Список литературы

Бергер П. Приглашение в социологию : пер. с англ. / П. Бергер; под ред. Г.А. Батыгина. М.: Аспект-Пресс, 1996.

Блау П.М. Исследование формальных организаций / П.М. Блау // Американская социология. Проблемы. Перспективы. Методы. М.: Наука, 1972.

Блумер Г.Теория коллективного поведения / Г. Блумер // Американская социологическая мысль: тексты. М.: Изд-во МГУ, 1994.

Качанов Ю.Л.Практическая топология социальных групп / Ю.Л. Качанов //Socio-Loqos-96: Альманах Российско-французского центра социологических исследований РАН. М.:Socio-Loqos-96, 1996.

Климова С.Г.Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих» / С.Г. Климова // Социс. 2000. № 12.

Климова С.Г.Критерии определения групп «мы» и «они» / С.Г. Климова // Там же. 2002. № 6.

Кон И.С.Социология личности / И.С. Кон. М., 1976.

Кули Ч.Социальная самость / Ч. Кули // Американская социологическая мысль: Тексты. М.: Изд-во МГУ, 1994.

Лебон Т. Психология народов и масс / Т. Лебон. СПб., 1995.

Мертон Р. Явные и латентные функции / Р. Мертон // Американская социологическая мысль: тексты. М.: Изд-во МГУ, 1994.

Миллз Г. О социологии малых групп / Г. Миллз // Американская социология. Проблемы. Перспективы. Методы. М.: Наука, 1972.

Мильнер Б.З. Теория организаций / Б.З. Мильнер. М., 1998.

Московичи С.Век толп / С. Московичи. М., 1996.

Общая социология : учеб. пособие / под общ. ред. А.Г. Эфендиева. М.: ИНФРА-М, 2005. Гл. 13. С. 291–327.

Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс / Х. Ортега-и-Гассет // Вопросы философии. 1989. № 3/ 4.

Пригожин А.И. Современная социология организаций / А.И. Пригожин. М., 1995.

Пригожин А.И. Методы развития организации / А.И. Пригожин. М., 2003.

Пригожин А.И. Дезорганизация / А.И. Пригожин. М., 2007.

Щербина В.В. Социальные теории организации: словарь / В.В. Щербина. М., 2000.

Лекция 12 Социальные изменения и социальное развитие

План

1. Социальные изменения и социальное развитие. Проблема прогресса.

2. Процессы глобализации и место России в современном мире.

1. Социальные изменения и социальное развитие. Проблема прогресса

Как подчеркивалось в предыдущих лекциях, основатели социологии выделяли в ней статику и динамику. Данная лекция посвящена проблеме динамики. Рассмотрим в связи с этим понятия и категории, отметим закономерности изменений и развития общества, выделим место России в современных глобальных процессах.

Постоянны в общественной жизни только изменения, поэтому в социологии понятие «социальные изменения» является исходным и охватывает всякие перемены в различных социальных системах, в том числе переход социальных систем из одного состояния в другое. Причем глубина, характер и темпы изменений за последние 200-300 лет стремительно возрастают. Взять хотя бы разительные изменения на территории бывшего Советского Союза в течение 10–20 лет.

Прежде всего уточним понятие «социальные изменения», противопоставив его понятию «социальное развитие», которое культивировалось в последнем десятилетии в российском обществе. Социальное развитие – это изменения, имеющие направленность в сторону усложнения, совершенствования. В социальном развитии можно выделить стадии возникновения, становления, роста, стагнации и т.д. Социологическое понимание социальных изменений не включает оценочных суждений. Это понятие фиксирует сам факт изменений, факт перемены в широком смысле слова. Вместе с тем этим понятием не надо подменять частичное изменение в производстве, науке, информации, литературе, искусстве. Они существенно влияют на общество, но социальные изменения – это «изменения способа организации общества»¹. Это перемены внутри социальных систем, в их элементах. Социальные изменения отличаются многомерностью и многозначностью и могут протекать быстро или затягиваться на длительные сроки.

