3. Проблемы преодоления морального зла

Как известно, К. Маркс и Ф. Энгельс, опираясь на исследование объективного хода всемирной истории, пришли к выводу, что в поступательном развитии человечества за капитализмом с естественно-исторической необходимостью последует установление такого общественного строя, в котором всеобщее благоденствие и социальное равенство будут достигнуты на основе высочайшего уровня производительности труда, устранения частной и утверждения общественной собственности; переход к коммунизму, в представлении классиков марксизма, позволит преодолеть отчуждение человека от созданных им материальных и духовных ценностей, даст возможность коренным образом изменить характер труда, который станет непосредственно общественным превратится в первую жизненную потребность, создаст условия для устранения существующих Различий между городом и деревней, умственным и физическим трудом; организация общества будет строиться на началах общественного самоопределения, а основной формой регулирования общественных отношений станут общепринятые нормы нравственности.

Таким образом, коммунизм и социализм как его первая фаза, в соответствии со взглядами Маркса и Энгельса, это не только социально-политическая теория, определяющая пути переустройства общества, но и готовая философия человеческого бытия, суть которой — "реальный", т. е. всепоглощающий гуманизм, возвращение человека к самому себе. Это перспектива, осмысленная и выражавшая в этических терминах, а затем переведенная в императивную форму, и составляет основное содержание коммунистической морали — ее нового исторического типа, соответствующего коммунистической общественно-экономической формации.

Характерная особенность марксистской постановки проблемы морального зла (как и всех других социальных проблем) — акцент на выявлении и использовании тех реальных экономических, политических, социальных, культурных факторов и условий, которые переводят эту проблему в русло, допускающее ее практическое решение на путях социалистического (коммунистического) преобразования общества в ходе социалистической революции. Предшествующая история не знала столь грандиозных попыток целенаправленного преобразования человеческих отношений и качеств.

Ни победа христианства над язычеством, ни петровские реформы в России по радикальности не могут сравниться с социалистической революцией. Ради устранения несправедливости, насилия и всех прочих форм подавления человеческой индивидуальности была предпринята коренная ломка жизненного уклада, сопряженная как с большими достижениями, так и с трагическими утратами. Сейчас этот процесс далек еще от своего завершения, и его исчерпывающая оценка может быть дана только в будущем. Тем не менее и в теории, и на практике наметились и апробировались принципиально новые подходы к проблеме морального зла.

4. Социальные источники зла

Маркс не занимался этикой специально, и потому моральное зло не имело для него категориального значения. Тем не менее, проблема отношения к человеку только как к средству занимала значительное место во всем его творчестве. Объективный источник дегуманизации человека виделся ему в определенных социальных условиях: в разделении труда, в частной собственности, в отчуждении трудовой деятельности, в овеществлении межличностных отношений. В период формирования марксизма родовым для всех негативных явлений стало понятие отчуждения. Исследуя буржуазное общество, Маркс установил, что деятельность его членов непременно приобретает отчужденный характер, а именно человек создает не то, что ему нужно; занимается не тем, к чему расположена его душа; й перестает быть таким, каким ему предназначено быть.

В отчужденной трудовой деятельности предметы выходят из-под контроля своего творца и начинают господствовать над ним, а он становится рабочей силой и орудием, машиной. На поверхности отчуждение выглядит как порабощение человека вещами и напоминает состояние чародея, который своими заклинаниями вызывал злых духов, но не может справиться с ними и делается их слугой. За этой поверхностью Маркс обнаружил общественное отношение, постоянно воспроизводящее антагонизм интересов. Порабощение людей вещами есть на самом деле одно из внешних проявлений порабощения людей людьми. Использование человека только как средства для удовлетворения чужих потребностей не является при этом результатом чьей-то прихоти и произвола.

Оно укоренено в самом способе общественного производства, в самой основе экономических связей Маркс подчеркивал, что капиталистическое хозяйство "создает систему всеобщей эксплуатации природных и человеческих свойств, систему всеобщей полезности... и нет ничего такого, что вне этого круга общественного производства и обмена выступало бы как нечто само по себе более высокое, как правомерное само по себе. Такая утилитарная оценка природных качеств и человеческих способностей предопределена частной собственностью и возможностью присваивать результаты чужого труда.

