520

Уложения лишь в том случае, когда склонение было осуществлено путем подкупа или же при наличии у виновного сведений о совершенном подкупе и использовании этого обстоятельства - «зная о подкупе, сделанном другим лицом и пользуясь подкупом». При этом субъективная сторона виновного в склонении должна была характеризоваться «обдуманным намерением». В этой связи не подлежал ответственности тот, кто при склонении действовал «по замешательству в трудных обстоятельствах и по слабости разумения о святости присяги». Цели склонения свидетеля к ложным показаниям могли быть разными, в том числе это могла быть цель сокрытия совершенного преступления1.

Встатье 1845 гл. 8 «Об угрозах» Уложение предусматривало ответственность лишить кого-либо жизни или совершить поджог. При этом судебная практика рассматривала угрозу, выраженную только

словесно (устно или письменно), поскольку «единственно вполне определительным обнаружением преступного умысла»2.

Вст. 1548 криминализирована угроза в сочетании с принуждением лица к какому-либо противозаконному деянию. Наказание за это преступление такое же, как за то противозаконное деяние, к которому лицо принуждалось. Дела об угрозах начинались только по жалобе лиц, в отношении которых была выражена угроза, а также их супругов, родителей опекунов. Допускалось примирение сторон.

Менее опасные виды угроз были наказуемы по четвертой части Судебного устава 1864 года – Уставу о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.

Уголовное уложение 1903 года в большей своей части так и не вступило в силу. Тем не менее оно заслуживает внимания, поскольку оказало значительное влияние на процесс формирования уголовного законодательства советского периода. В Уложении нормы, направленные на охрану правосудия, располагались более компактно по сравне-

нию с редакциями предыдущего Уложения - в специальной главе – «О противодействии правосудию», которая содержала 22 статьи3. В ней, в частности, определялась ответственность за лжедонос, изготовление и предъявление суду фальсифицированных доказательств, отказ от представления вещественного или письменного доказательства по уголовному делу, ложную присягу и лжепоказания в собственном деле, недонесение о преступлении, необоснованный отказ от исполнения обязанностей в уголовном процессе со стороны свидетеля, понятого, сведущего лица и переводчика. Лжесвидетельство предусматривалось стать-

ей 158 Уложения. То обстоятельство, что лжесвидетель был подкуп-

1Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1885 года…

2Там же. С. 634.

3Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 9. С. 310-312.

11

лен, рассматривалось в качестве квалифицирующего признака лжесвидетельства.

Некоторые преступления против правосудия предусматривались и за пределами указанной главы. Так, например, главой «О преступных деяниях по службе государственной и общественной» определялось как несовместимое с правосудием злоупотребление служебными полномочиями вымогательство следственными и судейскими чиновниками показаний от обвиняемого, свидетеля или иного «сведущего лица». Это преступление наказывалось заключением в тюрьме (ст. 676). Квалифицированными признаками преступления являлись специальные цели субъекта: добиться осуждения лица или навлечь подозрение на заведомо невиновного1.

Можно констатировать, что уголовно-правовая защита от деяний, направленных против свидетелей и потерпевших в Уложении претерпела определенный регресс по сравнению с предыдущим Уложением.

Вместе с тем в Уложении сформулирован общий подход к установлению ответственности за принуждение, который можно проиллюстрировать комплексом норм (статьи 73-98). Эти нормы, установленные в главе II «О нарушении ограждающих веру постановлений», определяли запреты на вмешательство в процесс «богомоления» и дифференцировали за это ответственность. Так, статья 80 предусматривала ответственность за принуждение посредством применения насилия над личностью или наказуемой угрозы к совершению богослужения или обряда, воспрещенных или недозволенных правилами вероисповедания, к участию в них.

Анализируя нормы о рассматриваемых преступлениях, Н.С. Таганцев отмечал, что помешательство (воспрепятствование), соединенное с принуждением могло бы охватываться общими нормами о запрещении принуждении человека к чему-либо. Аргументируя это тем, что насильственное учинение препятствий человеку в свободе деяний есть частный случай нарушения общего права личности на свободу поведения. Ведь суть принуждения – заставить отказаться от принадлежащего лицу права или заставить совершить то, на что человек не имеет право.

Таким образом, принуждение должно влечь ответственность, если связано с насилием самим по себе наказуемым (побои например) и если имелась цель принудить лицо к противозаконным общественно опасным действиям.