Рассмотрим содержание и формы социальных изменений. Содержательные части систем – это их элементы. По содержанию можно выделить несколько видов социальных изменений.

1. Чаще всего меняются в обществе социальные структуры, поэтому первый вид – это структурные социальные изменения, например, в социальных группах, институтах и т.д.

2. Изменения в социальных процессах можно назвать процессиональными социальными изменениями. Это могут быть отношения конфликта, напряженности, солидарности.

3. В социальных системах и институтах меняются функции. Поэтому третьим видом можно назвать функциональные социальные изменения. Так, например, резко изменились функции федеральной службы безопасности, банковской системы и др. институтов современной России.

4. За последнее десятилетие произошли значительные изменения в идеалах, нормах, ценностях, поэтому изменения в духовной сфере можно справедливо назвать мотивационными социальными изменениями. Этот вид социальных изменений П. Сорокин и Т. Парсонс называли разновидностью культурных изменений. Такой подход только подчеркивает взаимосвязь всех видов изменений.

Еще на заре становления социологии в XIX в. появился термин «инновация» как альтернатива «традиции». Сегодня в условиях российских реформ по-новому широкое распространение получил термин «инновационный процесс». Публицистика и речь политических деятелей пестрят выражениями: инновационные технологии, инновационные инвестиции программы, инновационная деятельность и т.д. С содержательной точки зрения в ряде социальных изменений обнаруживаются нововведения, появляются элементы, которых в прежних системах не было, поэтому понятие «инновационность» вполне адекватно отражает как радикальные перемены, так и реформаторские текущие изменения. В схеме анализа инновационности реально выделяется ряд элементов: новаторы, нововведения, организаторы-исполнители, восприемники.

Содержательную сторону социальных изменений можно делить на виды только для анализа, весьма условно, т.к. в реальном социальном пространстве все изменения переплетены и взаимосвязаны с другими, частными и порой задуманные изменения совсем не оправдывают ожиданий.

А теперь от содержания перейдем к формам реализации социальных изменений. Хорошо известными формами являются эволюционные, революционные и циклические.

Для эволюционных социальных изменений характерны постепенность, постоянство, кумулятивность (процесс накопления) и инновационность. Это процесс зарождения, количественного накопления новых элементов, их отбор и постепенное становление систем с другими характеристиками. Данные процессы могут происходить стихийно или организованно, например, аграрные реформы, индустриализация, преодоление неграмотности и т.д. Эволюционные процессы, проходящие длительное время, принято обозначать понятием «тренд», которое характеризует направление действий людей и тенденций в переменах. Так, трендами можно назвать индустриализацию, урбанизацию (рост городов), автомобилизацию, компьютеризацию. Данные процессы влекут за собой перемены в социальной сфере.

Революционные социальные изменения коренным образом отличаются от эволюционных, т.к. значительно радикальнее, масштабнее по воздействию на социальный объект, как правило, опираются на принуждение и отличаются внешним трагизмом. В наше время существуют разные оценки социальных революций. Вместе с тем нельзя отрицать, что, несмотря на болезненность их осуществления, революции быстрее и эффективнее решают накопившиеся социальные проблемы. Революционные социальные изменения возможны и в будущем, но, вероятно, с меньшей степенью насилия и под контролем общества.

Синтез эволюционных и революционных изменений дает более сложную форму циклических социальных изменений. Цикличностью отличается природа, смена поколений людей порождает социальные проблемы «отцов и детей», так что циклические парадигмы появились в обществознании и истории давно. Среди ученых-историков есть и принципиальные противники цикличности, но ритмы в социальной жизни не оспоримы, хотя эта область еще недостаточно изучена. Под циклами мы понимаем совокупность социальных явлений и процессов, последовательность которых представляет собой кругооборот за фиксированный промежуток времени, т.е. конечная точка цикла повторяет начальную, но в других условиях или на другом уровне.

Причем разные структуры, явления и процессы протекают в разных временных рамках. Циклы обновления техники принципиально влияют на качество образования и характер трудовой деятельности. Большой интерес представляет проблема больших циклов (длинных волн), разработкой которых занимался русский экономист Н.Д. Кондратьев.

