5. Сравнение и разграничение видов договора факторинга

Договор факторинга может заключаться по модели договора купли-продажи или договора займа. Если стороны намерены заключить договор купли-продажи, то фактор покупает дебиторскую задолженность клиента.

Если стороны намеревались заключить договор займа, фактор обязуется предоставить сумму денег, соответствующую сумме денежного требования клиента, а клиент обязуется погасить кредит по истечении определенного периода времени. Уступка денежных требований не приравнивается к исполнению договора займа заемщиком, а служит обеспечением его исполнения.

Если имеет место факторинг с правом регресса и фактор не получит денег от должника(-ов) клиента, он имеет право потребовать погашения суммы кредита от самого клиента.

Когда заключен факторинг без регресса, стороны соглашаются, что клиент уступает свои долги фактору вместо исполнения своего обязательства по погашению кредита. Фактор не вправе потребовать от клиента погашения задолженности, если его должник не исполнил свои обязательства по уступленному требованию. Одним из основных условий договора займа является его погашение в деньгах. Если договор денежного займа заключается одновременно с соглашением, которое связывает кредитора принятием денежного требования взамен исполнения обязательства заемщика по возврату суммы финансирования, нельзя сказать, что стороны намеревались заключить договор займа, поскольку сумма не возвращается в деньгах. Стороны такого договора факторинга, как правило, связаны договором купли-продажи. Таким образом, стороны могут заключить договор займа, только если они собираются заключить факторинг с регрессом и предварительной оплатой.

Существует несколько критериев определения того вида договора, который был в действительности заключен сторонами, несмотря на то что стороны назвали его куплей-продажей или займом: форма договора, его предмет, сопутствующие обстоятельства и нестандартные условия в договоре.

Переход к финансовому агенту требований должен оцениваться с учетом условий договора: так, о переходе к фактору риска неплатежеспособности должников клиента может свидетельствовать размер вознаграждения по договору факторинга (модель купли-продажи) <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2008 г. N 09АП-5103/2008-АК по делу N А40-3579/08-112-14.

Заключение сторонами договора с правом регресса, как правило, указывает на то, что они имели в виду кредитный договор. Это следует из того, что стороны предусмотрели необычный метод расчета "покупной цены". Хотя это и несущественно для договора купли-продажи, так как цена может быть рассчитана с учетом рыночной стоимости требований, тем не менее "покупная цена", которая рассчитывается со ссылкой на финансовые нужды продавца и напоминает метод расчета процентов по кредиту <1>, создает впечатление, что стороны имели в виду договор займа.

--------------------------------

<1> Larenz K. Lehrbuch des Schuldrechts. Bd. II: Besonderer Teil. 12. Aufl. S. 462; Canaris C.-W. Op. cit. S. 850.

Другой критерий указания на договор займа - это гарантирование клиентом оплаты со стороны его должника. Эта гарантия используется как право кредитора требовать погашения кредита, если окажется, что он не был погашен должником клиента <1>. Здесь также необходимо учитывать поведение самого фактора, которого больше интересует сам клиент, нежели его должник.

--------------------------------

<1> Larenz K. Lehrbuch des Schuldrechts. Bd. II: Besonderer Teil. 12. Aufl. S. 462; Canaris C.-W. Op. cit. S. 850.

В свете вышеизложенного представляется, что стороны в договоре факторинга должны определять, по какой именно модели они его заключают - купли-продажи или займа, с учетом следующих выводов:

1) факторинг без регресса может представлять собой только договор купли-продажи;

2) факторинг с регрессом и фиксированным сроком платежа может рассматриваться как договор купли-продажи;

3) факторинг с регрессом на основе предварительной оплаты может быть либо договором купли-продажи, либо договором займа, но если стороны определили, что клиент взыскивает долг самостоятельно, то договор рассматривается в качестве займа.

Договор купли-продажи и кредитный договор не могут сами по себе отражать все аспекты соглашения между фактором и клиентом <1>. Это объясняется тем, что фактор всегда предоставляет определенные услуги, а данное условие не согласуется с природой договора купли-продажи и договора займа. Отсюда следует, что договор факторинга является смешанным договором, состоящим, с одной стороны, из договора поручения, а с другой стороны, из договора купли-продажи или займа.

--------------------------------

<1> Erlemann J.G. Die Bedeutung des Factoring die Ausgliederung von Unternehmungsfunktionen: Dissertation. , 1969. S. 35, 50.

Существуют проблемы применения принципов договора поручения к договору факторинга. В случае факторинга очевидно, что предоставление информации о кредите, оказание консультативных и бухгалтерских услуг не осуществляются исключительно в интересах фактора (поверенного). Условие о кредитном контроле и взыскании долга еще более проблематично. После передачи денежных требований фактору он становится новым кредитором, поэтому в своих собственных интересах взыскивает просроченную задолженность, но тот факт, что клиент уступил свои долги фактору, не лишает его интереса к денежным требованиям. Клиент сохраняет определенный интерес, так как поведение должников непосредственно влияет на его репутацию. Тем не менее, когда кредитный контроль и взыскание долгов осуществляются по усмотрению фактора, можно сделать вывод, что отсутствуют элементы договора поручения, а факторинг заключен без права регресса.

