Список литературы

Арутюнян Ю.В. О социальной структуре общества постсоветской России / Ю.В. Арутюнян // Социс. 2002. № 9.

Балабанова Е.С. Андеркласс: понятие и место в общество / Е.С. Балабанова // Там же. 1999. № 12.

Беленький В.Х. Российский высший класс: проблема идентификации / В.Х. Беленький // Там же. 2007. № 5.

Беляева Л.А. И вновь о среднем классе в России / Л.А. Беляева // Там же. 2007. № 5.

Беляева Л.А. Социальная стратификация и бедность в регионах России / Л.А. Беляева // Там же. 2006. № 9.

Восленский М. Номенклатура / М. Восленский. М.: Сов. Россия, 1991.

Гончаров Н.П. Социальная мобильность как общественное явление / Н.П. Гончаров. М., 2002.

Иноземцев В.Л. «Класс интеллектуалов» в постиндустриальном обществе / В.Л. Иноземцев // СОЦИС. 2000. № 6.

Радаев В.В. Социальная стратификация: учеб. пособие для высш. учеб. заведений / В.В. Радаев, О.И. Шкаратан. М.: Наука, 1995.

Сорокин П.А.Социальная и культурная мобильность // Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. С. 373-425.

Чинакова Л.Н. Об отличительных признаках бедности и нищеты / Л.Н. Чинакова // Социс. 2005. № 1.

Шанкина А.Ю. Средний класс в России: охота на Несси / А.Ю. Шанкина // Полис. 2003. № 1.

Лекция 9 социология брака и семьи

План

1. Семья как важнейший социальный институт. Функции семьи.

2. Типология семейных структур и формы брака.

3. Основные тенденции развития институтов брака и семьи.

1. Семья как важнейший социальный институт. Функции семьи

Из множества определений семьи одним из наиболее удачных является определение А.И. Антонова, считавшего, что семья – это общность людей, связанных узами супружества – родительства – родства¹. Некоторые исследователи полагают, что только наличие триединого отношения супружества ― родительства ― родства позволяет говорить о существовании семьи в ее строгой форме. В тех же случаях, когда, например, люди объединены только родительством, только супружеством или только родством (например, молодожены, еще не имеющие детей) уместнее говорить о наличии «семейной группы». Главным доводом в пользу такого разделения является опасность отождествления семейных отношений с отношениями сексуального партнерства или с отношениями сожительства². Принимая во внимание аргументы сторонников такого разделения (семья ― семейная группа), отметим, что во многих случаях такое разделение вряд ли может быть оправданным, ибо переходы от «семейной группы» к «семье» (и наоборот) могут рассматриваться как стадии семейного цикла. К тому же такой строгий подход сильно сужает сферу семейных отношений и усложняет исследование процессов развития этих отношений. В целом позиция тех исследователей, которые считают, что и одного элемента из вышеуказанной триады достаточно для того, чтобы вести речь о семье, представляется более оправданной.

Семья – это древнейший социальный институт. Как важнейший институт общества семья многофункциональна. Её функции весьма разнообразны. К важнейшим можно отнести следующие:

1. Репродуктивная.

Это значит, что семья является тем институтом, в рамках которого происходит зачатие и рождение детей. Безусловно, существуют бездетные семейные пары. Некоторые из них не могут, а некоторые сознательно не хотят заводить детей. Существуют матери-одиночки, которым для рождения детей вовсе не требовалось создавать семью. И тем не менее подавляющее большинство семей создается именно с целью продолжить человеческий род (разумеется, эта цель не единственная, но одна из главных). Отсутствие детей у молодых супругов часто воспринималось и воспринимается как угроза существованию семьи и крепких семейных отношений. Во многих обществах рождение детей вне брака и семьи рассматривалось как девиантное поведение, как грех. Так, например, в европейских губерниях Российской империи в XVIII – первой половине XIX в. доля внебрачных рождений составляла чуть более 3 % общего числа новорожденных³. И это не удивительно, т.к. к добрачным половым связям в большинстве губерний и уездов относились крайне отрицательно. Если девушка рожала внебрачного ребенка, то нередко родители отрекались от внука/внучки и дочери, и она была вынуждена переезжать в другое место. Потеря девственности до брака чаще всего приводила к публичному глумлению над невестой и ее родителями. В целом пуританские нравы – это результат долгой и кропотливой работы Русской Православной церкви, которая любые сексуальные связи вне брака и семьи рассматривала как грех. Позиция церкви встречала поддержку со стороны государства, которое своими законами, дискриминирующими незаконнорожденных детей, выполняло функцию социального контроля подданных. Незаконнорожденным детям в Российской империи жилось трудно. Существовали даже трудности с их усыновлением. Их можно было усыновить, только вступив с их матерью в брак, а без брака – исключительно по высочайшему повелению. Только в 1902 г. внебрачные дети перестали считаться незаконными и получили право носить фамилию отца, наследовать его имущество¹. Ситуация, когда дети, рожденные вне брака и семьи, в дальнейшем подвергались дискриминации, была обычным явлением в самых разных обществах вплоть до начала XX в.

