Роль алтайского купечества в благотворительной деятельности на Алтае

Купеческое мещанство на Алтае приобретало в 18 веке особую общественную значимость. Это связано с переосмыслением многих страниц российской истории, возрождением предпринимательской деятельности и лучших традиций благотворительности, с особым вниманием к региональной тематике.  Алтайское купечество сформировалось позже, чем в европейской части России. Если зарождение предпринимательства можно отнести к петровскому времени, то его расцвет отмечается в половине 19 века. А отмена крепостного права, реформы 60-70-х годов, новая волна переселенцев на Алтай, рост городского населения, развитие рыночных отношений явились надёжным фундаментом для развития предпринимательства на Алтае. Численность купечества во второй половине 19 века неуклонно растёт, пополняясь выходцами из крестьянского и мещанского сословий. Так, например, в Барнауле купцы в 1366 году составляли 0,14 тысяч человек или 1,1 % городского населения; в 1895 году - 0,18 тысяч или 1,6 %. К концу 19 века Барнаул и Бийск становятся крупными торговыми центрами региона, и их с полным основанием можно отнести к "купеческим городам".  Пожертвования на образование и просвещение Общеизвестный факт, что большинство населения царской России было неграмотным. К Сибири правительство часто относилось как к месту массовой ссылки, источнику золота и пушнины, в конечном счете, как к колонии, поэтому образование находилось в еще худшем положении, чем в европейской России. Н. М. Ядринцев в книге "Сибирь как колония'' отмечал " в Барнауле при населении 13529 человек до сих пор нет среднего учебного заведения, население его промышленное и торговое, нуждается в образовании своих детей и поставлено в необходимость отправлять их в Томскую гимназию, за 400 вёрст и в Омскую за 900 верст.  Развитие промышленности, сельского хозяйства, промыслов, торговля на Алтае во второй половине 19 века создавало необходимость не только в специалистах, но и в элементарно грамотных людях. В конце прошлого столетия в Барнауле число грамотных мужчин составляло около 45%, женщин - 24%; в Бийске мужчин - около 40%, женщин - около 16%.  Пожалуй, наибольшее число пожертвований шло на нужды просвещения. Революционер - народник С. Я Елпатьевский, бывший в 70-80-е годы в сибирской ссылке отмечал, что сибирские купцы давали деньги на училище и библиотеки, на всякие курсы, на музеи, на сибирский университет бывший долгой мечтой сибиряков, на помощь сибирскому студенчеству, в Москве и Петербурге - на всё что отвечало запросам сибирских жителей, в особенности в области образования.  Любопытно при этом отметить, что сами жертвователи имели порой весьма низкий образовательный уровень. Бийская купчиха Е.Г. Морозова, внёсшая немалые средства для развития школьной сети города, до конца своих дней не умела ни читать, ни писать. "Поголовно невежественными" были бийские купцы, торговавшие по Чуйскому тракту с Монголией. По свидетельству современника, среди них насчитывалось "никак не более десятка людей, окончивших городское училище, получивших среднее образование - вовсе нет. Большинство хозяев и приказчиков едва умеют написать свою фамилию".  Тем не менее, полуграмотные купцы считали своим долгов не только жертвовать на школу крупные суммы, но и принимать участие в деле просвещения. Бийский купец М.С.Сычев, не имевший даже начального образования, в течение двадцати лет являлся "почетным блюстителем" Форштадтского училища, "почетным смотрителем" Пушкинского трехклассного училища, попечителем Заречных церковно-приходских школ, а в 1896 году был утвержден председателем попечительского совета Бийской женской гимназии. На этом посту его сменил купец-"чуец" Н И Ассанов, которому, как отмечалось в "Справочнике по городу Бийску и Бийскому уезду", бийская прогимназия "в значительной степени, обязана существованием". Эти общественные должности предполагали не только участие в заседаниях или председательство на различного рода торжественных актах, но и материальную поддержку учебных заведений.  Солидные пожертвования на народное образование вносили и другие бийские капиталисты. Купец А.Ф.Морозов в начале 70-х годов 19 века построил здание приходского училища, которое по словам Г.Н. Потанина, "явилось, одним из первых пяти каменных зданий Бийска" Имея крупные деловые интересы в Барнауле, он оказывал существенную помощь образованному здесь в 1834 году "Обществу попечения о начальном образовании".  Нагорная и Зайчанская школы находились в беднейших районах Барнаула. Материальная помощь многих купцов шла на горячие завтраки и одежду нуждающимся детям. В 1891 году дети смогли на переменах получать чай и белый хлеб, благодаря помощи В. Г. Грязнова - 4 куля крупчатки А.Ф. Морозова - самовар и посуда, М.И. Страхова и И.С.Зудилова - чай. А в последующем году купцы Суховы, Е.А. Жернаков из Колывани, Е.Г.Морозова из Бийска пожертвовали ткани на пошив одежды бедным учащимся. "Обществу попечения о начальном образовании" помогали не только барнаульские, но и бийские купцы.  Постоянный рост населения Алтая, и в частности городского, требовал неотложных мер по решению вопроса народного образования. Проблемы образования постоянно находились в центре внимания местной интеллигенции и городских Дум, созданных в соответствии с городской реформы 1870 года. Купцы активно участвуют в органах городского самоуправления - Думах и Управах. В первую барнаульскую городскую Думу, избранную в 1877 году, входило 19 купцов (26%). Но постепенно число купцов росло, и они стали составлять наиболее инициативную часть. В должности городского головы побывали купцы В. Д, Сухов. И. И, Поляков, М.И. Страхов и другие. В барнаульской городской Думе проблемы народного образования с 1377 года по 1902 год ставились на обсуждение 183 раза, а за последующие годы еще чаще. Так в 1910 году Дума заседала 41 раз, из них 34 раза обсуждались вопросы народного образования. Для более глубокого изучения этих вопросов в составе Думы работала училищная ремиссия. Большинство ее членов были предпринимателями: П.В.Орнатский, П.Д.Сухов, Г.В.Грязнов, И.Ф.Смирнов, И.К.Платонов, С.И. Зудилов.  Существовала и форма попечительства гласных над отдельными учебными заведениями. Попечители и блюстители были в курсе дел ''своего" учебного заведения, принимали участие в заседаниях педагогического совета, вручали учащиеся похвальные грамоты и прочие поощрения, информировали городскую Думу о нуждах учебного заведения, нередко давали деньги на ремонт, приобретение книг, мебели, на оказание материальной помощи учащиеся, на проведение праздников и торжеств. Барнаульская городская Дума всячески стремилась развивать в городе ступени образования. Благодаря ее деятельности, открывались школы, гимназии, воскресные школы, вечерние курсы, профессиональные учебные заведения. Показательным фактов является принятие 12 ноября 1909 года плана введения в Барнауле в течение 1910 - 1919 годов всеобщего начального образования. С помощью частных пожертвований купцов "Общество попечения начального образования" смогло построить две бесплатные школы для неимущих и малоимущих слоев и Народный дом.  Многие из барнаульских предпринимателей осознали недостаточный уровень образования в крае и вносили значительные средства на нужды просвещения. Некоторые из них открывали на своих фабриках школы для детей рабочих. Подобные школы имелись у Платоновых в поселке Иткульского винокуренного завода, у Ворсиных на винокуренном заводе в Барнауле, у Пранго на содовом заводе. Последняя была на 30 учеников, а учительницей одно время здесь безвозмездно работала дочь владельца.  Среди купцов вносивших свои взносы в развитие просвещение особенно заметны были: Сухов Василий Дмитриевич Дядя Василия Дмитриевича Сухова барнаульский купец Василий Никифорович Сухов принимал живейшее участие в деятельности "Общества попечения о начальном образовании", войдя в состав членов правления. Он пожертвовал необходимое количество кирпича и извести для строительства Нагорной школы, 400 рублей на приобретение книг для публичной библиотеки, а в1887 году приобрёл более двухсот аршин ткани для пошива одежды неимущим ученикам. В конце 1888 года В.Н. Сухов умер, но благотворительную деятельность продолжили его племянники - Василий и Прокопий. В 1895 году они построили здание Николаевского городского училища, затратив на это 10000 рублей. Василий Дмитриевич дополнительно пожертвовал деньги на учебные пособия для учеников этого училища и фактически в течение полугода содержал его на свои средства. В 1907 году Василий Дмитриевич стал почетным попечителем открывшегося в городе Барнауле шестиклассного торгового училища, которое было учреждено местным "Обществом взаимопомощи приказчиков". Он пожертвовал в пользу училища наглядные пособия и оборудование и, кроме того, взял на себя содержание семи беднейших учащихся, объявив их своими стипендиатами до конца обучения.  Пожертвования В.Д. Сухова "Обществу попечения о начальном образовании" составили 5000 рублей. Василий Дмитриевич являлся также попечителем торговой школы, он внес деньги на обустройство здания для нее покупку мебели, книг. В 1909 году жители города Барнаула "наградили" В.Д. Сухова званием почётного гражданина города Барнаула за бескорыстную благотворительную деятельность.  Ворсин И.Ф Барнаульский предприниматель, владелец винокуренного и пивоваренного завода И.Ф.Ворсин, потратил 10000 рублей на постройку второго этажа здания барнаульской женской гимназии, почетным попечителем которой он являлся. За свой счет содержал ремесленные классы при городской училище виноторговец и заводчик И.К.