Собственник далеко не безразличен к природе и к другим людям. Но и природа и люди воспринимаются им в одном только утилитарном аспекте, как "голая полезность", как то, чем можно непосредственно обладать, или то, из чего можно извлечь выгоду. Утилитарное отношение к миру в своем чистом виде есть своекорыстие, которое реализует себя либо напрямую — в собственном обогащении эксплуатацией человека, либо, если прямой путь в силу каких-то причин затруднен, — в зависти, скрытой враждебности по отношению к тем, кто достиг большего материального успеха .

Своекорыстие вызывает такой интерес к действительности, который подчас доходит до степени исступленной страсти. И в этом — историческая роль частной собственности, ее позитивное социокультурное значение, что неоднократно подчеркивал Маркс. Но возбуждаемый частной собственностью интерес носит односторонний, узкоутилитарный, эгоистический характер. Частная, собственность, по выражению Маркса, отрицает человеческую личность. Страсть к обладанию вещами, и особенно деньгами — всеобщим эквива­лентом ценностей, — имеет своей оборотной сто­роной пренебрежение людьми, которое даже на поздних стадиях цивилизации "выражается от­части в виде надменного расточения того, что могло бы сохранить сотню человеческих жизней, а отчасти в виде подлой иллюзии, будто его необузданная расточительность и безудержное непроизводительное потребление обусловливают труд, а тем самым существование другого.

Частная собственность производит дегуманизирующее воздействие как на тех, кто выступает объектом владения, так и на тех, кто владеет. Тот, кто вынужден продавать себя или свою рабочую .силу, теряет способность контролировать собственное поведение и управлять им, становится машиной или вещью. В шутку, которая была не совсем шуткой, Маркс называл частным"- случаем найма рабочей силы проституцию. И в найме, и в проституции происходит извращение межчеловеческих отношений: связь двух лиц одинакового достоинства заменяется превращением одного лица в господина, а другого в объект господства. Причем это извращение, на что специально обращал внимание Маркс, оказывает фатальное воздействие на обе стороны отношения.

Собственник тоже подвергается отчуждению: он вынужден воспринимать других людей не как людей, а как работников или конкурентов. Их человеческие проблемы значимы для него только в контексте собственных имуще­ственных приобретений и потерь. Подобно тому, как проститутка и ее клиент при всем взаимном старании не могут подняться до любви как вы­сшей формы полового союза, наемный рабочий и капиталист, по Марксовой логике, не способны к полнокровному человеческому сотрудничеству. Вместо сотрудничества как совместного творе­ния ценностей происходит неэквивалентный об­мен стоимостей. Функционально производствен­ные отношения вытесняют человеческий контакт.

Отчужденному труду в об­ществе Маркс противопоставил целостную (уни­версальную, всестороннюю) деятельность чело­века — свободное и сознательное творение пред­метного мира по его законам и законам красо­ты. Такая совместная деятельность совершенно исключает господство человека над человеком, а господство над природой гармонично сочетает с подчинением ей. Производя предметы, человек умножает богатство своих и чужих сущностных сил. Он не отказывается от ориентации на пользу, но это уже иная, не узкоутилитарная, своекорыстная выгода, а полезность как соответ­ствие действительной сущности человека.

Всеоб­щая связь людей, природных сил и вещей состав­ляет, как следует из Марксовых рассуждений, онтологическое основание нравственности. Моральное зло возникает, следовательно, из (деятельности, которая разрушает эту связь. Борьба со злом, как следствием несвободы, угнетенности, односторонности человека связывалась Марксом с "человеческой эмансипацией", т. е. с коммунисти­ческим преобразованием общества, в котором происходит "действительное разрешение противо­речия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, между опредмечиванием и самоутверждением, между свободой и не­обходимостью, между индивидом и родом. Кон­кретными шагами в этом направлении должны были стать ликвидация частной собственности, замена денег прямым продуктообменом, отмира­ние государства. Это и будет означать, по Марксу, подлинное присвоение человеческой сущности, полное, сознательное, сохраняющее все богатство предшествующего развития возвращение человека к самому себе. Избыточной данью Л. Фейербаху представляется здесь лишь то, что снятие отчужде­ния мыслится как возврат к истинной человечно­сти, тогда как, на самом деле, оно является обрете­нием, творчеством подлинного человека. В последующем развитии марксизма много­значный термин "отчуждение" был заменен более определенными понятиями "эксплуатация", "ове­ществление", "фетишизм" и т. д.

