Последействие позитивного выбора

Как говорилось выше, в поверхностном содержании сознания вос­принимается не стимул сам по себе, а только класс, к которому принад­лежит этот стимул. Конкретные, т, е. полностью обособленные, стиму­лы не подлежат осознанию. Это значит, что всегда существуют другие варианты стимула, субъективно эквивалентные (синонимичные) предъяв­ленному. Назовём результат осознания стимула как члена класса пози­тивным выбором. Позитивный выбор, тем самым, — это то представ­ление о стимуле, которое дано в поверхностном содержании сознания.

Обобщим закон последействия фигуры и сформулируем -закон последействия позитивного выбора: при предъявлении стимула за­щитный пояс сознания прежде всего пытается отождествить его с одним из тех классов стимулов, который до этого уже был пози­тивно выбран. Этот закон позволяет осознавать один и тот же объект как принадлежащий тому же самому классу, даже если сам этот объект меняет размеры, местоположение, форму или освещение и т. д. Фено­мен константности является прямым следствием закона последействия позитивного выбора.

В случае последействия фигуры речь идёт об устойчивом пред­почтении в опыте одного из возможных синонимов и в отстаивании это­го выбора путём фиксирования выбранной зоны неразличения. После­действие фигуры определяет приоритет (норму) отнесения стимула к классу в данной ситуации. Сравним сходные экспериментальные па­радигмы, позволяющие отличить последействие позитивного выбора в целом от последействия фигуры в частности. Последействие фигуры испытуемому предъявляется стимул, находящийся в момент предъявле­ния в зоне неразличения сознанием (за счёт кратковременности, маски­ровки и т. п.). Испытуемый, тем не менее, выбирает один из возможных синонимов в качестве ответа. Последействие фигуры проявляется в том, что сделанная ошибка закрепляется и повторяется даже при улуч­шении условий предъявления, когда другие испытуемые ошибок вооб­ще не делают.

Последействие позитивного выбора означает, что предшеству­ющее решение упорно накладывается на последующие стимулы в

460

изменяющейся ситуации. У этом случае позитивный выбор сохраняет­ся путём расширения зоны неразличения. Позитивный выбор фикси­рует саму ситуацию, в которой происходит выбор. Типичная экспери­ментальная парадигма исследования последействия позитивного выбора выглядит так: испытуемому обычно предъявляется стимул в таких усло­виях, чтобы он мог уверенно отнести его к определённому классу. За­тем стимул начинает меняться. Закон последействия позитивного вы­бора проявляется в том, что отнесение к прежнему классу будет происходить даже при таком изменении (преобразовании) стимула, ког­да другие испытуемые уже не отнесут его к данному классу, если бы этот изменённый стимул был предъявлен им без предварительного по­каза (до изменений).

Рассмотрим примеры разных экспериментальных исследований, иллюстрирующих последействие позитивного выбора.

• Вспомним психофизический метод границ, с помощью которого можно измерять минимальное изменение интенсивности раздра­жителя, вызывающего изменение в ощущениях. Как уже отмеча­лось в исторической преамбуле, в восходящем варианте этого метода испытуемому вначале предъявляют два равных стимула, а затем один из них начинают изменять до тех пор, пока испыту­емый не почувствует различие между ними. В нисходящем вари­анте. наоборот, сперва предъявляют два заведомо различных по интенсивности раздражителя и уменьшают это различие до тех пор, пока оно не перестает восприниматься испытуемым. Уже Г. Фехнер обнаружил: порог различения в восходящем и нисходя­щем вариантах метода не тождественен друг другу — в нисходя­щем варианте значение порога, как правило, меньше. Более того, испытуемый в восходящем варианте воспринимает равными та­кие раздражители, которые при однократном предъявлении этих раздражителей им же воспринимаются как неравные '. С точки зрения закона последействия позитивного выбора, так и должно быть: испытуемый будет стремиться отождествить стимул с тем классом, который был позитивно выбран при предыдущем предъявлении.

