности, коренящиеся в пластах экономических, политических, социальных противоречиях, не зависит от амбиций политиков. Современная преступность — зеркальное отображение нашего современного общества. Дело не только в количественных показателях. Качество ее стало иным. Более тяжким. Более изощренным и т. д. Это было сказано в начале 90-х годов, а актуально и- на излете XX века2.

Не менее определенно по этому вопросу высказывается и В.П. Лозбяков: «Многие парадоксы в «поведении» преступности обусловлены колебаниями в практике регистрации и учета преступлений в системе правоохранительных органов. Правоохранительная деятельность по-разному может влиять на изменения объективных параметров состояния криминологической (правильнее — криминальной или криминогенной. — Авт.) обстановки». Путем манипуляций регистрационной практики можно повысить либо, наоборот, снизить показатели уровня» структуры и ди-

1Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М., 1992. С. 70.

2См.: Криминальная хроника. 1991. № 6 (II). Цит. по: Карпец ИИ. Сыск (записки начальника уголовного розыска). М., 1994. С. 323, 324.

342

Глава VII, Границы достоверности данных правовой статистики

намики преступности. Ужесточение правоприменительной практики зачастую приводит к перераспределению параметров преступности по видам. «Залповые» процессы освобождения из мест лишения свободы преступников приводят к «скачку» корыстно-насильственных преступлений и т.п.1 Поэтому не случайно высказываются предложения реформировать правовую статистику, поскольку ее ведомственная подчиненность не способствует независимости отчетности, рождает желание приукрасить результаты работы милиции, создает возможность для проволочки с регистрацией криминальных происшествий и возбуждением уголовных дел2.

С известной долей условности об уровне латентности можно судить по разнице между числом рассмотренных правоохранительными органами заявлений и сообщений о преступлениях и числом зарегистрированных деяний (табл. 2).

Таблица 23 Основные показатели преступности в России

* К. числу выявленных лиц, совершивших преступления, относились: лица, уголовные дела, материалы дознания и протокольные производства в отношении которых направлены в суд; лица, совершившие преступления, но освобожденные от уголовной ответственности в связи с передачей материалов в товарищеский суд, в комиссию по делам несовершеннолетних и т.п.; лица, уголовные дела и материалы в отношении которых прекращены по нереабилити-руюшим основаниям.

1 См.: Лозбяков В.П. Криминология и административная юрисдикция милиции. М., 1996. С. 64, 65. г См.: Андриашин Х.А. Демократия и современное административное право. М , 1996. С. 124.

э См. Преступность и правонарушения (1991 — 1995). Стат. сб. М, 1996. С. 15.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

343

Обнаруживается, что ежегодно почти по трети учтенных заявлений и сообщений (от 856 308 в 1990 г. до 967 091 в 1995 г. — разница показателей первой и второй строк табл. 2) отказано в возбуждении уголовного дела и регистрации преступлений. Надо полагать, что большинство отказов было обосновано. Практика убеждает, что не все сообщения содержали реальные признаки какого-то преступления. Но результаты опроса самих работников органов внутренних дел "подтвердили, что более чем десятая часть сообщений не учитывается.

Отрадно отметить, что проводимая в органах внутренних дел операция «чистые руки» ведется не напоказ, это не кампания, а, как свидетельствует статистика, кропотливый труд: в 1997 г. выявлено 14 647 нарушений законности и преступлений, совершенных' сотрудниками органов внутренних дел, из них И 042 нарушения законности, в том числе 1247 случаев укрытия преступлений от учета, что на 48,5% больше предыдущего года. В этом же году привлечено к ответственности за нарушение законности и преступления 11 219 сотрудников органов внутренних дел, из них осуждено 1598, что соответственно на 6,3 и 6,5% больше предыдущего года'.

Как свидетельствует практика, в процессе надзорной деятельности прокуроры вскрывают больше случаев укрывательства. В 1993 г., например, в стране выявлено и поставлено на учет более 40 тыс. скрытых от учета преступлений. Ежегодно только в Москве прокуроры вновь ставят на учет около 3 тыс. преступлений. Так, только за 6 месяцев 1994 г. ими выявлено скрытых от учета органами внутренних дел 1570 преступлений, в том числе 71 умышленное убийство, 89 тяжких телесных повреждений, 87 краж государственного имущества, 92 грабежа и 42 разбойных нападения.

Неполнота данных уголовно-правовой статистики обусловлена и тем обстоятельством, что в настоящее время, как уже отмечалось, правила единого учета преступлений распространяются на органы прокуратуры, внутренних дел (в том числе и на все исправительные учреждения), Федеральной налоговой полиции и Государственного таможенного комитета. Отдельно учитываются преступления, по которым следствие и дознание производятся ор-

1 См.: Российские вести. 1997. 20 февр.; Состояние преступности в России за 1997 год. М., 1998. С. 34.