Возможен вариант финансирования путем кредитования с обеспечением путем установления индивидуального залога на права требования клиента, но чаще всего факторинг основан на купле-продажи требований (в частности, в Англии и Германии). Как следствие, полная продажа требования прекращает собственность клиента. При установлении залога собственность не переходит к фактору. В случае, когда клиент не только гарантирует оплату, но и взыскивает задолженность в пользу фактора, трудно провести различия. Однако путем изучения отдельных дел судебная практика выделила три основных "теста", применяемых к любому казусу для определения вида договора факторинга <1>.

--------------------------------

<1> Ruddy N., Mills S., Davidson N. Op. cit. P. 147 - 150.

Во-первых, право покупателя выкупить свои права требования является решающим для определения сделки займа с обеспечением, а не купли-продажи. Опция "выкупа" не равна праву выкупа заложенного имущества <1>.

--------------------------------

<1> Welsh Development Agency v. Export Finance Co. Ltd., (1990] B.C.C. 393.

Во-вторых, в случае полной продажи требований фактор приобретает требования, принимая все риски, связанные с этим требованием (абсолютная уступка), т.е. новый кредитор приобретает права в объеме и на условиях, которые существовали к моменту перехода права.

В-третьих, оплата может производиться путем установления уменьшенной цены или установления процентов. Уменьшенная сумма оплаты, фиксированный и единовременный платеж - признаки купли-продажи, установление процентов, начисляемых в конкретные даты, - кредитного договора.

В зависимости от намерений сторон договор факторинга без права регресса может относиться к любой из следующих категорий смешанных договоров:

1) договор купли-продажи существующих и будущих денежных требований и договора поручения;

2) договор купли-продажи существующих денежных требований и договора поручения, а также pactum de contrahendo, которое обязывает стороны заключать договоры купли-продажи при появлении новых денежных требований.

Если факторинговое соглашение заключается не с целью обеспечения клиентов финансированием, то к данному перечню добавляется категория, где смешанный договор включает договор поручения, - при условии наличия в нем гарантии фактора взыскания дебиторской задолженности.

Различные элементы вышеуказанных смешанных договоров, как правило, одинаково важны, в результате чего принципы договора купли-продажи и поручения будут применяться к договору факторинга в целом. Факторинговые договоры, которые заключаются для исполнения pacta de contrahendo, будут только договорами купли-продажи, в результате чего будут применяться только принципы этого вида договора.

В зависимости от намерения сторон смешанные договоры факторинга с регрессом можно квалифицировать как один из следующих типов классических контрактов, но при условии, что фактор обеспечивает взыскание задолженности:

1) договор купли-продажи существующих и будущих требований и договор поручения;

2) договоры купли-продажи существующих требований и поручения, а также pactum de contrahendo, которое обязывает стороны заключать договоры купли-продажи при возникновении новых требований;

3) договоры займа и поручения;

4) договоры займа и поручения со ссылкой на существующие требования, а также pactum de contrahendo, которое обязывает стороны заключать отдельные договоры займа при возникновении новых требований.

В случаях, когда клиент взыскивает долги сам, договор займа будет наиболее важным элементом договора факторинга. В таких случаях принципы договора займа будут применяться в первую очередь, в то время как принципы договора поручения - только во вторую очередь, если они не вступают в противоречие с принципами договора займа.

На основании изложенного необходимо заметить, что большинство договоров факторинга сформулированы с учетом договора купли-продажи (существующих и будущих требований) и условиями договора поручения.

ВОПРОСЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ

М.Л. БАШКАТОВ

ПРОБЛЕМА ДВОЙНОЙ УСТУПКИ И ЗНАЧЕНИЕ УВЕДОМЛЕНИЯ

ДОЛЖНИКА ПРИ ЦЕССИИ

(КОММЕНТАРИЙ К ПОСТАНОВЛЕНИЮ ПРЕЗИДИУМА ВАС РФ

ОТ 11 ИЮНЯ 2013 Г. N 18431/12) <*>

--------------------------------

<*> Статья подготовлена при информационной поддержке СПС "КонсультантПлюс".

Башкатов М.Л., магистр частного права, преподаватель кафедры гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова.

