Мейнандер. История Финляндии

62 ИСТОРИЯ ФИНЛЯНДИИ

Несмотря на то что И Свеаборг, И шхерный флот создавались в оборонительных целях, в дальнейшем они способствовали нара_

станию напряженности между Швецией и Россией. Функции

Финляндии как военной «серой зоны», не имеющей серьезного

экономического или политического значения, сменились ролью

динамичного форпоста на восточной границе. Юга-западное По­ бережье Финляндии, в центре которого находился Свеаборг, Не­ избежно воспринималось Санкт-Петербургом, который бурными темпами превращался в одну из ведущих европейских метропо­ лий, как военно-стратегическая проблема. В 1750 -1800 гг. насе­ ление Санкт-Петербурга выросло более чем вдвое - с 95 тыс. до 220 тыс. жителей.

Экономические

и социальные преобразования

Рост Санкт-Петербурга имел долгосрочные последствия для эко­ номического развития Финляндии. Политический раздел страны

на западную, то есть шведскую, часть, с одной стороны, и восточ­

ную, российскую - с другой, в сфере торговли не произошел. На Санкт-Петербург стала неуклонно ориентироваться не только

экономика Выборгской губернии. С возрастанием спроса на пе­ тербургском рынке город становился все более притягательным

для тех частей южного побережья Финляндии, которые все еще

принадлежали шведской короне. Берега Эстерботнии, в свою оче­ редь, так тесно были связаны со столицей королевства Стокголь­

мом, что В экономическом плане этот край не относился к Фин­ ляндии. Вместе со шведским краем Норланд Эстерботния скорее являлась частью Средней Швеции. Таким образом, экономиче­

ская жизнь внутренней Финляндии ориентировалась либо на

Стокгольм, либо на Санкт-Петербург: направление стало опреде­

ляться расстоянием и доступом к подходящим транспортныМ

средствам.

Такое развитие торговой сферы противоречило политике «ра­ зумного меркантилизма» шведской короны и вызывало растущее

недовольство в Финляндии, так как власти цеплялись за таможен­

ные ограничения и вели борьбу с контрабандой. В начале 60-х го­ дов XVIII в. критика усилилась. В 1765 г. на заседании риксдага было решено отменить торговые ограничения в Эстерботнии,

4. стокгольм - САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 65

венно усовершенствованы условия для развития земледелия и ле­

сопользования - как в Финляндии, так и в Швеции. В прежнем

аграрном обществе каждый земельный надел дробился на не­

сколько довольно узких полос, которыми владели отдельные кре­

стьянские хозяйства. Чересполосица тормозила развитие само­ стоятельного землепользования, а в результате большого пере­ дела все поля, принадлежащие одному хозяйству, были слиты

воедино.

Эта реформа незамедлительно была утверждена в Южной Эстерботнии и в конце эпохи шведского владычества проведена во многих районах Южной и Западной Финляндии. Принципом

большого передела являлась первичная оценка доходности каж­

дой пашни или луга компетентными землемерами. Когда земель­ ные наделыI стали собирать в единые участки, между крестьянами

икороной были перераспределены также земли, находившиеся

в совместном владении деревень и приходов (неделенные луга

илеса). Это привело к образованию крупных участков государст­

венной земли, которую можно было сдать в аренду или использо­ ватЬ под новые посевы. Таким способом шведская корона, а впос­

ледствии и финское государство стали собственниками обшир­ ных лесных массивов. Большой передел ускорил осушение почвы

ивнедрение новых способов производства в земледелии, одно­ временно поощряя освоение новых земель и более ответствен­

ный подход к лесопользованию. На смену деревенским общинам

пришли частные производители. Этот процесс нашел отражение в изменениях деревенского пейзажа: пашни были объединены, а застройка расщеплена, по мере того как крестьяне переносили хутора на свои объединенные земли.

