Введение в историю Греции

I. Обзор источников. Понятие об источниках

«Гомеровский вопрос» поднят в конце XVIII ст. немецким ученым Ф р . Авг . В о л ь ф о м , который, указывая на противоре­ чия, встречающиеся в поэмах, и отвергая существование письмен­ ности у греков во время Гомера, доказывал, что древние песни о Троянской войне передавались от поколения к поколению устно, хранились в памяти певцов, и что впервые они были записаны, со­ браны и приведены в порядок лишь позднейшими редакторами при Писистрате. Последователем Вольфа и крайним представи­ телем «теории песен» («Liedertheorie») был К. Лахман; с осо­ бенною яркостью выставлял он противоречия и недостаток связи в «Илиаде» и полагал, что «Илиада» — конгломерат первоначаль­ но отдельных, совершенно самостоятельных песен. Против «воль­ фианцев» выступили «унитарии» (например, Г. В. Нитч), от­ стаивавшие единство плана и основной темы поэм, принадлеж­ ность их Гомеру и существование письменности у греков в те вре­ мена, а противоречия и недостаток связи, на которые указывали последователи Вольфа, нередко объяснялись интерполяциями, благодаря которым первичные «Илиада» и «Одиссея», поэмы небольшого объема, могли постепенно разрастись (Г. Герман). Английский историк Д ж . Грот занял как бы среднее положение между обоими лагерями: ввиду явных признаков связи и единства в гомеровских поэмах, он не мог допустить, чтобы подобные про-

homerischen Gedichte. Leipzig, 1894; Terret L.-V.. abbé. Homère. Etude historique et critique. Paris, 1899; Bréal M. Pour mieux connaître Homère. Paris, 1906; Murray G. The Rise of the Greek Epic. Oxford, 1911. 2 ed.;

Cauer P. Grundfragen der Homerkritik. Leipzig, 1909 (2. Aufl.); упомянутая монография Finsler'a; Mülder D. Die Ilias und ihre Quellen. Berlin, 1910; Rothe K. Die Ilias als Dichtung. Paderborn, 1910; его же. Der augenblick­ liche Stand der homerischen Frage. Berlin, 1912; его же. Die Odyssee als Dichtung und ihr Verhältnis zur Ilias. Padeborn, 1913; Bethe. Die Einheit unsener Ilias // NJb. XXXII. 1914. На русск. яз.: Соколов Φ. Φ. Гоме­ ровский вопрос // ЖМНП. 1868 и в его «Трудах» (СПб., 1909); Шес­ таков С. П. О происхождении поэм Гомера. В 2 т. Казань, 1892—1900; Зелинский Φ. Ф. Старые и новые пути в гомеровском вопросе // ЖМНП. 1900. Май; его же. Закон хронологической несовместимости и композиция «Илиады» / Χαριστήρια. Сборник статей по филологии и лингвистике в честь Φ. Е. Корша. М., 1896.

Литературные произведения

изведения возникли из отдельных атомов,— из песен, первона­ чально ничего общего между собою не имевших; и он отстаивал в общем единство «Одиссеи», но в «Илиаде» различал две главные составные части — первоначальную поэму «Ахиллеиду» (пес­ ни I, VIII, XI — XXII) и присоединенную к ней с о б с т в е н н о «Илиаду» (песни II—VII); песни же IX и X X I I I — X X I V счи­ тал позднейшими вставками или добавлениями. Не буду касаться других теорий по «гомеровскому вопросу» 1. Отмечу только еще мнение, по которому поэмы эти — продукт не индивидуального, единоличного творчества, а творчества народного: это — эпос на­ родный, подобно «Нибелунгам» или финской «Калевале»; он слагался постепенно и создателем его может считаться весь гре­ ческий народ ( Ф . Э р х а р д т ) .

Вообще же крайности в воззрениях обоих лагерей, вольфиан­ цев и их противников, унитариев, с течением времени значитель­ но сгладились и с обеих сторон сделаны большие уступки. Ока­ залось, что в гомеровских поэмах есть известное единство плана и темы и в то же время — отступления и противоречия; есть общие рамки, но в пределах их более или менее самостоятельное разви­ тие отдельных частей и эпизодов. Одна из главных опор Вольфо­ вой теории — отсутствие будто бы письма в гомеровскую эпо­ ху — пала: доказана сравнительная древность греческого пись­ ма; существование его в начале VIII в. засвидетельствовано над­ писями. Можно сказать, что в последние годы преобладает теория единства: если не «Одиссея», то «Илиада» считается произведением одного великого поэта, Гомера, и Гомер признает­ ся не фикцией, не каким-либо коллективным именем, а реаль­ ною, историческою личностью. Таким образом, мы как будто возвращаемся к положению, существовавшему до Вольфа.