Комментируемое Постановление Президиума ВАС РФ примечательно несколькими обстоятельствами. Во-первых, особенно любопытен тот факт, что в данном деле получила обоснование позиция Суда по вопросу о так называемой двойной уступке, а именно ситуации, когда одно и то же право требования уступается цедентом дважды. Во-вторых, члены Президиума попытались при разрешении данного конкретного спора применить нормы о вещах к обороту субъективных прав по аналогии закона. Учитывая то обстоятельство, что суды обращаются к аналогии закона довольно редко, следует внимательно разобрать этот отдельный случай. В-третьих, новое прочтение получили положения ГК РФ об уведомлении должника о состоявшейся уступке. Действующие положения ГК РФ незаслуженно обходят своим вниманием различные ситуации, в которых существенное значение придается этому уведомлению, что породило некоторое заблуждение относительно того, какую роль оно играет в общей структуре отношений, связанных с цессией. Между тем нам представляется, что аргументация, использованная в судебном решении, не может претендовать на универсальное применение, как это может показаться на первый взгляд.

Фабула дела следующая (в той степени, в какой обстоятельства дела получили отражение в комментируемом Постановлении).

Право требования было уступлено цедентом (общество "Пролайн"-1) цессионарию (общество "Алмакс-Инвест"), причем во исполнение данного договора цедент уведомил должника о состоявшейся уступке, а также направил в соответствующий суд заявление о процессуальном правопреемстве. Новому кредитору (общество "Алмакс-Инвест") также были переданы подлинники документов, удостоверяющих право требования к должнику. Более того, цедент указал в данном договоре, что "гарантирует" принадлежность себе передаваемого права требования, а также что данное право не переуступлено и не обременено каким-либо образом. Цессионарий же в свою очередь полностью уплатил оговоренную цену. Однако впоследствии выяснилось, что за три недели до совершения описанной сделки право требования было уступлено цедентом другому цессионарию, чье наименование оказалось фактически идентичным его собственному наименованию (назовем его условно общество "Пролайн"-2). По условиям этой сделки цессии (далее также - первая по времени сделка) право требования переходило к цессионарию с момента заключения договора. Впоследствии цедент обратился в суд, требуя признать сделку с обществом "Алмакс-Инвест" недействительной.

Исходя из описанных обстоятельств, суды первой и апелляционной инстанций сделали вывод о том, что второй по времени заключения договор является ничтожным, как противоречащий ст. 168 ГК РФ. Они сослались на то, что первый договор цессии (с обществом "Пролайн"-2) не был признан недействительным в установленном законом порядке. Соответственно, по мнению судей, вторая сделка уступки права противоречила закону в том смысле, что цедент уступал право требования, не принадлежащее ему на момент уступки. Показательно, что суд первой инстанции, разрешая спор, в обоснование данного тезиса сослался на п. 1 ст. 382 ГК РФ, согласно которому право, принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть им передано другому лицу по сделке. Соответственно, сделал вывод состав суда, "из смысла закона следует, что кредитор может уступить другому лицу право (требование) лишь то, которое принадлежало ему на момент заключения договора об уступке требования" <1>.

--------------------------------

<1> Решение Арбитражного суда г. Москвы от 3 апреля 2012 г. по делу N А40-133899/11-68-1158 // СПС "КонсультантПлюс".

Характерно также то, что из судебных актов двух первых инстанций можно сделать косвенный вывод о том, что описываемая хозяйственная ситуация, приведшая стороны в арбитражный суд, содержит признаки недобросовестной. Так, ответчик (общество "Алмакс-Инвест" - второй цессионарий) выдвигал доводы о том, что он не знал о первой уступке и потому в дате заключения первого договора уступки следует усомниться (вероятно, ответчик хотел тем самым сказать, что первая сделка была заключена лишь для вида, задним числом, с тем чтобы создать основания для ее успешного оспаривания недобросовестным цедентом). Тем не менее эти аргументы были признаны судами несостоятельными как раз в силу того, что первая по времени сделка формально не была признана недействительной по релевантному основанию (вероятно, имеется в виду ст. 170 ГК РФ). При этом любопытно, что сам истец (цедент), обратившись в суд, пытался сослаться именно на недобросовестность ответчика. В частности, он заявлял, что вторая сделка цессии была заключена при наличии признаков злоупотребления правом (по его мнению, об этом свидетельствует тот факт, что сумма встречного предоставления за требование была сильно занижена и к тому же подлежала перечислению на счет сторонней организации), а в апелляционной жалобе и вовсе просил включить в мотивировочную часть решения ссылку на ст. 170 ГК РФ. Суды первой и апелляционной инстанций последовательно отклонили такое требование цедента, не усмотрев релевантность его доводов составу мнимой сделки.

Кассационная инстанция отменила акты нижестоящих судов, обратив внимание на то обстоятельство, что, исходя из материалов дела, воля участников спора на передачу права была выражена непосредственно в оспариваемой сделке, коль скоро цедент передал в ее исполнение подлинники документов, удостоверяющих требование, а также имели место иные действия сторон по исполнению договора. Наличие же иного, более раннего по времени договора цессии, который не оценивался нижестоящими судами на предмет его соответствия закону и фактического исполнения, еще не свидетельствует о недействительности более поздней сделки (т.е. сделки с обществом "Алмакс-Инвест").