При всей спорности циклическая форма социальных изменений имеет право на существование.

Многообразие видов и форм социальных изменений во многом зависит от множества причин, их порождающих, т.е. источников и факторов. На общественную динамику, несмотря на рост власти человека над природой, все большее влияние оказывают среда обитания и природная стихия. Некоторые ученые прогнозируют в будущем значительные катастрофы и катаклизмы. Однако это факторы не общественные.

Детерминист К. Маркс основательно и последовательно проанализировал зависимость социальных перемен от экономического фактора. Однако социологическая наука считает, что кроме экономических причин существует множество других источников социальных перемен, которые иногда не поддаются строгому детерминистскому объяснению.

С промышленной революции XVIII в. стало очевидным влияние на социальную жизнь общества технологических факторов, т.е. научно-технического процесса. Ряд ученых-социологов (американцы Г. Ленски, К. Каммайер, Г. Ритцер и Н. Йетман и др.) предложили оригинальные концепции технологического влияния на социальные изменения в обществе.

Так, по их мнению, технологические изменения требуют формирования новых социальных норм, статусов и ролей для индивидов и социальных групп. Тот факт, что материальная культура изменяется быстрее, чем нематериальная, привел американского социолога У. Огборна к теории культурного лага, согласно которой разрыв между существующими нормами, ролями, ценностями требует постоянного приспособления нематериальной культуры к быстро меняющимся технологиям. Вторая особенность состоит в том, что новая техника и технологии создают новые возможности для отдельных групп и общества в целом. Например, система сотовой связи, компьютеризация меняют образ и качество жизни, создают новые формы взаимодействия индивидов.

Современный научно-технический прогресс не только вызывает позитивные изменения в обществе, но и таит серьезные угрозы в будущем.

Существенную роль в социальных изменениях играют идеология и социальные науки. Достаточно сказать, что даже прогрессивные идеи демократии и прав человека, примитивно и извращенно понятые массовым сознанием в 80-90-е гг. в СССР, превратились в неконтролируемую разрушительную силу социальных институтов и норм ранее стабильного общества. Любые серьезные социально-политические и экономические преобразования в обществе всегда требуют идеологического, пропагандистского обеспечения. Неидеологизированных обществ не бывает. Важно, чтобы идеологические конфликты не вызывали желания у определенных групп разрешить их силовыми способами.

Многообразие политических изменений, стремительность научно-технического прогресса требуют постоянной ориентации на организационно-управленческие и социальные нововведения, что повышает роль социальных наук как фактора общественных перемен.

Степень влияния фактора социальных изменений в значительной степени зависит от самого субъекта социальных изменений. Марксизм, например, субъектом социальных революций считает широкие слои народа; в ленинизме решающая роль принадлежит политической партии, которая мобилизует массы.

Вместе с тем в реальной жизни кардинальные социальные изменения могут совершаться сравнительно узким слоем людей. По мнению историков, активных сторонников петровских реформ в России было не более одного процента. Часть социологов справедливо считают, что от 1 до 3 процентов активного населения страны способны кардинально изменить общество. Примером могут служить изменения в постсоветской России. Однако как показывает практика, изменения, происходящие по такому варианту, оказываются непрочными и недолговечными и таят в себе конфликты или даже возвратные изменения.

Наиболее эффективным субъектом социальных изменений в современных условиях выступают различные общественные движения, как совместная и сознательная деятельность наиболее больших социальных групп.

В последнее десятилетие в обществе на всех уровнях постоянно говорят о социальной стабильности. Есть необходимость остановиться на этом понятии. Сопоставим понятия социальная стабильность и социальные изменения. Диалектическая логика и реалии общественной жизни убеждают нас в том, что социальная стабильность не синоним неизменности, неподвижности социальных систем и их элементов. Подобная неподвижность говорит о том, что в обществе отсутствует реакция на нарастающие кризисные явления. Рано или поздно после застоя наступает глубокий кризис или даже распад социальной системы. Примером может служить распад СССР в 80-90-е гг.