Платонов. На своем винокуренном заводе, расположенном неподалеку от Бийска, он открыл в 1895 году бесплатную школу для детей рабочих. При школе имелись ученическая и учительская библиотеки, на пополнение которых хозяином выделялись значительные средства.  А.Ф. Морозов Бийский купец, построивший в начале 70-х годов здание для приходского училища в городе Бийске оказывал существенную помощь и барнаульскому "Обществу попечения о начальном образовании". Как отмечалось в отчёте "Общества " за 1886 год А.Ф Морозов, "не смотря на его постоянную солидную поддержку, оказываемую учебным заведениям города Бийска, первый внёс видный вклад в кассу организации школы в предместье города "Заячий".  Позже он давал деньги на одежду неимущим ученикам Нагорной школы, на покупку рождественских подарков. В конце 90-х годов пожертвовал 2000 рублей на строительство в Барнауле Народного дома. По статистике в Сибири на душу населения на нужды образования тратилось в среднем 15 копеек, поэтому материальная поддержка купечеством народного образования имела особое значение.  Сычёв Михаил Савельевич М.С.Сычёв являлся "почётным смотрителем" Пушкинского трёхклассного училища, а в 1901 году будучи городским головой, был избран председателем попечительского совета Бийской женской гимназии. Он регулярно давал деньги на содержание этих учебных заведений. А в 1903 году построил новое здание для Успенской церковно-приходской школы. Пожертвовал в пользу томского Владимирского детского приюта -100 рублей. В 1881 году М.С. Сычев построил на свои средства "... деревянное на каменном фундаменте с железной крышей" здание для Форштадского училища, рассчитанное на 100 учащихся, а в 1585 году пристроил к нему еще одну классную комнату, что в сумме обошлось ему в 6000 рублей. Кроме того, он ежегодно давал деньги на его содержание, что за этот период его "почетного блюстительства" составило очень солидную сумму в 20000 рублей. Он регулярно поддерживал денежными средствами и бийскую прогимназию; и Пушкинское училище, а в 1903 году построил новое здание для Успенской церковно-приходской школы, затратив на это 5000 рублей. Во время русско-японской войны он оборудовал вагон-склад Российского Красного Креста, выделил крупную сумму на пособие солдатским женам. Всего с 1376 по 1904 г.г. пожертвовал на нужды церкви, образования и здравоохранение 56.5 тысяч рублей. За общественную благотворительную деятельность купец Сычев Михаил Савельевич награжден тремя медалями "За усердие", орденом Станислава второй степени, орденом Анны третьей и второй степени, орденом Владимира четвертой степени.  Ассанов Николай Иванович Другой бийский купец Н.И.Ассанов также много времени и средств отдавал благотворительной деятельности. С 1896 года по 1913 год он состоял членом, а затем и председателем попечительского комитета Бийской Николаевской женской гимназии. За этот период времени его пожертвования в пользу гимназии составили 25000 рублей. В 1911 году он был назначен почётным попечителем мужской гимназии. Николай Иванович регулярно жертвовал средства для различных нужд гимназии. Финансировал экскурсию гимназистов в Горный Алтай летом 1912 года. Н.И. Ассанов являлся членом правления местного "Общества попечения о начальном образовании". Николай Иванович организовал в Кобденском округе прививку оспы, что принесло ему большую популярность среди местных жителей. С 1907 года купец Ассанов Н.И. - владелец электростанции в городе Бийске. Он активно занимался благотворительностью, был председателем совета женской гимназии, членом правления городского общества попечения о начальном образовании, входил в состав бийского отдела "Общества изучения Сибири и улучшения ее быта".  Платонов Иван Константинович Купца И. Платонова можно назвать поборником просвещения. С первого и до последнего дня существования в Барнауле " Общества попечения о начальном образовании " он состоял его почетным членом ( звание почетного члена присваивалось лицам, платившим членский взнос 50 и более рублей в год вместо одного рубля по уставу ), не раз избирался в его совет, а в 1908 году избран председателем совета. На строительство Нагорной школы внес 50 рублей, для Зайчанской школы продал по дешевой цене кирпич со своего завода, для Народного дома отпустил бесплатно 50 тысяч штук кирпича стоимостью 500 рублей. Для сравнения: В.Н. Сухов пожертвовал строительных материалов на сумму 2040 рублей. Его отец обеспечил строительство Нагорной школы стеклом.  В 1912 году в Барнауле была открыта наконец-то мужская гимназия. Отцы города и горные чиновники добивались этого еще с 1867 года. Гимназия стала предметом особой гордости и заботы у чиновников городского самоуправления. Почётным попечителем её городская дума избрала Ивана Константиновича Платонова. Это была высокая честь, признание заслуг. Должность почётного попечителя была отнюдь не декоративной. На попечительный совет и его председателя возлагались: подбор кандидатур директора гимназии, инспектора, преподавателей, врача и представление их на утверждение высшему начальству; установление платы за обучение; ведение приходно-расходных документов и др. Иван Константинович оставался почетным попечителем мужской гимназии три срока, до закрытия её в январе 1920 года. В 1920 году были закрыты не только все гимназии, но и реальное училище, высшие начальные училища церковью-приходские школы. Разные по срокам обучения, программам, стоимости обучения, рассчитанные на разные способности и склонности учеников, а так же материальные возможности родителей, они были признаны не соответствующими " духу времени ". Их заменила " единая трудовая школа". Иван Платонов в Барнауле первым из состоятельных людей обзавёлся собственной электростанцией, лишь позже они появились у купцов И.И. Полякова и И.Ф. Смирнова. Электростанция была построена в 1900 году близ особняка Платонова. Конечно, по современным меркам она была карликовой, давала свет всего лишь нескольким домам, да двум - трём десяткам уличных фонарей. Но это была первая станция. Так Платонов познакомил барнаульцев с чудом века - электрическим освещением.  Пожертвования на медицину Посильную помощь алтайское купечество оказывало и медицине, которая находилась в катастрофическом положении. Высокая заболеваемость и смертность, санитарное состояние Барнаула очень часто становились предметом обсуждения городской Думы. С 1871 года по 1901 год вопросы медицинского обслуживания населения ставились не один раз. Несмотря на значимость этого вопроса, из скудного городского бюджета на здравоохранение отводилось лишь 2%. В 1885 году ''отцы города", создав комиссию для изучения возможностей открытия городской больницы, пришли к выводу, " при данных условиях городского бюджета ... город абсолютно не может осуществить этого дела". Существенную материальную помощь могли оказать лишь купцы. Барнаульские купцы И.И.Поляков и В.Д.Сухов пожертвовали на строительство городской больницы по 3000 рублей, бийская купчиха Морозова - 1000 рублей. Значительную помощь бийскому здравоохранению оказывал местный купец М.С.Сычёв, известный своей благотворительностью в области образования и пожертвований в пользу церкви. Большая роль в развитии сети больниц принадлежит купечеству. Так, Иван Константинович Платонов, при Иткульском винокуренном и стекольном заводе построил амбулаторную лечебницу и аптеку. Медицинская помощь оказывалась бесплатно всем нуждающимся, в том числе и крестьянам окрестных сёл, они должны были платить только за лекарства. Рабочие и члены их семей лекарства получали бесплатно.  Купец И. Белышев жертвовал на постройку городской больницы. Это лечебное заведение для людей с тяжелыми инфекционными заболеваниями. В завещании купца И.Белышева было сказано, что пожертвованный им капитал должен быть использован "только для этой цели и никакой другой", то есть для расширения больницы. Исполнителем завещания был избран купец Василии Дмитриевич Слухов. В купеческом банке имелось от проданного имущества 23883 рубля. Сухов предложил назвать больницу именем пожертвователя и избрать от купеческого общества людей для контроля за исполнением завещания и расходом денег, а также выдавать капитал не сразу, а по мере надобности, чтобы он не был потрачен на что либо другое. Его предложение было одобрено на заседании городской Думы.  Вопрос о расширении городской инфекционной больницы был обсужден на заседании врачебной комиссии с участием всех врачей города. Комиссия пришла к заключению, что больницу нужно строить по павильонной системе, то есть в виде отдельных бараков. Решено было построить четыре барака: один большой, для холерных больных на 12 человек, площадью 82 квадратных сажени, второй - для тифозных больных, на 6 человек, площадью 42 квадратных сажени, третий - для дифтерийных, на 12 человек, площадью 72 квадратных сажени, четвертый для больных рожей, на 6 человек, площадью 68 квадратных сажени. На постройку холерного барака был взят кредит 8764 рубля 34 копейки из запасного капитала и 4382 рубля 17 копеек, отпущенные городу из противочумною капитала. А вот следующие три барака построили только на капитал Белышева.  В 1895 - 1899 году будучи городской головой Василий Дмитриевич Сухов свое жалованье за этот период отдал на строительство корпуса городской больницы.  В 1898 году бийская купчиха Елена Морозова пожертвовала 10000 рублей Барнаульской лечебнице.  В 1901 году барнаульский купец И.Г. Поляков пожертвовал 3000 рублей этой же лечебнице.  В 1902 году купец В.Д. Сухов на постройку городской больницы выделил 3000 рублей.  Купцы восполнили нехватку денег у городского самоуправления и жертвовали деньги на просвещение, медицину, библиотеки, на муниципальные нужды, на нужды церкви. 

