1 курс / Психология / Psikhologia_I_Alkhimia

Рис.183. Андрогинное божество, стоящее между змеей самцом с солнцем и змеей-самкой с луной. Поздняя Вавилонская гемма

содержимого, которое, подобно всем таким содержанием, обнаруживает ну минозное - "божественное " или

"священное" -качество. Алхимия посвятила себя задаче открытия этого "труднодостижимого сокровища " и

производства его в видимой форме, в качестве физического золота или панацеи, или преобразующей тинктуры. Но так как практическая химиче ская работа никогда не бы ла свободна от бессо знательных содержаний субъекта,

находящего в ней свое выражение, она, в то же время, представляла собой психическую активность, которую лучше было бы сравнить с тем, что мы называем активны м воображением. ' Этот метод позволяет нам овладеть тем же содержимы м, которое проявляется и во снах. В обоих случаях процесс состоит в орошении сознательного разу ма бессознательны м, и это так тесно связано с миром алхимиче ских идей, что мы, возможно, убедимся, что алхимия имеет дело с теми же или очень подобны ми процессами, включенны ми в активное воображение и сны, т.е. в

конечном счете, с процессом индив идуации.

449 Ранее мы оставили Арислея и его товарищей в месте с Бейей и мертвым Фабрицием в домике из тройного стекла, куда их заключил Rex marinus. Они страдают от сильной жары, как те трое, которых Навуходоносор посадил в огненную печь (рис-184). Царь Навуходоносор имел видение четвертого, "подобного Сыну Бога", как сказано у Даниила (3:25). Это видение имеет некоторое отношение к алхимии, так как в литературе

Рис.184. Три отрока в огненной печи. - Ранний христианский орнамент на саркофаге из Вилла Карпенья, Рим

имеются многочисленные утверждения, указывающие, что камень является trinus et unus*(рис. 185 ср. рис.1). Он состоит из четырех элементов, в месте с огнем, представляющим дух, заключенный в материи. Этот дух и является четвертым, отсутствующим и в се же присутствующим, он всегда появляется в огненной агонии печи и символизирует божественное присутствие - помощь и завершение дела. И в ча сы нужды Арислей со своими товарищами видели во сне своего учителя Пифагора и просили его о помощи. Он послал им своего ученика Гарфорета, "создателя питания ".2 Так работа была выполнена и Фабриций снова вернулся к жизни.3 Можно предположить, что Гарфорет принес им волшебную пищу, хотя это становится ясны м лишь после открытия Руской текста Codex Berolinensis. Там, в о введении, которое предпослано печатной версии "Visio",'' мы читаем: "Пифагор сказал: Напишите

Тройной и единый (лат ) • Прим. перев.

Рис.185. Внизу, триада как единство. Вверху, четверичность, образованная бинарностями. • Valent inus,

"Duodecim claves" в Mus. herm. (1678)

и опишите для потомков, как это самое драгоценное дерево выросло и как он, вкусив его плоды, утолит голод".5

Так как "Visio" было написано с явной целью оставить потомкам пример алхимического процесса, он, естественно,

связывается с посадкой деревьев, а конец легенды предназначе н для того, чтобы показать волшебный возрождающий эффект плодов. Пока Арислей находился в таком ужасном положении, а Фабриций лежал в смертном сне, дерево6, очевидно, росло и принесло плод. Роль, сыгранная Арислеем в стеклянном доме, исключительно пассивна. Решительное действие исходит от учителя, который посылает своего предвестника с пищей жизни.

450 Мы сказали, что человек может получить секретное знание только через божественное вмешательство или из уст мастера, и что никто не может завершить работу без помощи Бога.7 В "Visio" это легендарный учи тель,

божественный Пифагор,8 который занимает место Бога9 и завершает дело возрождения (рис. 187). Это божественное вмешательство, как мы осмелимся его называть, проявляется во сне, когда Арислей видит учителя и просит его помощи. Если союз противоположностей -у ма и тела - изображаемый Фабрицием и Бейей, приводящий к смерти и сожжению в печи, является, согласно одному из

Рис.186. Коралловое дерево в море. (манускрипт, Вена, 16 век)

Dioscorides, "De materia medica"

Рис.187. Дракон изрыгает молодого Ясона после выпитого зелья, приготовленного А финой. Античная ваза (5

век до н.э.)

