В. Н. Яранцев, Н. А. Силантьева

Автопортрет Екатерины II в интерьере

Памяти Ю. В. Кнорозова, расшифровавшего письменность майя, жившего в нищете и умершего в больничном коридоре 31 марта 1999 года.

Задача этой статьи — семиотический анализ единственных сохранившихся парадных интерьеров императрицы Екатерины II — парадных залов и комнат парадной анфилады Большого Петергофского дворца. Эти интерьеры сохранялись до пожара 1941 года, были хорошо изучены и зафиксированы, воссозданы в 1960–1980-х годах. Екатерининские парадные залы Зимнего дворца погибли в 1837 году, интерьеры Екатерины II в Большом Царскосельском дворце — приватные, Голландский домик (Китайский дворец) Собственной дачи в Ораниенбауме — приватный увеселительный дворец¹.

Теоретические основания

Данная работа основана на Теории пространства культуры Н. А. Силантьевой², соединяющей «лингвосемиотические методы анализа, выявление грамматических связей знаков,.. и семиокультурологический анализ функций знаков и текстов в целом относительно пространства и пользователя»³. Согласно этой теории, дворцы являются не только «памятниками культуры, наиболее полно отражающими ее в единстве мировоззрения, искусства и быта»⁴, но в знаковом плане представляют собою тексты кльтурного самоопределения основных пользователей. Одно из основных положений упомянутой теории гласит: культурный человек существует не в мире вещей, а в мире значений. Элементарная единица пространства культуры, названная условно «интерьер»⁵, соединяет в себе утилитарные и семиотические функции: с одной стороны он является физическим пространством, предназначенным для некоторой жизнедеятельности, а с другой стороны — в знаковом плане — представляет собою тексты, включающие в культуру все аспекты жизненного процесса, для которого это пространство предназначено. Причем включающими в культуру текстами, в принципе, могут быть знаковые аспекты любого элемента интерьера: оформление отделки и убранства, исторические коннотации. Включение в культуру делается связью с тезаурусом⁶ создавшей интерьер культуры.

Парадные интерьеры, предназначенные для торжественного приема гостей, представляют собою важнейшие для их хозяев тексты, адресованные urbi et orbi — современникам и потомкам.

Интерьеры предшественников

В части парадных интерьеров Большого дворца Екатерина II сохранила отделку, исполненную при ее предшественниках: такие интерьеры несут коннотации преемственности⁷. Как правило, значения сохраняемых интерьеров как текстов приемлемы для следующих пользователей, так как удовлетворяют их представлению о себе и своих занятиях в этих помещениях. Таким образом, все сохраненные Екатериною II интерьеры предшественников стали компонентами «екатерининского текста».

Дубовый кабинет Петра Великого

Этот интерьер воспринимался преемниками Петра как мемориал. Резные композиции на дубовых панно — атрибуты военного и морского дела, наук и искусств — суть области деятельности любого государя, а 4 времени года — фундаментальный текст «Структура Мироздания»⁸. Панно с медальоном с профилем Петра I илл. 1 в лавровом венке позиционно сопоставлено подобному панно с изображением Минервы илл. 2 — одной из автомоделей⁹ Петра I как преобразователя России. Минерва в том же значении стала главной автомоделью и Екатерины II¹⁰. Таким образом, Дубовый кабинет был для Екатерины II идеальным текстом, говорящим о ее преемственности от Петра I¹¹.

Дубовая лестница илл. 3

Согласно Теории пространства культуры Н. А. Силантьевой, плафон в интерьере XVIII века представляет собой основной знаковый элемент интерьера. Плафон Дубовой лестницы (худ. И. Я. Вишняков, 1750–1751) написан в елизаветинское время при переделке этой парадной лестницы петровского времени в ходе полной реконструкции дворца графом Ф. де Растрелли¹². Это «небольшой четырехугольный плафон, состоящий из средней части в обрамлении из цветочных орнаментов и аллегорических изображений, олицетворяющих четыре времени года. В средней части плафона изображена молодая женщина, сидящая не то в колеснице, не то в подковообразном кресле, высоко поднимая правой рукой ярко пылающий факел, а левой управляя стремящимся ввысь крылатым конем. Сзади колесницы видна детская фигура, льющая воду из урны»¹³. Это «Триумф Авроры», олицетворяющей утро, зарю¹⁴.