Можно сделать вывод, что социальная стабильность – это такое состояние социальных структур, процессов и отношений, которое при всех изменениях сохраняет их качественную определенность и целостность.

В соответствии с системным подходом социальную стабильность можно подразделить на 3 уровня проявления. Первый уровень – это стабильность элементов системы, т.е. внутренняя стабильность (институтов, организаций, сообществ и т.д.). Второй – стабильность взаимосвязей и взаимодействий между элементами системы. Третий уровень предполагает стабильность всего общества, т.е. социальную стабильность, которая включает в себя политическую, экономическую, культурную и идеологическую стабильности.

Стабильность общества не тождественна демократии. Стабильностью могут определенное время обладать тоталитарные и авторитарные политические системы, однако демократические режимы в большей степени способны адекватно реагировать на приближающие кризисы и своевременно разрешать их, не доводя систему до распада. Следовательно, социальные изменения как раз и являются необходимым условием социальной стабильности.

Перечислим общеизвестные факторы, обеспечивающие социальную стабильность:

– внутренние и внешние по отношению к системе;

– оптимальное функционирование социальных институтов, охватывающих экономическую, социальную, политическую и культурную сферы общества;

– наличие научно выверенной программы на период проведения долгосрочных, кардинальных общественных реформ.

Последнее особенно важно, т.к. абсолютно стабильных социальных систем нет. Нестабильность, неустойчивость является фундаментальной характеристикой всего мироздания, однако это не социальный хаос, а незавершенность, незаконченность социальных процессов и эволюций. Нестабильность в обществе проявляется в различных деформациях и дисфункциях. Если правящие круги вовремя не принимают мер и не берут ситуацию под контроль, то нестабильность перерастает в кризис.

Процесс кризиса включает три стадии. На первой происходит разрушение или деформация элементов системы (социальных институтов, экономических и политических структур внутри системы). На второй – разрушение связей между элементами системы, наступает общая нестабильность. На этой стадии еще возможно восстановление системы в прежнем виде, но потребуются более значительные усилия, чем на предыдущей стадии. На третьей стадии нестабильности идет процесс разрушения всей системы. При этом возврат в прежнее состояние уже не возможен. На третьей стадии системный кризис ведет к распаду системы (общества в целом). Как правило, гибель одной системы обеспечивает переход общества к принципиально новому порядку или новому социальному качеству. Таким образом, понятие «социальные изменения», фиксирующее факт перемены безотносительно к ее направленности, требует дополнения другим понятием, которое бы содержало оценочную, качественную характеристику, поэтому социология вполне оправданно оперирует термином «социальное развитие».

Перейдем к рассмотрению второй части первого вопроса лекции.

В западной социологии существует точка зрения о том, что проблема развития присуща философии, экономике, истории, но не социологии. Основанием для нее является то, что вся общественная мысль XVIII – XIX вв. строилась на идеях эволюции и однолинейного движения к совершенному обществу и одномерному прогрессу в организации социальной жизни. Отмечая эту тенденцию, П. Сорокин выделил при этом четыре варианта линейных теорий, в которых главная линия развития могла строиться по прямой, волнообразно, спиралевидно и веерообразно¹. Вместе с тем ХХ в. и события начала XXI в. показывают, что нарастающие позитивные процессы в общественной жизни сменяются моментами регресса, отклонениями, разрушениями и кризисами. Еще пятнадцать лет назад наивная вера во всемогущество рыночных механизмов, обеспечивающих непрерывное процветание, сменилась кризисом и поворотом к госкапитализму в ведущих странах мира. Значит, и в социальной жизни развитие существует и его можно адекватно фиксировать в исследованиях. Перечислим характерные черты и критерии социального развития.

1. Необратимость, направленность и закономерность (как необходимость).

2. Структурное усложнение элементов всех систем.

3. Функциональное изменение социальных структур, социальных институтов.

4. Изменения качества жизни членов общества, иерархии потребностей.

5. Изменения человека.

