2. Период от 1925 г. До начала 30-х гг.

В целом его можно было бы охарактеризовать как период постепенного отхода от тех демократических веяний, которые стали предпосылкой судебно-правовой реформы 1922—1924 гг. Этому в значительной мере способствовал начавшийся к тому времени процесс образования командно-административной системы, которой требовалось максимально централизовать весь государственный механизм. Начавшееся формирование системы независимых судов приостановилось. Оно натолкнулось, с одной стороны, на сопротивление органов юстиции, которые стремились напрямую командовать судами и не собирались сдавать свои позиции, а с другой — на нежелание верхних эшелонов власти упускать из своих рук нити руководства «всем и вся» из Центра. Шел все нараставший нажим с целью «вмонтирования» судов в структуру исполнительных органов. Например, 30 января 1928 г. было принято постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке руководства судебными органами». В нем устанавливалось, что Народному комиссару юстиции Республики непосредственно подчиняются в качестве заместителей как Прокурор РСФСР, так и Председатель Верховного Суда РСФСР. Еще более четко такая линия выразилась в Положении о Народном комиссариате юстиции РСФСР, утвержденном 26 ноября 1929 г. 2-й сессией ВЦИК ХIV созыва, где было записано, что Верховный Суд РСФСР входит в состав аппарата Наркомюста РСФСР. Хотя эти акты и были вскоре отменены, в них проявились очень рельефно тенденции того времени. Для рассматриваемого периода характерной была тенденция воссоздания чрезвычайных органов внесудебной репрессии. Еще в марте 1924 г. при ОГПУ было создано Особое совещание, которое уполномочивалось рассматривать дела в отношении лиц, занимавшихся контрреволюционной деятельностью, шпионажем, контрабандой, спекуляцией валютой и золотом. Постановления этого совещания должны были выноситься при участии прокуроров, наделенных правом принесения протестов и приостановления этих постановлений. С 1929 года начали работать «тройки» — внесудебные органы, наделенные полномочием рассматривать так называемые крупные хозяйственные дела и дела политического характера. Позже названные органы перешли в подчинение НКВД СССР и в 30-х гг. трансформировались в орудие репрессий и произвола, в значительной мере вытеснившее суды.

3. Период от начала 30-х гг. До 1953 г.

Для этого периода характерными были, пожалуй, три тенденции. Во-первых, в истории судов советского периода, в том числе российских, он останется как один из самых мрачных. В осуществлении массовых репрессий и беззакония активное участие принимали не только органы НКВД, МГБ, Особое совещание, «тройки». К этому были причастны и суды в первую очередь среднего и высшего звеньев. Их «приговоры» по сфальсифицированным делам в отношении мнимых «врагов народа» и иных политических «отщепенцев» выявляются — хотя реабилитация идет уже многие годы — вплоть до настоящего времени. В большинстве своем они выносились именно в рассматриваемый период времени. Во-вторых, в этот же период состоялась легальная деформация судопроизводства. Из него «исчез» ряд демократических положений, которые могли служить гарантиями прав и свобод граждан. Особенно наглядно это просматривается при исследовании актов, принятых в 1934 и 1937 гг., которыми подсудимые по значительному кругу дел лишались возможности защищаться от предъявленного обвинения. Им не разрешалось иметь защитников и обжаловать приговоры. Производство было негласным, а назначенное наказание должно было исполняться немедленно, без проверки законности и обоснованности приговоров. Наконец, характерным для рассматриваемого периода было продолжение начавшейся в 20-х гг. централизации. В 1933 году учреждена Прокуратура СССР, в 1934-м — НКВД СССР, а в 1936-м — Наркомюст СССР, которые подчинили себе соответствующие системы органов, включая судебные органы в союзных республиках, в том числе и Российской Федерации. Принятая в декабре 1936 г. Конституция СССР лишила союзные республики права издавать свое законодательство по ряду вопросов, в том числе по вопросам судоустройства и судопроизводства. Развивавший ее Закон о судоустройстве Союза ССР и союзных республик от 16 августа 1938 г. подчинил Центру все суды без учета так называемых суверенных прав республик. Верховный Суд СССР наделялся правом проверять законность и обоснованность приговоров и решений всех судов страны без каких бы то ни было ограничений, вмешиваться в их деятельность напрямую, не считаясь с высшими судебными инстанциями союзных республик.

РОМАНОВ: 1933 – год образования Прокуратуры СССР. Рвется связь между прокуратурой и судами: прокуроры от судов и народных комиссариатов юстиции, в ведении которых они находились, передаются в единую систему прокуратуру СССР – возвращаемся в Петровской модели, с той только поправкой, что прокурор еще и поддерживает обвинение в суде – и с этой моделью мы с вами живем до настоящего времени.