5 курс / Сексология (доп.) / Raygorodskiy_Psihologiya_i_psihoanaliz_lubvi

ражениям женских гениталий, в то время как орально ори­

ентированные изображения могут выражать тревогу.

Но, между тем, имеются и реальные причины, почему мне кажется невероятным, что существование специфического женского отверстия должно оставаться «необнаруженным». С одной стороны, мальчик, конечно, автоматически считает, что все устроены так же, как он сам; но с другой стороны, его фаллические импульсы несомненно инстинктивно толкают его искать соответствующее отверстие в женском теле, более того, то отверстие, которого он сам лишен, ибо один пол все­ гда ищет в другом комплементарности или тех признаков, ко­ торые отличаются от его собственных свойств. Если мы все­ рьез принимаем заявление Фрейда о том, что сексуальные теории детей строятся на основе их собственного полового

устройства, в данном случае следует вывод, что мальчик, по­

буждаемый импульсами к проникновению, неизбежно рисует

ввоображении комплементарный женский орган. Именно это

заключение следует из материала, который я процитировала

вначале статьи, говоря о маскулинном страхе перед женски­ ми гениталиями.

Очень сомнительно, чтобы этот страх начинался только в пубертате. Уже в начале этого периода тревога видна доста­

точно отчетливо, если заглянуть за невысокий фасад мальчи­

шеской гордости, скрывающий ее. В подростковом возрасте

задача мальчика, очевидно, не только освободиться от инцестуозной привязанности к матери, но и научиться управлять

своим страхом перед всем женским полом вообще. Успеха на

этом поприще мальчик, как правило, достигает только посте­

пенно: сначала он поворачивается спиной ко всем девчонкам на свете, и только когда его маскулинность пробудится пол­ ностью, она властно подвигает его через порог страха. Но мы

знаем, что, как правило, конфликты пубертата - это, mutais mutandis, то есть - ожившие конфликты периода ранней ин­ фантильной сексуальности, и, таким образом, путь, которым развиваются подростковые конфликты, часто, в сущности - верная копия серии более ранних переживаний. Более того,

гротескный характер тревоги, насколько мы можем судить о

ней, исходя из символизма сновидений и по литературным

произведениям, безошибочно указывает на период ранних инфантильных фантазий.

В пубертате нормальный мальчик уже приобрел теоретиче­ ское знание о влагалище, но то, чего он боится в женщинах - это что-то жуткое, незнакомое и тошнотворное. И если взрос­ лый мужчина продолжает относиться к женщине как к вели­ кой неразгаданной им загадке, это его чувство может теперь относиться только к одному - к тайне материнства. Все про­ чее - только остаток страха перед этой тайной.

Каково происхождение этой тревоги? Каковы ее особенно­ сти? И какие обстоятельства омрачают ранние отношения мальчика с матерью?

Затрагивая эту проблему в статье о женской сексуальнос­ ти, Фрейд отметил, как наиболее очевидные, следующие обстоятельства: мать - первая, кто запрещает ребенку инстинктивные действия, потому что именно она ухаживает за ребенком в детстве. Во-вторых, ребенок, очевидно, пере­ живает садистские импульсы по отношению к телу своей ма­ тери, предположительно связанные с яростью, возбужден­ ной материнскими запретами, и, согласно закону талиона, его

гнев оставляет после себя некий осадок в виде тревоги. И наконец - и это, видимо, принципиально - специфическая судьба генитальных импульсов - третий порождающий тре­ вогу фактор. Анатомические различия между полами ведут к совершенно различным ситуациям у девочек и мальчиков, и чтобы по-настоящему понять, почему дети тревожатся, и по­ чему они тревожатся по-разному, мы должны прежде всего принять во внимание реальное положение ребенка в период его ранней сексуальности. Природа девочки биологически обуславливает ее желание принимать, вбирать. Она знает или чувствует, что ее влагалище слишком мало для пениса отца,

и это заставляет ее реагировать на собственные генитальные желания прямой тревогой; она боится, что если ее желания осуществятся, она сама или ее влагалище будут разрушены.

Мальчик, напротив, считает или оценивает инстинктивно, что его пенис слишком мал для влагалища матери и реагиру­

ет на это страхом своей неадекватности или несоответствия, страхом быть отвергнутым и осмеянным. Следовательно, его тревога лежит совсем в другой области, чем тревога девоч-

ки; его первоначальный страх перед женщиной вовсе не страх кастрации, а реакция на угрозу его самоуважению.

Чтобы быть правильно понятой, позвольте мне подчерк­ нуть мою уверенность в том, что все эти процессы протекают чисто инстинктивно, а в их основе лежат ощущения, бессоз­ нательно проистекающие от органов и напряжения сомати­ ческих потребностей; другими словами, я считаю, что все эти реакции будут иметь место, даже если девочка никогда не видела пениса своего отца, а мальчик - влагалища своей ма­ тери, и даже в том случае, если дети не получили никаких те­ оретических знаний о существовании этих половых органов.