344

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

345

танами ФСБ, военной прокуратуры. В общую статистику преступности не попадают и преступления по делам частного обвинения, возбуждаемые судами.

Кроме того, неполнота статистических данных о преступности презюмируется § 6 Инструкции о едином учете преступлений, в п. «г» которого до сих пор предусмотрено, что при составлении статистических карточек учитывается как одно преступление (составляется одна карточка на выявленное преступление) в агучае «совершения двух или более различных преступлений (курсив наш. — Авт.), выполненных одним действием (идеальная совокупность); при этом учитывается наиболее тяжкое преступление. Например: изнасилование, сопряженное с заражением венерической болезнью, учитывается как изнасилование».

В ст. 131 ч. 2 п.«г» УК РФ подобного рода деяние — квалифицированный состав изнасилования, повлекшего заражение потерпевшей венерическим заболеванием. Данное отягчающее обстоятельство

применимо в случаях, когда виновный знал, что болен этой болезнью. В подобных ситуациях имеет место идеальная совокупность, и содеянное подлежит еще и дополнительной квалификации по ст. 121 УК РФ1. Поэтому данное положение Инструкции о едином учете преступлений искусственно уменьшает число преступлений — заражение венерической болезнью (сифилисом, гонореей, мягким шанкром и др.), фактически совершенных за данный период времени. Законодатель обоснованно считает, что совершено единое сложное деяние — насильственный половой акт с потерпевшей, которое (деяние) характеризуется наличием дополнительных отягчающих последствий. Данное положение согласуется с мнением психологов о том, что «одно и то же действие может дать множество результатов»2. В этой ситуации императив Инструкции о едином учете преступлений учитывать содеянное (идеальную совокупность преступлений), как одно преступление не согласуется с принципом теории уголовно-правовой статистики, основанном на доктрине уголовного права: учету подлежит каждое деяние, получившее самостоятельную уголовноправовую оценку — квалификацию по самостоятельной статье Особенной части УК. Криминалисты считают, что«идеальная совокупность имеет место в случае, когда лицо единым деянием причиняет два и более разнородных или

несколько однородных последствий объектам, которые не соотносятся как часть и целое. При этом содеянное не охватывается одной уголовно-правовой нормой и обусловливает необходимость применения двух или нескольких норм Особенной части УК»1. Именно эта особенность проявляется в идеальной совокупности преступлений, когда лицо в результате единичного деяния нарушает несколько общественных отношений, охраняемых различными статьями уголовного закона, совершается два и более преступления, а следовательно, на них должно составляться и соответствующее количество карточек на преступление2. В.П. Малков справедливо отметил, что «объективная способность человеческого действия (бездействия) вызывать при определенных условиях не один, а несколько результатов и возможность познания и использования ее человеком в своей деятельности, в том числе и преступной, являются основанием для признания и оценки идеальной совокупности как формы проявления множественности преступных деяний»з.

Введение единого учета преступлений, как отмечалось, было важной мерой совершенствования уголовноправовой статистики. Однако и в существующей организации уголовно-правовой статистики есть другие нерешенные проблемы, имеющие самое непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу. Это касается методики определения раскрываемости преступлений.

Вопреки презумпции невиновности, в соответствии с которым признать человека преступником может только суд, правоохранительные органы отчитываются о раскрытии преступления не после вынесения судом обвинительного приговора, а с момента передачи дела в суд, что иногда имеет неожиданные последствия (см. § 17 Инструкции о едином учете преступлений). Так, например, следователи Кузоватовского РОВД Ульяновской области добивались почти стопроцентной раскрываемости путем расследования

1См.: Наумов А.В. Указ. соч. С. 324; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1997. С. 268.

2Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М., 1946. С. 541—542.

1 Красиков Ю.А. Множественность преступлений (понятие, виды, наказуемость): Учеб. пособие. М., 1988. С. 16.

J Ио выборочным данным исследователей такие случаи встречаются относительно редко, что не исключает необходимости при подготовке новой редакции Инструкции о едином учете преступлений правила учета идеальной совокупности преступлений привести в соответствие с доктриной уголовного права.

3 Малков В.П. Множественность преступлений и ее формы по советскому уголовному праву. Казань, 1982. С. 107.

