Глава 5

Я утверждаю, что все принадлежит мудрецу, но таким образом, чго каждый человек при этом имеет право собственности над своими вещами; подобно тому как при управлении хорошего государя этому последнему принадлежит власть над всеми, а каждому отдельному лицу — обладание своею собственностью.

Но для обсуждения этого вопроса время придет после, а пока, в настоящем случае, достаточно и признания того, что я имею возможность дарить мудрецу вещи, которые в одном отношении можно назвать принадлежащими ему, а в другом — моими. И неудивительно, что можно нечто подарить и тому, кому принадлежит все.

Я снял у тебя внаймы дом; в нем есть нечто твое и нечто мое: предмет — твой, а право пользования твоим предметом — мое. Подобным образом ты не будешь касаться плодов, если не позволит этого трои арендатор, хотя бы они и родились на твоих владениях. И если даже улучшится годовая плата за аренду или наступит голод,— увы, тщетно будет взирать на великое обилие принадлежащих другому плодов, которые и уродились, и находятся на твоей земле, и должны были бы поступить в твои житницы. Не войдешь и в квартиру мою, хотя ты и хозяин дома, и не отнимешь своего раба, нанятого мною; и, наняв у тебя повозку, я сделаю благодеяние, если позволю тебе в нее сесть.

Таким образом, ты видишь, что иногда бывает возможно принимать благодеяние, получая в дар свое же собственное достояние.

Глава 6

Во всем предшествовавшем рассуждении два лица представляются обладателями одной и той же вещи. Каким образом? А так, что один является владельцем вещи, а другой — пользующимся ею. Мы говорим, что книги принадлежат Цицерону, но те же книги называет своими книгопродавец Дор. И то и другое — справедливо. Один приписывает их себе как автор, другой — как покупатель. И тем не менее справедливо утверждают, что они принадлежат и тому и другому, но различным образом. Так, Тий Ливии может получать или покупать у Дора свои книги. Я могу дарить мудрецу то, что, взятое в отдельности, принадлежит мне, хотя мудрому и принадлежит все. Тогда как мудрец

6 Римские стоики                                     

==161

в мыслях своих владеет всем, по образу царя,— обладание отдельными вещами распределено между всеми людьми; благодаря этому он может и принимать дары, и брать в долг, и покупать, и продавать.

Государь владеет всем, но его сокровищница заключает в себе только богатства, принадлежащие ему лично; все находится в его власти, но в наследственном владении — только его собственное. Без всякого умаления его власти расследуется по суду, что принадлежит и что не принадлежит ему; ибо ему принадлежит некоторым образом и то, что отчуждается у него (судебным порядком).

Таким образом, и мудрец всем владеет в душе, но по юридическому праву — он обладатель только своей собственности.

Глава 7

Бион ², на основании различных аргументов, то всех обвиняет в святотатстве, то никого. Когда он выражает желание всех низвергнуть со скалы за святотатство, то говорит: «Всякий, кто берет и уничтожает принадлежащее богам -или употребляет в свою пользу,— святотатец. Но все принадлежит богам. Следовательно, кто что-нибудь берет себе, тот берет принадлежащее богам, которые владеют всем. Итак, кто что-нибудь берет, тот святотатец». Затем, когда он предлагает разрушать храмы и безнаказанно опустошать Капитолий, то утверждает, что «святотатцев не существует, потому что все, взятое с того места, которое принадлежит богам, переносится на (другое) место, принадлежащее богам же».

Ему отвечают на это, что хотя все принадлежит богам, но не все посвящено им. Святотатство же усматривается в проступках, касающихся того, что религия посвящает божеству. Таким образом, и весь мир есть храм бессмертных богов, единственно достойный их величия и славы, но тем не менее — от святого отличается неосвященное, и на том небольшом пространстве, которому дано название святилище, не все дозволено делать из того, что можно делать под открытым небом и в виду звезд.

Правда, святотатец не может нанести обиды божеству, которого его божественное достоинство ставит выше оскорбления, но он подвергается наказанию потому, что нанес это (оскорбление) как бы самому божеству; и наше, и его собственное сознание присуждает его к наказанию. Подобно тому как представляется святотатцем тот, кто уносит что-либо священное, хотя,— куда бы он ни унес украденное,— все находится в пределах мира, таким же образом может быть покража и у мудреца. Ибо у него уносится не то, что принадлежит к его всеобщим (мировым) владениям, но то, обладателем чего он считается по закону, что служит его частной собственностью. Он будет признавать своим лишь первое (из упомянутых владений), а последним не станет пользоваться даже и в том случае, если будет иметь возмож-

 

==162

ность; он произносит те же слова, которые произнес римский полководец, когда за доблесть и хорошее управление государством ему предложено было столько земли, сколько он мог обойти с плугом в день. «Не нужен,— сказал он,— вам такой согражданин, которому требуется больше, чем одному гражданину». На сколько более мужества требуется, по твоему мнению, для того, чтобы отвергнуть, такой дар, чем для того, чтобы заслужить его? Ибо многие положили пределы стремлениям других, но никто не положил границ самому себе.