Что касается субъекта принуждения, то подход таков: - оно может быть совершено любым лицом,

1 См.: Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 9. С. 271 – 320. 12

- в случае принуждения специальным субъектом (обвиняемый, должностное лицо) – наказание должно быть строже1.

Законодательство первых лет советского периода развития страны (до принятия УК РСФСР 1922 года) не содержало норм, непосредственно определявших ответственность за деяния, способные нарушить безопасность свидетелей и потерпевших.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 года относил рассматриваемые преступления к должностным. В части первой статьи 112 главы II «Должностные (служебные) преступления» содержался запрет на принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных мер со стороны производящего следствие или дознания. Альтернативным деяниями являлись незаконное задержание и привод. Наказанием за преступление определялось менее одного года лишения свободы со строгой изоляцией2.

Уголовный кодекс 1926 года, как и предыдущий, не содержал отдельной главы о преступлениях против правосудия. Статья 92 Кодекса определяла ответственность за уклонение свидетеля от явки по вызову органа дознания, следственного или судебного органа или отказ от дачи показаний и, как альтернативное деяние, воспрепятствование этой явке лицом, от которого свидетель был зависим по службе либо материально. Наказание устанавливалось в виде исправительно-трудовых работ на срок до 3 месяцев или штраф до 100 рублей.

Глава 3 «Должностные (служебные) преступления» содержала ст. 115, часть вторая которой, как и в предыдущем уголовном законе, устанавливала ответственность за «принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных мер со стороны производящего допрос лица» с наказанием на срок до пяти лет лишения свободы. В отличие от Кодекса 1922 года, здесь принуждение сочетается с таким альтернативным деянием, как заключение под стражу в качестве меры пресечения из личных, либо корыстных видов (незаконное задержание

1См.: Таганцев Н.С. Уголовное уложение 22 марта 1903 г. С мотивами, извлеченными из объяснительной записки редакционной комиссии, Представления Министерства в Государственный Совет и журналов - особого совещания, особого присутствия департаментов и общего собрания Государственного Совета. С.-Пб.: Изд. Н.С. Таганцева, 1904. [Электронный ресурс] // Российская Государственная библиотека. URL: http:// сайт РГБ https://www.rsl.ru (дата обращения: 05.09.2018).

2См.: Уголовный кодекс РСФСР 1922 года // Собрание установлений. 1922. № 15. Ст. 153.

13

и привод предусматривала ч. 1 ст. 116 УК). Субъект принуждения определен несколько иначе – в качестве лица, производящего допрос1.

ВУголовном кодексе РСФСР 1960 года преступления против правосудия определены в одноименной главе 8. Уже традиционно предусматривался состав принуждения к даче показаний со стороны специального субъекта - лица, производящего дознание или предварительное следствие. По сравнению с уголовными законами 1922 и 1926 годов Кодекс 1960 года преступление предусматривал в отдельной статье (179), его простой и квалифицированный составы дифференцировали ответственность в зависимости от способов преступления. Принуждение путем применения угроз или иных незаконных действий влекло наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет (ч. 1). Принуждение, соединенное с применением насилия или с издеватель-

ством над личностью допрашиваемого, наказывалось лишением свободы на срок от трех до десяти лет (ч. 2)2.

В1982 году в Уголовный кодекс введена новая статья 183 «По-

нуждение свидетеля или потерпевшего к даче ложных показаний или эксперта к даче ложного заключения либо подкуп этих лиц»3. В качестве понуждаемых определялись свидетель, потерпевший и эксперт, а также их близкие. Деяние состояло в понуждении указанных лиц к даче

всуде либо при производстве предварительного следствия или дознания ложных показаний или ложного заключения. Способами преступления являлись угрозы убийством, насилием, истреблением имущества. В качестве альтернативного деяния предусматривался подкуп свидетеля, потерпевшего или эксперта. Целями преступления являлись дача подкупаемым либо понуждаемым лицом ложных показаний (ложного заключения). Субъект преступления общий. Аналогичные действия должностных лиц судопроизводства оценивались по статье 179 УК. Санкция статьи предусматривала лишение свободы на срок до двух лет или исправительные работы на тот же срок.