12. Российская система детского призрения (на рубеже XIX-XX вв.)

С 60-х годов XIX века до начала XX века.

После эпохи Петра I и Екатерины II знаменитой вехой в развитии общественного призрения были благотворительные общества и союзы, общественные филантропические организации. Среди них особое место занимают «Учреждения императрицы Марии Федоровны», «Императорское человеколюбивое общество», в котором были сосредоточены денежные благотворительные пожертвования частных лиц, включая и особ императорской фамилии.

Императрица, сохраняя в своем ведении Воспитательное общество и мещанское училище, приняла по воле Государя главное начальствование и над Воспитательными домами, сохранными Казнами и Коммерческим училищем, чем и положила основание Ведомству, впоследствии названному ее именем. Вступив в управление, Императрица назначила из своих средств ежегодно по 9 тысяч рублей на содержание грудных младенцев с кормилицами.

Особое внимание Мария Федоровна обратила на Воспитательные дома. За 30 лет из поступивших в них 65 тысяч младенцев в живых осталось 7 тысяч. Императрица заключила, что ужасающая смертность детей связана главным образом с теснотой помещения. Для улучшения условий в Санкт-Петербурге был пожалован Воспитательному дому обширный особняк графа Разумовского на Мойке. К этому зданию был прикуплен еще соседний дом графа Бобринского (в этих зданиях Воспитательный дом располагался до 1917 года). Императрица реорганизовала Опекунский Совет так, чтобы каждый его член «высокого и знатного рода» сверх участия в общем управлении заведовал отдельным учреждением или частью учреждения, причем «без всякого вознаграждения, из любви к Отечеству и человечеству».

Как и в Западной Европе в России постепенно формировалась сеть благотворительных учреждений и заведений, налаживались и совершенствовались механизмы призрения, которые охватывали все более широкий круг детей с разными социальными проблемами: болезнь или дефект развития, сиротство, бродяжничество, беспризорность, проституция, алкоголизм и т.д. Призрение распространилось и на детей с физическими недостатками. Были организованы приюты для глухонемых, слепых детей, детей-инвалидов, где их образовывали и обучали различным ремеслам в соответствии с их недугом.

Вслед за кончиной Императрицы Марии Федоровны все учреждения, бывшие в ее ведении, принял под свое покровительство Император Николай I.

В енцом деятельности Императора было учреждение сиротских институтов. Война и холерная эпидемия 1830-31 годов оставили сиротами огромное число детей, нуждающихся в призрении. В 1834 году при Воспитательных домах Санкт-Петербурга и Москвы открылись сиротские отделения на 50 мест в каждом, затем латинские и французские классы. В них дети обоего пола получали столь основательное образование, что после латинских классов могли поступать в медико-хирургическую академию, а из французских классов выходили воспитатели в частные дома.

Дети, рожденные вне брака, вместе с сиротами получали прекрасное образование. Это породило случаи отказа родителей от детей. Обнаружились факты, когда родители из бедных семей тайно приносили своих детей в Дома, в надежде на их счастливую будущность. Император Николай I положил конец этому ненормальному явлению. В 1837 году французские и латинские классы были упразднены, а взамен их были учреждены институты для воспитания сирот офицеров военной и гражданской службы. Из сиротского мужского института (на 300 детей) при Московском Воспитательном доме в 1847 году образовался Кадетский Корпус с выходом из Ведомства Императрицы Марии.

Система общественного государственного призрения детей в России в конце XIX века представляла собой разветвленную сеть благотворительных обществ и учреждений, деятельность которых значительно опередила становление профессиональной социальной помощи в Европе.

В этот период благотворительность принимает светский характер. Личное участие в нем воспринимается обществом как морально-нравственный поступок, благородство души и считается неотъемлемым делом каждого.

Примечательной чертой этого периода является зарождение профессиональной помощи и появление профессиональных специалистов. Начинают организовываться различные курсы, ставшие началом профессионального обучения кадров для социальных служб. «Социальная школа» была образована на юридическом факультете Психоневрологического института, где одной из кафедр была «кафедра общественного призрения « (октябрь 1911 года). В этом же году был сделан первый набор студентов по специальности «общественное призрение». В 1910 и 1914 годах состоялись первый и второй съезды деятелей социальной сферы.

Одним из важнейших направлений деятельности ученых и практиков в этот период было оказание помощи и построение системы воспитательно-исправительных учреждений, куда попадали нищие и беспризорные дети.

В Москве при Городской думе действовал Благотворительный совет и образованная им специальная Детская комиссия, которая осуществляла статистический сбор данных о детях, исключенных из школы или выгнанных из приютов за дурное поведение; контролировала условия содержания малолетних преступников; содействовала открытию детских приютов.

Вопросам исправления малолетних преступников путем психического воздействия на почве любви к ближнему были посвящены съезды представителей русских исправительных заведений для малолетних (с 1881 до 1911 года прошло 8 съездов).

В России широкие масштабы принимала просветительская деятельность по отношению к малолетним преступникам. Читались лекции, проводились беседы по вопросам деятельного участия каждого гражданина в судьбе ребенка, совершившего правонарушение.

В 90-е годы появились детские дома трудолюбия, ольгинские детские приюты трудолюбия (в ознаменование рождения Великой княжны Ольги Николаевны) в Москве, Петербурге, Архангельске, Ельце, Ряжске и других городах. Эти дома имели интернаты, мастерские различного производственного профиля.

В начале XX века в России успешно развивалась система различных социальных служб. В 1902 году действовало 11400 благотворительных учреждений, 19108 попечительских советов. Только в Петербурге их приход составил 7200 рублей, по тем временам сумма огромная. Деньги шли на создание учебно-воспитательных учреждений, содержание домов для бедных детей, ночных приютов для бродяжек, народных столовых, амбулаторий и больниц. В обществе сохранялось и укреплялось устойчивое мнение о необходимости призрения детей, положительное отношение к благотворительности.

12. Российский опыт помощи беженцам и переселенцам.

12. Российское земское движение и социальная помощь сельскому населению (1860-е гг. XIX в. - 1917 г.).

 Революционный подъём в конце 1870-х гг. вызвал оживление среди земских либералов. В 1878—79 пять губернских земских собраний (Харьковское, Полтавское, Черниговское, Тверское и Самарское) в адресах к царю просили созвать земский собор, «даровать истинное самоуправление, неприкосновенность прав личности, независимость суда и свободу печати». В апреле 1879 тайный съезд земских деятелей в Москве принял решение (неосуществленное) организовать выступления земских собраний с требованиями политических реформ. В том же году земцы пытались наладить в Галиции издание нелегальных брошюр, однако полиция конфисковала рукописи и напечатанную программную брошюру «Ближайшие задачи земства». В 1880 министром внутренних дел был назначен М. Т. Лорис-Меликов. Правительство под усилением революционного натиска обещало либералам некоторые уступки. Земские собрания выразили правительству признательность и готовность оказать любую поддержку в борьбе с революционерами. В условиях революционной ситуации 1879—80 земские либералы показали себя политически отсталыми.

  В 80—90-х гг., в обстановке политической реакции и аграрного кризиса, Земское движение почти сошло на нет, хотя в 1894—95 в адресах губернских земских собраний по случаю воцарения Николая II и высказывались пожелания о расширении прав земств. Царь назвал эти пожелания «бессмысленными мечтаниями». Земское движение оживилось в начале 20 в., когда в стране назревал революционный кризис. Видную роль в становлении буржуазной оппозиции земского движения сыграл полуконспиративный кружок «Беседа», организованный в Москве в 1899 князь Павлом и Петром Долгоруковыми, князь Д. И. Шаховским и др. политические взгляды «собеседников» отличались значительной пестротой — от буржуазных конституционалистов до сторонников «истинного» самодержавия. Членов кружка объединяла надежда на мирное обновление политического строя в России сверху. В июне 1902 группа земских либералов во главе с И. И. Петрункевичем и П. Д. Долгоруковым основала в Штутгарте журнал «Освобождение» (под редакцией П. Б. Струве). В июле 1903 земские либералы совместно с представителями буржуазной, интеллигенции, группировавшейся вокруг журнала, на совещании в Швейцарии договорились создать «Союз освобождения», оформившийся на учредительном съезде в Петербурге 3—5 января 1904. Члены этой организации требовали конституции и всеобщего избирательного права. В 1903 либералы основали ещё одну организацию, тесно связанную с первой, — «Союз земцев-конституционалистов», в которую вошли главным образом либеральные помещики, 1-й её съезд состоялся 8 ноября 1903 в Москве. Руководящую роль в обоих союзах играли земские либералы. Значительное влияние в З. д. приобрела группа умеренных либералов во главе с Д. Н. Шиповым — председателем Московской губернской земской управы. Она стояла за сохранение неограниченной монархии, выступала против конституционных преобразований, за расширение прав местного самоуправления и создание совещательного представительного органа. Одним из проявлений либеральной оппозиции в 1902—03 были выступления земцев в уездных и губернских комитетах «Особого совещания о нуждах с.-х. промышленности», где они высказывались за уравнение крестьян в правах с др. сословиями и распространение школьного образования в деревне; главного вопроса — о земле — не касались. Русско-японскую войну 1904—05 земские собрания встретили шовинистическими манифестациями, верноподданническими адресами к царю и ассигнованиями средств на военные нужды. В феврале 1904 2-й съезд «Союза земцев-конституционалистов» принял решение отказаться от оппозиционных выступлений и действовать на общей почве с правительством. Лишь после поражений царизма в войне и обострения революционного кризиса в земских либеральных кругах началось оппозиционное брожение. Осенью 1904 правительство, стараясь привлечь либеральную буржуазию на свою сторону, разрешило ей и земству устраивать совещания и банкеты (см. Банкетная кампания). Воспользовавшись этим, «Союз освобождения» и «Союз земцев-конституционалистов» организовали либеральную кампанию. Центральным звеном её был Петербургский общеземский съезд 6—9 ноября 1904 (участвовало 104 делегата от 33 губерний), выработавший программу политических реформ: создание народных представительств с законодательными правами, введение гражданских свобод, равноправия сословий и расширение круга деятельности местного самоуправления. Осуществление реформ съезд считал возможным только по почину монарха. Эта программа послужила основой для многочисленных адресов и петиций земских собраний и банкетов буржуазной интеллигенции, состоявшихся в конце 1904. Большинство земских собраний высказалось за совещательный характер представительского органа. В. И. Ленин, характеризуя земскую кампанию, писал: «... Перед нами совершенно ясно обрисовывается возможный и вероятный союз умеренных земцев с правительством для борьбы против революционного пролетариата...» [2]