1 Между новейшими оригинальными гипотезами обращают на себя внимание мнения: Bérard V. Les Phéniciens et l'Odyssée. 2 Vol., по которо­ му описание странствований Одиссея есть перевод, переложенный в сти­ хи, с финикийского Перипла; Butler S. The autoress of the Odyssey. L., 1897, где доказывается, что «Одиссея» есть произведение женщины и что в ней описывается плавание вокруг Сицилии.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

Но как бы ни решался вопрос собственно о Гомере, для нас в данном случае важно то, что с точки зрения современной теории, если и допускать здесь в конце концов участие и всю важность роли единоличного, индивидуального творчества певца или поэта вроде Гомера, все-таки оказывается несомненным, что гомеров­ ский эпос имеет в своей основе, как материал, народные сказания и песни, петые певцами-аэдами, и в этом смысле является продук­ том долгого, многовекового последовательного развития. Поэтому в нем отразились черты не одной какой-либо тесно ограниченной эпохи; перед нами тут воззрения не одного какого-нибудь поколе­ ния. «Илиада» несколько древнее «Одиссеи»: первую в главных ее частях можно отнести к IX—VIII вв. до P. X., вторую — к VIII—VII вв. К сравнительно новым частям принадлежат «Ката­ лог кораблей» в «Илиаде» и первые песни («Телемахия») в «Одиссее». Вообще же в той и другой обнаруживается несколько наслоений, есть элементы более древние и более новые. Такие черты, например, и подробности, как упоминание о храме, о ста­ туе, о талантах золота; указания на вред многовластия, на могуще­ ство знати, зарождающуюся оппозицию демоса; карикатурное изображение Ферсита,— все это характеризует уже сравнительно позднюю эпоху. Эпос воспевает деяния давно минувшего времени, подвиги и приключения прежнего поколения — поколения героев, которых он отличает от людей, ему современных, более слабых и мелких; он различает прошедшее и настоящее; традиция и услов­ ный, «конвенционный» элемент в нем сильны; в нем отразились воспоминания о микенской эпохе и затем о колонизации эолян. Но с чертами более древнего времени невольно смешиваются и черты бо­ лее нового: окружающая действительность не могла не оказать вли­ яния, не могла не отразиться в эпосе, и он воспроизводит преимуще­ ственно ее черты, дает картину греческой жизни и быта за X— VIII вв. до P. X., т. е. в течение периода, который теперь некоторые историки склонны называть «греческим средневековьем».

Гесиод. Немалое значение для историка имеет и эпос Гесиода (приблизительно за VII в. до P. X . ) . Его « Ф е о г о н и я » 1 ,

1 Некоторые отвергают принадлежность ее Гесиоду.

Литературные произведения

попытка привести в систему греческий пантеон,— важна для зна­ комства с мифологией и космогонией греков, а «Труды и дни» ("Εργα και 'ημέραι) 1 интересны не только, как нравоучительная поэма, как кодекс нравственных правил: здесь изображается ре­ альная жизнь с ее трудами и заботами; по этой поэме мы знакомим­ ся с положением сельского класса лет за 700 до P. X., с первыми зачатками последующей социальной и политической борьбы, с признаками зарождающейся оппозиции и недовольства.

Лирика. Такие л и р и к и конца VII и VI в., как С о л о н , Ф е о г ­ нид 2, А л к е й 3, освещают нам дальнейшую борьбу обществен­ ных классов в Греции в эпоху тирании и возникновения демокра­ тии. Их произведения — элегии и песни,— из которых сохрани­ лись далеко не все и притом нередко лишь в отрывках 4, имеют политический характер и касаются современных им событий. Стихотворения Солона — наш главный, наиболее достоверный источник для знакомства с личностью великого законодателя Афин, его программой, его воззрениями и стремлениями, с отно­ шением к нему партий и т. п. Феогнид раскрывает истинный ха­ рактер той ожесточенной борьбы партий, которая происходила в Мегаре. А лирик Т и р т е й — древнейший наш свидетель каса­ тельно Спарты. Знаменитые лирики V века — С и м о н и д , воспе­ вавший победителей при Марафоне, Саламине и Платеях, автор известной «эпиграммы» (в древнегреческом смысле слова) в честь

1 Русск. пер. Г. К. Властова (СПб!, 1885).

2 Hudson-Williams T. The elegies of Theognis and other elegies included in the Theognidean sylloge. London, 1910; Wendorff F. Die aristokratischen Sprecher der Theognis-Sammlung. Göttingen, 1909.

3Алкей и Сафо — в русск. пер. Вяч. Иванова. М., 1914 (в серии «Памятники мировой литературы»).

4Bergk Th. Poëtae lyrici graeci. Leipzig, 1878. 3 Teile; Poëtarum Graeco- rum Fragmenta / Ed. U. v. Wilamowitz-Möllendorff. Стихотворения Солона имеются в нем. пер.: Peppmüller R. Stralsund, 1904; WdamowitzMöllendorff U. v. Sappho und Simonides. Berlin, 1913; Семенов А. Ф. Гре­ ческий лирик Симонид Кеосский и сохранившиеся отрывки его поэзии / / ИНИФИ-XXVII-XXIX. 1912-1914.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

резко выраженною индивидуальностью. Но зато он отзывался на самые животрепещущие для тогдашнего образованного общества темы и вопросы. Это был «сценический философ», и его произве­ дения чрезвычайно важны для характеристики умственной жизни того времени: философские взгляды, софистическое направление, вообще движение в области религиозной и философской мысли, развитие гуманности,— все это нашло себе отражение в трагеди­ ях Еврипида. Его произведения важны и для характеристики по­ литических стремлений второй половины V в.; Еврипид касается положения различных классов населения, борьбы политических и социальных партий, даже внешней политики, например, отноше­ ния к Спарте, положения Афин в Греции

