istoria

дала разного рода коллективное владение…». Правительство стало проявлять пристальный интерес к аграрным реформам в других странах: Пруссии, Дании, Швеции. В последний период пребывания у власти кабинета Витте была предпринята попытка радикальной реформы отношений землевладения, предвосхитившей некоторые элементы аграрной политики Столыпина.

Либеральная бюрократия, получившая политический перевес, вполне резонно видела в общине, отрицавшей частную собственность, благодатную почву для революций, «наиболее злостного со- циалиста-практика».

Все более очевидными становились и несовместимость общинных структур с экономическим прогрессом, и развращающее воздействие общинной уравнительности на психологию крестьянства. 40 лет после отмены крепостного права были потеряны для более естественного и мирного развития событий. Насильственная консервация общины затормозила создание массового слоя крестьян-собственников, заинтересованных в рынке, законности и порядке.

В 1905 г. грянула русская революция. Массовые волнения охватили не только промышленные центры, но и деревню. По всей стране заполыхали помещичьи имения. Особенно грозными были выступления крестьян в Поволжье. Там их жестоко подавлял не кто иной, как Петр Аркадьевич Столыпин, в то время саратовский губернатор, а затем – министр внутренних дел при Николае II. При всем том он видел бесперспективность борьбы. Дикая полуголодная деревня, не привыкшая уважать ни свою, ни чужую собственность, действующая миром, всегда будет представлять собой горючий материал, готовый вспыхнуть по каждому поводу. Вывод? Нужно срочно создавать и поощрять на селе сословие крепких, законопослушных собственников. Если начать не откладывая, то лет за двадцать дело, пожалуй, будет сделано. На повестку дня был поставлен вопрос о реальном развитии частной собственности в деревне. Но согласия среди основных политических сил страны о способах достижения этой цели не было. Пестрота мнений по крестьянскому вопросу отражала исключительную сложность ситуации в стране, наличие различных, подчас прямо противостоящих политических сил.

И в такой ситуации на авансцене российской истории сыграл свою выдающуюся роль Петр Аркадьевич Столыпин. Твердо проводя политику либеральных экономических преобразований, он упорно преодолевал сопротивление как оппозиции «справа» (в Государст-

291

венном совете), так и деструктивной, доходившей до разгула эсеровского террора. Сам Столыпин указывал, что если в демократическом государстве реформы осуществляются безболезненно, то в стране, находящейся в периоде перестройки, а следовательно, и брожения, издержки на пути их осуществления неизбежны.

8 июля 1906 г. А.П. Столыпин назначен премьер-министром. 9 ноября этого года появляется указ, имеющий целью форсированно разломать сельскую общину, а крестьян вывести на самостоятельные хутора. Как говорил потом Кривошеин, ставший в кабинете Столыпина министром земледелия, «указ... отказывается от прекрасной, но несбыточной мечты, будто в общине все могут быть сытыми и довольными. Он допускает, что от земли уйдут те, кто не призван быть на ней умелым хозяином. В интересах государства каждый клочок земли должен быть в руках того, кто лучше сумеет взять от земли все, что она может дать».

Целесообразность реформы, названной столыпинской, сомнений не вызывает, она довершала то, что следовало сделать еще в 1861 г. В противоположность планам национализации земли и радикального ее отчуждения в пользу крестьянства Столыпин выдвинул либеральную доктрину упразднения сельской общины, устранения чересполосицы, развития частной собственности на селе, которая должна стать основой экономического роста.

Сельская община – чудовищно архаичная и стопроцентно российская. В жизни крестьян она играла большую роль. Деревне было выгодно (и привычно!) иметь общедоступный луг и лес, общине – места выпаса и водопоя. Вместе, «всем миром», было легче защищаться от стихийных бедствий, от произвола барина и начальника. К тому же община не позволяла человеку окончательно опуститься, приглядывала за сиротами и бездетными стариками. Первые российские социалисты не случайно видели в общине прообраз светлого будущего, как они его понимали.