Аллегорическое значение этого изображения в силу позиции (в предваряющем интерьере) должно относиться ко всему дворцу, а значит, и к его владелице, неся значение ‘Заря нового царствования’¹⁵. В таком значении образ Авроры близок и Екатерине II — например, типичный для интерьеров екатерининского времени сюжет «Утро (Аврора) изгоняет Ночь», но уже в просветительской трактовке: как победа Света над Тьмой, Разума над Невежеством¹⁶.

Парадная (Купеческая) лестница

Парадная лестница открывает систему интерьеров, созданных графом Ф. де Растрелли при расширении дворца для императрицы Елизаветы I. На плафоне (Б. Тарсиа, 1751) илл. 4 изображена рассыпающая белые цветы молодая женщина на убранной цветами колеснице (аллегория триумфа), в окружении амуров и рассыпающих цветы женских фигур; летящий над колесницей амур несет факел. В правом нижнем углу — обращенный к колеснице гений с факелом и букетом цветов, за ним — восходящее солнце. «Слева, внизу поверженная фигура молодой женщины, которая, как бы защищаясь, подняла над головой руку»¹⁷. Иконография плафона более всего соответствует Флоре¹⁸. Исходя из предваряющей позиции этого интерьера, этот плафон говорит о владелице.

На падугах изображены рокайли, пальмовые листья (символ мира), гирлянды цветов, путти. илл. 5 В центре каждой падуги — медальон с изображением амура с атрибутами какого-либо божества (существует фотография восточной падуги, на которой изображен амур, сидящий на орле и держащий пучок молний — атрибуты Юпитера). Головки в углах падуг не сохранили различительных признаков, несомненно существовавших изначально.

На стенах иллюзорная живопись (А. Перезинотти) изображает ниши с золочеными статуями. Взор входящего видит Диану (атрибуты — лук, собака, полумесяц на голове) и рядом с ней Аполлона (атрибуты — лира, лавровый венок). Парность этих изображений исключает их трактовку порознь (например, как ‘Охота’ и‘Искусство’) — они олицетворяют ‘Ночь и День’, один из фундаментальных текстов о структуре мироздания¹⁹. Над Аполлоном и Дианой — сплетенный из роз вензель Елизаветы. На панелях и в нижней части стен изображены плоды и цветы — атрибуты Флоры. Над следующим маршем лестницы аналогично исполненное, но расположенное наособицу изображение статуи Флоры (атрибуты — гирлянда цветов в руке, венок из цветов)²⁰. илл. 6

Все эти изображения в совокупности составляют единый поэтический текст, являющийся одой императрице Елизавете — владелице этих «чертогов Флоры», ее цветущей красоте и способности вызывать любовь.

При входе на верхнюю площадку в простенках боковых стен помещена имперская геральдика — медальон с двуглавым орлом в венке из цветов, перекликающемся с атрибутами Флоры, и императорская корона, вплетенные среди пальмовых листьев. илл. 7 На верхней площадке лестницы пышный портал входа в парадные залы венчают аллегорические фигуры «Верность» и «Справедливость» с императорской короной в центре, — вероятно, девиз царствования Елизаветы I. На той же площадке четыре аллегорические статуи «Времена года» — фундаментальный текст о Мироздании (ср. с четырьмя временами года на плафоне Дубовой лестницы), также говорящий о большой степени парадности дворца. илл. 8

Созданный для Елизаветы I аллегорический текст «Триумф Флоры-Авроры», как и текст Дубовой лестницы, корреспондирует также и Екатерине II²¹.