Но мы должны быть готовы к тому, что встретим у Еврипида противоречия. Объясняются они отчасти тем, что миросозерца­ ние этого поэта-скептика не отличалось строгою последователь­ ностью и цельностью, да и выражался он иногда с оговорками, быть может, чтобы не навлечь на себя беды, а отчасти — тем, что Еврипид разделял, конечно, не все те суждения (часто диамет­ рально противоположные), которые он влагает в уста действую­ щих лиц: как было замечено выше, нельзя все то, что говорят ге­ рои трагедии, без дальних рассуждений приписывать автору как его собственное убеждение. Противоречия у Еврипида особенно бросаются в глаза в отзывах о богах. Наряду с явным скептициз­ мом и рационализмом, после прославления разума как «лучшего прорицателя» и подчас смелых критических отзывов о народных верованиях и богах, после горячих тирад против безнравственно­ сти, насилий и несправедливости этих богов в других трагеди­ ях,— в «Вакханках» Еврипид показывает всю тщетность мудр­ ствований, всю непоколебимость «унаследованных от отцов за­ поведей, которых никакой ум не в состоянии низвергнуть», всю

1 Беляев Д. Ф. К вопросу о мировоззрении Еврипида. Казань, 1878; его же. Воззрения Еврипида на сословия и состояния, внутреннюю и вне­ шнюю политику Афин // ЖМНП . 1882—1883; Decharme P. Euripide et l'esprit de son théâtre. Paris, 1893. Nestle W. Euripides, der Dichter der griechischen Aufklärung. Stuttgart, 1901; Steiger H. Euripides. Leipzig, 1912

(Ser.: Das Erbe der Alten).

Литературные произведения

пагубность сопротивления богам, пути которых «неисповедимы»,

ивыводит такое нравоучение: «быть благоразумным и чтить все божественное — таково лучшее и самое мудрое решение для смертных»; «если есть человек, не воздающий уважение богам, пусть он взглянет на участь Пенфея и уверует в них!» 1. Но даже

иэта трагедия представляет для историка глубокий интерес с точки зрения характеристики того умственного движения, кото­ рое совершалось в Греции во время Еврипида.

Комедия. Еще более близкое, непосредственное отношение к тогдашней действительности, к историческим деятелям и событи­ ям имеют произведения к о м е д и о г р а ф о в — К р а т и н а , Е в п о ­

лида, Телеклида, Гермиппа (V в.), от комедий которых со­ хранились, к сожалению, лишь немногие жалкие отрывки 2, и в особенности А р и с т о ф а н а (ок. 450—385 г.) 3, выступившего на литературное поприще в 427 г. Аттическая комедия V века была комедией по преимуществу политической. Война и мир («Ахарня­ не», «Мир», отчасти «Лисистрата»), демократия с ее вождями и демагогами, подобными Клеону («Всадники»), афинский суд присяжных и его темные стороны ( «Осы» ), своего рода «женский

1См.: «Вакханки» в русск. перев. Φ. Ф. Зелинского // ФОб. 1894. T. VII. Прил. Из попыток объяснить эту трагедию см.: Verrall A. W. The Bacchants of Euripide and Other Essays. Cambridge, 1910; Michaud. Le

problème de Bacchantes d'Euripide. Paris, 1914.

2Meineke Aug. Fragmenta Comicorum Graecorum. Berlin, 1839. 5 Bde.;

Kock К. Comicorum atticorum fragmenta. Leipzig, 1880—1888. 3 Bde. Новейшее изд.: Comicorum Graecorum Fragmenta / Ed. G. Kaibel (1899). Отрывки из комедий можно найти и в собрании Didot; Варне­ ке Б. В. Новые домыслы о происхождении греческой комедии / Προπεμ­ πτηρια. Сборник статей в честь Э. Р. фон Штерна. Одесса, 1912.

3Müller-Strübing Η. Aristophanes und d. historische Kritik. Leipzig,

1873; Couat A. Aristophane et l'ancienne comédie attique. Paris, 1889;

Croiset M. Aristophane et les partis à Athènes. Paris, 1906; Süss W. Aristophanes und d. Nachwelt. Leipzig, 1911. Прекрасный нем. пер. Аристофана: Aristophanes' Werke / Uebers. von J. G. Droysen. Lpz., 1880; Gabe S. Die geistigen und sozialen Bestrebungen Athens im V. vorchristlichen Jahrhundert im Spiegel der Aristophanischen Komödie. I. Czernowtz, 1913; Kneisel A. B.

Aristophanes, ein Spiegel unserer Zeit. Köthen, 1913.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

вопрос» 1 и стремления к коммунизму, не чуждые уже той эпохе («Лисистрата», «Женское народное собрание»), тогдашние со­ циальные отношения, борьба бедных и богатых («Богатство»), столкновение старых и новых направлений в литературе ( «Лягуш­ ки», «Женщины на празднике фесмофорий»), софистика («Об­ лака»),— всего этого касается Аристофан, у которого, кроме того, рассеяно множество намеков на исторические лица и собы­ тия. Даже такая фантастическая, «утопическая» комедия, как «Птицы», не совсем чужда действительности и рисует некоторые черты тогдашней афинской демократии и афинской жизни 2.

Произведения комедиографов представляют для историка ин­ терес еще и в другом отношении: они знакомят с внутренним со­ стоянием и бытом Афин; они выводят не героев, а заурядных граждан; они изображают наглядно и ярко обыденную жизнь, с ее повседневными интересами и заботами. Словом, комедия — отра­ жение, хотя бы и карикатурное, тогдашней действительности. Самые намеки комедиографов по поводу той или другой истори­ ческой личности, того или другого явления должны иметь хоть от­ даленную связь с каким-нибудь действительным происшествием или, по крайней мере, с толками и сплетнями, ходившими тогда в Афинах; иначе бы такие намеки не имели смысла и не были по­ нятны для зрителей.