Но община также распоряжалась и пашней. «Мир» периодически делил и перекраивал общинные земли по числу работников – мужчин. При этом стремление к справедливому дележу сплошь и рядом перерастало в мелочную уравнительность. Каждая семья, хоть работящая, хоть ленивая и бессильная, должна была получить «по справедливости» свою полоску в низине и на пригорке, и поближе к деревне, и подальше. И на песке, и на глине. Одним куском земля никому не выдавалась. При такой заведомой чересполосице личная

292

инициатива не могла поощряться. Сей то же, что и все. Убирай одновременно со всеми. Иначе скот, выпущенный на общинное жнивье, затопчет твою полоску. Особенно обиходить и удобрять отведенную тебе землю тоже не имело смысла: при очередном переделе участок мог достаться другому. Короче, община не давала слабому умереть в одиночестве с голоду, но и не позволяла развернуться более предприимчивому и оборотистому. В принципе, можно было выкупиться, но за такие деньги, которых у большинства крестьян попросту не было.

Наиболее дальновидные деятели среди царских чиновников видели пороки общинного землепользования. Столыпин подверг критике радикальные взгляды о прогрессивном характере национализации земли и коллективной собственности на нее. Он считал, что земля, которая распределилась бы между гражданами, отчуждалась бы у одних и предоставлялась другим, получила бы скоро те же свойства, что и вода, и воздух. Ею бы стали пользоваться, но улучшать ее, прилагать к ней свой труд с тем, чтобы результаты этого труда перешли к другому лицу, – этого никто не стал бы делать. Вообще стимул к труду, та пружина, которая заставляет людей трудиться, была бы сломлена. Будущий аграрный строй России представлялся премьеру в виде системы мелких и средних фермерских хозяйств, объединенных местным самоуправлением, и небольших по размерам дворянских усадеб.

Выступая 5 декабря 1908 г. на заседании Государственной Думы, П.А. Столыпин говорил, что в тех местностях России, где личность крестьянина получила уже определенное развитие, где община как принудительный союз ставит преграду для его самодеятельности, там необходимо дать крестьянину свободу приложения своего труда к земле, возможность богатеть, распоряжаться своей собственностью; надо дать ему власть над землей, избавить его от кабалы отживающего общественного строя. Закон, вместе с тем, не ломает общины в тех местах, где хлебопашество имеет второстепенное значение и существуют другие условия, при которых община может стать лучшим способом использования земли. Столыпин считал, что личный собственник властен распоряжаться своей землей, закрепить ее за собой, требовать отвода отдельных участков ее к одному месту; он может прикупить себе землю, заложить ее в Крестьянском банке, может, наконец, продать ее. Весь запас его разума, его воли находится в полном его распоряжении; он в полном смысле кузнец своего счастья.

Правительство приняло на себя большую ответственность, проведя в порядке ст. 87 закон от 9 ноября 1906 г. Оно делало ставку не

293

на убогих и пьяных, а на крепких и сильных. Таковых оказалось около полумиллиона: хозяев, закрепивших за собою более 3 200 000 десятин земли.

Таким образом, Столыпин проявлял не огульный подход, а дифференцированный: там, где община экономически выгодна и ломать ее нельзя, необходимо самому крестьянину «избрать тот способ пользования землей, который наиболее его устраивает». Столыпин не был ортодоксальным поклонником принципа безграничного развития частной собственности, ориентированной на психологию «экономического человека». Он считал, что в России необходимо использовать методы «социализма государственного, который не раз применялся в странах Западной Европы и приносил реальные результаты». Политика «государственного социализма» связывалась с социально-эконо- мическими мерами по содействию малоземельным и малоимущим крестьянам со стороны всех слоев общества.

От проведения земельной реформы зависело существование государства. Крепостное право, а затем общинное землевладение уничтожали принцип частной собственности, внушали крестьянам мысль, что земля общая. Поэтому крестьянин ни за что не отвечал. Создание института частной собственности должно было укрепить государство. Против этой реформы были категорически настроены «левые», т.к. они готовили революцию, и богатые «правые». «Многих смущает, – говорил Столыпин на заседании Государственной Думы, – что против принципа личной собственности раздаются нападки и слева, и справа. Но левые в данном случае идут против принципа разумной и настоящей свободы… нельзя только на верхах развешивать флаги ка- кой-то мнимой свободы. Необходимо думать и о низах… Мы призваны освободить народ от нищенства».

Мы рассмотрели лишь один из вопросов. Аграрная же реформа Столыпина предполагала комплекс последовательно проводимых и связанных между собой мероприятий.