Включение в УК РСФСР статьи 183 было обусловлено ростом криминального давления на систему правосудия, необходимостью установления дополнительной гарантии надлежащей работе органов правосудия, а также обеспечения охраны свидетелей, потерпевших и эксперта, правдивые показания (заключения) которых весьма значимы

1См.: Уголовный кодекс РСФСР 1926 года //Собрание установлений РСФСР. 1926. № 80. Ст. 600.

2См.: Уголовный кодекс РСФСР от 27.10.1960 // Ведомости ВС РСФСР. 1960. №

40.Ст. 591.

3См.: Указ Президиума ВС РСФСР от 03.12.1982 //Ведомости ВС РСФСР. 1982. №

49.Ст. 1821.

для судопроизводства. В специальной литературе отмечалось, что действия субъекта этого преступления «направлены на то, чтобы ввести в

заблуждение органы правосудия и воспрепятствовать выяснению объективной истины по делу. Они причиняют ущерб правильной работе судебно-следственных органов. Понуждение свидетеля, потерпевшего

или эксперта направлено также на законные права и интересы этих лиц»1.

В 1995 году перечень обстоятельств, отягчающих ответственность статьи 39 УК РСФСР дополнен пунктом 13 - «совершение преступления в отношении лица в связи с выполнением им своего служебного либо общественного долга или в отношении его близких родственников, а также иных лиц, на жизнь и здоровье которых совершается посягательство с целью воспрепятствовать законной деятельности указанного должностного лица».

Кроме того, указанное в пункте 13 обстоятельство было включено в качестве квалифицирующего признака в нескольких составах преступлений: пункт «в» ст. 102 (Умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах), ч. 2 ст. 108 (умышленное тяжкое телесное повреждение), ч. 2 ст. 109 (умышленное менее тяжкое телесное повреждение), ч. 2 ст. 149 (умышленное уничтожение или повреждение имущества)2. В соответствии со сложившейся практикой понятием «общественный долг» охватывается сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении, местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления, и др.3 Этот признак применялся (и применяется) в случаях, когда, совершая преступления, субъект стремился воспрепятствовать лицу в выполнении своего общественного долга или же когда виновный стремился отомстить лицу за уже совершенные правомерные действия при выполнении общественного долга.

1См.: Курс советского уголовного права. Часть особенная. Т. 4 / Беляев Н.А., Глистин В.К., Лейкина Н.С., Лясс Н.В., и др.; отв. ред.: Беляев Н.А. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1978. С. 482.

2См.: О внесении изменений и дополнений в УК РСФСР и УПК РСФСР: Федеральный закон РФ от 24 апреля 1995 г. // Российская газета. № 83. 27.04.95.

3См.: Пункт 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 3.

15

Проект УК Министерства юстиции РСФСР1 не предусматривал принуждение (понуждение) к даче ложных показаний со стороны общего субъекта, предлагая дифференцированно установить ответственность за принуждение к даче ложных показаний со стороны лишь специального субъекта путем применения угроз или иных незаконных действий, насилия, издевательств, пытки, либо повлекшее тяжкие последствия (ст. 263).

Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ рекомендовал принять общую норму, относимую к предмету нашего исследования. В ст. 142 гл. 19 «Преступления против личной свободы, чести и достоинства» был смоделирован общий запрет на принуждение лица: «Принуждение лица к выполнению или невыполнению какоголибо действия путем угрозы в отношении такого лица или его близких насилием, уничтожением или повреждением имущества, распространением клеветнических или оглашением иных сведений, которые потерпевшие желают сохранить в тайне, а равно путем угрозы ущемлением прав и законных интересов этих лиц, при отсутствии признаков более тяжкого преступления»2. Преступление было рекомендовано относить

кнебольшой тяжести.

Вглаве 34 «Преступления против правосудия» рекомендовано было установить специальную норму в статье 331 «Подкуп или принуждение к даче ложных показаний, ложному заключению либо к неправильному переводу»

б) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья указанных лиц, - тяжкое преступление».

Вчасти первой статьи установить ответственность за подкуп свидетеля, потерпевшего с целью дачи ими ложных показаний либо эксперта с целью дачи им ложного заключения или ложных показаний, а равно переводчика с целью осуществления им неправильного перевода (преступление средней тяжести);

Вчасти второй - за принуждение свидетеля, потерпевшего к даче ложных показаний, эксперта к даче ложного заключения или переводчика к осуществлению неправильного перевода, а равно принуждение к уклонению от дачи показаний, соединенное с шантажом, угрозой убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением имущества этих лиц или их близких (преступление - за действие, предусмотренное ча-

1УК РФ (проект) // Юридический вестник. Всероссийская правовая газета. № 20

(22). 1992.