Но все эти шутки, подчас грубые, все эти личные нападки, от­ зывающиеся нередко сплетней, клеветой и карикатурой,— при­ нимать за чистую монету, на них основываться при оценке истори­ ческого деятеля никоим образом нельзя. Какое, например, пре­ вратное представление было бы у нас о Сократе, полагайся мы на одного Аристофана и его «Облака» и не имей мы других источни­ ков! Вообще пользование комедией требует большой осмотри­ тельности: это хотя и важный источник, но все же довольно мут-

1См. мою статью: Бузескул В. П. Женский вопрос в Древней Греции /

Ксвету. СПб., 1904 (и в моих «Исторических этюдах». СПб., 1911); Варнеке Б. В. Женский вопрос на афинской сцене. Казань, 1905.

2Droysen J. G. Des Aristophanes «Vögel» und die Hermokopiden / / RhM. III—IV. 1835—1836; Шварц А. H. Триумф Пейфетера в «Птицах» Аристофана // ФОб. 1901. XX.

Литературные произведения

ный. Нельзя упускать из виду, что комедиограф не историк, что тут мы имеем дело с произведением поэтическим, что Аристофан, на­ пример, прежде всего — комический поэт, цель которого заставить зрителей смеяться. Но этого мало: древняя аттическая комедия не только произведение поэтическое, но и политическое, тенденциоз­ ное. Перед нами тут выражение духа партии, иногда в самой резкой, беспощадной форме. Это — голос оппозиции. Все комедиографы V в . — враги афинской демократии, хотя только благодаря терпи­ мости и свободному духу этой демократии возможны были пред­ ставления таких произведений, как Аристофановы комедии, с их насмешками и глумлением над самим державным демосом. У ко­ медиографов ясно проглядывает аристократическая тенденция. В числе, например, тех недостатков, которые, по Аристофану, должны служить позорным клеймом для выводимых в его комеди­ ях лиц, незнатность происхождения занимает далеко не последнее место. Понятно, что вожди демоса и лица, расположенные к нему, не встречают пощады со стороны комедиографов. От последних нечего ждать сколько-нибудь беспристрастной оценки деятелей демократии. Зато аристократов комедиографы щадят, а Кратин, например, даже восхвалял Кимона. Такое отношение комедиогра­ фов к демократии едва ли может быть объяснено одним лишь рас­ четом с их стороны (так как от аристократов и вообще людей бога­ тых зависела удачная постановка их пьес). Скорее это объясняет­ ся самою природою и назначением комедии: она должна была сто­ ять в оппозиции вообще по отношению к существующему; комедиографы должны были осмеивать господствующие нравы, порядки и т. п., а таким порядком тогда в Афинах была именно де­ мократия. Но нельзя сказать, по крайней мере об Аристофане, чтобы его воззрения и идеалы отличались определенностью; на­ против, у него замечаются непоследовательность и противоречия.

Иным характером отличается т. наз. «новая комедия» IV в. Это — комедия не политическая: она дает картину частной жизни и частных нравов1. Ее представитель — М е н а н д р ,

1 Legrand Ε. L. Daos. Tableau de la comédie grecque pendant la période

dite nouvelle. Lyon; Paris, 1910.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

несколько пьес которого в значительной их части недавно найдено 1.

Обратимся к прозаической л и т е р а т у р е Греции. Оставляя историков пока в стороне, я коснусь здесь прежде всего произве­ дений философских и ораторских.

Философы. Первые 2 являются нашим источником не потому лишь, что служат выразителями умственных течений и свидетель­ ствуют о степени умственного прогресса в древности, показывая, до какой широты и глубины доходила философская мысль греков в лице их величайших умов, какие проблемы ставились ими и как они решались; и не потому только, что как бы ни был велик и своеобра­ зен философский гений отдельного мыслителя, как бы ни была ме-

1См. во 2-й части «Введения».

2В собр. Didot и Teubner; Diels H. Die Fragmente der Vorsokratiker. Berlin, 1912. 2 Bde. (3. Aufl.). Главнейшие пособия по истории греческой философии: Ζeller Ε. (неск. изд.; в рус. пер.: Целлер Эд. Очерк истории греческой философии / Пер. с 10-го нем. изд. Н. Стрелкова. М., 1913). Windelband W. (собр. Iw. ν. Müller. 3-е изд.; рус. пер.: История древней философии. 4-е изд. СПб., 1908); Gomperz Th. Griechische Denker. Leipzig, 1896—1909.3 Bde.; (со2-гоизд. рус. пер.: Гомперц Т. Греческие мыслители. Т. I—II. СПб., 1911—1913; он же. Жизнепонимание греческих мыслителей и идеал внутренней свободы. СПб., 1912; Арним Г. ф. История античной философии. СПб., 1910; Arnim G. v. Die politische Theorien des Altertums; Schmidt L. Die Ethik der alten Griechen. Berlin, 1882. 2 Bde.; Wundt M. Geschichte der griechischen Ethik. Leipzig, 1908—1911. 2 Bde.; Benn A. W. The Philosophy of Greece Considered in Relation to the Character and History ofit is People. London, 1898; Livingstone R. W. The Greek Geni­ us and its Meaning to us. Oxford, 1912; Bumet Th. Die Anfänge der griechischen Philosophie. 2. Aufl. Leipzig; Berlin, 1913 (пер. с англ.); Трубецкой С. Η.