Танцевальный (Купеческий) зал илл. 9

Двусветный Танцевальный (Купеческий) зал, созданный графом Ф. де Растрелли, занимает почти весь большой западный ризалит дворца с окнами на восток и юг — в Верхний сад. На противоположных стенах — зеркала, которые повторяют расположение и конфигурацию окон, создавая иллюзию окружения зала садом со всех сторон. Плафон зала (Б. Тарсиа, 1751) изображает Аполлона среди муз на фоне скал, травы и деревьев, их сопровождают Пегас, высекающий копытом Иппокрену — источник вдохновения. (Обычно этот плафон ошибочно называют «Аполлон на Парнасе», хотя Иппокрена находится не на Парнасе, а на другой горе — на Геликоне.) Рядом с ним Виктория (Ника) с лавровым венком в руке и Минерва (Афина), оружием которой играют амуры, в ее ипостаси покровительницы наук и художеств. В верхней части композиции парящая в небе женская фигура в короне и со скипетром олицетворяет Российскую империю, а вовсе не Елизавету: на плафонах с аллегорическими фигурами — люди не парят. Перед этой парящей фигурой — Амур, держащий нераспознаваемый бюстик (вот он-то может быть изображением Елизаветы аналогично тому, как в Столовой и Зеленом кабинете Летнего дворца Петра Великого аллегорические фигуры держат портреты Петра). В углах падуг  — геральдические двуглавые орлы (художник А. Перезинотти); посредине каждой падуги — путти с атрибутами, аллегоризирующими искусства: книги — поэзию, музыкальные инструменты — музыку, мольберт и кисти — живопись, бюст — искусство скульптуры. Четыре женские головки на каждой из продольных падуг восстановлены по аналогиям, и их значение не определено. Плафон как текст говорит о процветании искусств и наук в Российской империи при благодетельном правлении Елизаветы²². По стенам между зеркалами первого и второго ярусов — 16 живописных тондо с фигурками и пейзажем (Дж. Валериани) на сюжеты из «Метаморфоз» Овидия и «Энеиды» Вергилия²³. илл. 10 Этот интерьер как текст отвечает программе царствования не только Елизаветы I, но и Екатерины II.

Весьма значимы характерные для парадных интерьеров Растрелли зеркальные панно в отделке стен.

Согласно Теории пространства культуры, зеркало дает человеку внешнюю точку зрения на себя, и так как рама делает обрамленное текстом, то отражение в пышно обрамленном зеркале становится парадным портретом смотрящего, его праздничным образом²⁴. Зеркальные панно создают бесконечные взаимопереходы реального, отраженного и изображенного миров. Обилие заполняющих плоскости стен и межоконные простенки зеркал, обрамленных богато украшенными рокайльными рамами, не просто удваивает отражаемое, но стирает границу реального пространства. Эффект зыбкости, фантастичности, театральности создается в отношении и пространства, и человека, пребывающего в нем. Человек в зеркальном интерьере является одновременно участником и зрителем происходящего. Возникающее неразличение иллюзорного и реального, внешнего и внутреннего пространств очень характерно для мироощущения Барокко и Рококо²⁵.

Аудиенц-зал илл. 11

Плафон созданного Растрелли небольшого, расположенного перпендикулярно анфиладе зала (П. Балларини, 1754) — единственный известный плафон того времени на литературный сюжет — из поэмы Т. Тассо «Освобожденный Иерусалим»²⁶. На плафоне изображена волшебница мусульманка Армида среди скал и водопадов, у ее ног — коленопреклоненный влюбленный христианский рыцарь Ринальдо²⁷.

Интерьер предназначен для аудиенции, и на его плафоне изображено свидание рыцаря Ринальдо с Армидой, владычицей волшебного дворца и волшебных садов любви. О том, что владелица дворца сама соотносила себя с Армидой, говорит беспрецедентное для императрицы Елизаветы единственное за ее царствование посещение мастерской художника²⁸.

На падугах обычные для садов Рококо садовые трельяжные решетки — характерный декор Рококо. На стенах зала резные растительные (цветочные) побеги. В десюдепортах — восемь характерных для Рококо фигурок путти с атрибутами наук, искусств, ремесел, садовых занятий, садового быта (среди них — путти с навигационными инструментами, с инструментом ваятеля и изваянной головкой).

Между членящими стены пилястрами и в ложных окнах верхнего света — зеркала. Отражения в зеркалах вводят в декор зала реальные сады Петергофа, тем самым создавая текст со значением ‘волшебный сад’. Система зеркал в сравнительно небольшом помещении создает исключительно сильный эффект²⁹. С любого места зала можно видеть самые неожиданные отражения себя, самого зала, окружающих садов, неба и проч. На писанном специально для этого зала каминном экране был изображен водопад, корреспондировавший водопаду на плафоне и водометам видимых в окна фонтанов.

Этот интерьер как текст означает и окружающие дворец сады ‘волшебными садами Армиды’³⁰.

Очевидно, что текст Аудиенц-зала, как и Парадной лестницы и Танцевального зала, вполне адекватен и Екатерине II.

***

Отделку Растрелли сохранили также парадная Туалетная и следующие за нею интерьеры парадной анфилады, но, в отличие от парадных залов, тексты в них, кроме Голубой гостиной³¹, несет не отделка, а убранство.

Интерьер дворцовой церкви, по традиции, также сохранялся без изменений.