• Внезапное исчезновение изображения (например, при выключе­нии экрана) должно сопровождаться попытками удержания этого изображения в поверхностном содержании сознания. Это дости­гается, в частности, путём последовательного изменения размера

' Авалишвили А. М. К вопросу о роли установки в психофизических исследованиях, //Психологические исследования, Тбилиси, 1966, с, 5-14.

461

исчезающего изображения. Действительно, гештальтисты на­блюдали так называемое гамма-движение: при исчезновении изображения (а любое изображение, как мы помним, есть фи­гура на фоне) воспринимаемая фигура кажется сжимающей­ся. Аналогично, внезапно появляющаяся фигура кажется рас­ширяющейся.

• После операции удаления хрусталика (по поводу катаракты) люди начинают видеть ультрафиолетовый свет, который раньше поглощался хрусталиком — однако ультрафиолет им кажется точно таким же, как цвет, который они раньше уже знали как фиолетовый '.

• Испытуемый решает задачу: соответствует стимул заданному эта­лону или нет (экспериментальная парадигма идентификации). Эталон (эталонный стимул) обычно заранее предъявляется испы­туемому или предполагается, что он хорошо знает этот эталон из предшествующего опыта. Так как любой стимул не воспринима­ется сознанием как обособленный, а только как член какого-ни­будь класса, то и эталонный стимул воспринимается как член не­коего класса. Будем называть класс, которому принадлежит эта­лон, эталонным классом. Итак, в экспериментальной парадигме идентификации испытуемый на самом деле принимает решение: принадлежит ли предъявленный стимул эталонному классу или нет. При этом реально задан испытуемому (и позитивно им вы­бран, раз он способен эту задачу решать) только эталонный класс. Если закон последействия позитивного выбора верен, то, решая задачу идентификации, испытуемый прежде всего попытается отождествить предъявленный для идентификации стимул с тем классом стимулов, который уже позитивно выбран, т. с. в данном случае отнести его к эталонному классу. Действитель­но, время положительного ответа при идентификации обычно мень­ше времени отрицательного ответа². Более того, принятие реше­ния о совпадении с эталоном легче принимается в затруднённых условиях восприятия, чем принятие решения о несовпадении.

• В социальной психологии обсуждаемый закон проявляется в из­вестном феномене «нога в дверях» (техника заманивания или тех­ника достижения пошаговых уступок). Оказывается, что люди, однажды согласившиеся на что-либо, позднее продолжают согла­шаться на такое изменение начального предложения, на которое

' Сомьен Дж. Кодирование сенсорной информации. М., 1975, с. 356.

²Cм.ШexmepM. С. Зрительное опознание. Закономерности и механизмы. М., 1981. Далее это утверждение еще будет уточнено.

462

они никогда не согласились бы, если бы всё началось с этого по­следнего варианта. Например, покупателя привлекла пена нового автомобиля, и он начинает оформлять документы на покупку. Если вдруг продавец отменяет денежные скидки, то оказывается, что большинство покупателей всё равно готовы приобрести автомо­биль по большей цене, на что они вряд ли согласились бы в самом начале покупки. В одном эксперименте исследователи, действу­ющие как борцы за безопасность на дорогах, просили жителей установить перед въездом на их участок огромный уродливый плакат «Будьте осторожны на дорогах». Только 17% жителей дали свое согласие. Но после того как жителей просили разместить и окнах своих домов рекламные листовки, то уже 76% было готово установить тот самый плакат'.

• В 1960-е гг. С. Милгрэм провёл эксперимент, ставший классикой социальной психологии. Некоторые авторы даже считают, что этот эксперимент внёс самый значительный эмпирический вклад за всю историю социальных наук. Здесь мы рассмотрим только ко­гнитивную составляющую этого эксперимента, хотя именно она привлекала наименьшее внимание комментаторов. По существу, Милгрэм использовал упомянутый выше феномен «нога в две­рях». Исследователь объявлял испытуемым, что он проводит обу­чающий эксперимент. Испытуемый, выполняя роль «учителя», дол­жен наказывать ударом тока другого испытуемого (на самом деле подставного ассистента), играющего роль «ученика», за каждую ошибку при заучивании слогов. Милгрэм настойчиво объяснял «учителям», что каждая следующая ошибка должна наказывать­ся всё более сурово и что удары током составляют важную часть эксперимента. Опыт потеряет всякий смысл, предупреждал Мил­грэм своих испытуемых, если его требования не будут выполне­ны. Итак, каждый учитель вполне осознанно относил ситуацию к классу экспериментов, посвящённых влиянию наказания на на­учение.