  В условиях Революции 1905—1907гг. земские либералы вынуждены были присоединить к политическим требованиям, требования по рабочему вопросу: 8-часовой рабочий день, свобода стачек и союзов; и по аграрному — отчуждение государством части помещичьих земель с вознаграждением владельцев, упорядочение условий аренды и др. В то же время в мае 1905 земский съезд направил к царю депутацию с верноподданнической петицией. Ленин называл переговоры либералов с царём торгашеством, первыми шагами буржуазного предательства. Стремясь направить революционное движение в мирное русло, либералы летом 1905 пытались вместе с Г. А.Гапоном организовать «новую рабочую партию», издали «устав союза рабочих», распространяли среди рабочих и крестьян либеральную литературу, устраивали собрания крестьян, приглашали их в состав экономических советов при земских управах, участвовали в организации крестьянских союзов. Июльский земско-городской съезд принял «Обращение к народу». По мере развития революции земское движение утрачивало свою оппозиционность. В сентябре 1905 съезд земских и городских деятелей признал необходимым участие в Булыгинской думе.После Манифеста 17 октября 1905 земские либералы открыто поддерживали царизм. Ноябрьский съезд земцев высказался за содействие правительству при условии проведения начал манифеста, а земские собрания безоговорочно выразили готовность оказать правительству всякую поддержку в борьбе с революцией. Т. о., земство из очага либеральной оппозиции превратилось в оплот контрреволюции. Земское движение прекратилось. В России оформились буржуазные партии кадетов и октябристов, в которые, соответственно, вошли представители «левого» и «правого» крыла земского движения.

Земское движение - выступление участников земского самоуправления (начало ему было положена земской реформой Ивана IV в 1555-1556) во второй пол.XIX-н.XX вв. за предоставление политических прав этим органам (в т.ч.за введение "мелкой земской единицы" - самоуправления на уровне волостей), введение конституции, проведение демократических преобразований. Созданы нелегальныеорганизации ("Беседа" (с 1899), "Союз освобождения", "Союз земцев-конституционалистов"), которые проводили банкетные кампании, обращались с адресами к царю, созывали всероссийские съезды. 17 ЯН 1895 император Николай II принял представителей земств и городов, чтобы выяснить их настроения, в т.ч. политические. 8 НЯ 1903 состоялся I съезд "земцев-конституционалистов" в Москве. Это буржуазно-либеральное движение подготовило создание партий октябристов и кадетов 23 НЯ 1905 и 18 ОК 1905. 6 НЯ 1904-11 НЯ 1904 в Петербургесостоялся Земский съезд, на котором были приняты конституционные требования из 11 пунктов. 6 ИЛ 1905-8 ИЛ 1905 состоялся съезд земских представителей. 12 СН 1905-15 СН 1905 проходил ещё один съезд земских и городских деятелей. 27 МР 1911 земства были учреждены в западных областях страны.

В 1917 земства Коми края готовы были приступить к демократическим преобразованиям, в первую очередь к расширению состава земских собраний. 2 ИН 1917 Усть-Сысольская земская управа обратилась ко всем волостным комитетам уезда с письмом, что "согласно с декларацией Временного правительства о необходимости привлечения к участию в земском самоуправлении представителей самых широких кругов местного населения и в особенности крестьянства", управа просит волостные комитеты произвести выборы на общих волостныхнародных собраниях "по одному представителю от каждой волости для участия в заседаниях уездного земского собрания, с правом решающего голоса, наравне с земскими гласными". Осенью 1917 политическая судьба России решалась в столице и крупнейших промышленных центрах. В Коми крае общественно-политическая жизнь определялась в этот период двумя главными факторами: созданием волостных земств и подготовкой к выборам в Учредительное собрание. Мирному сосуществованию различных местных органов властиспособствовало то, что все они имели одну основную цель - созыв Учредительного собрания, которое д.б. решить все главные вопросы устройства России, объявленной 1 СН 1917 республикой.

Временное правительство поставило вопрос о волостном земстве в число первоочередных. Ещё 21 МЙ 1917 были приняты правительственные постановления "О производстве выборов губернских и уездных земских гласных" и "О волостном земском управлении". Правом участия в выборах земских гласных наделялись все российские граждане обоего пола всех вероисповеданий, достигшие 20 лет (кроме монахов и отбывающих наказание). Т.о., выборы стали всеобщими, проводились на основе прямого и тайного голосования. Каждый гражданин России получил право избирать и быть избранным. Согласно первому постановлению, основной функцией земских учреждений также оставалось ведение местного хозяйства, но они наделялись исполнительной властью, их компетенция и права значительно расширились. Согласно второму постановлению, вся полнота власти в деревне должна была перейти к волостному земству. Создавая эти органы, правительство преследовало цель заменить ими волостные комитеты и волостные Советы крестьянских депутатов. Земство вводилось всесословное и находилось под контролем уездных комиссаров Временного правительства. 17 ИН 1917 был также принят наказ о производстве выборов земских гласных в ряде губерний, не имевших ранее земств, в т.ч. и Архангельской. Введение всеобщего избирательного права и волостных земств позволяло привлечь к земской деятельности самые широкие слои населения.

Земское либеральное движение – одно из направлений общественного движения второй половины XIX – начала XX вв. В основу земской либеральной программы легли размышления либеральной оппозиции 1850х-1860х гг. о сочетании политической централизации с административной децентрализацией, признании необходимости гласности, ослаблении цензуры и др. ^[1]

Корни формирования земской оппозиции связаны, во-первых, с либеральными убеждениями части дворянства, а, во-вторых с притеснениями со стороны правительства. Например, в 1866 г. было установлено предельное обложение земскими сборами торгово-промышленных заведений, в 1867 г. последовал запрет губернским земствам поддерживать контакты друг с другом, вводилась цензура земских отчетов и журналов. Эти меры вряд ли адекватны ситуации, так как земства пока стояли вне политики. Наконец, чрезвычайные меры противреволюционных народников в конце 1870х – начале 1880х гг., особое судопроизводство по политическим делам не соответствовали размаху действий народников, что побудило земство развернуть легальную борьбу с произволом властей. В западной литературе распространено мнение о недовольстве дворянства государственной экономической политикой, отдававшей предпочтение индустриализации, как побудительном мотиве оформления земской оппозиции ^[2] .

Н.М. Пирумова выделила признаки для включения земских гласных в состав земской оппозиции: участие в полулегальных и нелегальных либеральных организациях, земских съездах или съездах различных обществ, работа в Вольном экономическом обществе или Комитете грамотности, выступления в прессе или на губернских и уездных земских собраниях ^[3] . На основании этих критериев подсчитано, что к земскому либеральному движению можно отнести всего около 300 гласных, а участие в нем земских служащих, так называемого «третьего элемента» - скорее исключение, чем правило.

Программные требования земского либерализма как самостоятельного направления общественного движения были сформулированы в конце 1870х гг., когда в земских адресах монарху прозвучала просьба о конституции. Одно из самых радикальных выступлений земских деятелей конца 1870х гг. – записка И.И. Петрункевича «Очередные задачи земства» (1879), где выражались требования свободы слова и печати, а также созыва Учредительного собрания. Распространенной идеей становился созыв представительного органа при монархе, что мыслилось как «увенчание здания» земских учреждений.

Экономические требования земского либерализма заключались в снижении выкупных платежей, отмене паспортной системы и круговой поруки для крестьян, отмене подушной подати, введении прогрессивного подоходного налога, организации переселений и мелкого поземельного кредита для крестьян как способов решения проблемы малоземелья. Земские либеральные круги представляли бесспорную оппозицию индустриальной политике С.Ю.Витте.

В 1890х гг. земцы проявили повышенный интерес к проблеме введения всеобщего начального обучения. На земском съезде 1902 г. этот вопрос был тесно увязан с интересами развития сельского хозяйства и ростом благосостояния сельского населения.

На рубеже 1890х-1900х гг. также активно обсуждалось возможное введение мелкой земской единицы. Эта новая административная единица, или волостное земство, по заключению агрономического съезда февраля 1901 г., должна носить обязательный характер, быть всесословной, иметь определенную территорию, право самообложения, иметь выборные исполнительные органы, не должна обладать полицейскими и судебными функциями ^[4] .

Главными легальными формами земского либерального движения стали адреса и ходатайства, обращенные к верховной власти. Они имели агитационное и организационное значения, поскольку таким путем пропагандировались идеи и вырабатывались единые требования земского либерализма. Для обсуждения волнующих их вопросов земцы активно использовали съезды, заседания, комитеты различных общественных организаций, профессиональных объединений интеллигенции и научных обществ: обществ естествоиспытателей и врачей, юристов, Вольного экономического общества и др.

Нелегальные формы земской деятельности - общеземские съезды, политические встречи представителей земств с неземской интеллигенцией. Первые такие собрания были организованы в 1878 г., а первый земский съезд относится к 1879 г. В 1899-1905 гг. действовал полулегальный кружок «Беседа», объединявший 27 человек из 10 губерний. С 1902 г. земские либеральные деятели участвовали в издании журнала «Освобождение».

