§3.2 Аффекты

Как и в первой части своего труда, Спиноза начинает с определения ключевых понятий. На этот раз ими являются добро (то, что, как мы наверное знаем, для нас полезно) и зло (то, что, как мы наверное знаем, препятствует нам обладать каким-либо добром), случайное (обращаем внимание на одну только их сущность, не находим ничего, что необходимо полагало бы их существование или необходимо исключало бы его) и возможное (мы, обращая внимание на причины, которыми они должны быть производимы, не знаем, определены ли последние к произведению этих вещей), противоположные аффекты (такие аффекты, которые влекут человека в различные стороны, хотя бы они были и одного и того же рода, как, например, чревоугодие и скупость, составляющие виды любви и противоположные друг другу не по природе, но по случайным обстоятельствам.), цель (влечение), и, наконец, добродетель и способность.¹⁵

Уже в начальных теоремах Б.Спиноза начинает говорить о том, что: «Сила, с которой человек пребывает в своем существовании, ограничена, и ее бесконечно превосходит могущество внешних причин», то есть лишний раз напоминая нам о возможности воздействия на наш разум и организм внешними причинами. А уже отсюда вытекает другая теорема, в которой говорится, что невозможно, чтобы человек не был частью природы и претерпевал только такие изменения, которые могли бы быть поняты из одной только его природы и для которых он составлял бы адекватную причину. Поэтому-то мы и можем сказать, что в силу некоторых внешних причин, порой независящих от нас, мы находимся в состоянии аффекта, совершая при этом некоторые действия, которые и можно оценить как добрые и злые.

Спиноза говорит о познании добра и зла, как аффекта удовольствия или неудовольствия, поскольку мы сознаем его. Тут же он приводит доказательство: «Мы называем добром или злом то, что способствует сохранению нашего существования или препятствует ему, т. е. то, что увеличивает нашу способность к действию или уменьшает ее, способствует ей или ее ограничивает. Таким образом, мы называем какую-либо вещь хорошей или дурной, смотря по тому, доставляет ли она нам удовольствие или неудовольствие, и следовательно, познание добра и зла есть не что иное, как идея удовольствия или неудовольствия, необходимо вытекающая из самого аффекта удовольствия или неудовольствия. Но эта идея соединена с аффектом точно таким же образом, как душа соединена с телом, т. е. эта идея отличается в действительности от самого аффекта, иными словами (по общему определению аффектов), от идеи состояния тела, только в представлении. Следовательно, это познание добра и зла есть не что иное, как самый аффект, поскольку мы сознаем его».

По мнению Спинозы, аффект причина которого, по нашему воображению, находится перед нами в наличности, сильнее, чем если бы мы воображали ее не находящейся перед нами. А отсюда и теорема о том, что: «к будущей вещи, которая, по нашему воображению, скоро случится, мы питаем более сильный аффект, чем если бы мы воображали, что время ее существования отстоит от настоящего на более далекое время; точно так же и наша память о вещи, которая, по нашему воображению, произошла недавно, действует на нас сильнее, чем если бы мы воображали, что она произошла давно.»¹⁶К данной теореме философ написал схолию, в которой сказал, что мы чувствуем одинаково слабый аффект ко всем объектам, отстоящим от настоящего времени на больший промежуток времени, чем какой мы можем определить в воображении, хотя бы мы и понимали, что они отстоют друг от друга на большой промежуток времени.