Перед испытуемым находились кнопки, нажатие которых сопро­вождалось ударом тока напряжением от 15 до 450 вольт. После каждой ошибки ученика экспериментатор требовал увеличивать напряжение. Оказалось, что примерно 65% испытуемых Милгрэма оказались способны наносить электрические удары такой силы, что, будь они подлинными, их «ученики» давно были бы мертвы.

¹Майерс Д. Социальная психология. СПб, 1997,с. 168-171

463

Этот процент оказался достаточно стабильным для разных групп испытуемых: и для «добропорядочных» отцов семейств Европы, и для американских студентов, и для азиатских школьников '. «О, Боже! — сделали вывод психологи. — Люди по своей природе и воспитанию готовы безрассудно подчиняться авторитету, из ува­жения к власти они способны к бесчеловечным поступкам». Одна­ко в этой интерпретации есть одно «но».

Вряд ли хоть один нормальный человек, даже по указанию экспе­риментатора, застрелил бы другого испытуемого за ошибку в вос­произведении бессмысленных слогов. В эксперименте Милгрэма испытуемые не сразу давали своим «ученикам» смертельный удар током. Ситуация изменялась для испытуемых, и изменялась мед­ленно. А ведь, по закону последействия позитивного выбора, от­несение к прежнему классу может происходить даже при таком преобразовании ситуации, когда никто другой, воспринимающий только эту преобразованную ситуацию, не отнёс бы её к данному классу. Испытуемые Милгрэма понимали ситуацию как экспери­ментальное изучение влияния наказания на научение. Большин­ство испытуемых продолжало изучать именно этот класс явле­ний, используя удары тока, превышающие вначале 50, затем 100, 200 и, наконец, 300 вольт. А комментаторы воспринимали только конечную — уже преобразованную — ситуацию, в которой, на их взгляд, испытуемые демонстрировали своё подчинение бесче­ловечным приказам и поражались природе человека.

Конечно, как и в других экспериментах, особенно социально-психо­логических, поведение людей в процессе эксперимента не предопреде­лено действием какого-то одного закона. На поведение влияют многие факторы, в том числе социальные. Эффект, полученный в исследовании Милгрэма, разумеется, не предопределён действием закона последей­ствия позитивного выбора. Сам С. Милгрэм так описывал свой замы­сел: «Основной интерес эксперимента — исследование готовности че­ловека уступать деструктивным приказам. Я осознал, что столь простой вопрос является существенно важным в гуманистическом аспекте и одновременно допускает ответ в количественном выражении. В такой лабораторной процедуре в форме академической теории выражается фундаментальная озабоченность, которую для моего поколения, и в част­ности для евреев вроде меня, усугубили жестокости Второй мировой войны» ². Тем не менее, эффект Милгрэма не был бы обнаружен, если

¹См. Годфруа Ж. Что такое психология. М., 1992, 1. с, 92-93; 2, с. 103-105.

²Цит. по Манере Д. Социальная психология. СПб, 1997, с. 287.

464

бы работа сознания не подчинялась закону последействия позитивного выбора.

• При предъявлении противоречивых изображений или текстов (т. е. стимулов, которые одновременно могут быть отнесены к разным классам) испытуемые относят эти стимулы к тому классу, который они только что выделяли или который ими вообще чаще выделяется. Так, В. Бугельский и Д. Алампей показывали испытуемым двусмыс­ленное изображение «крыса — человек», которое обычно опознава­лось испытуемыми как человек. Но если перед предъявлением это­го изображения испытуемым показывали картинки животных, то данное изображение квалифицировалось как крыса¹.