алхимиков,10 аналогом жертвоприношения в мессе, то мы найдем для ordo missae* аналогию в обращении за помощью в memento vivorum** - молись за живых - и в поминании имен муче ников, которые предшествуют пресуществлению в мессе. Произносится призыв "pro redempt ione animarum suarum, pro spe salutis et incolumnitatis suae" (за спасение их душ, за надежду на их здоровье и благосостоян ие) и в споминаются святые, чтобы Бог, ради их заслуг и молитв, мог одарить, "чтобы мы были защ ищены в о всем при помощи Твоего покровительства". Обращение заканчивает epiclesis, который переходит в пресуществление: "ut nobis corpus et san guis fiat"

* Порядок посвящения (лат) Прим. перед. Помни о живых (лат). Прим. перев.

Рис.188. Дерево философов, окруженное символами opus. • Mylius. Philosophia reformata (1622)

(чтобы это могло стать для нас Телом и Кровью), т.е. волшебной пищей, 11 farmakon zwhV . В "Visio" это плод бессмертного дерева, которое приносит спасение (рис. 188-190). Но когда Церковь говорит о "fruct us sacrificii missae"

- плодах пожертвования в мессе - это не полностью то же самое, что подразу мевалось под мораль ны м и другими влияниями, это не сама освященная субстанция, которая подобны м образом производится ex opere operato ("в

результате выполненной работы"). 451 Здесь мы приходим к разделению путей. Христианин получает плоды мессы лично для себя и для своего окружения в самом широком смысле. Алхимик, с другой стороны, получает fructus

12*

Рис.189. Дракон у древа Гесперид. Boschius, Sy mbolographia (1702)

arboris immotreles* не просто для себя, но прежде всего и главны м образом для Царя и царского Сына, для совершенствования желаемой субстанции. Он может принимать участие в perfectio**, которое приносит ему здоровье, богатство, просвещение и спасение; но так как он - спаситель Бога, а не спасаемы й, то он больше сосредоточен на улучшении субстанции, а не себя. Моральные качества он принимает с благодарностью и считается с ними лишь в той степени, в которой они помогают или мешают opus. Мы могли бы сказать, что он подчеркивает эффект ex opere operantis (" в результате работы делателя") в гораздо боль шей степени, че м церковь, поскольку он занимает место Христа, жертвующего собой в мессеНикто не должен и на миг предположить, что он осмеливается претендовать на роль спасителя, исходя из религиозной мании величия. Его претензии, в общем-то, даже мень ше,

чем у священника, образно приносящего Христа в жертву. Алхимик всегда подчеркивает свое смирение и начинает свои трактаты с обращений к Богу. Он не мечтает идентифицировать себя с Христом; напротив, есть желаемая субстанция, lapis, которую он уподобляет Христу. Это вопрос идентификации не вообще, а герменевтический sicut -

"как" или "подобно" - который характеризует аналогию. Однако, для человека средневековья аналогия не была столь логическим представлением, как скрытая идентичность, пережиток первобытного мы шления, все еще очень живого. Показателен пример ритуала освящения огня в

Плод бессмертного дерева (лат.) Прим. перев. ** Совершенствование (лат.) Прим.. перев.

Рис.190. Ритуал "дерево со змеей" у майя. Дрезденский Кодекс

субботу перед Пасхой (рис. 191 ).12 Огонь есть "подобие " Христа, imago Christi. Камень, из которого высекается искра, - это "краеугольный камень" - другой imago; и искра, вылетающая из камня, это опять-таки imago Christi.

Сама собой напрашивается аналогия с извлече нием пнев мы из камня в высказывании Останеса. Мы уже знакомы с идеей пневмы в качестве огня, с Христом в качестве огня, и с огнем как с внутренним контрэлементом земли; а "огненный камень", из которого высекается искра, аналогичен также каменной гробнице или камню перед ней.

Здесь Христос лежит спящим или мертвым в течении трех дней своего сошествия в ад, когда он спускается к ignis gehennalis, из которого он возникает вновь как Новы й Огонь (рис. 234).