История древней философии. М., 1906—1908. В 2 т. На русском языке см., кроме того: Чичерин Б.Н. История политических учений. М., 1869. T. I ; его же. Политические мыслители древнего и нового времени // БдС. М., 1897. Вып. 1; Редкин П. Г. Из лекций по истории философии права. СПб., 1889 след. 7 т.; Коркунов Η. М. История философии права. СПб., 1898 (не­ сколько изданий); Новгородцев П. И. Политические идеалы древнего и нового мира. М., 1910—1913. Вып. 2; Общая история философии / Под ред. А. И. Введенского и Э. Л. Радлова. СПб., 1910.

Литературные произведения

тафизична и, казалось, лишена реальной основы его философия, все же его воззрения так или иначе имеют связь с характером и ис­ торией народа, с современной ему эпохой, так как никакой мысли­ тель не может совершенно отрешиться от мира реального, от окру­ жающей действительности. Произведения философов являются нашим источником и в более прямом смысле: они нередко содер­ жат фактические сообщения и наблюдения над историческою жизнью, над современным философу порядком; в них трактуются, например, вопросы о государстве, его цели и задачах, о его наилуч­ шем устройстве; на основании опыта исторической жизни выска­ зываются политические идеалы, приводятся примеры из прошло­ го, характеризуются афинская демократия и ее вожди и т. д.

В особенности это нужно сказать об А р и с т о т е л е и П л а т о ­ не. Аристотель, как реалист, исходит в своей «Политике» по­ стоянно от фактов и наблюдений над прошлым и над современною ему действительностью, и его «Политика» — драгоценнейший источник для историка; но так как она тесно связана с другим, чис­ то историческим, произведением великого философа — его «По­ литиями», то об Аристотеле я скажу далее, в отделе об историках. Что касается П л а т о н а 1, то, несмотря на весь «идеализм» его философии, не говоря уже об «Апологии» и вообще его отношении

1 Кроме собр. Didot и Teubner, следует отметить капитальное издание: Stallbaum С. Leipzig, 1821 ff. 10 Bde., с коммент.; из более новых: Schanz Μ., v. Leipzig, 1875 ff.; из переводов Платона нем. пер.: Schleier­ macher. С введениями. 1804 ff.; 3. Aufl. München, 1861; рус. пер.: Кар­ пов В. H. (М., 1867—1879. В 6 т.) и начатый Вл. Соловьевым (Творения Платона / Пер. М. С. Соловьева. T. I. М., 1899; Пер. кн. С. Н. Трубец­ кого. T. II. 1903); Законы / Пер. Г. А. Янчевецкого / / Гимназия. 1898. Прил. О Платоне см.: Грот Н. Я. Очерк философии Платона. М., 1896; Трубецкой Ε. Н., кн. Политические идеалы Платона и Аристотеля в их всемирно-историческом значении // ВФиП. I. 1890; его же. Соци­ альная утопия Платона / / Там же. 1908. Кн. 1—2; Zeller Ε. Der Platon. Staat in seiner Bedeutung für die Folgezeit / / Vorträge und Abhandlungen. Leipzig. I. 1875; Windelband W. Plato (русск. пер.: СПб., 1900); Na­ torp Р. Platons Ideenlehre. Eine Einführung in den Idealismus. Leipzig, 1903;

Ritter C. Platon. München, 1910 f. 2 Bde.

I.Обзор источников. Понятие об источниках

кСократу и софистам 1, такие диалоги, как, например, «Горгий», «Менексен» 2, и особенно «Государство» и «Законы», содержат богатый материал для характеристики демократии (преимуще­ ственно темных ее сторон), тех внутренних недугов, которыми страдал общественный строй Эллады в ту эпоху, ненормальных социально-экономических отношений и социального вопроса в Греции. VIII книга его «Государства» — жестокий обвинитель­ ный акт против господства материальных интересов как у тогдаш­ них плутократов, так и у охлократов. Его собственная теория — это естественная реакция против крайностей тогдашнего индиви­

дуализма: против индивидуализма Платон выдвинул социализм и коммунизм 3. Конечно, к отзывам Платона следует относиться с некоторою осторожностью и не принимать их безусловно на веру. Он судит, например, об афинской демократии и ее вождях слиш­ ком уж строго и не вполне объективно. Уже как ученик Сократа, Платон должен был относиться к демократии с антипатией, боль­ шим или меньшим презрением. Под влиянием печальных явлений окружавшей действительности, после рокового для афинян исхода Пелопоннесской войны, утратилась вера в благотворность и целе­ сообразность демократического строя; в нем усматривали главную причину и источник всех бедствий и упадка. По демократии IV в. судили и о демократии V в., Периклова времени. Для примера возьмем отзыв Платона о Перикле, находящийся в «Горгии»; на­ сколько можно на него полагаться? Платон здесь не считает Пе-

1Здесь возникает вопрос: 1) где граница между воззрениями выво­ димого Платоном Сократа и воззрениями самого Платона и 2) насколько Платонов Сократ соответствует действительному, историческому Со­ крату. — На русском языке см.: Гиляров А. H. Платон как исторический свидетель. Киев, 1891.

2Принадлежность Платону этого диалога, равно как и некоторых других, подвергается сомнению. Вообще вопрос о подлинности и времени написания Платоновых диалогов — один из самых спорных.

3Пёльман Р. История античного коммунизма и социализма. СПб., 1910 (в серии: Общая история европейской культуры); во 2-м изд. под-

лин.: Pöhlmann R. Geschichte der sozialen Frage und des Sozialismus in der antiken Welt. München, 1912. Bd. II.