В начале XX века в земском либеральном движении отчетливо выделяются два течения: более умеренное под руководством Д.Н.Шипова и течение земцев–конституционалистов, в 1903 г. оформившееся в нелегальный «Союз». Эти две группы стали базой для создания в 1905 г. партий октябристов и кадетов. После разрешения легальной деятельности политических партий в России в октябре 1905 г. земское либеральное движение как единое целое перестает существовать, поскольку центр тяжести в оппозиционной политической борьбе перемещается в создаваемые партии.

12. Русь милосердная в допетровскую эпоху: «нищелюбие», монастырское призрение, великокняжеская, царская и частная благотворительность.

Княжеское попечительство слабозащищенных слоев населения — нищих, убогих, вдов, сирот — явление сложное и неоднозначное, обусловленное факторами экономического, социального, духовно-нравственного характера. Княжеское попечительство развивается вместе с церковно-монастырской системой помощи и поддержки в контексте существующих семейно-родовых форм защиты. В своем становлении и развитии княжеское попечительство проходит как бы два этапа. Первый связан с распространением христианства в Киевской Руси и его условно можно обозначить, начиная с момента крещения Владимира I до второй половины XII в. (образование удельных княжеств и распространение христианства на окраинах восточнославянских земель). И границы второго этапа — вторая половина XII в. по XIII в. (включительно), когда благотворительные функции князя постепенно сливаются с монастырско-церковными формами призрения. Первый этап княжеской социальной помощи наименее защищенных слоев населения несет в себе языческие и христианские тенденции. В этом симбиозе формируется княжье право в отнощении защиты и «наряда» людей, не связанных с семейно-родовыми отношениями: вдов, сирот, прощеников и прочих людей церкви. Изменение социальных отношений к середине Х в. приводит к тому, что «отдельные индивиды могли отказываться от коллективной ответственности: не вкладываться в дикую виру, теряя тем самым помощь и защиту со стороны родичей». (Причины отхода от родовых связей могли быть различными.) Постепенно старая система социальной защиты разрушается и «повышается общественно-устроительное значение князя и дружины». Русская Правда Ярослава Мудрого так отражает эти тенденции — под защиту княжего суда берутся изгои: «изгои будет, либо славенин, то 40 гривен положити за нъ». Словом, вырабатываются патронно-клиентские связи в средневековом обществе, т.е. там, где раньше в основном господствовали семейно-родовые отношения. Создавшаяся новая клиентелла получает не только экономическую поддержку, но и защиту от сторонних государственных сил. Проблемы княжеского попечительства и защиты нуждающихся не имеют однозначного трактования в российской исторической науке, хотя здесь и сложилась определенная традиция. Нельзя сказать, что княжескому «нищелюбию» не уделялось внимания, однако специально эта проблема в историографии рассматривалась в XIX и XX вв. как отдельно, так и в контексте с другими вопросами социальной защиты (работы А. Стога, Е. Максимова, В. Горемыкиной, Т. Бибанова и др.). В XIX в. А. Стог одним из первых предпринял попытку исследования процесса социальной поддержки и защиты. Начальные формы общественного призрения он относит к деятельности русских князей и Русской православной церкви. И хотя не анализирует ранние стадии поддержки и защиты, а только воссоздает в хронологическом порядке на основе летописного свода их этапы становления, благотворительная деятельность князей рассматривается ученым как древнейшая форма общественного призрения. Затем Е. Максимов, оценивая княжескую систему поддержки как благотворение на основе внутренних, индивидуальных мотивов и потребностей отдельных личностей, в контексте христианских представлений о сущности милосердия, приходит к выводу, что «нищелюбие» князей не было связано с «государственными обязанностями», а носило благотворительный, добровольный характер, исходя из «религиозно-нравственных побуждений». С этих позиций он объяснял причины, по которым Русские князья поручают церкви дела милосердия. Подходы к данному вопросу в XX в. в отечественной исторической литературе достаточно разноречивы. Так, В. Горемыкина считает, что в основе княжеского «нищелюбия» лежит прежде всего классовый и политический характер действий, утверждая, что «нищелюбие» как феномен социально-политических отношений в зарождающемся классовом обществе есть средство поддержания авторитета власти и механизм ослабления социальной напряженности. Здесь важно учитывать, что реципрокные связи и отношения с принятием христианства расширяются и дифференцируются. В период разрушения единого родового пространства появляется несколько субъектов помощи, где наряду с семейно-родовым субъектом поддержки появляется княжеская и церковно-монастырская защита. Поначалу она незначительна и охватывает только города. Можно предположить, что это были незначительные островки новых форм поддержки, а не система, как считали исследователи в XIX в. Так, согласно имеющимся данным, «к началу XI в. насчитывалось 20-25 поселений городского типа, в XI — первой половине XII вв. — около 70, к середине же XIII в. — 150 феодальных городов», в то время как деревень насчитывалось около 50-75 тыс. В связи с тем, что резиденцией князя являлся средневековый город, именно здесь и проявлялось его «нищелюбие», которое описано в летописях. Поэтому вряд ли можно считать, что княжеское попечительство в своих новых христианских традициях на первых порах было крупномасштабным и всеохватывающим явлением. Нам представляется, что противопоставление христианского города, который еще живет по своим языческим традициям и обрядам, и языческих поселений накладывало весомые ограничения на действия и поступки князя. С одной стороны, он должен был «рядить как язычник», с другой — как князь христианский. Это противоречие и нашло свое отражение в княжеском суде. По данному вопросу в начале XX в. была выдвинута гипотеза, согласно которой «для язычников он был князь с неограниченной властью и считал себя вправе самому через своих судей судить, напри Материал взят из: http://bugabooks.com/book/74-istoriya-socialnoj-raboty-v-rossii/9-1-osnovnye-tendencii-knyazheskogo-popechitelstva.html