452 Не зная этого, алхимик руководствовался идеей imitatio, стадией развития и обогащения результатов, о

которой мы упомянули ранее, так что полное растворение в Спасителе должно было дать ему возможность продолжить работу освобождения в глубинах свое й собственной психе. Это заключение бессознательно и,

следовательно, алхимик никогда не испыты-

Рис.191. Нисхождение Святого Духа в форме расщепленных языков. - Perikopenbuch, Мюнхен (12 век)

вал побуждения считать, что в нем совершает работу Христос. Именно благодаря мудрости и мастерству,

которым он владеет, или которыми Бог удостоил его, он может освободить миросозидающий Нус или Логос,

затерянный в материальности мира, для блага человечества. Сам мастер не аналог Христа, скорее он видит аналогию со Спасителем в свое м чудесном Камне. С этой точки зрения алхимия выглядит продолжением христианского мистицизма, перенесенного в тайную тьму бессознательного - действительно, некоторые мистики доходили в материализации фигуры Христа даже до появ ления стиг матов. Но процесс в бессознательном никогда не достигал поверхности, где сознательный ум мог бы иметь с ним дело. Все, что появлялось в сознании, было лишь символическими симптомами бессознательного процесса. Если бы алхимик преуспел в формировании какой-либо конкретной идеи своего бессознательного содержимого , он бы л бы обязан понять, что занимает место Христа - или,

чтобы быть более точны м, - он, рассматриваемый не как это, а как Самость,13 принимает на се бя работу спасения,

работу не человека, но Бога. Тогда он должен был бы признать не только себя эквивалентом Христа, но и Христа символом самости. Этого ужасного вывода не хватало, чтобы осветить средневековый ум. То, что казалось христианину чудовищны м, было самоочевидны м в Упанишадах - Современны й че ловек обязан, поэтому, считать себя сча стливы м, поскольку он не выступал против восточных идей, пока его собственное духовное оскудение не зашло так далеко, что он даже и не заметил этого. Он может теперь имет ь дело с Востоком на неадекватном и,

поэтому, безвредном уровне интеллекта, или же, в противном случае, предоставить весь вопрос специалистам,

говорящим на санскрите.

II. СВИД ЕТЕЛЬСТВА РЕЛИГИОЗНОГО ТОЛКОВА НИЯ LAPIS

а. Раймонд Луллий

453 Не удивительно, что параллель topis-Христос появилась у средневековых латинских авторов сравнительно рано, после того, как алхимиче ский симв олизм погрузился в церковные аллегории. Хотя и нет сомнений, что аллегории Отцов Церкви обогатили язык алхи мии, остается исключительно сомнительным как раз то, в какой степени opus alchemicum, в его различных формах, может рассматриваться в качестве нелепой замены церковных ритуалов (крещение, месса) и догм (Христово зачатие, рождение, страсти, смерть и воскресение ). Несомненно,

заимствования у Церкви осуществлялись постоянно, но если обратиться к первичны м основны м идеям алхимии,

можно найти элементы, которые происходят из языческих, точнее, из г ностических источников. Корни г ностицизма совсем не в христианстве - можно сказать, что христианство воспринималось через гностицизм.14 Кроме того, у нас есть китайский

Рис.192. Четверичность креста в зодиаке в окружении шести планет. Меркурий соответствует кресту между солнцем и луной: расшифровка ♀ -Berne. Signatura rerum (1682)

текст,'" датированный серединой второго столетия, который обнаруживает фундаментальное сходство с западной алхимией. Какими бы ни могли быть связи между Китаем и Западом, несомненно, что параллельные идеи существовали вне сферы христианства в местах, где влияние христианства было сомнительным . А.Е.Уэйт16

высказал мнение, что первы м автором, который идентифицировал камень с Христом, - это последователь Парацельса Генрих Кунрат (1560-1605), че й A mphitheat-гит появился в 1598 году. В работах Якова Беме,

работавшего несколько позже и ча сто использовав шего алхимические термины, камень уже стал метафорой Христа

(рис. 192). Мнение Уэйта, несомненно, ошибочно, так как мы имеем гораздо более ранние свидетельства связи между Христом и lapis, старейшее из тех, что я был способен открыть, содержится в Codicillus (Ch. IX) Раймонда Луллия (1235-1315). Даже если многие трактаты, приписываемые ему, бы ли написаны его испанскими и провансальскими учениками, это не меняет приблизит ельных дат его основных трудов, к которым принадлежит

Codicillus. Во всяком случае, я не знаю авторитетного мнения, которое относило бы этот трактат к временам более поздним, че м четырнадцатый век. В нем сказано:

И как Иисус Христос из дома Давидова принял человеческую природу для освобождения и спасения человечества, которое было в узах греха из-за непослушания Адамова, так в нашем искусстве то, что было несправедливо осквернено одной вещью, очищается ее противоположностью и освобождается от пятна.17

б. Tractatus aureus

454 Еще более древним источником по праву считается "Tractatus aureus"* - приписываемый Гермесу и принимаемый даже в средние века как арабский источник - где Христос упоминается непосредственно по имени.