Литературные произведения

рикла хорошим государственным деятелем: он говорит, что Пе­ рикл испортил афинян, и соглашается, по-видимому, с обвинения­ ми его в том, что именно он «сделал афинян празднолюбивыми, трусливыми, болтливыми и жадными до жалованья» ; ставит ему в вину даже то, что афиняне под конец его жизни осмелились обви­ нять его в расхищении казны. Но такой отзыв совершенно логичес­ ки, неизбежно вытекает из общего взгляда философа на истинные обязанности государственного деятеля и на демократию, по отно­ шению к которой Платон был п р и н ц и п и а л ь н ы м противни­ ком. По Платону, дело хорошего гражданина — совершенство­ вать нравственно граждан, и с этой точки зрения он осуждает Пе­ рикла, при котором, по его мнению, афиняне испортились. Вину за разложение общества он слагает, однако, не на одного Перикла: наравне с последним виновниками бедствий у него являются и Ки­ мон, и Фемистокл, и даже Мильтиад; он прямо говорит, что «в Афинах мы не знаем ни одного поистине хорошего государствен­ ного деятеля». Таким образом, Платон — против всего того на­ правления, которое приняла история Афин, против всего ее хода и исторически сложившегося афинского строя, и на отзыв и оценку Платона мы не можем всецело полагаться; это — голос не совсем беспристрастного и — добавлю — далеко не точного свидетеля.

Ораторы. В речах о р а т о р о в 1, кроме цитат из законов и во­ обще документов 2, находим данные относительно афинского

1 Кроме не раз уже названных общих собраний Teubner и Didot, специ­ альные издания: Bekker I. (Berlin, 1823—1824. 5 Bde.), Dobson W. С. Oratores Attici. London, 1828.16 Vol. (J. G. Baiter et H. Sauppe). (18381850.9 fasc.), с критическими примечаниями, фрагментами и схолиями и др. Монография об ораторах: Blass F. Die attische Beredsamkeit. 2. Aufl. Leipzig, 1887—1998. 3. Abt.; из старых: Westermann Α. Geschichte der Beredsamkeit in Griechenland und Rom. Nach den Quellen bearbeitet. Leipzig, 1833.2 Bde.; ср. еще: Perrot G. L'éloquence politique et judiciaire à Athènes.

Paris, 1883; Girard P. Études sur l'éloquence attique. Paris, 1874; общие пособия по истории греческой литературы на русск. яз. : Покровский А. И. О красноречии у древних эллинов. Нежин, 1903.

2 Подлинность отрицали Дройзен И. Г. (см.: Kleine Schriften zur alten Geschichte. Leipzig, 1893.1 ) и Вестерман. За подлинность стоит, например,

I. Обзор источников. Понятие об источниках

права — уголовного и гражданского,— суда присяжных, судо­ производства и порядка законодательства и материал для харак­ теристики нравов, имущественных и социальных отношений. В них же найдем богатый материал и для истории политиче­ ской, так как многие речи имеют характер политический. Так, речь А н д о к и д а о мистериях, наряду с Фукидидом,— главный наш источник для знакомства с положением и происками партий в Афинах под конец Пелопоннесской войны и с эпизодом, извес­ тным под именем «процесса гермокопидов»; а речи Лисия (на­ пример, против Эратосфена и против Агората) — один из важнейших источников для истории времени «Тридцати» и вос­ становления в Афинах демократии, в частности — для характе­ ристики Ферамена. Ораторы нередко были своего рода публи­ цистами того времени. Исократа, по крайней мере, можно смело назвать афинским публицистом IV века 1. Его речи — большею частью политические трактаты. Фактической досто­ верности мы в них не найдем; но по ним мы знакомимся с обще­ ственным настроением Греции в эпоху ее упадка, с политически­ ми идеалами и программой той партии, которая мечтала о взаим­ ном примирении греков, о соединении их хотя бы под эгидою Македонии и о национальной борьбе с Персией. В этом отноше­ нии интересен Исократов «Филипп». В своем «Ареопагитике» Исократ прославлял «доброе старое время», старинный строй, πάτριος πολιτεία. Речь полна фактических ошибок, анахрониз­ мов и неточностей; но она показывает, как смотрели на старину в IV в. в Афинах лица, подобные Исократу, и какие политические

Э. Дреруп: Drerup Ε. Über die bei den attischen Rednern eingelegten

Urkunden//NJb. 1898. Supplem.-bd.XXIV.

1 Kessler J. Isocrates und die panhellenistische Idee. Paderborn, 1910; Wendland P. Beiträge zur athenescher Politik und Publizistik des IV. Jrh. / / Göttingische gelehrte Nachrichten. 1910; Pöhlmann R. Isocrates und das

Problem der Demokratie / / S B München, 1913 ; из прежних: Oncken W.

Isocrates und Athen. Heidelberg, 1862; Hubbel H. M. The Influence of Isocrates on Cicero, Dionysius and Aristides. N.-Haven; London, 1913.

Литературные произведения

идеалы выставляли они. Другие речи Исократа («Панегирик», «Панафинейская», «О мире») тоже имеют отношение к событи­ ям IV в. и содержат в себе некоторые исторические указания. А его «Евагор» с фактической стороны не имеет значения, но важен в культурно-историческом отношении как первый опыт подобного анализа исторической личности и схема характеристи­ ки, с подведением итогов жизни умершего деятеля 1.

Но особенно важны речи Демосфена 2. Они — главнейший источник для истории Филиппа Македонского, борьбы с ним греков и падения независимости Эллады. Если этот период гре­ ческой истории известен нам так, как ни один другой, если мы можем проследить весь ход борьбы афинян с Филиппом шаг за шагом, все ее перипетии, то это благодаря именно ораторам и бо­ лее всего — Демосфену. Некоторые моменты представляются нам с редкою наглядностью и живостью: вспомним, например, то известное место в речи Демосфена «О венке», где описывает­ ся впечатление, произведенное на афинян вестью о занятии Фи­ липпом Элатеи. Вообще Демосфен говорит, как очевидец и участник в борьбе против Македонии, да и самые его речи — один из актов этой борьбы.