• Г. Хелсон обнаружил экспериментальный феномен, который он свя­зал с понятием «уровень адаптации». Хелсон просил испытуемых поднимать различные грузы весом от 400 г до 600 г и определить среднюю тяжесть. Оказалось, что она составляет 475 г. Но вот перед предъявлением серии грузов испытуемым предлагалось поднять груз весом 900 г — средняя стимулов всей серии сразу поднималась до 550 г ². Влияние первого груза оказывается весь­ма значимым и по существу сдвигает представление обо всей серии предъявляемых стимулов, ведь средняя величина является одной из самых представительных характеристик всей серии (т, е-класса) стимулов.

• В исследовании Ш. А. Надирашвили с соавторами испытуемые по­ворачивали ручку прибора на заданный угол. Затем их просили вы­полнить вдвое меньшее или вдвое большее движение. Исследо­ватели с неожиданной для психологической экспериментатики уве­ренностью утверждают, что при выполнении движения, отличного от предыдущего, испытуемые допускали «закономерную, твёрдую и однозначную ошибку»: последующее малое движение всегда боль­ше требуемого, а последующее большое движение всегда меньше требуемого. При этом завышенное малое движение субъективно недооценивается по величине, а заниженное большое — переоцени­вается. Авторы назвали этот эффект законам ассимилятивного дей­ствия и контрастной оценки ³.

¹См. Шехтер М. С. Зрительное опознание. М.. 1981, с. 24.

²См. Надирашвили Ш. А. Психологическая природа восприятия Тбилиси 1976 с. 140-143.

³ Надирашвили Ш. А.. Чхаидзе Л. В., Мерабишвили Г. В.. Томеишвили Н. В, Произ­вольные движения и установка. // Экспериментальные исследования по психологии уста­новки, 5, Тбилиси, 1971, с. 99-106.

465

• Сходный, но уже совершенно неожиданный эффект, названный эффектом привязки, обнаружили А. Тверски и Д. Кансман. Пред­ставьте, что перед испытуемым находится рулетка с оцифровкой от 0 до 100. И пусть выпадает значение 65. Испытуемого спраши­вают: какой процент составляют африканские страны в ООН — больше или меньше 65? Испытуемый уверен: меньше 65. Вопрос экспериментатора: а сколько именно? Испытуемый отвечает: 45%. Однако если на рулетке выпало значение 10, то испытуемый, уве­ренный, что африканских стран больше 10%, на второй вопрос отвечает: 25%. Влияние на последующий ответ совершенно слу­чайного числа, предъявленного испытуемому, оказалось весьма заметным. Этот эффект проявлялся для самых разных вопросов, точный ответ на которые испытуемый заведомо не знает (типа: каков процент матерей с детьми до 5 лет; сколько женщин среди профессоров химии и т. д.); он не зависел от денежного возна­граждения за правильный ответ и действовал даже при совер­шенно фантастической величине первого числа (когда, например, задавался вопрос, больше или меньше 7158,59 долларов средняя цена учебника для колледжа)'. Эффект привязки поразителен тем, что однажды осознанное число, не имеющее, казалось бы, ника­кого значения для испытуемого, никак рационально не связанное с задаваемым вопросом, само по себе обладает последействием. Это случайное число смещает в свою сторону гипотезы, выдви­гаемые испытуемым, тем самым расширяя для него диапазон возможных ответов (зону неразличения).

• Само смещение гипотез в сторону навязываемой информации тоже обладает последействием. Это явление обнаружила М. О. Олехнович в исследовании эффекта привязки. Испытуемым вначале говорилось: проверим, будет ли ваш ответ точнее случайного чис­ла. Затем следовал вопрос типа: «каков процент птиц, летающих быстрее 30 км/час? Случайный ответ — 79% (или 11%, или лю­бой другой). Ваш ответ?». Спустя некоторое время испытуемым повторяли вопросы и просили вспомнить, как они отвечали на них ранее. Испытуемые, сместившие свой ответ в сторону навязан­ной им информации, «вспоминали» ответ, который был более близок к навязываемой информации, чем их реальные ответы в основном эксперименте. Любопытно, что последействие смещения предопределяет способ сглаживания когнитивного диссонанса, обнару­женный Л, Фестингером. Как уже говорилось, в экспериментах

' См. Плаус С. Психология оценки и принятия решений, М,, 1998, с. 183-184.