Церковно-монастырская практика помощи с первых лет христианства до становления государственности на Руси развивалась по двум основным направлениям. Помощь через монастыри – монастырская система помощи и помощь через приходы приходская система помощи. Первоначально христианство в России не являлось идеологией и мировоззрением большинства, ему был присущ изотеризм, что нашло свое отражение в жизни монастырей монастыри поначалу существовали как закрытые сообщества. Они не стремились к «общению»  с народом, так как монастырство являлось подвижничеством, отречением от мирских соблазнов. Имею более высокую культуру жизнедеятельности монастырей представляли собой многофункциональную систему самоподдержки, где образовывался особый тип самопомощи человека, связанный с основными важнейшими сферами его жизни: общением, обучением, совместным проживание в общности, лечением, ведением хозяйства. В XI веке, возникают крупные монастыри как «аристократические закрытые организации для религиозных потребностей княжеской семьи». В них были свои врачи «лечьцы». Н.А. Богоявленский, изучая древнерусское врачевание, отмечает, что при великих князьях состояли монахи – врачеватели: Анимний, Демьян. Однако имеются летописные свидетельства, что и церковные деятели открывали больницы. В 1091 году список Переяславский Ефрем построил больницу. Монастыри, которые основали представителями духовенства, обязательно имели  в своей обители и страиноприличный дом и больницу. Так, в 1036 году был основан преподобным Ефремом Новоторжский Борисо-Глебский монастырь. Его создание начинается с открытия страиноприличного дома. Среди пращуров, прославивших нам Курский край, самое почетное место занимает преподобный Феодосий Печерский. Под влиянием подвижника Антония, принявшего Феодосия в свой пещерный монастырь, тот стал основателем монашества на Руси и одним из строителей в 1051 году Киево – Печерской лавры.[1] Когда преподобный Феодосий возглавил монашескую общину Печерского монастыря, то к ними стало приходить множество бедных, кале, прохожонных, нуждающихся в помощи. Всех их он принимал ласково, всем подавал просимое. Целый двор отделил преподобный Феодосий около монастырской церкви св. Стефана для этих обездоленных людей. Для помощи им он назначил выделить десятину монастырского имущества. Впоследствии монастырь становится источником  просвещения, распространяя списки и переводы святого писания, а также труды отцов церкви во все концы Киевской Руси. В XI веке в результате политических осложнений был приостановлен ввоз Галицкой соли, на что резко были подняты иены в Киеве. Печерский монастырь открывает свои запасы и сбивает цены на соль. Во время голода Прохор Лабодиен прокормил многих голодающих продуктами из монастыря Феодосия Печерского каждую субботу отправлял воз хлеба по «затворам». Однако помимо названных учреждений строились и другие благотворительные заведения. Известные деяния епископа Переяславского Ефреема. Ефреем был боярином великого князя Изослава Ярославовича, он добровольно принял постриг от Никона в Киево-Печерском монастыре. Ходил паломником в Константинополь, в одном из монастырей добыл для Феодосия Печерского устав студийного монастыря. Соорудил несколько церквей и в Переяславе, построил больницы, где даром, безденежно лечил больных. Первым стал строить крестимыми при церквах. Нестор – летописец сообщает, что Ерофей заложил «банное строение», купель. Как считает исследователь «банное строение» служило в благотворительных целях, омовению приходящих странников и бедных. Это строение было возведено в 1090 году. Постепенно начинает формироваться ктиторская монастырская система. Ее особенность заключалась в том, что постригшийся в монашеский сан обязан был приносить в дар монастырей, что позволяло вести стабильную и «сынную» жизнь в его стенах. Так постепенно складывается «пансионная» система поддержки. Дар приносился, как правило, в виде земельных угодий, который жертвовал новообращенный.          По мнению Б.А. Рыбакова «Церковь стала не только органом идеологического воздействия, но и частью самого господствующего класса. во главе стоял митрополит, назначаемый великим князем и утверждаемый собором епископа. Епископы управляли епархиями, которые в XII веке территориально совпадали с крупнейшими княжествами и владели большими угодьями, селами и городами».          Перед нашествием татаро-монголов в Киевской Руси насчитывалось 120 монастырей, из них 99 находились в городах, и лишь 21 в селах. Эта складывающая система все больше и больше вытесняла княжеское владения, становясь самостоятельным субъектом помощи, который в полную меру со всеми противоречиями осуществлял свою деятельность вплоть до становления государственности в России.   Объединение земель вокруг монастырей происходит с управления И.У. Будовниц.  Данный процесс связывает с переориентацией жизнедеятельности монастырей, которые ставили перед собой «хозяйственную задачу и превратили эти обители в самостоятельную феодальную вотчину». Во главе нового монастырского реформирования стоял Сергей Радонежский и митрополит Алексейна смену ктиторским монастырям, основанными князями и епископами, приходят монастыри – вотчина. Криторские монастыри, которые развивались на протяжении более двухсот лет, заложили основу «пансионной системы поддержки не только для мужчин, но и для женщин». «Институт вдов» за это время получает юридическое признание и «учреждение», позволяющие жить в достатке на протяжении ряда лет. Более того, многие русские княгини или их мужья специально строили монастыри для проведения оставшегося срока жизни в его стенах. Постриги стали неотъемлемой частью женского жизненного сценария, что отражено в летописях тех лет. Так, княгиня Василиса, в монашестве Феодора, скончалась в 1378 году, в своем «монастыре у св.Зачатья, имея сама создала при князе своем», в 1392 году «преставилась въ Литве княгиня великая Ольгердова Ульяна въ черницахъ.. нареченная монашескому чину Маргарита». В 1407 году основан Московский – Вознесенский женский монастырь в Кремле женой князя Дмитрия Донского – княгиней Евдонией Дмитриевской, в монашестве Евфросинией. Впоследствии с 1422 по 1707 год в храме монастыря погребенные русские княгини, царицы и царевны, среди них первая, вторая и третья жены Ивана IV, первая супруга царя Федора Алексеевича, дочь Алексея Михайловича, и многие другие. Конечно, ритуал подстрига, кроме своей литургической основы имея еще и хозяйственную, связанную  с редиструбиционными принципами мирской жизнедеятельности. За получение дара в виде личностной свободы, не связанной с вдовьей судьбой, требовался отдар. Так в XVI веке он уже не ограничивался милостынями для нищих. Возможно, отдар был в форме обряда или даже системы законодательных соглашений. Во всяком случае, на примере подстрига княгини Василисы мы узнаем следующие. Она «раздает» свое имение в «казну церквам, монастырям и нищим, а слуги и рабы отпущены на свободу». В ее монастыре впоследствии еще при ее жизни приняли подстриг «боярыни, жены и вдовицы и девицы». Всего их в монастыре было 90 человек. Характерным является тот факт, что средства от имения идут не только церкви, но и в казну, что в монастырскую обитель путь открывает для женщин всех сословий. Участь же слуг и рабов менее завидная, так как они , если не находили себе нового хозяина, пополнял ряды нищих. Ктоторские монастыри еще существуют в этот период, но они находятся обычно в средневековом городе, а маловотчины развиваются за его пределами. Их более интенсивное развитие связано с тем, что она на первых порах являлись более открытыми помогающими системами для всех желающих и у них более выгодная система инвестиций для мирских людей. Прежде всего это достигалось прежде всего за счет того, что монастыри-вотчины скупали земли, а значит становились крупными земельными собственниками как справедливо замечает М.Горчаков, уже с XIV века купля была основным средством скопления земель. Покупались не только села и деревни, но и города. Средства монастырей так велики, что у них занимают деньги на восстановительные работы. В 1391 году пожар в Новгороде практически уничтожил весь город, на его восстановление у монастыря Святой Софьи берут 5000 серебром. Помимо активной роли церкви в предоставлении кредитов, важны ее функции по защите и поддержки вдов и сирот. Примечательна грамота Митрополита Киприана 1404 года, на усыновление приемника вдове Феодосье. Привлекательность монастырской защиты и поддержки была и для рабочего люда, так как они имели более выгодные условия жизнедеятельности, находясь в составе монастырской вотчины. Крестьяне шли к монастырям, ибо они освобождались от пошлин и податей, от юрисдикции местных властей, от проезда через села княжеских чиновников, которым необходимо было давать кормы, подводы, лошадей и т.д.именно приход рабочего люда делает монастыри сильными и изобильными. Иную систему поддержки мы наблюдаем в приходской системе помощи и защиты, где в основном ведущую роль играет церковь как организующее начало, а также приход. Развитие приходской системы помощи связано с периодом татаро-монгольского нашествия. Разорение сложившихся земель приводило к миграции населения на север в глухие места. Поселения мигрантов начали возводится с храма, вокруг которого строились жилища. Так образовался приход помимо административных функций приход, согласно учению церкви, выступает в качестве общинного института по поддержке больных, немощных, инвалидов, сирот, которые сопутствуют переселенцам и обретают там свое пристанище.  Кроме кричта в общине избирался староста, на котором лежали различные функции – от экономических до социальных: приобретение земель, строительство богаделен, сбор долгов и раздача денег нуждающимся. Все действия старосты и причта санкционировались общиной. При этом приход составлял и административную единицу, и податную, и земскую, и территориальную. В нем соединялись все местные дела, в нем сосредотачивалась вся общинная, гражданская и церковная жизнь. По этому естественно, что древнерусские приходы сделались также и органами древнерусской благотворительности. Деятельность приходов не ограничивалась только оказанием помощи калекам, увечным в ней воплощались те тенденции «первых духовных учителей» Русской Православной церкви, практика которых была обусловлена христианским воспитание. В этом отношении показательны епископатские суды (вели гражданское судопроизводство. Они рассматривали различные дела). Среди них: « роспуст (развод)», «умычка невест, промежи между мужем и женой», споры о наследстве, рассматривали дела об отравительстве и многое другое. Таким образом, приход как элемент коллективной формы помощи осуществляет организованную поддержку всеми членам по различным направлениям – от материальное помощи до воспитания и перевоспитания. Развитие системы помощи в XV – XVII веках было связано с проблемами локализации имущества и развития  примитивных и оперативных мер против распространения голода и эпидемических заболеваний. Классификационная поддержка начинает оформляться в новых своих формах. Церковно-монастырская поддержка в XV - XVIII веках развивается на фоне дальнейшего развития монастырей – вотчин, колонизации Севера, внутри церковного раскола, и стремления государственной власти ограничить роль духовенства в политической и экономической жизни государства. Можно отметить, что на ряду с ростом развития монастырей, имеется тенденция роста келий. С одной стороны это связано с пандемическими ситуациями, голодом. Так в 1419 году в результате ранних холодов вымерзли озимовые и яровые посадки, голодом охвачены многие города и селения. Страшный голод охватил русские земли в 1422, 1468 годах, когда из-за дождей и холодов погиб весь урожай. Отсутствие государственной поддержки вынуждало населения силится возле монастырей и жить за счет поданияй, а на погостах строить келья. Этому способствовали и те опреативные и конкретные меры, которые оказывали деятели церкви в условия голода и эпидемии. Так, в начале XVI века Иосиф Волоцкий (1439-1515г.), ученик Сергея Радонежского, игумен Волоколамского монастыря, открывает приют для сирот и стариков, в голодные годы кормит до 700 окрестных жителей. В 1608 году Троицко - Сергеевская Лавра открывает свои амбары для продажи хлеба, сбивает спекулятивные цены. За 16 месяцев осады она кормит около 10 тысяч человек. А в 1681 году, летом была сильная засуха. После молебствовании о дожде, на своем патриаршим дворе Иоаким жалует нищим 61р.12ал.2 деньги. По мнению историка И. Забелина, основываясь на сумме расходов, можно предположить, число нищих собралось около 2000, если дача была по алтыну или 600 человек, если дача была по гривну. Помимо поидемических обстоятельств, церковь традиционно «одеяло милостыней» нищих в христианские праздники. Так, патриарх в 1678 году в праздник Успения кормил 2050человек, и лично раздавал каждому по 6 денег. 