Конфликт двух культур

Весной 1877 года знаменитый вождь племени охотников и со­бирателей обратился к совету своего племени, собравшемуся вокруг него на обдуваемых ветрами равнинах Южной Дакоты. Вождь племени Лакота Сиу, Татанка Йотанка («Сидящий Бык»), вознес благодарность за смену времен года и за щедрость земли. Но он предостерегал своих людей от «другого племени, малень­кого и слабого во времена, когда наши отцы впервые встретили его, но теперь большого и властного». Он описывал бледнолицых мужчин и женщин, которые пришли, чтобы построить рудники и распахать землю, неся с собой (и стремясь обратить в свою веру индейцев) слова человека, который проповедовал братскую лю­бовь, мир и доброжелательность ко всем, бедность и жизнь, сво­бодную от привязанности к материальным ценностям.

Но, вероятно, какой-то смысл был утрачен во время перево­да, потому что, как заметил «Сидящий Бык», «эти люди создали множество правил, которые богатым позволено нарушать, а бед­ным – нет. Они отбирают десятую часть того, чем владеют бед­ные и слабые, чтобы отдать ее богатым, которые ими управляют. Они объявляют землю, нашу общую мать, своей собственностью и отгораживаются от своих соседей; они уродуют землю своими зданиями и своим мусором. Их нация – как ручей весной, кото­рый вышел из берегов и сметает все на своем пути. Мы не мо­жем жить с ними бок о бок».

Одно, по словам «Сидящего Быка», было ясно относительно бледнолицых захватчиков: «Любовь к собственности – это бо­лезнь, которой они заражены». Сегодня он мог бы назвать эту болезнь «синдромом потребительства». Но итогда, даже среди блед­нолицых, он сумел бы найти много людей, разделявших его опа­сения относительно распространения этого вируса.

Глава 16 немного предостережений

«Нарастающее обесценивание мира лю­дей находится в прямой зависимости от нарастающей значимости мира вещей».

Карл Маркс,

Экономические и философские рукописи 1844 года

Страх синдрома потребительства, хотя его ни­когда так не называли, существовал в аме­риканской традиции с того самого времени, когда первые колонизаторы прибыли сюда из Европы. Это была смешанная компания, которая рисковала жизнью и всем своим состоянием, переплывая Атлантику на ма­леньких деревянных кораблях. Первыми приехали люди, желающие разбогатеть. Ис­панцам было нужно золото, французам – меха. Голландцы искали торговых путей к сказочной Индии.

Но среди первых выходцев из Англии были люди, бежавшие от того, что они стали ощу­щать как безбожный материализм, быстро укореняющийся в Европе, «Когда пуритане прибыли в Новый Свет, одной из их основных целей было желание : попытаться создать христианское государство, в котором люди ^; жили бы простой жизнью», – поясняет историк Дэвид Ши.

В колонии, основанной на берегах Массачусетского залива, ^: первые поселенцы-пуритане установили то, что стало известно ; как законы контроля за расходами, запрещавшие явную демон­страцию своего богатства. Например, они требовали от колони­стов, чтобы те носили простую одежду. Но поскольку эти зако­ны никогда не соблюдались должным образом, они не смогли устоять под напором развивающейся торговли предметами рос­коши, прибывающими в Новый Свет из Европы. Более богатые и обладающие политической властью пуритане могли легко иг­норировать закон об одежде и носить все, что угодно, в то время как их более бедные собратья подвергались наказанию за несоб­людение этого закона. На деле законы контроля за расходами только обострили явные классовые различия.

В Пенсильвании квакеры под предводительством Джона Вулмэна достигли большего успеха в своем противостоянии синд­рому потребительства. «Мои дорогие друзья, – проповедовал Вулмэн, – упражняйтесь в простоте, честности и умеренности, к которым ведет истинная мудрость». «Среди квакеров, – пишет философ Джером Сигал, – ограничения на потребление и де­монстрацию своего богатства применялись более широко. Важ­нее всего то, что стремление к роскоши рассматривалось как свя­занное с целым рядом несправедливостей и общественных проблем, включая алкоголизм, бедность, рабство и жестокое об­ращение с индейцами».