2Модельный Уголовный кодекс: рекомендательный законодательный акт для гос- ударств-участников Содружества Независимых Государств (принят на 7-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи СНГ постановлением от 17.02.1996 [Электронный ресурс] // URL: http://www.garant.ru (дата обращения: 16.08. 2018).

стью второй статьи, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья указанных лиц - преступление средней тяжести);

В части четвертой - за действия, предусмотренные частями первой, второй или третьей ст. 331, совершенные:

а) организованной группой; б) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья ука-

занных лиц (тяжкое преступление)1.

Принуждение со стороны специального субъекта предусмотреть по образцу статьи 332 «Принуждение к даче показаний лицом, производящим предварительное следствие или осуществляющим правосудие»

(1)Принуждение подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний, либо эксперта к даче заключения путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны лица, производящего предварительное расследование или осуществляющего правосудие, - преступление средней тяжести.

(2)То же действие, соединенное с применением издевательств над личностью допрашиваемого, пыток или иного насилия, - тяжкое преступление.

(3)Действия, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, повлекшие по неосторожности тяжкие последствия,

-тяжкое преступление2.

Как видим, действующий уголовный закон Российской Федерации воспринял указанные рекомендации относительно специальных норм. Однако общая норма о принуждении в УК РФ не установлена.

Изучение норм российского законодательства, предшествовавших нормам статьи 309 УК РФ, позволяет определить некоторые выводы.

1.Острый конфликт между сторонами, как имманентное свойство судопроизводства, особенно по рассмотрению дел о преступлениях, находит свое отражение в правовых нормах, направленных на обеспечение безопасности лиц, вовлеченных в процесс, на всех этапах развития государства.

2.В первых отечественных нормативных правовых актах (Русской Правде, уставных грамотах, первых Судебниках) уже предусмотрены нормы, назначением которых являлось сдерживание посягательств, прямо либо косвенно направленные на причинение вреда участникам судебного процесса. В последующих актах такие нормы имеют дальнейшее развитие, вершиной которого в досоветский период

1Там же.

2Модельный Уголовный кодекс: рекомендательный законодательный акт для гос- ударств-участников Содружества Независимых Государств...

17

являются уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 и 1893 годов. Именно Уложение 1845 года стало первым актом, определившим ответственность специального субъекта за принуждение к даче показаний.

3. В советский период в уголовном законодательстве не сразу, но постепенно формулируются запреты на различные преступления против правосудия, в том числе совершаемые путем неправомерного воздействия на свидетелей, потерпевших, экспертов, переводчиков. В них явно угадываются положения, сформулированные в правовом наследии предыдущего периода. В итоге к концу XX века была создана стройная система уголовно-правовых норм, определяющих различные посягательства против правосудия, в том числе включающая статью 183 УК РСФСР.

1.2. Международно-правовые акты и зарубежный опыт уголовно-правовой борьбы с подкупом и принуждением

клжесвидетельству

Впредмет нашего исследования входят международно-правовые акты, определяющие стандарты обеспечения безопасности участникам судопроизводства. Собственно, общепризнанные принципы и нормы международного права, определяющие права и свободы человека и гражданина, которые в соответствии с ч. 1 ст.17 Конституции РФ признаются и гарантируются в Российской Федерации, во многом предопределили принятие ст. 183 УК РСФСР, а также ст. 309 УК РФ.

Стандарты в области обеспечения прав и свобод личности как таковой, обращения с ней, установлены Всеобщей декларацией прав человека. Они касаются всех сфер общества, соответственно, применимы и в сфере правосудия. Человек, его права и свободы в Декларации отнесены к высшей ценности, установлен принцип всеобщности и неотъемлемости прав и свобод человека, определено, что их соблюдение признает основой справедливости и всеобщего мира1.

Указанные и иные положения Декларации продублированы и конкретизированы в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и последующих протоколах к ней2. Вопросы обеспечения безопасного участия граждан в судопроиз-

1См.: Всеобщая декларации прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН

10декабря 1948 г.) // Международные соглашения и рекомендации ООН в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. Сборник международных документов. Вып. 1. М., 1989. С. 6-12.