4 января 1690 года у патриарха Адриана «кормил» 5137 человек. Таким образом, кельи строились возле монастырей, церквей, соборов, как учреждений, где нищие могли кормиться при различных ситуациях. Не случайно эта традиция закрепиться и в дальнейшим, когда будут открываться светские учреждения. С другой стороны рост монастырей сам провоцировал «развития » системы кормления возле них, формируя систему кормления через ее институты. Только за один XVII век было основано 220 новых монастырей, к концу 18 века их было 120. Можно наблюдать, как с ростом монастырей и растут институты «нищеты».  К концу XVI века оформляется практика строительства келий, где проживали нищи во многих уездах. Так, в 1571 году в Веневском уезде насчитывалось 54 кельи  с нищими. в 1577 – 1596 г. В Коломинском уезде в селах – 49, а в 1587 – 1589 гг. в Тульском уезде при населении 2155 человек, насчитывалось 43 кельи с нищими, в городе Туле в этот период было 32 кельи. В период 1592 – 1594 годов наблюдается следующее соотношение келий с нищими убогими по уездам: Владимирский – 5 келий, Переяслав – 3, Юрьев – Польский – 8, Костромском – 19. Были кельи с нищими и убогими и в других монастырях. Этому способствовали и решения, которые принимали церковные иерархии, вынося приговоры церковного суда. В 30-е годы XVII века в Смоленске отмечено наличие шести изб, в которых проживало 110 нищих святейший синод обязывает финансировать ежегодно данные «заведания» в размере 40 и 30 рублей жителей города Якова Васильевича Белинкина и Семена Дмитриевича Соколинского за «выступление с их желанием в законное супружество в плотском родстве в запрещенном степени родства». Как отмечает, отечественный исследователь И. Прыжов, к концу XVI века сложились определенные группы нищих, которые кормились от различных институтов церкви: богадельные, соборные, церковные, патриаршие. Существовала и светская система кормления, где существовали свои разряды нищих: дворцовые, дворовые, гулящие, которые имели свою систему пропитания. Между нищими существовала своя иерархия. Были патриаршие нищие, которые «питались» из «рук» патриарха. Так, в начале XVI века в Москве, при Храме Николы Гастунского в Кремле существуют «записанные нищие», как правило существуют только «поповские вдовы» насчитывающие от 10 до18 человек, которые кормились от подаяний. Патриархи обычно «жаловали» от двух деньги до гривны. Количество церковных нищих могло превышать «записных нищих», и завесило от богатства церкви, ее местонахождения. Так, в конце XVI века в Москве, при приходских церквах, насчитывалось 18 богоделен. В записи песцов 1628-1631 годов так описывается Курский Свято-Троицеий монастырь того времени. Богадельни были в Глинской Рождества – Богородицкой и Сафрониевской пустынях. Этими пустынями оказывалась посильная помощь бедными вдовами, сиротам и погорельцам из окрестных сел. Жители получали дрова, муку, лес и прочие материалы. Этими же двумя обителями в течении года  на прокормление богомольцев- странников, которых перебывало у них до 50 тысяч душ в каждой было израсходовано по 5000 пудов печенного хлеба, не считая других пищевых продуктов, таких как крупа, рыба, масло растительное, соль, овощи и прочие, которым отдельного счета не производилось. В эти же пустыни, кроме обыкновенных богомольцев приходили крестные ходы из Рыльска и Рыльского уезда в составе законоучителей и учащихся церковно-приходских школ (более 300 человек), а с ними около одной тысячи  посторонних половников.  Постепенно складываются поселения их нищих и убогих, которые начинаю кормиться не только от церкви, но и от различных слоев населения. Как констатировали писцовые книги в 1611-1612 годах в Нижнем Новгороде на 700 нетягловых дворов и 862 посадских двора насчитывается 141 нищих. Но только к концу 17 века столетия Церковная власть делает шаги  по упорядочиванию распространения поселения нищих. В 1678 году патриарх Иоаним повелел сломать нищенские избы по улицам и определим им жить только при церквях. А в 1678 году выходит указ патриарха Иоанима об установлении сбора со всех церквей на прокормление нищих. В конце XIX веках столетия в Курской губернии стали появляться городские и общественные богадельни.  В городе Судже Суджанское благотворительное общество содержало богадельню и детский приют, а в уезде  в селе Труповке был детский приют княжны М.А. Барятинской. Все это содержалось на городские и частные пожертвования. Комитетом Российского  общества Красного креста открыта городская Александровская богадельня в городе Фатеже, а приходское попечительство при покровской церкви Фатежа выдает пособия бедным горожанам. В городе Щигры в 1876 году был создан городской дом призрения нищих для мужчин и женщин и земский приют для престарелых крестьян. Щигровское благотворительное общество учредило в 1884 году ночлежный дом и народную библиотеку – читальню, на что израсходовала до 1770 рублей. Конфессиональная помощь не ограничивалась только системой кормления в различных ситуациях. Можно наблюдать, что древнейшие традиции, связанные с лечением, попечением и обучением, так же имеют место в данный период. Братская больница с бесплатным лечением богомольцев и страноприимница были в Глинской пустыни. Имелась больница на 10 коек в курской Коренной – Рождество – Богородском мужской пустыни. Не менее остро стояла проблема обучения будущих священников. Церковные власти стоят перед необходимостью открытия школ, где бы готовили настоятелей церквей. Известно послание Новгородского Архиепископа Геннадия Митрополиту Симону от 1496-1504 годов о необходимости устроить училища для ставленников. В послании говорится о незнании будущих священников основ грамоты. Однако система образования начинает оформляться к середине XVII века. Как свидетельствовал Адам Олеарий, при патриархе Филарете в 1643 году учреждена в Москве греколатинская школа. А в 1686 году при Богоявленском монастыре в школе греко и ероменахов Сафрония и Аникия Лихудов обучались «греческому писанию» 66 человек, «совестному книжному писанию» - 166 человек.  В них обучалось 78 учениц из разных сословий. В каждом из училищ ученицы были разделены для удобства обучения сообразно возрасту на два отделения: старшие и младшие. Все оборудования, классные принадлежности и учебные пособия приобретались за счет средств монастырей и выдавались учащимся бесплатно. Особенность формирования монастырей-вотчин на Севере связана с укреплением разносторонних на погостах монастырей. Погост на Севере представлял «из себя пространство земли, глее находился храм с прилегающим к нему кладбищем». На этих погостах стояли кельи, где поселялись монахи и монахини. Каждый из них имел свое хозяйство, а общими были храм и игумен, начальствовавший над ними. Однако после постановления Собора 1503 года об отделении мужских и женских монастырей, происходит их дальнейшее реформирование. Монастыри переходят на общинное общежительство: монахи уже не имеют личной собственности. Все принадлежит монастырю. Система государственного призрения в XV-XVII веках была направлена на регламентацию отношений в период голода и эпидемий, формирование системы попечения лиц, состоявших на службе государства. В этот период продолжают развиваться мероприятия, направленные на выкуп из плена населения, под государственный контроль берется система нищепитательства. Как и предшествующее столетия, проблема выживания во время голода, в период оформления Московского царства, стоит не менее остро. Суровые климатические условия определили характер Землепользования как рисковый, с большой вероятностью потери урожая. Наиболее характерные проблемы были связанны  с ранними морозами и засухой. Так, в 1485 году снег уничтожает молодые весенние всходы, такая же ситуация в 1512, 1515, 1525, 1535, 1553, 1557, 1561, 1570 гг. голод во многих землях русского государства погубил много людей. Однако можно наблюдать, что постепенно проблемы населения в период голода становятся заботой власти. Институционализация учреждений, вызванных голодом, происходит, возможно, в период  правления Ивана III, когда начинают организоваться житные дворы. Житные дворы открывались в городах и предназначались для запаса хлеба в период неурожая.   Со второй половины XVII века в период голода подключаются не только органы верховной власти, но и территориальные власти. В 1662 году выходит Указ о прокормлении служилых и всяких скудных людей в неурожайное время. В указе определены основные превентивные мероприятия по недопущению голода.[2] С периода правления Ивана IV начинает оформляться политика нищепитательства. Эта политика, с одной стороны, в традициях княжеского нищепитательства, милостыни с рук, с другой – с учетом новых исторических реалий: войн, ростом «промыслового нищенства», отсутствием государственных учреждений помощи и поддержки. Важным моментом в оформлении политики нищепитательства явилась организация приказа Большого Дворца около 1574 года. Этот приказ, помимо обслуживания нужд царской семьи, осуществлял распространение царских указов и грамот церковным властям, он же осуществлял выдачу руги и милостных денег монастырям и церквям из государственной казны, средства на церковные строения. По свидетельству Г.Котошихина в период правления царя Алексея Михайловича начинают использоваться монастыри, как государственное учреждение для обслуживания людей. От 1682 года, челобитная Симонова монастыря архимандрита Гавриила с братией на монастырское содержание отставных солдат надворной пехоты, присылаемых из приказа Большого Дворца. В челобитной просят оставить прежнее количество призреваемых – 27, подавление к ним еще сорока семи человек потребовало бы затратить дополнительно средств, которых монастырь не имел.  Можно отметить, что для реализации развития учреждений помощи в 1670 году открывается Приказ строительства богаделен, который хоть и просуществовал недолго, но возможно это была попытка заменить царские инициативы в деле целевых раздач милостыни посетителям с территорий. Как это видно на примере Грамоты Львовскому соборному притчу от 1592 года. Было послано соболей, куниц и золотых Угорских на строение храма Успения Богородицы и милостных денег на клирос и больницу. Согласно данной грамоте клиросу, священникам и дьяконам было определено двадцать рублей, а на больницу – десять.