Вторым важным мероприятием Столыпинской аграрной реформы была помощь крестьянам (преимущественно зажиточным) через Крестьянский банк для покупки ими казенных и дворянских земель в целях создания возможно большего числа хуторов и отрубов. В 1906–1913 гг. при содействии банка крестьяне приобрели 8460,4 тыс. десятин земли, т.е. больше, чем за предыдущие 23 года своего существования (8275,9 тыс. десятин). Банк активно воздействовал на формы землевладения: для

294

крестьян, приобретавших землю в единоличную собственность, плата снижалась. В итоге, если до 1906 г. основную массу покупателей земли составляли коллективы крестьян, то к 1913 г. 79,7% покупателей были единоличными хозяевами. Всего за годы реформы крестьяне с помощью банка приобрели примерно 10 млн десятин земли, Крестьянский банк выдал на обустройство выделявшихся фермеров около 1,5 млрд рублей. Для того времени очень большие деньги: весь годовой бюджет России в 1911 г. только-только перевалил за 3 млрд. Ссуда выдавалась хозяйствам на 50 лет с учетом процентов в тройном размере. Значительную часть облигаций банка пока что выкупала казна. Это становилось все более обременительным (угрозы казне, всей имперской экономике – подобные соображения Столыпин отметал, он был уверен, что денег в российской казне хватит на все. А если даже форсированный приток средств в сельское хозяйство и впрямь грозит интересам других отраслей, то «другие потребности должны быть поставлены на второй план – ради разумного

иполного использованиясилсельскогонаселения»).

Всоветской историографии долгое время утверждали, что Столыпин через свою реформу хотел «опереться на кулака». Это не так. Целью было – создать массу мелких собственников. В российской деревне масса не могла состоять из богатых крестьян (а «кулак», по понятиям того времени, это вообще не землевладелец, но трактирщик, сельский торговец, ростовщик – «мироед», одним словом). Реформой хотели опереться на крепкого середняка. Как бы то ни было, благосостояние российской деревни росло. По распоряжению правительства крестьяне с 1907 г. перестали платить выкупные платежи. С того же года пошли вверх цены на хлеб, появилась возможность копить деньги на покупку земли и машин, начался рост вкладов крестьян в кредитную кооперацию, к тому же в 1909, 1910, 1912, 1913 годах были обильные урожаи.

Конечно, можно увидеть и множество недостатков в проведении земельной реформы – прежде всего неравномерность в ее осуществлении. Половина хуторов и отрубов была образована всего в 10 губерниях, главным образом в черноземных районах. В 1907-1915 гг. о выделении из общины заявили более 25%, а выделились 20% домохозяев (2008,4 тыс. чел.). На 1 января 1916 г. в России имелось уже 1221,5 тыс. хуторов и отрубов. Налицо – несомненный успех в аграрных преобразованиях за такой незначительный срок реформ. Это сказалось и на развитии промышленности: 1908–1913 гг. стали временем ее процветания и роста.

295

В результате удалось не только вывести сельское хозяйство из кризиса, но и превратить его в доминанту экономического развития. Валовой доход от сельского хозяйства в 1913 г. составил 52,6% от общего, доход всего народного хозяйства в 1900–1913 гг. возрос в сопоставимых ценах на 33,8%.

Третьим важным направлением в осуществлении аграрной реформы Столыпина было переселение крестьян из густонаселенного центра на окраины (Сибирь, Кавказ, Средняя Азия). Экспорт сельскохозяйственной продукции возрос на 61% по сравнению с 1901–1905 гг. Россия была крупнейшим производителем и экспортером хлеба, льна, ряда продуктов животноводства. Так, в 1910 г. экспорт нашей пшеницы составил 36,9% от общего мирового экспорта.

Сказанное вовсе не означает, что предвоенную Россию следует представлять крестьянским лубочным раем. Не были окончательно решены проблемы голода, аграрного переселения. Страна страдала от технической, экономической, культурной отсталости. По расчетам экономиста Н.Д. Кондратьева, в среднем на ферму в США приходилось 3900 руб. основного капитала, а в России – 900 руб., национальный доход на душу сельскохозяйственного населения в России составил 52 руб. в год, а в США – 262 руб. Медленными были и темпы роста производительности труда в России: с одной десятины в 1913 г. получено 55 пудов зерна, в США – 68, во Франции – 69, в Бельгии – 168. Рост происходил не на основе интенсификации производства, а за счет увеличения интенсивности ручного крестьянского труда.