Но полагаться безусловно на свидетельство ораторов и в част­ ности Демосфена, разумеется, нельзя. При пользовании их ре­ чами как историческим источником нужно помнить, что ораторы большею частью говорят cum ira et s t u d i o . Здесь мы имеем перед собою крайне субъективную окраску, неверное освеще­ ние, иногда даже искажение фактов. В намерение оратора

1Исократу приписываются и письма, числом 10; но относительно под­ линности их мнения спорны.

2Издания Dindorf L. А. Oxon., 1846—1851. 9 Vol., с примечаниями и схолиями; Weil H. Les harangues et les plaidoyers politiques. Paris, 1881 — 1883 (тоже с примечаниями); Demosthène, Discours judiciaires / Traduction par C. Poyard. Paris, 1905. Есть греческий текст с немецким пере­ водом и примечаниями. 10 ч. (Leipzig, 1856—1876). Монография:

Schäfer Arn. Demosthenes und seine Zeit. 2. Aufl. 1889. 3 Bde.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

входит произвести на слушателей известное впечатление во что бы то ни стало, нередко очернить противника, и он пускает в ход все средства, лишь бы доставить торжество отстаиваемому им делу. Нельзя, например, верить на слово Демосфену, когда он го­ ворит об Эсхине, о его бесчестности и продажности, или о Фи­ липпе. Речи Демосфена надо сопоставлять с речами Эсхина, его противника, и Гиперида, большею частью его союзника.

Таким образом, при пользовании произведениями ораторов необходимы, более чем где-либо, осторожность, критическая

проверка и анализ 1.

Гиппократ. Говоря об источниках, нельзя не упомянуть и о зна­ менитом греческом враче Гиппократе (V в.), которому в древно­ сти приписывалось огромное собрание медицинских сочинений 2 и которому, между прочим, принадлежит трактат «О климате, воде и местности» 3: здесь мы находим интересные наблюдения относительно влияния природных условий на физические и нрав­ ственные свойства жителей и сообщения об обитателях Припон­ тийских стран 4, дополняющие известия Геродота.

Историки 5

Если вообще памятники греческой литературы важны как ис­ торический источник, то тем более труды историков, ибо они яв­ ляются для нас источником, так сказать, вдвойне: они не только

1Из позднейших риторов отметим Либания (IV в. по P. X.), речи ко­ торого переведены на рус. яз. С. П. Шестаковым (Казань, 1914).

2Изд. Littré E. Paris, 1839—1861. 10 V. В настоящее время междуна­ родною ассоциациею академий (Берлинской и др.) предпринято изд. «Corpus medicorum Graecorum».

3Περί αέρων, υδάτων, τόπων; Hippocrates. De aëre, aquis, locis (с древ­

ним латин. перев.). Bonn, 1911 (Собр. Lietzmann H. Kleine Texte...).

4Эти главы (текст и рус. пер.) имеются в изд.: Латышев В. В. Извес­ тия древних писателей о Скифии и Кавказе. СПб., 1893. T. I.

5Creuzer F. Die historische Kunst der Griechen in ihrer Entstehung und Fortbildung. Leipzig, 1803 (2. Aufl. 1845); Ulrici H. Charakteristik der antiken Historiographie. Berlin, 1833 (оба сочинения устарели) ; Schaf er Arn. Abriss der Quellenkunde der griechischen Geschichte. 4. Aufl. Leipzig, 1889;

Литературные произведения

отражают в себе, до некоторой степени, современную им эпоху, но и содержат изложение самой истории (насколько удовлетво­ рительное и достоверное, это, конечно, другой вопрос).

Элементы начальной историографии. Греческая историо­ графия в начальной стадии своего развития тесно связана с эпо­ сом «„ Эпические поэмы и были в сущности древнейшею исто­ риею для греков. Греки долго верили в существование героев, подвиги которых воспевались, в действительность всего того, о чем рассказывалось в эпосе. Гомер был для них историческим свидетелем.

Начальная греческая историография имеет связь с произведения­ ми т. наз. кикликов, бравших сюжеты из круга сказаний о Троян­ ской и Фиванской войнах, и с поэмами о возвращении героев из-под Трои, т. наз. Νόστοι, в которых воспевались основания (κτίσεις) зна­ менитых городов этими героями. В особенности же она связана с эпосом гесиодовским, генеалогическими поэмами, устанавливавшими родословную богов и героев, которою должна была дорожить господ­ ствовавшая тогда аристократия, и представлявшими иногда историю отдельных племен и поколений, а также с эпосом географического содержания, вроде, например, «Аримасповой поэмы» Аристея — рассказа о фантастическом путешествии в страны к северу от Понта (Герод. IV, 13 сл.). В подобных произведениях от поэзии оставалась лишь одна внешняя форма, и переход к прозе был естествен.

