«На поле Куликовом»

Сюжет цикла «На поле Куликовом» имеет историческую основу — вековое противостояние Руси татаро-монгольскому нашествию. Лиро-эпический сюжет совмещает конкретно-историческую событийную канву: битвы, военные походы, картину овеянной пожарищем родной земли — и цепь пережи­ваний лирического героя, способного осмыслить весь многове­ковой исторический путь Руси. Цикл создан в 1908 году. Это время реакции после поражения революции 1905 года. Цен­тральной темой в цикле становится тема родины, мысли о ее сложной исторической судьбе. Первое стихотворение цикла от­крывается элегической пейзажной зарисовкой, которая сразу же настраивает на размышления и воспоминания. Начиная со вто­рой строфы сюжет становится более динамичным, оживляется обращениями и восклицаниями, рублеными синтаксическими конструкциями. Данному сюжету гармонично соответствует размер стиха — разностопный ямб. Родина сравнивается у А.А. Блока с женой. В этом проявляется влияние В. Соловьева, благодаря которому в творчество А.А. Блока проникает образ вечной женственности, узнаваемый и мистический одновре­менно. Не случайно к пятому стихотворению цикла автор вы­брал эпиграф из стихотворения В. Соловьева. В финале же пер­вого стихотворения возникает романтический образ степной кобылицы, которая мчится на фоне кровавого заката. Он также связан с темой России, устремленной в будущее. Слова «степь», «степной» подчеркивают просторы родной земли.

Особую роль в развитии патриотической темы приобрета­ет древнерусская топонимика: Непрядва, Дон, ноле Куликово. К традициям древнерусской литературы (к «Слову о полку Игореве», «Задонщине») восходит в произведении создание образов природного мира (пригнулись к земле ковыли, грустят стога, лебеди кричат, татарским станом слышен орлий кле­кот). В цикле большую роль играет контраст (покоя и движе­ния, темного и светлого начал, добра и зла). Однако татаро-монгольское иго будет свергнуто, ибо на стороне Руси — свя­тость («святое знамя», «лик нерукотворный»).

В последнем стихотворении цикла автор рассуждает о гря­дущем дне. Появляется мотив цикличности в развитии исто­рических событий («Опять над полем Куликовым Взошла и расточилась мгла»). А поэтичная блоковская фраза «Но узнаю тебя, начало Высоких и мятежных дней» обращено уже не к далекой истории, а к современности. Таким образом, блоков-ский цикл «На поде Куликовом» можно воспринимать не только как произведение о славных и мятежных страницах русской истории, но и как своеобразный опыт исторического предвидения. Становится понятным, что Куликовская битва интересует писателя прежде всего как знаковое, поворотное событие русской истории.

«Соловьиный сад»

В романтической поэме «Соловьиный сад» А.А. Блок рисует два противопоставленных друг другу мира Первый характери­зуют зной, слоистые скалы и илистый берег моря. Это обыден­ный мир человеческого существования, наполненный каждо­дневным тяжким трудом. А рядом с ним расположен мир иной, волшебный, возвышенный и утонченный. Это дивный сад с про­хладой, соловьиными трелями и прекрасными розами и песнями. Именно в него норовит свернуть упрямый осел героя поэмы.

Что же символизирует утонченный романтический образ «соловьиного сада»? На этот вопрос читатель получает более конкретный ответ во второй главе поэмы, где возникает образ женщины в белом, которая зовет лирического героя своим пеньем и манит круженьем.

А.А. Блок показывает, как бедна и однообразна жизнь оди­нокого человека и как она может преобразиться, когда в сердце героя поселяется любовь. В третьей главе волшебные чары со­ловьиного сада распространяются уже и за его ограду. «Знако­мый, пустой, каменистый» путь начинает казаться лирическому герою поэмы «таинственным», так как приводит к манящей ог­раде. Розы из «Соловьиного сада» опускаются все ниже. Сердце подсказывает, что надо войти в сад и стать там желанным гостем.

В четвертой главе лирический герой наконец решается отво­рить прежде казавшиеся неприступными двери. И, к его удивле­нию, они открываются для него сами. Райское блаженство ожи­дает в саду лирического героя. Образ счастья рисуется в подчеркнуто романтических тонах: прохлада лилий, однозвучная

песня ручьев и сладкие трели соловьев, звон запястий и, наконец, ощущение опьянения вином и золотым огнем. Лирический герой забывает о своей работе, об оставленном за оградой осле.

Однако в пятой главе автор восклицает: «Заглушить роко­тание моря Соловьиная песнь не вольна!». Эти строки подчер­кивают суть блоковского понимания счастья. Никакое высшее наслаждение (даже любовь) не может заменить человеку ощущение выполненного долга, понимание того, что он нахо­дится на своем пути. «Соловьиная песнь» в данном контексте может восприниматься как символ мечты о личном счастье, о любви, о праздных утехах. «Море» же, как это и принято в классической литературе, символизирует жизнь в широком смысле, устоявшийся миропорядок. Если в первой главе по­эмы, когда герой ломает скалы и перевозит их куски на осле к железной дороге, морс ведет себя благосклонно, мирно, начи­нается отлив, то в пятой главе оно рокочет, силясь быть ус­лышанным. И душа лирического героя спешит на шум прибоя.

В шестой главе герой покидает спящую возлюбленную и идет на жалобные крики осла и мерные удары волн. Лишь шипы прекрасных роз. «точно руки из сада», пытаются удержать его.

В седьмой главе героя поэмы ждет тяжкая расплата за то, что он нарушил долг: морской прилив уничтожил его дом на берегу. Л его рабочее место занял другой человек. За кратко­временное счастье пришлось заплатить всем, что имел. Это ответ на вопрос, поставленный в третьей главе поэмы: «Нака­занье ли ждет иль награда. Если я уклонюсь от пути?».

Таким образом, основным композиционным приемом в поэме выступает антитеза, которая распространяется не толь­ко на организацию художественного пространства поэмы, но и на звуковые образы. Наряду с общефилософской трактовкой поэмы в критике существует мнение о том, что в ней содер­жится полемика Л.А. Блока со сторонниками «чистого искус­ства». В этой связи «Соловьиный сад» можно понимать как отказ от изображения проблем исторической реальности, уход в некое идеальное пространство и сужение задач современно­го автору искусства. 124