Приложение к билету № 22

«Немалая часть людей обладает врожденным педаго­гическим даром - важнейшей предпосылкой успешности на по­прище обучения и воспитания. Такого человека видно еще задол­го до его взрослости. Уже в раннем детстве он (она) соглашается и "командовать" в играх, и "подчиняться"; став подростком - с удовольствием возится с малышами не из престижа лидера, но из интереса к ним; старшеклассником - не по поручению, а с интере­сом идет в младший класс проводить экономическую игру. ... Ре­бята любят таких, тянутся к ним, в том числе трудные подростки, болезненно воспринимающие власть старших. Потом, уже учась в педагогическом учебном заведении, они больше других занима­ются педагогикой и психологией, особенно активны в периоды практики: не боятся ребят, охотно идут на контакт с ними.

Когда склонности и реальность совпадают, получается педагог "от Бога". Многое им получено в ходе профессионального обуче­ния: было бы нелепо недооценивать важность общих и специаль­ных знаний, влияние факультета, студенческой среды, общения с преподавателями, первые уроки за учительским столом. ... Одна­ко есть немалая разница между сознательным освоением учебного материала из интереса к будущей профессии, к детству - и запо­минанием механическим, только для зачета или под экзамен, не­избежным для будущего ремесленника, без желания залетевшего в педшколу. И здесь решающую роль играют не столько внешние факторы, вплоть до качества преподавания, сколько внутренняя установка, рефлексия выбора и его оснований. Педагогом "от Бога" становится тот, кто к этому стремится!».

Вульфов Б. 3., Иванов В. Д. Основы педагогики в лекциях, ситуациях, первоисточниках. - М., 1997. - С. 77.

Приложение к билету № 23

Макаренко, А. С. Педагогическая поэма /А. С. Макаренко; предисл. А. Лиханова. – М.: Молодая гвардия, 1985. – 640 с.

Фрагмент 1,С. 32.

В спальне я гневно кричал:

- Вы кто такие? Вы люди или…

- Мы урки, послышалось с какой-то дальней «дачки».

- Уркаганы!

- Врете! Какие вы уркаганы! Вы самые настоящие сявки, у себя крадете. Вот теперь сидите без сала, ну и черт с вами! На праздниках – без конфет. Больше нам никто не даст. Пропадайте так!

- Так что же мы можем сделать, Антон Семенович? Мы не знаем, кто взял. И вы не знаете, и мы не знаем.

Фрагмент 2, С. 35

Я привел Буруна на суд народный, первый суд в истории нашей колонии.

В спальне, на кроватях и на столах, расположились оборванные черные судьи. Пятилинейная лампочка освещала взволнованные лица колонистов в бледное лицо Буруна, тяжеловесного, неповоротливого, с толстой шеей, похожего на Мак-Кинлея, президента Соединенных Штатов Америки.

В негодующих и сильных тонах я описал ребятам преступление: ограбить старуху, у торой только и счастья, что в этих несчастных тряпках, ограбить, несмотря на то, что никто в колонии так любовно не относился к ребятам, как она, ограбить в то время, когда она просила помощи – это значит действительно ничего человеческого в себе не иметь, это значит быть даже не гадом, а гадиком. Человек должен уважать себя, должен быть сильным и гордым, а не отнимать у слабых старушек их последнюю тряпку.