По указу от 10 марта 1906 г. право переселения было предоставлено всем желающим без всяких ограничений. Правительство ассигновало немалые средства на расходы по устройству переселенцев на новых местах, на их медицинское обслуживание и общественные нужды, на прокладку дорог. В 1906–1913 гг. за Урал переселилось 2792,8 тыс. человек. Масштабы данного мероприятия обусловили и трудности в его осуществлении. Количество крестьян, не сумевших приспособиться к новым условиям и вынужденных вернуться, составило 12% от общего числа переселенцев. В целом успехи переселенческого движения были неоспоримы. Совершился громадный скачок в экономическом и социальном развитии Сибири. Ее население за годы колонизации возросло на 153% (на 80% в Европейской России); на 6,2% расширилось количество посевных площадей. Сибирь обогнала также европейскую Россию по темпам роста животноводства. Приток переселенцев и свободное, не отягощенное сословными барьерами

296

развитие рыночных отношений привели к широкому распространению в регионе прогрессивных форм организации аграрного производства. Транссибирская магистраль способствовала превращению некогда отсталого края в ведущий регион страны по производству товарной продукции сельского хозяйства и объему покупок сельскохозяйственной техники. В предвоенные годы Сибирь поставляла на внутренний и европейские рынки около 50 млн пудов хлеба ежегодно. Тобольская и Томская области стали ведущими поставщиками масла и сыра. Переселенческое движение в то же время смягчало остроту крестьянского вопроса в центре России: переселившиеся крестьяне освободили около 1 млн десятин земли, ставшей собственностью их бывших односельчан.

Анализ деятельности П.А. Столыпина показывает, что он самостоятельно разработал свою концепцию. Она отличалась оригинальностью, предлагая «русский путь» развития смешанной, многоукладной экономики, где государственные формы хозяйствования должны были конкурировать с коллективными и частными. Составные элементы его программы – ликвидация чересполосицы, переход к хуторам, использование кооперации, развитие мелиорации, введение трехступенчатого сельскохозяйственного образования, организация дешевого кредита для крестьян, создание земледельческой партии, реально представляющей интересы мелких землевладельцев. Многие из пунктов этой программы (как было сказано выше) были реализованы в период столыпинской реформы 1906–1913 гг. О некоторых из них «вспомнили» в годы нэпа, сама же программа остается актуальной и в наши дни.

Вдальнейшем в трудах выдающихся экономистов С. Булгакова, Н. Огановского, А. Чаянова, Н. Кондратьева, И. Чернышева и др. были всесторонне исследованы оптимальные социально-экономические условия существования трудовых крестьянских хозяйств как основы прогресса в сельском хозяйстве. Эти идеи нашли воплощение, но, к сожалению, за пределами нашего Отечества. Сам Столыпин считал, что для успеха его начинаний потребуется 15–20 лет. Однако и в 1906–1913 гг. было сделано немало – прежде всего на исключавшем революционный взрыв пути эволюционного развития капитализма в России.

Врассматриваемый период были созданы социально-экономи- ческие условия для перехода к новому этапу аграрных отношений, к превращению сельского хозяйства в капиталоемкий, технологически прогрессивный сектор экономики. Столыпину принадлежит фраза,

297

которая до сих пор вызывает ярость и восхищение: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!». Произнес ее председатель совета министров не в отношении политического устройства, а в связи с экономической реформой.

Таким образом, мы попытались проследить возможности модернизации России на рубеже ХIХ и XX вв. Страна в который раз стояла перед возможностью выбора – либеральный путь реформ и путь назревающей революции. В России на вершине власти оставался монарх Николай II – от него ждали перемен, либерализации. А он заявил: «...Буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял их мой покойный незабвенный родитель».

Николай II, будучи безразличным к государственным делам, не мог разрешить глубоких, назревавших веками противоречий. В этот момент они достигли наивысшей точки. Он был привержен идеалам «почвы», Московского царства. «Цивилизация» для него была неприемлема. И как бы в подтверждение этого своего долгожданного сына нарекает Алексеем, подчеркивая тем самым, что и он сам, и его сын будут и дальше продолжать традиции московского царя Алексея Михайловича, а не Петра I. Этим и объясняется то, что Николай II не шел на реформы вплоть до того момента, когда уже не было выбора. Государство в лице монарха и бюрократии не могло разрешить накопившиеся противоречия сверху. Их надо было решать снизу. Социальный взрыв стал неизбежен.

