Глава 8

ХРИСТОС ПЕРВЕНЦЕМ ИЗ УСОПШИХ ПОДНЯЛСЯ НА НЕБЕСА

После всего сказанного нетрудно видеть, что Христос — первый

возродившийся из мертвых. В самом деле никто не мог воскреснуть до него,

когда человеческая природа еще не достигала в своем временном

существовании максимальности и не соединялась, как в Христе, с нетлением

и бессмертием; все были бессильны, пока он не пришел и не сказал: "Имею

власть положить душу Мою и снова ее принять"^31 . В Христе человеческая

природа облеклась таким образом в бессмертие, и он — первенец из усопших.

Но есть только одна неделимая человечность, только одна видовая сущность

всех людей, в силу которой каждый отдельный человек является человеком,

отличаясь только своей индивидуальной особенностью, так что человечность

Христа — та же самая, что человечность всех людей, без всякого смешения

различных индивидуальных особенностей. Ясно поэтому, что в Христе и

через Христа облеклась бессмертием человечность всех людей, какие

существовали во времени до Христа и будут существовать после него.

Отсюда очевидный вывод: человек Христос воскрес — и значит, все люди

воскреснут через него после завершения всех движений временной тленности

и будут вечно нетленными.

С другой стороны, хотя человечность всех людей едина, начала

индивидуации, конкретизующие ее в соответствии с тем или иным субстратом

(suppositum), многообразны и различны, причем так, что только в Иисусе

Христе они были самими совершенными, действенными и близкими к сущности

человечности, соединившейся в нем с божеством, благодаря силе которого

Христос нашел в себе силу воскреснуть. Эта сила, конечно, была дана ему

божеством, почему и говорится, что Бог воскресил его из мертвых; но,

поскольку он был Богом и человеком, [верно и то, что] он воскрес

собственной силой. И ни один человек не сможет воскреснуть, подобно

Христу, иначе как силой Христа, который есть вместе и Бог.

Итак, через Христа сообразно природе его человечности наша человеческая

природа стяжала (contraxit) бессмертие^32 , и через Христа мы,

родившиеся подвластными телесному движению, надвременно воскреснем в его

подобие, когда это движение прекратится. [Для нас] это будет в конце

веков. Но Христос, который только по матери был рожден во времени, не

должен был дожидаться для своего воскресения, пока протечет весь поток

времен; ведь его рожденье совершилось не целиком под временем.

Заметь, что бессмертие во Христе обрела природа; стало быть, воскреснем

мы все, и добрые и злые, только не все преобразимся в лучах славы, и не

всех она усыновит Богу через Сына божия Христа: все воскреснут через

Христа, но не все воскреснут, как Христос и во Христе, соединившись с

ним, а только те, кто принадлежит Христу верой, надеждой и любовью.

Если не ошибаюсь, отсюда ясно, что не совершенна и не ведет людей к

конечной желанной цели успокоения ни одна религия, не почитающая Христа

как посредника и спасителя, богочеловека, путь, жизнь и истину. Как

нелепо суеверие сарацин, которые считают, что Христос — максимальный и

совершенный человек, родившийся от девы и вознесенный живым на небо, и

отрицают, что он Бог!^33 Они явно ослеплены, потому что утверждают нечто

невозможное. Поистине, каждый обладающий здравым умом из немногого

сказанного выше уже может яснее ясного видеть, что невозможен

всесовершенный и максимальный человек, тем более сверхприродно рожденный

от девы, который не был бы одновременно Богом. Бессмысленно преследуя

крест Христов, не понимая его таинства, они не вкусят и божественного

плода искупления, — да и не ждут его от своего магометанского закона,

который обещает только исполнение сладострастных желаний, тогда как мы

надеемся на то, что Христова смерть угасит их в нас, и страстно хотим

познать нетленную славу. Подобным же образом и иудеи признают мессию

величайшим, совершеннейшим и бессмертным человеком, но, связанные той же

дьявольской слепотой, не считают его Богом. И они тоже не надеются для

себя, как мы, слуги Христа, на высшее блаженство в обладании Богом и

тоже не унаследуют его.

Всего удивительнее, по-моему, то, что как иудеи, так и сарацины в

будущее всеобщее воскресение веруют, а единственной возможности к тому,

богочеловеческого посредничества, не допускают. Сказать ли, что по

прекращении движения рождений и смертей полнота Вселенной без

воскресения нарушится, поскольку срединная человеческая природа

составляет существенную часть Вселенной, необходимую не только для ее

совершенства, но и для самого ее существования, и что по этой причине в

случае прекращения вышесказанного движения или вся Вселенная с

необходимостью погибнет, или люди воскреснут к нетлению (а в них

достигает полноты природа всех срединных творений, так что другим живым

существам нет необходимости воскресать, раз их полнота и совершенство в

человеке), или сказать, что воскресение наступит для того, чтобы всякий

человек получил от справедливого Бога достойное воздаяние за свои

заслуги, — все равно первой необходимейшей предпосылкой оказывается вера

в богочеловечество Христа, благодаря которому человеческая природа

только и может подняться к нетлению. Поэтому ослеплены все, кто верует в

воскресение и не исповедует в Христе посредника, делающего это

возможным: вера в воскресение есть одновременно утверждение

богочеловечества Христа, его смерти и воскресения как первого

восставшего из мертвых, согласно сказанному выше.

Поистине он воскрес, чтобы войти таким образом в божественную славу

через вознесение на небеса. Думаю, это надо понимать так, что он

вознесся выше всякого движения тленной природы и любого влияния небес:

ведь хотя по своей божественности он вездесущ, однако его местом в более

собственном смысле можно называть то, где нет никакого изменения,

страдания, болезни, печали и остальных случайностей временной жизни, а

это место вечной радости и мира мы называем наднебесным, хотя через

пространственное положение ни постичь, ни описать, ни определить его

нельзя. Христос — центр и окружность интеллектуальной природы, и

поскольку ее духовностью охвачено все, он выше всего; но в чистых

разумных душах и в интеллигенциях, то есть небесах, рассказывающих о его

славе^34 , он покоится как в своем храме. В этом смысле мы и понимаем,

что Христос вознесся над всяким пространством и временем в нетленную не

описуемую никаким словом обитель, поскольку поднялся над всеми небесами,

наполнив собой все. Как Бог он есть все во всем; и он царит в духовных

небесах как сама истина; и восседает, если говорить в пространственном

смысле, скорее в центре, чем на окружности, как жизнь всех разумных душ

и тем самым их центр. Недаром он, источник жизни наших душ и их конечная

цель, сам говорит, что царство божие внутри нас, людей.