Из-за особенностей своих реакций мальчик фрустрируется материнским наказанием всегда иначе и более жестоко, чем девочка, пострадавшая от руки отца. Шлепок ударяет по либидинозным импульсам в любом случае. Но у девочки есть определенное утешение в этом горе - она сохраняет свою физическую целостность. А мальчик бывает поражен еще и в другую чувствительную точку - задето его чувство генитальной неадекватности, которое, предположительно, сопровож­ дает его либидинозные желания с самого начала. Если мы полагаем, что наиболее общая причина ярости - это срыв

импульсов, которые в данный момент имеют жизненную важ­ ность, то из этого следует, что фрустрация мальчика его ма­ терью должна вызывать у него удвоенную ярость: во-первых, из-за обращения вспять его либидо, и во-вторых, из-за ране­ ния его маскулинного самоуважения. Одновременно снова ярко вспыхивает старое негодование, идущее, вероятно, еще от прегенитальных фрустраций. В результате фаллические импульсы мальчика к проникновению сливаются с его гневом и фрустрацией и принимают садистский оттенок.

Здесь позвольте мне подчеркнуть мысль, которой часто

не придается должного значения в психоаналитической литературе, а именно: у нас нет причин приписывать фалли­ ческим импульсам природный садизм, и, следовательно, не­ допустимо (при отсутствии особых доказательств) в каждом случае уравнивать «мужское» и «садистское» и, сходным об­ разом, «женское» и «мазохистское». Но если примесь дест­ руктивных импульсов действительно велика, материнские ге­ ниталии могут, согласно закону талиона, стать объектом пря-

мой тревоги. Если сперва подсознательное влечение к ним было лишь неприятно, так как ассоциировалось с раненым самоуважением, то вследствие вышеописанного вторичного процесса (гнев, вызванный фрустрацией) они становятся для мальчика объектом страха кастрации. И, вероятно, этот страх получает самое главное подкрепление, когда мальчик наблю­ дает следы менструации.

Очень часто это последнее подкрепление страха кастра­ ции в свою очередь оставляет долгий след на мужском отно­ шении к женщине, как мы уже знаем из взятых наугад приме­ ров из жизни самых разных народов в самые разные време­ на. Но я вовсе не думаю, что это непременно имеет место у всех мужчин в сколько-нибудь значительной степени, и, не­ сомненно, это не является отличительной характеристикой мужского отношения к противоположному полу. Тревога этого рода очень похожа, mutatis mutandis, на тревогу, с которой мы встречаемся и у женщин. Когда в процессе анализа субъекта мы обнаруживаем у него эту тревогу в достаточно заметной степени - речь, безусловно, идет о мужчине, чья установка по отношению к женщинам заметно невротизирована.

С другой стороны, я думаю, что тревога, связанная с само­ уважением, оставляет у каждого мужчины достаточно отчетли­ вые следы и налагает на его общее отношение к женщине особый отпечаток, который или отсутствует на женском отно­ шении к мужчине, или, если он все же присутствует, является вторичным приобретением. Другими словами, тревога в свя­ зи с самоуважением не является интегральной частью женс­ кого естества.

Мы можем уловить общее значение этой мужской уста­ новки, только если теснее познакомимся с развитием инфан­

тильной тревоги у мальчика, ее проявлениями и с его усилия­ ми преодолеть ее.

Согласно моему опыту, страх быть осмеянным и отвергну­ тым - типичный ингредиент психоанализа любого мужчины, неважно, какова его ментальность или структура его невро­ за. Ситуация, складывающаяся при анализе, и постоянная

скрытность перед женщиной-аналитиком выявляют эту тре­ вогу и чувствительность яснее, чем она обнаруживается в обычной жизни, которая дает мужчинам множество возмож-

136 К. Хорни

ностей избежать этих чувств - путем ухода от ситуаций, вы­ зывающих их, или путем сверхкомпенсации. Эту специфи­ ческую основу мужской установки непросто проследить при анализе, так как она в основном скрыта за феминной ориен­ тацией, по большей части бессознательной.

Судя по моему собственному опыту, эта ориентация не менее распространена, хотя (по причинам, которые я укажу) менее заметна, чем маскулинная установка у женщин. Я не предлагаю здесь для дискуссии ее различные источники; я только предполагаю, что ранняя травма, нанесенная само­ уважению мальчика, может быть одним из факторов, винов­ ных в отвращении мальчика к его мужской роли.

Его типичная реакция на эту травму (и на страх перед сво­ ей матерью, порожденный угрозой этой травмы) очевидна - это переключение либидо от матери на себя и свои генита­ лии. С точки зрения экономии либидо этот процесс вдвойне выгоден: он позволяет мальчику избежать болезненной или тревожной ситуации, создающейся между ним и его матерью, и восстанавливает маскулинное самоуважение мальчика пу­ тем регрессивного подкрепления его фаллического нарцис­

сизма. Женские гениталии больше не существуют для него («необнаруженное» влагалище - это отрицаемое влагалище). Эта стадия развития мальчика полностью идентична с фрей­ довской фаллической фазой.