346

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

...несуществующих преступлений. Они составляли фиктивные документы о якобы совершенных и расследованных по горячим следам кражах и таким образом добивались блестящего уровня раскрываемости. Фальсифицированные следователями уголовные дела должны были бы, По логике, завершиться .судебными процессами над мнимыми преступниками. Этого, разумеется, не произошло'. Почему? Видимо, потому, что учет и регистрация преступлений, лиц, их совершивших, а также ведение статистической отчетности по преступности и ъ соответствии с новой Инструкцией о едином учете преступлений (3-е издание от 14 декабря 1994 г.) ведется МВД, т.е. органом, ответственным за раскрытие преступлений, поэтому понятно стремление отдельных сотрудников этого ведомства уклоняться от правдивого отражения поступающей информации, как и их желание фальсифицировать мнимые преступления или добиваться раскрываемости любой ценой2. Поэтому и бытует такая логика: чем больше зарегистрировано преступных деяний, тем больше предстоит их раскрывать. Отсюда и нежелание возбуждать дела, и сетовать на ненужную «бумажную» работу по оформлению отказов в возбуждении уголовных дел3.

Методы «борьбы с преступностью» при помощи статистических показателей не ограничиваются простым сокрытием преступлений. Практика сталкивается и с обратными парадоксами. Так, в результате проверки прокуратурой Волгоградской области учета преступлений обнаружены факты приписок. По данным органов внутренних дел области, число преступлений, квалифицированных как хулиганство и угроза убийством, неуклонно растет, как и их раскрываемость. Оказалось, около половины из них — «липа». Из 700 хулиганств, зарегистрированных в Красноармейском

1См.: Российская газета. 1995. 2 февр.

2Убедительное подтверждение последнего обстоятельства сообщает Г. Лйтвин-цев в публикации под названием «Беспредел. Самосуд в милицейском застенке В Воронеже оглашен приговор «блюстителям порядка», которые, выбивая признания, сожгли подследственных». (Российская газета. 1997. 8 апр.). Видимо, эти обстоятельства должны учитываться и при подготовке новой редакции Примерной инструкции «О порядке приема, регистрации, учета и разрешения в органах и учреждениях внутренних дел заявлений., сообщений и другой информации о преступлениях и происшествиях», утвержденной приказом МВД СССР от 11 ноября 1990 г. и не утратившей своей силы; см. также: Козлова Н. Беспредел.'Подполковника били на рассвете. Били не хулиганы — люди, которые получают зарплату за охрану общественного порядка // Российская газета. 1997. 28 июня.

3См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации. М., 1992. С. 29

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

347

РОВД Волгограда, 500 фальсифицированы, в Ворошиловском — 100 из 186. Приписки делались после расследования какого-либо преступления в карточке учета, таким образом, на подозреваемого «вешалось» еще несколько якобы раскрытых преступлений. До суда они, естественно, не доходили1.

Бытует и такая практика по делам экономической преступности: в суд стали направляться уголовные дела, связанные с мошенничеством в крупных размерах, когда под видом юридического лица ведется прием вкладов от населения с обещанием невероятных процентов или иных благ. Затем, естественно, «фирма» закрывается, мошенник скрывается, но все же иногда попадается (как небезызвестная Властелина). Возбуждено уголовное дело, по которому помимо основной карточки (ф. 1 на выявленное преступление) на выявленные в процессе расследования «эпизоды» мошеннической деятельности заводятся дополнительно еще несколько аналогичных карточек. И при этом все эти раскрытые преступления уже направлены в суд. Поэтому практика выставления дополнительных карточек по таким многоэпизодным преступлениям — очередной способ фальсификации процента раскрываемости.

В результате такой «борьбы» распыляются силы и средства государственных органов в предупреждении, своевременном выявлении и пресечении правонарушений в сфере экономики, другие «акулы» преступного бизнеса уходят от ответственности. В целях преодоления разобщенности государственных органов на этом направлении деятельности, объективного отражения выявленных преступлений и административных правонарушений в сфере экономики в государственной статистической отчетности и принятия необходимых мер Президент РФ поручил Правительству РФ в трехмесячный срок разработать единую систему их учета. Для этого федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, а также Центральный банк РФ обязаны незамедлительно информировать соответствующие органы прокуратуры Российской Федерации о выявленных правонарушениях в сфере экономики. Генеральному прокурору РФ предложено усилить надзор за законностью мер, принимаемых по выявленным преступлениям и административным правонарушениям в этой сфере и направленных на устранение причин и условий, способствующих их совершению; о

1 См.: Сами придумали — сами раскроем // Российская галета. 1997. 21 марта.

348

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

мерах, принятых по выявлению наиболее опасных из них, информировать Президента РФ'. Западные криминологи считают, что полная раскрываемость преступности привела бы к краху всей правовой системы, поэтому система уголовной юстиции может существовать только при наличии

определенной доли скрытой преступности2. Как ни парадоксален этот вывод, но он правильный. Автор исходит из тезиса, что преступность — нормальное яатение любого общества и поддержанию ее на терпимом уровне (в рациональных, разумных пределах) наряду с деятельностью правоохранительных органов в большей мере должны способствовать процессы декриминализации и депенализации. Поэтому не случайно в развитых странах, например в США, только по восьми серьезным преступлениям уровень раскрываемости не превышал за последние 30 лет 21—22 %., а краж — вдвое ниже. В Англии этот показатель колеблется в пределах 32—40 %, в Германии — 45—46 %, в Японии — около 60 %3.