Контрольные вопросы

1.Дайте определение понятия «модернизация».

2.Изложите сущность реформ С.Ю. Витте.

3.Охарактеризуйте основные направления аграрной реформы П.А. Столыпина.

298

Глава 11. ДУМСКАЯ МОНАРХИЯ В РОССИИ

(1905 – февраль 1917 гг.)

Вопрос о том, стала ли Россия по Манифесту 17 октября 1905 г. конституционной монархией, и сегодня вызывает споры. И предметом споров является определение формы правления и природы политического режима России в период конституционных реформ.

Согласно классическому правовому представлению конституционализм – это правовое государство, в котором с помощью законодательных норм закреплены определенные отношения между обществом и государством. Конституционализм предполагает независимость правительства по отношению к парламенту, парламентаризм же означает зависимость его от воли парламента.

Вистории реально имели место три основных типа политических режимов. Первый представлен английским вариантом конституционной монархии с всесильным парламентом и бессильным монархом. Второй – промежуточный – тип конституционной монархии, при котором парламент и монарх имеют одинаковые прерогативы в области законодательной и исполнительной власти. Это дуалистическая форма правления. Возникла она в ряде государств Западной и Центральной Европы как результат неустойчивого компромисса после крупных революционных потрясений, с тенденцией эволюции в направлении укрепления монархической власти.

Третий – монархический конституционализм – в полной мере выразил союз монарха с бюрократией против парламента. Утвердился

встранах Центральной и Восточной Европы, а затем в России и государствах Азии. Он становится возможным в тех странах, где демократические силы не имеют реальной социальной опоры, распылены и вынуждены в силу этого апеллировать к государству, власть отделена от общества, а монарх становится в полной мере заложником бюрократии, не находя ей противовеса в народном представительстве.

ВРоссии необходимость перехода от абсолютизма к правовому государству стала осознаваться еще в XVIII в., и особенно в XIX, но реально эта проблема обозначилась лишь во время первой российской революции. Постараемся разобраться, почему же ситуация рубежа XIX–XX вв. в России стала судьбоносной для российской государственности.

299

11.1.Первая буржуазно-демократическая революция

вРоссии (1905–1907 гг.)

Конец XIX – начало XX вв. – время вызревания революции. Длительные противоречивые экономические, социальные и политические процессы, составляющие суть русского исторического пути, сплелись к началу XX в. в такой замысловатый узел, распутать который обычными «цивилизованными» средствами стало невозможно. Этому содействовал догоняющий тип модернизации, который неизбежно вел к нарушению однородности экономического пространства, к напряжению всех сил страны, к усложнению социальных и политических проблем. В связи с этим наиболее эффективным инструментом модернизации становится государственное регулирование и, следовательно, укрепление авторитарных начал верховной власти, растущая централизация и бюрократизация управления.

Противоречивость экономических процессов заключалась в том, что, с одной стороны, происходило бурное развитие промышленности: в 1866–1903 гг. число фабрик и заводов, не считая горных предприятий, увеличилось с 2,5 тыс. до 9 тыс.; объем промышленного производства вырос в восемь раз; железнодорожная сеть в начале XX в. составила 50 тыс. верст против 15 тыс. в 60-е гг. XIX в. Успешно функционировала банковская система, насчитывавшая в начале XX в. 40 акционерных банков, 192 общества взаимного кредита, 255 городских общественных банков, а также Дворянский банк, Госбанк со 122 конторами и 727 казначействами. Происходило активное привлечение иностранных инвестиций (один из постулатов экономической программы С.Ю. Витте), общая сумма которых увеличилась к концу XIX в. до 1,5 млрд руб.

С другой стороны, исходя из данного типа модернизации, Россия становилась весьма зависимой от западно-европейского рынка, что подтвердилось в 1900 г.: Россия оказалась втянутой в мировой экономический кризис. Особенно пострадали отрасли тяжелой промышленности, связанные с иностранным капиталом: металлургия, металлообработка, машиностроение, добыча и переработка нефти. Предельно обострилась конкуренция, закрылись предприятия, слабые в финансовом, организационном или техническом отношении. За три года закрыто более 3 тыс. предприятий, на которых было занято 112 тыс. рабочих.

Столь же противоречивыми были процессы и в сельском хозяйстве, являвшемся основным, но не приоритетным направлением в экономике России. Так, в связи с капитализацией аграрных отноше-

300