Таким образом, социальные изменения могут быть линейными и нелинейными, а последние и есть развитие.

Нелинейность, или социальное развитие, означает многовариантность последовательности событий, т.е. то, что социальный процесс многомерен. Во-вторых, в цепи социальных изменений появляются такие моменты, когда может возникнуть несколько альтернатив развития. Такие точки называются бифуркациями, т.е. поворотными моментами, после которых изменения могут идти в новом и даже неожиданном направлении, вплоть до регресса, упадка и разрушения.

В-третьих, нелинейный характер социальных изменений означает, что в этих изменениях всегда следует предполагать предвидимые и непредвидимые последствия. Причем нежелаемые и непредсказуемые последствия чаще всего ведут к дезорганизации и кризисам.

Если социальный процесс имеет характер развития наряду с изменениями вообще, то существует ли социальный прогресс?

В обществоведческой литературе сложились две крайние точки зрения. Согласно первой, социальный прогресс означает последовательное развитие общества от низшего к высшему, от несовершенного к совершенному, что предполагает улучшение условий жизни человека. Согласно второй, в строгих рамках науки невозможно однозначно судить об изменениях, если они имеют субъективную, оценочную характеристику. Во-вторых, идея прогресса неприменима к некоторым сторонам общественной жизни: искусству, литературе, религии, философии и т.д. В-третьих, нельзя найти такие показатели развития общества – критерии прогресса, которые бы всеми воспринимались как прогресс. Противоречивый характер социального прогресса диктует гуманистический смысл конкретных критериев его оценки.

Социальный прогресс предполагает такую направленность общественного развития, для которой характерен переход от низших форм к высшим, от менее совершенных к более совершенным, при этом улучшается благосостояние человека, растет уровень и качество его жизни.

Завершая рассуждения по первому вопросу, подчеркнем, что в современной интерпретации социального прогресса отмечается его возможность, а не неизбежность, его зависимость от активности социальных субъектов, а не от автоматического действия социальных механизмов. Все это поднимает значение осознанных усилий людей в дальнейшем формировании социального мира.

2. Процессы глобализации и место России в современном мире

Известный российский писатель А.И. Солженицын, характеризуя тенденции современного мирового развития, отмечал, что нынешний век – это конец эпохи гуманизма, начавшейся 600 лет назад. Ученые-обществоведы идут дальше, считая, что современное мировое сообщество переживает системный кризис, который можно сравнить с кризисом греко-римской цивилизации начала новой эры или феодальной системы 500-600 лет назад. Мы является современниками сложных цивилизационных перемен. Среди них можно выделить ряд составляющих:

– Научно-технический прогресс имеет не только позитивные результаты, но и негативные – катастрофические разрушения окружающей среды, экологические катаклизмы, ставящие существование человечества под угрозу.

– Идет разрушение прежней системы мироустройства, что привело к локальным войнам, конфликтам. Глобальную угрозу представляют терроризм и разгул преступности, торговля оружием, людьми и наркотиками.

– Демографические проблемы, кризисы экономического, политического и культурного характера являются предвестниками будущих социальных потрясений. Они развиваются на фоне углубляющегося социального неравенства. В конце ХХ в. на одну пятую населения планеты, проживающую в самых богатых странах, приходилось более 80% мирового ВВП. Сегодня 1,3 млрд человек живут в условиях абсолютной нищеты, 200 млн детей голодают, 300 млн детей не посещают школу.

Из спектра тенденций современного мирового развития все большее внимание социологов привлекает проблема глобализации. Понятие «глобализация» используется в двух основных значениях – как объективная тенденция мирового развития и как реальный многоплановый процесс, находящий отражение в различных теориях.

Впервые идеи глобализма были высказаны еще шотландцем Адамом Смитом и французом Шатобрианом.

Выход в свет работы И. Валлерстайна «Мировая экономическая система», написанной в неомарксистском духе, знаменовал собой появление теории глобализации в экономической и культурной областях. Он впервые рассматривал глобализацию как новый этап интернационализации общественной жизни, как новую стадию в развитии капитализма, как новую форму подчинения одних стран другими.