В целом же Марксова концепция отчуждения сохраняет мето­дологическую значимость для уяснения негатив­ных явлений и в современных условиях. Она со всей очевидностью показывает, насколько далек марксизм от "бездушной социологической до­ктрины", ставящей себя по ту сторону добра и зла, считающейся только с объективным историчес­ким процессом, независимым от человеческого Челеполагания и не подлежащим суду морали. Образ общества, где свободное развитие каж­дого является условием свободного развития всех, и поныне имеет силу самого притягатель­ного нравственного идеала. С этим идеалом свя­зано величие социализма и его драматическая судьба.

Дело в том, что идеал постепенно превра­тился в видение будущего состояния общества и, соответственно, в практическую цель обществен­но-политического движения. В процессе такой трансформации специфическое назначение идеа­ла: критика, корректировка и возвышение обще­ственной практики — было подменено функцией критерия допустимости или недограмотности раз­личных способов связи между людьми. Неизбеж­ное противоречие между идеалом и действитель­ностью было истолковано как антагонизм. Иде­ал был воспринят как ведущая сторона проти­воречия, а действительность как подчиненная. Но в таком случае противоречие может быть разрешено только устранением одной из сторон действительности — и сохранением другой идеала.

Такой своеобразной логикой питалась вера, что идеал может существовать отдельно от реальности, а морально совершенные, творческие способности человека — отдельно от его элемен­тарных побуждений типа материальной заинте­ресованности или честолюбия. Подобная вера с необходимостью предполагала появление не только нового общества, свободного от частной собственности и эксплуатации, но и совершенно нового человека, не знающего ни своекорыстия, ни стремления господствовать над другими лю­дьми, ни враждебного отношения к ним.

В преодолении отчуждения Маркс видел усло­вие освобождения человека и радикального пре­образования, возвышения его природы. И это действительно так. Отчуждение от средств произ­водства минимизирует творческое отношение к труду, отчуждение от власти порождает социа­льно-политическую апатию, отчуждение челове­ка от человека взращивает своекорыстие, безразли­чие и взаимную враждебность. Снятие отчуждения открывает возможность для развития творческого отношения к жизни. Но только возможность, а отнюдь не необходимость. Если даже допустить, что способность творить является врожденным качеством человека, то это не будет означать, что данная способность может разворачиваться и сове­ршенствоваться спонтанно, без регуляции и стиму­ляции со стороны общества.

Творческий мотив трудовой деятельности, выражающийся в свобод­ной игре сущностных сил индивида, вполне вероят­но, является более совершенным побуждением в сравнении с выгодой или стремлением повысить свой престиж. Но он возможен только тогда, когда человек способен подняться над своекорыстием и тщеславием, осознав ограниченность и суетность этих побуждений. Если же своекорыстие и тщесла­вие у субъекта отсутствовали изначально, то, скорее всего, у него не только не разовьется творческая потребность в труде, но даже и элемен­тарный интерес к любой общественно значимой активности.

Более совершенное возможно только как надстройка над менее совершенным, но не как нечто совсем инородное, самостоятельное и вполне исчерпывающее собой человеческую природу. Рост свободы, личной автономии человека состоит в со­вершенствовании его взаимосвязи с обществом, но никак не в изоляции. Если место человека в обществе не будет зависеть от результатов его реальной I Деятельности, нельзя гарантировать, что он станет производить именно то, что необходимо другим людям. Принцип "каждый — по способностям, каждому — по потребностям" не предполагает социальных механизмов, которые исключали бы такие негативные феномены, как гедонистическая распущенность (и в самом деле нередко присущая образу жизни творческой "богемы") или своего Рода "творческий аутизм" — создание продуктов, ненужных никому, кроме своего творца.

Марксова "Критика Готской программы" бы­ла шагом вперед в решении проблемы отноше­ния между идеалом и действительностью. Идея о том, что место человека в обществе должно определяться его трудовой деятельностью, явля­ется достижением теории социализма, выдержа­вшим испытание временем. Осуществление именно этого принципа обеспечивает и автоно­мию личности, и надежную взаимосвязь людей. Вся история социализма, начиная с Октябрьской революции, представляет собой сложное, полное драматизма движение на пути к совмещению действительности и идеала. Замена военного коммунизма новой экономической политикой, реформы 60-х годов, нынешняя перестройка — это попытки найти оптимальное разрешение противоречия между необходимостью мате­риального стимулирования трудовой деятельно­сти и отношением к человеку как к цели обще­ственного развития.

Источники

П.А. Скрипник Морально зло в истории этики и культуры. – М.: Политиздат, 1992.-351с. –(над чем работают, о чём спорят философы)

14