Вместе с тем большой передел вызвал новые проблемы. Не­

имущие крестьяне лишились права на использование земель, ко­

торыми деревня прежде владела совместно. Эта дилемма обостри­

лась еще и в связи с тем, что население восточной половины коро­ левства во второй половине XVHI в. почти удвоилось - возросло С 427 тыс. до 833 тыс. человек. Прирост был значительно более ди­ намичным, чем в Швеции, где соответствующие показатели рав­ Нялись 1780 тыс. и 2350 тыс. человек. Причины столь примечатель­

Ного увеличения численности населения следует искать в сочета­

Нии долговременного мира, царившего в стране, с радикальными

сельскохозяйственными реформами. Вместо того чтобы безвре­ Менно погибать на войне, крестьяне теперь могли раньше женить-

66 история финляндии

ся, заводить больше детей и, благодаря возросшей продуктив_

ности сельского хозяйства, давать им возможность выжить. Эта

тенденция оказалась стойкой. В итоге население Финляндии

в 1750-1850 гг. росло быстрее, чем в друтих странах Европы. В Финляндии средний прирост населения составлял 1,5% в год, на втором месте стояла Англия с ее 1,1 %.

в 1750 г. в шведском государстве прошла официальная пере­ пись населения. Ее сопутствующим результатам стали детальНые данные о социальном составе населения. Согласно сведениям, опубликованным десять лет спустя, различия между Швецией и Финляндией были невелики. Почти 80% населения обеих поло­

вин королевства жило за счет сельского хозяйства. Доля мелкого

бюргерства в Швеции (6,5%) была несколько выше, чем в Финлян­

дии (4%), зато в восточной половине королевства было больше мелких чиновников, чем в западной (соответственно 14,5 и 10%). Оставшееся население (в Швеции 5%, в Финляндии 3,5%) состоя­

ло из так называемых сословных лиц, к которым относились дво­

рянство, духовенство, высшее бюргерство, а также из их слуг. Относительная доля неимущего населения в сельской местно­

сти быстро увеличивалась. Росло также социальное неравенство в деревне. Однако трениям, возникавшим между тремя высшими сословиями, уделялось больше внимания. Знать упорно цеплялась за свое единоличное право на офицерские и друтие высшие долж­ ности, а также на не облагаемое налогом землевладение. В эпоху

великодержавия привилегии в виде полномочий и богатств сыпа­

лись на тех, кому недавно пожаловали дворянство, - в частности,

потому, что аристократия как воинское сословие была сильно

обескровлена и нуждалась в постоянном пополнении. Когда го­ сударство начало уменьшаться в размерах, а войны стали менее

кровавыми, знать попыталась воспрепятствовать посвящению

в дворянство предприимчивых представителей податных сосло­ вий. Прежде это являлось естественным способом продвижения по социальной лестнице.

Проблема была постепенно решена Густавом III, ,который, сра­ зу же после совершенного им дворцового переворота в 1772 г.,

принялся жаловать дворянство многим своим верным помощ­

никам, одновременно открыв доступ к ряду должностей лицам из податных сословий. Новый шаг был сделан с принятием в 1789 г. Акта единения и безопасности, в котором король Густав, при помержке податных сословий, лишил дворянство привиле-

4. СТОКГОЛЬМ-САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 69

В ЗО-х годах XIX в. внутренние области Финляндии стали идеа­

лом национального романтизма, но в эпоху Портана таковым бы­ ло скорее процветающее земледельческое общество. Это явству­

ет из описаний Финляндии, оставленных иностранными путеше­

ственниками. Одним из них был британец Эдвард Даниэль Кларк,

который в январе 1800 г. встречался в Або с Портаном и был пора­ жен его знанием латыни, а также глубокими сведениями о его родной Финляндии. Когда Кларк несколькими днями позже про­

должил на санях свое путешествие на восток, в направлении

Санкт-Петербурга, он, несмотря на снежное время года, увидел

на своем пути именно ту картину, которую ему, вероятно, заранее

нарисовал в своих рассказах Портан. Вслед за лесами и замерзши­

ми озерами взору путешественника открывались благоустроен­

ные церкви и ухоженные пашни. Добравшись до Гельсингфорса, Кларк, против ожиданий, получил возможность посетить Свеа­ борг. Ритм гарнизонной и светской жизни в крепости напомнила

Кларку сборища в лондонском ГаЙд-парке.