2) Функция регулирования сексуального поведения.

Семья не единственный институт, выполняющий эту функцию. На роль регулятора сексуального поведения индивида могут претендовать религия со своими заповедями, государство со своими законами и, наконец, проституция. В последнем случае достаточно вспомнить реформы Солона, который дабы неженатые мужчины, не имеющие возможности содержать наложниц, не устанавливали контактов с замужними женщинами, повелел открыть в Афинах публичные дома. В Древнем Риме эдилы беспрепятственно выдавали лицензии (licentia stupri) на занятие проституцией. Женщина, обладавшая такой грамотой, относилась к той категории лиц – наряду с рабынями, актрисами, лицами, осужденными за супружескую измену, – с которыми свободный римлянин мог вступать в сексуальные связи без каких-либо правовых последствий, но законный брак с которыми был невозможен². В Российской империи административная система регламентации проституции (и, следовательно, превращения ее в полноценный социальный институт) началась в 40-е гг. XIX в. Тем не менее и раньше, и сейчас именно семья являлась и является важнейшим регулятором сексуального поведения человека. Усилия церкви и государства могли быть успешными лишь в том случае, если они встречали поддержку со стороны глав семейств. Здесь весьма уместно вспомнить слова Цицерона: «Тщетны законы, если нет добрых нравов». Как уже было сказано, в Российской империи к добрачным половым связям в большинстве случаев и в большинстве губерний и уездов относились крайне отрицательно. Среди целого ряда причин распространения ранних браков у крестьян XVIII – первой половины XIX в. исследователи отмечают стремление родителей направить сексуальную энергию своих детей в правильном направлении, их желание уберечь детей от греха внебрачных сексуальных связей или половых извращений. Супружеская измена в России рассматривалась как тяжкий грех. Если факт измены был доказан, это являлось основанием требовать развода. При этом виновная сторона подвергалась правовым санкциям и моральному осуждению.

3) Функция социализации подрастающего поколения.

В семье ребенок проходит первичную социализацию, овладевает базовыми социальными навыками (учится говорить, общаться с людьми), приобретает навыки самообслуживания. В настоящее время существуют специализированные институты воспитания и образования – ясли, детские сады, школы. Безусловно, они составляют определенную конкуренцию семье в воспитании детей, но они в принципе не могут дать ребенку того, что может дать семья. Более того, успешность социализации в этих специализированных институтах во многом зависит от того, что было заложено в ходе первичной социализации в семье. В традиционных обществах семья является местом трудовой социализации детей. В семье ребенок усваивал все те трудовые навыки, которые будут ему необходимы во взрослой жизни. В дореволюционной России крестьянские дети начинали помогать взрослым с 6–7 лет, а к 13–14 годам процесс трудовой социализации был уже завершен.

4. Экономическая.

Семья часто рассматривается как ячейка общества, но может рассматриваться и как экономическая единица. В России XVIII–XIX вв. размеры земельных наделов крестьян часто зависели от числа душ мужского пола в семье (или от размера семьи в целом). Расклад повинностей также осуществлялся на основе размера семьи. Б.Н. Миронов справедливо замечает, что в России того времени понятия «семья», «двор», «дом», «домохозяйство» были синонимами¹. Семья как производственная единица не утратила своего значения и сейчас. Достаточно сказать, что значительная часть малого бизнеса ― это семейный бизнес, предприятие, в которое включены не только супруги, но и их дети.