466

Фестингера и Карлсмит испытуемые вначале выполняли скучную работу, а потом лгали девушке, рассказывая, какая эта работа интересная. Те испытуемые, которые лгали без достаточного осно­вания, позднее, вспоминая, смещали своё представление о рабо­те — они начинали её оценивать как действительно интересную, а потому, мол, не так уж велика была ложь. Если интерпретиро­вать результаты Олехнович в духе Фестингера и его толковате­лей, то следует сказать: смещение собственной гипотезы в сторону навязанной информации вызывает когнитивное рассогласование;

испытуемые как бы неосознанно доказывают себе, что не зря изменили собственное представление, ибо в действительности его надо было изменить ещё сильнее. Если интерпретировать резуль­таты Фестингера в духе экспериментальных данных Олехнович, то речь идёт о простом когнитивном факте: любое навязываемое смещение гипотез обладает последействием. Последействие смещения — это продолжающееся расширение диапазона возмож­ных ответов, т. е. последействие позитивного выбора.

• 3. И. Ходжава предъявлял испытуемым, знающим немецкий и рус­ский языки, список бессмысленных слов, написанных по-немецки (например, laged. Zidel. meluf), а затем слова, которые можно было прочитать или как написанные латинскими буквами бессмыслен­ные бук во сочетания, или как написанные кириллицей осмыслен­ные русские слова (например, топор, мотив, парик). В 96,7% случаев испытуемые продолжали читать русские слова по-немец­ки (т. е. относили к классу бессмысленных, но немецких слов), вообще не заметив осмысленного варианта его прочтения как рус­ских слов '.

• Самооценка испытуемых также «растягивает» класс ситуаций, которые соответствуют этой самооценке. Например, как показы­вают опросы, у менеджеров, которые в своей деятельности не сталкивались с неудачами, возникает впечатление, что неудачи вообще с ними не могут случиться ².

•Любопытный пример, характеризующий последействие позитивного выбора, приводит Г. Гельмгольц: «Я знал одного ста­рика, которому наложили повязку на один глаз и который со стра­хом обнаружил, что он совершенно ослеп на другой глаз, В сущно­сти, — добавляет Гельмгольц, — это была слепота, которая должна

' См. Бжалава И. Т. Психология установки и кибернетика. М., 1966, с. 195-197.

467

была незаметно образоваться с годами» '. Иными словами, ста­рик не заметил постепенного ухудшения зрения одного глаза, до­ходящего до полной слепоты.

Итак, если стимул не изменяется, то, по закону Джеймса, он очень быстро перестаёт осознаваться. Если же стимул начинает меняться, то последействие позитивного выбора, растягивая зону неразличения, позволяет не замечать (или почти не замечать) изменение стимула и, тем самым, сохранять его принадлежность к тому же классу. Расшире­ние зоны неразличения может происходить только за счёт увеличения числа синонимов, т. е. приравнивания происшедших со стимулом изме­нений к ранее сделанному позитивному выбору. Позитивный выбор, тем самым, можно описать логической конъюнкцией: данный стимул - это есть и А, и Я, и С... Единственное ограничение, если мы хотим остаться в зоне логики: конъюнкция не может содержать в себе противореча­щих друг другу вариантов стимулов.

Хотя позитивный выбор — результат работы механизма созна­ния, тем не менее, процесс этого выбора не должен осознаваться. Если бы этот процесс предполагал осознание, то последействие позитивного выбора было бы невозможно. Ведь, по закону Джеймса, всё неизмен­ное, всё повторяющееся (а значит, и повторяющееся последействие, если оно было осознано) должно достаточно быстро уходить из поверхност­ного содержания сознания.