Мы д о л ж н ы также попытаться понять л ю б о п ы т с т в о , доминирующее в этой фазе развития мальчика, и специфи­ ческую природу этого любопытства, как выражение отступле­ ния от объекта, связанного с нарциссически окрашенной тре­ вогой.

Первая реакция в данной ситуации - усиление фаллическо­ го нарциссизма. В результате-желание быть женщиной, кото­

рое маленьким он нередко высказывал без смущения, теперь вызывает у него отчасти тревогу, как бы оно не осуществи­ лось, и отчасти страх кастрации. Как только мы поймем, что маскулинный страх кастрации во многом является ответом Эго на желание быть женщиной, мы не сможем полностью разделить заключение Фрейда о том, что бисексуальность проявляется отчетливее у женщин, чем у мужчин. Оставим же этот вопрос открытым.

Та особенность фаллической фазы, которую подчеркива­ ет Фрейд, показывает с особой ясностью нарциссический шрам, который отношения с матерью оставляют у маленько­ го мальчика. «Он ведет себя так, как будто смутно догадыва­ ется, что этот орган может и должен быть больше». Мы рас­ ширим это наблюдение, сказав, что такое поведение действи­ тельно начинается в фаллической фазе, но не ослабевает вместе с ее окончанием, напротив, оно наивно демонстриру­ ется в течение всего детства мальчика и продолжает суще­ ствовать позднее, как глубоко спрятанная тревога о размере

пениса субъекта или о его потенции, или (как менее скрывае­

мая) гордость за них.

Итак, одна из крайностей биологической разницы между

полами такова: именно мужчина вынужден реально пройти

через необходимость доказывать свою маскулинность жен ­ щине. Для нее аналогичной необходимости нет. Даже если она

фригидна, она может участвовать в половом акте, зачать и

родить ребенка. Она играет свою роль самим фактом своего бытия, без всякого действия, и это вечно наполняет мужчин

восхищением и завистливой обидой. Мужчина, напротив, дол­ жен всегда что-нибудь делать для того, чтобы реализовать

себя. Идеал «продуктивности» - типичный мужской идеал. Это, вероятно, одна из фундаментальных причин того, что

проводя анализ у женщин, которые боятся своих маскулин­

ных тенденций, мы часто обнаруживаем, что они бессозна­ тельно относятся к честолюбию и достижениям как к мужс­

ким атрибутам, несмотря на значительное расширение сфе­

ры активности женщин в современной жизни.

В собственно сексуальной жизни мы видим, как обычное стремление к любви, влекущее мужчин к женщинам, очень

часто затмевается переполняющей мужчину внутренней

одержимостью доказывать вновь и вновь свою маскулинность себе и другим. Мужчину такого типа, в наиболее крайней фор­ ме, интересует только одно - завоевать. Его цель - «иметь»

множество женщин, самых красивых и самых неуступчивых.

Мы находим примечательную смесь нарциссической сверх­ компенсации и тревоги за свою самореализацию как в тех мужчинах, которые, желая одерживать победы, тем не менее

негодуют на женщин, принимающих их настойчивость слиш-

138 К. Хорни

ком серьезно, так и в тех, которые сохраняют пожизненную - благодарность женщине, если она награждает их какими-либо дополнительными доказательствами их мужественности.

Другим способом защиты ноющего нарциссического шра­ ма от возможной опасности является описанная Фрейдом склонность к выбору недостойного объекта любви. Если муж­ чина не стремится к женщине, которая ему равна или даже выше его - разве это не защита от угрозы самоуважению по широко известному принципу «зелен виноград»? От прости­ тутки или доступной женщины нечего бояться отказа или не­ выполнимых требований в сексуальной, этической или интел­ лектуальной сфере, а, следовательно, можно не опасаться за свое превосходство.

Это подводит нас к пониманию третьего пути поддержки мужчинами позиции собственного превосходства, самого важ­ ного и самого зловещего по своим культурным последствиям: это стремление снизить самоуважение у самих женщин . Я думаю, мне удалось показать, что мужское пренебрежение к женщинам основано на определенной психологической тен­ денции не уважать их, коренящейся в реакции мужчин на оп­ ределенную биологическую данность, чего и следует ожидать от так широко распространенной и так настойчиво поддержи­ ваемой сознательной установки. Мнение, что женщины - ин­ фантильные создания, живущие эмоциями, и поэтому не спо­ собны к ответственности и не вынесут независимости - ре­ зультат работы маскулинного стремления снизить самоува­ жение женщин. Когда мужчины приводят в оправдание этой установки довод, что множество женщин на самом деле соот­ ветствуют такому описанию, мы должны задуматься, не куль­ тивируется ли именно такой тип женщины проводимой муж­ чинами систематической селекцией. Еще не самое худшее,

что величайшие умы от Аристотеля до Мебиуса затратили немало энергии и интеллектуальных усилий на доказательство принципиального превосходства маскулинности. Что действи­ тельно плохо - это тот факт, что хлипкое самоуважение «сред­ него человека» заставляет его снова и снова выбирать в ка­ честве «женственного» типа - именно инфантильность, не­ зрелость и истеричность, и тем самым подвергать каждое новое поколение влиянию таких женщин.