Теоретический и тем более аксиологический подход к феномену глобализации служит базой для существования различных концепций кроме отмеченной неомарксистской. Мировой капитализм и транснациональные компании трактуют глобализацию как необходимый и абсолютно позитивный процесс. Существуют либеральные, социалистические, социал-демократические, националистические, национально-освободительные и другие концепции. Поэтому говорить о наличии какой-то общей теории глобализации будет не совсем правильно.

Объективный взгляд на глобализацию позволяет выделить ее истоки и факторы.

– Как отмечали теоретики империализма, мир к началу ХХ в. был окончательно поделен, стал завершенным и замкнутым. Этот фактор был причиной мировой войны.

– К середине ХХ в., а точнее в 60–70-е гг., стали очевидными такие глобальные проблемы, которые решить усилиями одного или даже группы государств невозможно.

– Наконец, волны научно-технической революции принципиально изменили производство, обмен и отношения между странами. Благодаря реактивной авиации, ракетной технике, новым технологиям и компьютеризации произошло «сжатие» пространства и социального времени. Новое поколение коммуникационных систем дало людям возможность пребывать одновременно в разных частях планеты. Таким образом, глобализация – это новая объективная реальность, сформированная на базе единых общемировых систем в экономике, информации, политике, представляющая собой многоплановый процесс. А именно, национальные хозяйства стран оказываются жестко связанными и при этом мировое хозяйство становится сильнее национальных. Всего лишь 600 транснациональных компаний (ТНК) контролируют основную мировую экономическую деятельность и создают половину всей мировой продукции. Правительства национальных государств в значительной мере утрачивают способность влиять на внутреннюю экономическую политику. Как отмечают социологи (Г.Г. Дилигенский, Р. Инглехард, Дж. Конрад), новая экономика формирует новую социальную реальность.

Сегодня можно говорить о формировании глобальной элиты, в которую входят финансисты, международные менеджеры, юристы, организаторы Интернета, деятели транснациональных культурных коммуникаций. Ряд социологов считают, что в развитых странах мира сформировался глобальный средний класс.

В глобальном пространстве появились международные неправительственные организации (МНО), формирующие новые формы социальных связей –социальные сети. Сетевые организации не имеют центральных органов управления, отличаются гибкостью и динамичностью.

Кроме экономического, политического, социального аспектов глобализация имеет и культурный аспект. Нарастают диффузные процессы культур. Через все формы и каналы усиленно насаждаются ценности западноевропейской, американизированной культуры. Эти процессы получили название «вестернизации» или «макдональдизации». Идет экспансия унифицированных образцов поведения, чуждых культурных норм и ценностей. Так, например, ряд российских телеканалов в погоне за прибылью ежедневно заполняют эфир малохудожественными, а то и низкопробными фильмами и развлекательными программами.

Таким образом, противоречивость процесса глобализации очевидна. С одной стороны, глобализация стимулирует рост и прогресс в сфере экономики, технологии, информационных систем, несет людям новый стиль жизни, новые ценности и подтягивает развивающие страны до уровня современной цивилизации. Учитывая это, можно говорить о необходимости участия в мировых глобализационных процессах всех стран, в том числе и России.

С другой стороны неуправляемая, неконтролируемая глобализация несет массу отрицательных последствий для развивающихся стран. Неравномерный ход интеграции развивающихся стран в глобальную экономику, различные темпы роста населения в богатых и бедных странах, глубокая экологическая деградация, неудовлетворительное состояние систем здравоохранения, образования, дефицит рабочих мест – все это аспекты сохраняющегося и нарастающего социального неравенства. Снижение уровня и качества жизни большинства населения планеты ведет к политической радикализации и глобальной неустойчивости. Особую остроту приобретают энергетическая и экологическая проблемы.