На наш взгляд, раскрываемость нужно определять не «оптом», в целом по всем делам, направленным в суд, а только по неочевидным и только по отдельным категориям преступлений: небольшой тяжести, средней тяжести, тяжким и особо тяжким преступлениям, и только по вступившим в законную силу обвинительным приговорам. А что касается ныне существующей практики ее вычисления, то она может при известной

корректировке использоваться для внутриведомственных нужд, а не государственной оценки эффективности реализации мер социального контроля над преступностью.

Итак, в заключение следует отметить неутешительный факт, что государственная статистика о зарегистрированной в стране преступности, как и в советское время, по-прежнему не соответствует ее фактическому состоянию.

Вместе с тем говорить о достоверном количественном выражении латентной преступности не приходится из-за ее скрытого характера (поэтому она и считается «темной цифрой» преступности). Имеющиеся на этот счет сведения, как упоминалось, — результаты выборочных криминологических исследований, хотя

1Указ Президента РФ от 3 марта 1998 г. «Об обеспечении взаимодействия государственных органов в борьбе с правонарушениями в сфере экономики»//Рос-сийская газета. 1998. 5 марта.

2См.: Шнайдер Г.Й. Указ.-соч. С. 146.

3См.: Лунеев В.В. Указ. соч. С. 100.

§ 2. Границы достоверности данных уголовно-правовой статистики

349

практическая потребность в объективных криминологических показателях ни у кого не вызывает сомнений. Она определяется тем, что эффективность реализации государственных мер социального контроля над преступностью в значительной мере зависит от информационного обеспечения этой деятельности. А это возможно на основе объективного знания фактического состояния преступности и реальных достижений правоохранительных органов.

Эта потребность обусловлена необходимостью определения; во-первых, социальных последствий преступности (это важно хотя бы для того, чтобы подсчитать не только цифры потерь, но м сколько нужно средств на борьбу с преступностью и куда их конкретно направить, т.е. необходимостью оптимизации расчета сил, средств и бюджета, направляемых на удержание преступности на социально терпимом уровне); основных тенденций преступности и ее различных видов; установления взаимосвязей между криминологическими показателями и сведениями о социальных, экономических, демографических, политических и правовых процессах в стране; необходимостью составления различных по срокам криминологических прогнозов преступности и государственных мер социального контроля над ней; во-вторых, необходимостью реальной оценки деятельности правоохранительных органов; определения и корректировки главных направлений правоохранительной деятельности; разработки и уточнения федеральных и региональных программ борьбы с преступностью и ее отдельными видами; планирования законотворческой деятельности по совершенствованию законодательства1.

Анализируя обстоятельства, способствующие искажению уголовно-статистических показателей преступности, криминологи приходят к выводу, что они обусловлены взаимосвязанным комплексом объективных и субъективных причин, условий и предпосылок: исторических, идеологических (политических) организационных, кадровых, материальных, психологических и технических. При этом логично и справедливо указывается на способы объективизации показателей как преступности, так и контроля над ней, поскольку общество вправе знать действительную криминальную обстановку в стране и фактические результаты реализации государственных мер социального контроля над ней2.

' См.: Лунеев В.В. Указ. соч. С. 95. 2 См. там же. С. 95-97.

350

Глава VII. Границы достоверности данных правовой статистики

Вместе с тем в научном плане, видимо, нет оснований считать, что необнаруженная, статистически не зафиксированная латентная преступность развивается по каким-то «своим» законам, что ей, в противоположность обнаруженной и зафиксированной, присуши иные закономерности. Правильно пишет Г.А. Аване-сов: абсолютно точные размеры преступности остаются неизвестными, но значение латентной преступности как существенного препятствия для изучения преступности не следует необоснованно преувеличивать1.

С точки зрения математической статистики регистрируемая преступность есть не что иное, как стихийная выборка, объем которой более чем достаточен для исследования преступности в целом. Поэтому как бы ни была относительно велика латентная преступность, зависимости между показателями, характеризующими преступность, могут быть выявлены на основе регистрируемой совокупности преступлений с применением в необходимых случаях поправочных коэффициентов, учитывающих степень латентности тех или иных преступлений. Именно из этих соображений, видимо, нецелесообразно изучать всю латентную преступность, поскольку это не только трудно, но и дорого.

Криминологами предложен ряд методов, позволяющих судить о степени распространенности соответствующих видов преступлений с учетом их латентности. В этих целях могут сопоставляться данные уголовно-правовой статистики, административно-правовой статистики и статистики гражданско-правовых деликтов.