Немногочисленных иностранных посетителей Финляндии

привлекала нетронутая природа ее внутренних областей, на фор­

мирование облика которых наложил отпечаток ледниковый пери­ од, а также причудливый климат страны. Портан же нашел для се­ бя здесь еще и фольклорную традицию, уникальную в языковом

икультурном отношении. Он принялся собирать фольклор и из­

давать его с комментариями на латинском языке. Этот материал

стал важной отправной точкой для дальнейших исследований финского фольклора и, таким образом, способствовал зарожде­ нию идеи о том, что народ Финляндии представляет собой отдель­ ную нацию. Однако Портан жил в донационалистическую эпоху

ине видел никакого противоречия в том, чтобы быть финном в шведском королевстве. Его патриотизм проявлялся в народном просвещении и в стремлении к реформам. В 1771 г. ученый вмес­ те с несколькими единомышленниками основал первую финскую газету, публиковавшую как исторические статьи, так и заметки, посвященные актуальным общественным вопросам. Подобные

идеи лежали в основе создания Финского экономического обще­

ства, основанного тем же кругом людей в 1797 г. и впоследствии игравшего важнейшую роль.

Две русские оккупации продемонстрировали, насколько уяз­ вима была восточная часть шведского королевства в случае вой­ ны. Сподвижники Портана питали надежду на проведение более

70 ИСТОРИЯ ФИНЛЯНДИИ

сильной оборонительной политики на востоке. Однако Стокгольм объявил этих деятелей изменниками родины. Таким образом, вопрос о будущем Финляндии в рамках шведско-российского со­

перничества мог обсуждаться лишь за закрытыми дверями, на за­ седаниях тайных орденов - таких, как общество «Аврора», осно­ ванное Портаном в 1771 г. Конкретным выражением ограничен­

ности законных политических возможностей стало закрытие властями нового журнала Портана, A11mcin Litteraturtidning (<<Все­ общая литературная газета»), выходившего менее года (1803).

Указом о свободе печати 1766 г. предварительная цензура была

отменена, но в 1774 г. вновь введена Густавом III. Поэтому поли­

тические дебаты велись лишь в стокгольмских газетах - и то за­

частую в форме иносказаний и метафор. Требования свободы публичного выражения политических взглядов играли еще второ­

степенную роль. Это объяснялось тем, что подавляющее боль­

шинство поманных не владело грамотой. Правда, прихожане ос­

ваивали катехизис для экзамена на грамотность, а также обуча­ лись в воскресных школах перед конфирмацией, но такие знания

были очень далеки от понимания актуальных текстов и участия

в общественных делах.

Все это приводило к тому, что священники вплоть до XIX в. удерживали на местах свое положение светочей идеологии.

В проповедях основное внимание, как и прежде, уделялось люте­ ранскому вероучению и верности королю. В то же время назрела

необходимость в отражении проводившихся общественных ре­ форм и культурных перемен как символа воли Божьей. Как люди

с высшим образованием, пасторы обладали довольно основатель­

ными познаниями в естественных науках, а также в разумном

землепользовании. Многие из них, подобно Андерсу Чюдениусу, стали пламенными провозвестниками идеологии общественного

практицизма, подавая другим благодетельный пример в своих па­ сторских усадьбах.

С середины XVI столетия в Финляндии существовало два епи­

скопства. После потери Выборга восточное епископство было пе­ ренесено в Борго. Однако Абоское епископство с его 270 прихода­ ми оставалось более значительным, чем Боргоское, 130 приходов которого находились в Восточной и Юго-Восточной Финляндии. Шведский абсолютизм питал доверие к церкви, но с введением правления сословий духовенство потеряло политический пре­ стиж. Впрочем, благодаря экономическому росту священники не