Таким образом, не существует какого-то одного измерения глобальных опасностей в современном мире – военного, экологического, ресурсного или любого другого. Глобальные опасности перемешаны и нагружены социальными, этническими и национальными конфликтами. Сегодня принципиальное значение имеет вопрос о формировании политического сознания и политического реагирования, адекватного масштабу и характеру современных глобальных угроз. Этот вопрос стал обсуждаться в последние десятилетия уже на уровне правительств, политических деятелей разных стран, международных политических и экономических организаций.

Так, в 1992 г. в Рио-де-Жанейро на конференции представителей 179 государств был сделан вывод о необходимости смены парадигмы мирового общественного развития для выживания человечества. В этих целях была разработана и принята программа совместных действий, которая получила название «Повестка дня на XXI век». Она предусматривает 2500 видов согласованной совместной деятельности в ста пятидесяти областях. Инструментом реализации программы должны стать национальные стратегии устойчивого развития. В 2002 г. в Йоханнесбурге прошло совещание, получившее название «Рио+10», на котором была продолжена выработка новой стратегии мирового развития.

Концепция устойчивого развития (КУР), принятая мировым сообществом в качестве мировоззренческой, философской основы принципиально нового способа мышления и способа существования на планете всего человечества, должна обеспечить выживание людей и сохранение окружающей среды. Она дает ответы на принципиальные вопросы о ближайшем и отдаленном будущем человечества и природы. Кроме того, она имеет практический характер, поскольку ориентирует народы и правительства на конкретные шаги.

Таким образом, проблема человека с абстрактными гуманистическими ценностями заменяется проблемой человечества с ноосферным мировоззрением. Для этого человечество должно разрешить большой круг противоречий – между ограниченными возможностями природы и стремительным ростом потребностей человечества, между развитыми и развивающимися странами, между настоящими и будущими поколениями, между богатыми и бедными.

Кроме того, необходимо выработать новую политико-конструктивную концепцию, способную предотвратить панику и истерию, взрыв насилия по отношению к различным странам и группам людей, связанный с экологическим шоком.

В будущем необходимо заменить систему доминирующих индустриально-потребительских ценностей биосферосовместимыми потребностями, т.к. рыночная экономика с самого начала не учитывала возможности биосферы и ее локальных экосистем.

А теперь остановимся на второй части второго вопроса.

У российских реформ были глубокие реальные, объективные предпосылки как общемирового, так и внутреннего порядка. В первую очередь это формационный кризис коммунизма с его утопической идеологией и долговременная, целенаправленная политика западных стран для разрушения и дискредитации советской системы.

Сложные кризисные процессы под силу было преодолеть только зрелому социальному субъекту (обществу, группам, лидерам), заинтересованному в утверждении новых реальностей, в постиндустриальном развитии общества и способному осуществить созидательные реформы с опорой на благоприятную социальную структуру и широкую социальную базу. Такой субъект в стране не сформировался, и это привело Россию к тяжелым последствиям.

В нашей стране не оказалось социальной силы, способной помочь обществу с полной и беспощадной ясностью осознать, в каком положении оно оказалось и по какой причине; в каком направлении необходимо двигаться. В обществе не нашлось общенациональных лидеров, способных выдвинуть национальную идею и предложить органическую для страны концепцию реформ и организовать ее выполнение.

Большинство исследователей считают, что России сверху был навязан такой путь реформ, который выражал не столько мировые и общенациональные тенденции развития, сколько корпоративные интересы борющихся за власть и собственность группировок старой и новой центральной и местной номенклатуры, спекулятивного бизнеса, отдельных элитарных групп и криминальных структур.

Итогом научного анализа социально-политической ситуации в России с 1989 г., который проводился ИСПА РАН, стали двенадцать книг: первая – «Реформирование России: мифы и реальность (1989-1994), последняя – «Реформирование России от мифов к реальности. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 2000 году». Эти научные труды позволяют сделать вывод, что российские реформы как планомерная, организованная деятельность органов власти, направленная на решение выявленных общественных проблем, не состоялись, поскольку их экономическая, политическая, социальная, моральная цена для общества в целом и для подавляющего большинства людей оказалась несоответствующей результату. У российских реформаторов фактически не было позитивной стратегической цели. Доминировала задача разрушения государственных структур, политического и экономического строя советского общества, его идеологии. Реформы получили характер сиюминутных импровизированных волн на неолиберальной идеологии в области узких финансово-экономических (либерализация цен, приватизация госсобственности) и политико-правовых подходов.