2См.: Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года // Российская юстиция. 1998. №7.

водстве затронуты и в Международном пакте о гражданских и политически правах. В частности, для государств-участников в Пакте определена обязанность установления эффективной правовой судебной защиты лицам, права и свободы которых нарушены.1 Системное толкование норм этого документа позволяет заключить, что справедливость правосудия должна достигаться не только установлением формального равенства правового статуса сторон, но и установления особых (дополнительных) правовых гарантий тем участникам процесса, которые в этом нуждаются.

Указанные важнейшие акты в области прав человека имеют всеобщий характер, распространяются на все сферы социума. Конкретные предписания и рекомендации, предназначенные национальным государствам, касающиеся вопросов уголовно-правовой защиты свидетелей, потерпевших и иных лиц, участвующих в судопроизводстве, нашли свое отражение во многих последующих международноправовых актах. Так, статья 13 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания2рекомендует государствам-участникам принимать эффективные меры, обеспечивающие защиту потерпевших и свидетелей от любых форм запугивания, которое обусловлено их заявлениями и жалобами в государственные органы, дачей по этому поводу показаний.

В преамбуле Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью3 идет речь о необходимости обеспечения правовыми и иными мерами безопасности жертв преступлений, их близких, свидетелей и других лиц, вовлеченных в сферу правосудия от запугивания и мести. Как явная несправедливость трактуется допущение ситуаций, при которых такие лица терпят лишения, страдают от причинения физического и имущественного вреда, в том числе и за оказание содействия судебному преследованию правона-

1См.: Международный пакт о гражданских и политических правах (принят резолюцией 2200А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 г.) // Международные соглашения и рекомендации ООН в области защиты прав человека и борьбы с преступностью. Сборник международных документов. Вып.1. М., 1989. С. 25-46).

2См.: Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (принята Генеральной Ассамблеей ООН

10декабря 1984 г. и вступила в силу 26 июня 1987 г.) [Электронный ресурс] // URL: // http://www.lex.uz/ru/docs (дата обращения 18.08.2018).

3См.: Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью» (принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 40/34

29ноября 1985 г.) // Советская юстиция. 1992. № 9/10. С. 39-40.

19

рушителей. Выбор конкретных мер защиты оставлен на усмотрение национальных законодателей1.

Содержание международно-правовых документов, принятых в последние десятилетия под эгидой ООН и иных международных организаций, посвященные потерпевшим, свидетелям и иным лицам, содействующим правосудии2, нашло свое отражение во многих научных источниках. Рефреном многих таких актов является общепризнанный вывод о том, что в настоящее время посткриминальное воздействие на потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства, в том числе со стороны лиц, совершивших преступления, является типичным и распространенным средством подрыва системы уголовного правосудия3.

Рассмотрение международно-правовых актов, посвященных защите от незаконного воздействия участников судопроизводства из числа потерпевших, свидетелей и иных лиц, позволяет заключить следующее:

1.Общепризнанные международно-правовые нормы определяют, что приоритетная задача уголовного судопроизводства по быстрому, объективному и эффективному восстановлению нарушенных преступлением прав, достижение справедливости судебного решения, требует обеспечения безопасного участия граждан, вовлеченных в уголовное судопроизводство.

2.В качестве особо уязвимых категорий участников уголовного судопроизводства, охрана которых на национальном уровне требует особых гарантий и внимания, отнесены не только лица, привлеченные

куголовной ответственности, но и потерпевшие, а также свидетели. Международно-правовые акты определяют уголовно-правовые

средства в качестве неотъемлемой части в системе мер, применяемых для обеспечения участников уголовного судопроизводства, предписы-

1См.: Там же.

2См., например: Рекомендации по осуществлению Декларации основных принципов правосудия жертв преступления и злоупотребления властью, принятые резолюцией 1989/57 от 24 мая 1989 года Экономического и Социального Совета ООН; Осуществление Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, принятые Экономическим и Социальным Советом ООН 24 мая 1989 г.; Руководства для сотрудников системы уголовного правосудия в отношении осуществления Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью и др. [Электронный ресурс] // СПС «Гарант». URL: http://www.garant.ru (дата обращения 18.08.2018).

3См., например: Выводы и рекомендации Совещания Специальной группы экспертов по уменьшению риска насилия в системе уголовного правосудия // Док.

E/C№.15/1994/4/Add.3. 25 february. 1994. P. 10.