4. Функция удовлетворения эмоциональных и психологических потребностей.

Вступая в брак и создавая новую семью, большинство людей надеются, что их семья станет той самой «тихой гаванью», где они смогут отдохнуть от работы, удовлетворить свои потребности в тепле и ласке, заботе и внимании со стороны близких. И тот факт, что во многих случаях эти надежды оказываются не сбывшимися, и семья, наоборот, становится местом выяснения отношений и источником конфликтов в принципе ничего не меняет. Более того, в настоящее время неспособность семьи удовлетворить потребности человека в релаксации и душевном комфорте рассматривается многими как достаточно веское основание для разрыва отношений и разрушения семьи. В современном индивидуалистическом обществе к семье предъявляются особо строгие требования по созданию благоприятного микроклимата. Если в XVIII–XIX вв. родители, устраивая брак своих детей, еще считали возможным пренебречь их личным счастьем (достаточно вспомнить народные пословицы «стерпится – слюбится», свадебные песни, в которых оплакивается участь невесты), то в XX в. все изменилось. Теперь уже личное счастье вышло на первый план, оттеснив в сторону долг, интересы семьи и т.п. Внимание к этой функции семьи возрастало по мере того, как брак по любви становился нормой.

4. Обеспечение преемственности поколений и сохранение культурных традиций.

В традиционном, доиндустриальном обществе семья является универсальным социальным институтом. В семье ребенок не только проходил социализацию, но и приобщался к культурному наследию предков (колыбельные и свадебные песни, былины и сказки, пословицы и поговорки, народные ремесла, обряды и т.д.). Очевидно, что в постиндустриальном обществе изменилось само отношение к традициям и обычаям предков. К тому же появились (по историческим меркам – относительно недавно) специализированные институты сохранения культурного наследия – музеи, галереи, библиотеки и т.д. Значит ли все это, что семья начисто утратила способность передавать детям культурное наследие предков, обеспечивая тем самым преемственность поколений? Думается, что нет. Показателен тот интерес к истории своей семьи, который мы можем наблюдать у многих современных людей. Он выражается не только в составлении родословных и поиске своих корней, но и в стремлении познать образ жизни своих предков. Начиная интересоваться историей своего рода, человек волей-неволей приходит к необходимости знаний о той эпохе, в которой жили его деды и прадеды.

7) Передача собственности и статуса.

Выполнять эту функцию семья начала еще на заре человеческой истории. Процессы расслоения в социуме, появление имущественной дифференциации в обществе неразрывно были связанны с интересами отдельных родов и семей. Передача власти по наследству была абсолютной нормой до эпохи зрелого капитализма и буржуазных революций. В настоящее время в демократических странах власть, конечно, не передается по наследству, но семья по-прежнему обеспечивает определенные стартовые позиции человеку.

Место и роль тех или иных функций зависят от исторической эпохи, культуры и типа общества. Индустриальное общество создало ясли, детские сады и массовую школу, ослабив тем самым позиции семьи как главного института социализации детей. Передача государству и специализированным институтам образования воспитательных функций не могла не ослабить авторитет и власть родителей над детьми. Ускоряющийся темп социокультурной динамики, скорость изменений в стилях и образе жизни, появление большого числа различных молодежных субкультур, массовое производство товаров приводят к тому, что семья все чаще утрачивает значение как институт, сохраняющий культурные традиции. Капиталистическое производство способствовало разделению семейной и рабочей жизни. Если в Средние века дом ремесленника являлся одновременно и его мастерской, а подмастерье фактически превращался в члена семьи, то в Новое время все большее число людей было вынуждено уходить из дома на фабрику или завод, где пространственная сегрегация дополнялась более обезличенными социальными отношениями. Эмансипация женщин, развитие средств контрацепции, либерализация права, сексуальная революция (конец 60 ― начало 70-х гг. XX в.), увеличение числа внебрачных рождений (в некоторых Скандинавских странах более 50 % детей рождаются вне брака) привели к тому, что семье все труднее служить регулятором сексуального поведения. Из этих примеров видно, что трансформация семьи как социального института прямо предполагает определенную динамику изменений в выполняемых этим институтом функциях.