Беспрецедентное социальное расслоение общества, резкое ухудшение материального благосостояния населения страны на фоне ошеломляющего обогащения по небольшого круга лиц, невиданный разгул преступности, коррупции, разрушение мощных научно-производственных комплексов, общее падение производства на 40-50%; откат страны на 71-е место в мире (1997 г.) по уровню развития человеческого потенциала – вот далеко не полный перечень следствий идеологически ориентированной, но научно необоснованной политики. Россия в конце 90-х гг. вплотную подошла к той последней черте, выход за которую означал разрушение важнейших сфер ее жизнедеятельности.

Политический курс В.В. Путина после 2000 г. позволил стабилизировать ситуацию в стране, хотя осенью 2008 г. по многим направлениям обозначились новые проблемы. Так что российские реформы придется проводить еще не одно десятилетие, т.к. старые проблемы усугубились новыми.

Накопившиеся проблемы побуждают по-новому подходить к вопросу о роли и месте России в глобальном мировом сообществе. В 80-90-е гг. в ходе дискуссий обозначились три точки зрения: «западников», «восточников» и «евразийцев», хотя их позиции совсем не новые.

«Западники» или «восточники» мыслят развитие в пределах региональных группировок – Европейского Союза или Азиатско-Тихоокеанского сообщества. Сегодня постановка вопроса о месте России в мире только в линейно-плоскостной дихотомии «Запад-Восток» устарела. Страна уже по многим параметрам включена в мировые системы экономических, политических, культурных и других отношений, в процессы глобализации. Изолировать себя от них невозможно. Тем более что в условиях возросшей взаимозависимости сегодня много Востока на Западе, и наоборот.

Вместе с тем страна ищет и должна искать свои методы решения проблем, учитывая свою геополитическую, экономическую, экологическую специфику, особенности отечественной многонациональной культуры и менталитета. Отсюда следует, что основные цели социальной трансформации России – рыночная экономика, правовое государство, гражданское общество – должны быть конкретизированы применительно к специфике именно России.

Отметим некоторые черты этой специфики.

– Очень важно правильно оценить и рационально использовать ресурсный потенциал. Россия – самая богатая по своим ресурсам страна, но в то же время крайне плохо их использует. В России проживает около 3% населения земного шара, но страна обладает 24% интеллектуальных ресурсов мира и более 40% природных ресурсов Земли. Ресурсы – важнейшая «точка опоры» при формировании стратегии развития страны.

– В силу исторических причин в стране крайне неравномерно и недостаточно развита инфраструктура: дороги, коммуникации (традиционные и новейшие), учреждения элементарного и сложного сервиса. Учреждения образования и здравоохранения имеются в центре, но отсутствуют на периферии. Отсюда перенаселение мегаполисов и отток населения из глубинки.

– Вышеотмеченная проблема ухудшает условия развития самого человека, усиливает демографический кризис. Ежегодно население страны уменьшается на 1 млн – 800 тыс. человек. Есть угроза, что в будущем обезлюдеют огромные территории России при перенаселенности ряда соседних стран.

– Сегодня и в будущем необходима глубокая институционализация ценностно-нормативного слоя культуры. Важнейшая общенародная, общесоциальная задача – искоренение негативных тенденций в отношении к преступности, правовых и нравственных норм поведения, бескультурья.

– России уже сейчас важно ориентироваться на инновационное, а не на догоняющее развитие.

– Чтобы обеспечить социальную активность народа в решении внутренних задач развития, важно одновременно сосредоточиться на построении социально-ориентированной экономики.

При всей широте и остроте социально-экономических и политических проблем у России есть возможность занять подобающее место в глобализирующемся мире, в освоении его мирового геоэкономического пространства в качестве равноправного субъекта, а не объекта современного мирового развития.