Причина, по которой я, тем не менее, цитирую его, состоит в том, что он описывает вещи, имеющие замечательное сходство с таинственны ми событиями в период от Пасхи до Троицы, но, однако, совершенно другим языком:

Наш драгоценны й камень, который был выброшен на навозную кучу, отвратителен... Но ког да мы женим увенчанного короной царя на красной дочери, она зачинает сына в слабом огне и рождает его

* "Золотой трактат" (лат.). Прим. перев.

Рис.193. Белая и красная роза как конечны й продукт трансформации короля и королевы. • "Tresor des tresors"

(манускрипт, 17 век)

через огонь... Затем он преображается, и его тинктура становится красной как плоть. Наш сын царского рода берет свою тинктуру из огня, и смерть, тьма и в оды отходят прочь. Дракон избегает света солнца, и мертвый сы н оживает. Царь уходит из огня и веселится на свадьбе. Откроются скрытые вещи и молоко девы побелеет. Сын станет боевым огнем и перегонит тинктуру, так как он сам есть сокровище и облачен в философское вещество. Иди сюда, сын мудрости, и возрадуйся, что господство смерти миновало и сын царствует; он носит красное одеяние [рис. 193],18 и на нем пурпур.19

455 Мы можем рассматривать этот текст как вариант рассказа о мифическом Богочеловеке и его торжестве над смертью и, таким образом, как аналогию христианской драмы. Так как возраст и происхождение этого герметического текста все еще неизвестны, нельзя решить определенно, имеется ли здесь христианское влияние.

Вероятно, нет. Нет причины подозревать христианское в лияние в очень древних текстах, таких как

Рис. 194. Сера как Солнце и Меркурий как Луна образуют мост че рез реку "вечной воды". • Barchusen. Elementa chemiae (1718)

текст Комариуса20 (христианское предисловие и пр. к этой рукописи является интерполяцией византийских монастырских копиистов). И все же как раз именно в тексте Комариуса имеются все характерные черты таинства возрождения, хотя здесь воскресение из мертвых осуществляется не спасителем, а udwr qeion (aqua permanens

латинистов; см. рис. 194), с которой христианский символизм воды (aqua= spiritus veritatis, крещение, причастие)

образует несомненную аналогию.

в. Зосима и доктрина Антропоса

456 Однако в более поздних текстах, приписываемых Зосиме, мы находим, что Сын Божий, несомненно,

ассоциируется с искусством священников ( ierat ikh tecnh ). Я даю соответствующие фраг менты в буквальном переводе: 21

4: Если вы размы шляли и обитали в среде людской, вы увидите что Сын Божий стал всем ради благочестивых душ: чтобы увести душу из-под господства Хеймармене в [царство] бестелесного,

364 К.Г.Юнг

смотри, как он стал в сем - Богом, ангелом и че ловеком, способны м страдать. '2Л Потому что, имея в ласть над всем, он может стать всем, че м хочет; и он подчиняется Отцу, так как проникает24 во все тела и освещает у м каждой души,20 побуждая26 ее следовать за ним в блаженные места, где она27 была д о начала телесных вещей,28

тоскующая и ведомая им к свету.29

5: И рассмотри скрижаль, которую Битос 30 так же написал, и трижды великий Платон 31 , и бесконечно великий Гермес, говорящий, что 32 первый человек обозначе н первы м священны м словом Тойт (Thoyth)^; он является толкователем всех вещей, которые суть, и дал имена всем телесны м вещам. Халдеи, персы, индийцы и евреи назвали его Адамом, что перев одится как девственная земля, кроваво-красная земля, огненная 34 или телесная земля. Это следует искать в библиотеках Птолемеев. Они хранили это35 в каждом святилище, особенно в Серапеуме, во времена, когда Асена36 пришел к Первосвященнику Иерусалима,37 ниспосланному Гермесом ,

который перевел все с еврейского на греческий и египетский языки.