Wachsmuth К. Einleitung in das Studium der alten Geschichte. Leipzig, 1895; Seeck O. Die Entwicklung der antiken Geschichtsschreibung. Berlin, 1898; Bury J. В. The Ancient Greek Historians. London, 1909; Peter Η. Wahrheit und Kunst. Geschichtschreibung und Plagiat im klassischen Altertum. Leipzig; Berlin, 1911; ср.: Stemplinger Ed. Das Plagiat in der griechischen Literatur. Leipzig; Berlin, 1912. Много наблюдений и замечаний у WilamowitzMoellendorff Ulr. v. Aristoteles und Athen. Berlin, 1894. 2 Bde.; Gut­ schmid Alf.v. Kleine Schriften. Leipzig, 1889. Bd. I; 1893. Bd. IV; Gompertz Th., Busolt G., Meyer Ed. Forschungen... На русском языке в осо­ бенности подробно о логографах: Куторга М. С. Собр. соч. СПб., 1896.

T.I(несколько устарело).

1Gutschmid Alf. 1,1 сл.; Stahl J. M. // Neue Jahrbücher für Philologie. 1896; Мищенко Φ. Г. Геродот (2-е изд. M., 1888). I. С. V след.

I. Обзор источников. Понятие об источниках

Проза как стиль могла появиться и одновременно с поэзией, но развилась она в Греции во всяком случае позже нее. Необходимым условием для ее развития была письменность, без которой она не могла существовать: поэтическая речь, с ее ритмом и складом, легко запоминалась и могла долго храниться в народной памяти; прозаи­ ческую же, вольную речь запоминать было трудно, и она забывалась и искажалась бы, не будь письма 1. Проза должна была удовлетво­ рить вновь назревшим потребностям: деловая речь, особенно с циф­ рами и именами, плохо укладывалась в форму метрической речи. Древнейшими памятниками греческой прозы, кроме надписей, слу­ жат разного рода записи или списки, αναγραφαί,— победителей на играх 2, должностных лиц, жрецов или жриц и т. п., например эфоров в Спарте (с 755 г.), архонтов-эпонимов в Афинах (с 683/682 г.), жриц Геры в Аргосе или жрецов Посейдона в Галикарнассе, с указа­ нием продолжительности службы каждого жреца. Последний список сохранился в виде надписи (CIG. II, № 2655; Dittenberger, II2, 608; Michel, 877). Списком победителей на пифийских играх зани­ мался и Аристотель, и в Дельфах недавно найден даже декрет в честь этого философа, выражающий ему благодарность за его труд.

В таких àvaγραφαι мы имеем первые точно определенные хроно­ логические даты. Нужно однако иметь в виду, что начальные имена в подобных списках нередко вымышленные и внесены впослед­ ствии, дабы пополнить пробелы и возвести список от момента его

1Веселовский А. Н. Три главы из исторической поэтики. СПб., 1899.

С.205-206.

2Наиболее известен список Олимпийских победителей, с 776 г. до P. X. Он дошел до нас в обработке Юлия Африкана, писателя III в. по P. X., и приводится в хронике Евсевия. Недостоверность начала этого списка доказывает Körte A. Die Hypothesis zu Kratinos' Dionys-Alexan- dros / / Hermes. 1904. XXXIX. Недавно среди папирусов из Оксиринха (о которых ниже, во второй части «Введения») найден список победите­ лей на олимпийских играх за 480-468 и 456-448 г. до P. X. (изд. во II т. The Oxyrhynchus-Papyri. 1899). О нем см.: Robert С. Die Ordnung der Olympischen Spiele und die Sieger der 75-83. Olympiade / / Hermes. 1900. XXXV; Diels H. Die Olympionikenliste aus Oxyrhynchos / / Hermes. 1901. XXXVI.

Литературные произведения

составления, без перерыва, к отдаленному прошлому, иногда ко вре­ менам мифическим. Например, упомянутый выше список жрецов Посейдона начинается с Теламона, сына самого бога.

В различных городах имелись и местные записи или хроники, вро­ де, например, Лаконской (Λακωνικαί αναγραφαί), которая велась еще во времена Агесилая (Plut., Ages., 19) и содержала в себе между прочим имена царей, победителей на карнейских празднествах и проч., или Сикионской таблицы, с именами царей, жриц аргос­ ских, поэтов и музыкантов (Plut. De mus. 3).

Не говорю уже о древних договорах и о законах, записан­ ных на камне и тому подобном материале и принадлежащих к кате­ гории надписей.

Итак, эпос, преимущественно гесиодовский, генеалогиче­ ский, и списки и записи, àvaγραφαί,— вот два главные эле­ мента, из которых развилась греческая историография, в ее перво­ начальной форме. К ним затем надо присоединить устные, боль­ шею частью местные предания и сведения или наблюдения, яв­ лявшиеся результатом путешествий.

Логографы 1

Родина греческой историографии — там же, где и родина греческой науки вообще, философии, эпоса и лирики,— колонии по малоазиатскому побережью, преимущественно Иония 2, и близлежащие острова. До V в. это был центр политической, умственной и художественной жизни греков, и тут были благо­ приятные условия для возникновения и развития исторической литературы. Ряд политических перемен, падение монархии, утверждение аристократии, рост демократии и борьба с нею,—

1 Сохранившиеся отрывки см.: «Fragmenta Historicorum Graecorum», издан. Карлом Мюллером (в собр. Didot); Шеффер В.А. Очерки грече­ ской историографии // КУИ. 1883—1884, где можно найти перевод от­ рывков 5 логографов и подробный комментарий; Lippert J. Quaestiones logographicae. Leipzig, 1895—1896; Jacoby F. Über die Entwicklung der griechischen Historiographie... // Klio. IX. 1909.

2 Относительно Ионии см.: Хогарт Д. Иония и Восток. Шесть лек­ ций, прочитанных в Лондонском университете // ИИАК. 1914.