12. Развитие системы государственного призрения в России в XVIII в.

II половина  XVII - начало  XIX в.) Стоглавый Собор (1551 г.) и тенденции в развитии благотворительности на Руси. Особенности церковно-государственного типа социального призрения. Сосредоточение социального призрения в государственных учреждениях с воцарением династии Романовых (1613 г.). Основные направления социального призрения (борьба с нищенством, голодом, проституцией, пьянством и т.п.). Реформы системы социальной помощи в период правления Петра  I . Борьба с профессиональным нищенством и укрепление государственной системы социального призрения. С развитием государственности и становления основных гражданских  институтов все больше внимания стало уделяться проблемам развития учреждений общественного призрения. На различных исторических этапах делались попытки реформирования сложившейся систему богоугодных заведений и социальных учреждений.  Особо следует отметить значение Стоглавого Собора (1551 г.), созванного по инициативе Ивана IV (Грозного), на котором кроме собственно церковных вопросов рассматривалось текущее состояние системы общественного призрения в России. Вывод представит елей духовенства был неутешительный:  во-первых, было отмечено масштабное распространение профессионального нищенства и попрошайничества;  во-вторых, работа по решению проблем населения страны и искоренению социальных пороков была признана неудовлетворительной. По итогам работы Стоглавого Собора было рекомендовано князю обратить особое внимание на формирование эффективной политики борьбы с социальными проблемами и предупреждению негативных явлений. Для этого предлагалось отдать всю презрительную систему (как княжескую, так и церковно-монастырскую) под личную опеку князя и включить в сферу внимания государственных органов управления. Сосредоточение дела призрения в государственных учреждениях началось после воцарения династии Романовых в 1613 г.  Земский сбор 1681 г. (царствование Федора Алексеевича) побуждает правительство подготовить в 1682 г. особый акт, открывающий новые взгляды на общественное призрение.  Но уже в этот период времени появляется необходимость перехода к новой системе общественного призрения. С приходом к власти Петра I и ИванаV, в период их совместного правления в 1682 г., мероприятия по искоренению нищенства и призрения приобретают актуальность. Указом от 30 ноября 1691 г. запрещается нищенствовать по страхом наказания.  Дальнейшее развитие их в более или менее полную систему, получающую во многих частях своих практическое осуществление, относится уже ко второй половине единоличного царствования Петра I. Идея общественного призрения, как отрасли государственного управления, едва зародившаяся в начале царского периода нашей истории, назрела к концу его и требовала, по условиям времени, практического применения.  К концу царского периода истории России зарождается мысль, по которой помощь общества в деле призрения должна быть не только добровольной, но и обязательной. Приведенный выше указ Федора Алексеевича ставит уже вопрос об обязательном участии в призрении монастырей, помещиков, крестьян и т. п. Однако разрешение этих вопросов переходит уже к следующему историческому периоду, когда идея общественного призрения как дела государственного получает крайнее развитие и подавляет частную благотворительность. Развитие мер общественного призрения в определенную систему принадлежит уже  Петру Великому. Им были затронуты все важнейшие и основные вопросы призрения. Он подробно останавливается на необходимости различать нуждающихся по причинам их нужды и определять помощь в соответствии с этой нуждой. Он указывает на предупреждение нищеты как на лучший способ борьбы с ней; выделяет из нуждающихся работоспособных, профессиональных нищих и др. категории их.  Он принимает решительные меры к урегулированию частной благотворительности, определяет организованную помощь общества, устанавливает органы призрения и необходимые для развития дела средства.  В 1700 году Петр I пишет Указ о постройке по всем губерниям богаделен для старых и увечных. В 1706 г. митрополит Иов основал рядом с Новгородом первый в России приют для «зазорных», т.е. незаконнорожденных детей, и император определил на его содержание  доходы с нескольких монастырских вотчин.  Позже Петр I повелел учредить в городах госпитали для незаконнорожденных, а затем и общие сиротские дома от магистратов. Число принимаемых младенцев возрастало, например, в 1724 г. в одной Московской губернской канцелярии их находилось 865 человек в возрасте не старше 8 лет. Под влиянием такого переполнения по отношению к безродным детям состоялось распоряжение, чтобы их раздавать на воспитание с вечным за воспитателями укреплением, а достигших 10 лет — определять в матросы.  Разновременно великий преобразователь России обращал большое внимание и на призрение военных чинов. По отношению к ним были изданы распоряжения в 1716, 1722, 1724 гг. и некоторые другие. По отношению к нищим, способным к труду, Петр I постоянно подтверждал, что их нужно привлечь к работе, а больных и увечных помещать в богадельни.  Все узаконения Петра Великого, в большей части были направлены на то, чтобы создать сознательное отношение к нищенствующим, различать их по нуждам и по причинам нищеты и установить, в зависимости от этих причин, способы и виды призрения.  Император предписывает произвести переписи всех бедных.  Относя призрение бедных к обязанностям общества, Петр Великий относился отрицательно к древнейшей форме благотворительности — к безразборчивой милостыне. В ней он видел зло, с которым нужно бороться: «прошаки Богу противны суть». Прямым следствием такого воззрения было воспрещение раздавать милостыню отдельным категориям нуждающихся, но не заслуживающих помощи. При этом воспрещалось даже, под опасением штрафа, давать пристанище профессиональным нищим.             На дело призрения были определены и источники финансирования призрения. Средства, получавшиеся от этих источников были незначительны, но сам факт обособления их, со специальным назначением, указывает на желание организовать дело общественного призрения. Т.о. заслуга в становлении и развитии государственной системы общественного призрения Петра I может быть представлена следующим образом: во-первых, он устанавливал деление нуждающихся на категории и виды призрения в соответствии с нуждами этих категорий; во-вторых,  он отрицал безразборную раздачу милостыни, принимая на себя и на государство законодательное упорядочение призрения и поручая выполнение его части организованным общественным силам.  Непосредственно после смерти Петра наступил период законодательного затишья в сфере общественного призрения. Ближайшие его преемники мало заботились о полном проведении мер по призрению во всей их совокупности и лишь повторяли и усиливали указы о жестоких наказаниях нищенствующих. По некоторым отраслям призрения произошло даже заметное ухудшение состояния общественного призрения.  При преемниках Петра  I и до издания «учреждения о губерниях»  (7 ноября 1775 г.) заведование призрением лежало на Сенате, без определения которого никто не мог быть помещен в богадельню или иное социальное учреждение. До этого же времени в области призрения правительство придерживалось законов Петра Великого.  Екатерина II первые годы своего царствования также следовала им, значительно смягчив, однако, петровскую карательную систему отношения к нищим. В это время ею были: приняты меры к учреждению в каждой из 26 епархий по одной богадельне;  составлены правила об устройстве безумных; предписано не пропускать нищих через городские заставы; подтверждены запрещение уличного нищенства, распоряжения о призрении нуждающихся в тех селениях, в которых они «положены в подушный оклад», и об обязанностях помещиков и дворцовых управлений «кормить своих бедных и не допускать их бродить», о высылке из Москвы праздношатающихся; принято постановление об учреждении Вдовьей ссудной и сохранной казны.  Крупнейшим делом периода царствования Екатерины Великой было учреждение двух заведений для призрения незаконнорожденных детей. Так, в1763 г. основан  в Москве Воспитательный дом. Создание этих домов, равно как принятие и других указанных выше мер, служило лишь к развитию и упрочению системы призрения.  Крупнейшая организационная мера Екатерины II, заключающаяся в создании ею целой сети специальных учреждений под названием «Приказы общественного призрения», открытых в сорока губерниях на основании «учреждения о губерниях»  (1775 г.).  По этому закону «приказу общественного призрения» поручается попечение и надзор за:  1) народными школами;  2) сиротскими домами для призрения и воспитания сирот мужского и женского пола;  3) госпиталями, больницами;  4) за богадельнями для убогих, увечных и престарелых;  5) за особыми домами для неизлечимо больных;  6) за работными домами;  7) за смирительными домами.  Т.о., законодательным актом от 7 ноября 1775 г. «Учреждения для управления губерний Всероссийской Империи» была заложена основа государственной системы общественного призрения. Законодательство Екатерины II  переориентировало призрительную деятельность от земского общественного принципа (помощь бедным, оказываемая земскими людьми на общественные средства) в сторону централизации на государственной бюрократической основе (призрением занимались чиновники полиции и приказов). С 1776 по 1787 год приказы общественного призрения существовали только в 22 губерниях из 51. Приказная система просуществовала более 80 лет и была ликвидирована в ходе реформ 60—70 гг. XIX века. Переход общественного призрения под юрисдикцию Министерства внутренних дел привел поиск его финансирования к организационным формам. К ним можно отнести такие как разрешение на ведение хозяйственных и имущественных операций (сдача внаем лавок, домов, кузниц, садов, мельниц, огородов и т. п.,  поощрение распилки бревен, разрешение продажи игральных карт, открытие суконных фабрик). Т. о, приказы общественного призрения увеличивали свои капиталы не только за счет доходов губерний, но и банковских операций, частных пожертвований и в результате ведения самостоятельной хозяйственной деятельности. В этот же период начинает оформляться и организационная структура общественного призрения. Приказы общественного призрения управлялись коллегиально, но председательствовал непосредственно губернатор. В состав правления входили заседатели Совместного Суда, по одному из каждого сословия (дворянства, купечества, поселян).  С 1818 г. в приказы вводятся должностные лица и со стороны правительства  – инспекторы врачебных управ. Но в каждой губернии были свои особенности в управлении приказами. К 1862 г. складывается определенная система учреждений социальной помощи: лечебные заведения (больницы, дома для умалишенных); заведения призрения (богадельни, инвалидные дома, дома для неизлечимых больных); учебно-воспитательные заведения (воспитательные дома, сиротские дома, училища для детей канцелярских; служащих); институты пансионеров, местные благотворительные; общества. Что касается периода кратковременного правления Павла I (1796-1801 гг.), то, несмотря на обилие различных указов и распоряжений (свыше 2 тысяч за 4 с небольшим года), лишь одно касалось проблем призрения. По указу о казенных имениях (1797 г.) обязанность прокармливать своих нищих и бедных была перенесена с селений на волости. Таким образом, в XVIII в. в России оформилась система государственной благотворительности, появились специальные органы (приказы), в обязанности которых вошло попечение о нищих, сиротах и убогих. В сельской местности призрение нуждающихся оказывалось в ведении местных общин и помещиков. Итогом XVIII столетия стала также и фактическая законодательная ликвидация системы открытого призрения в городах. Основные традиции частной и общественной благотворительной деятельности в России  ( II половина  XVIII – начало XX в.) Возникновение благотворительных обществ в России в пореформенный период как отражение потребности гуманизации социальных отношений. Деятельность институтов социальной поддержки и меценатов на рубеже  XIX – начала  XX вв. После эпохи Екатерины II знаменитой вехой в развитии общественного призрения была деятельность благотворительных обществ и союзов. 12 ноября 1796 года Императрица Мария Федоровна, супруга Павла I, приняла на себя начальствование над Воспитательным обществом благородных девиц и его мещанским отделением.  2 мая 1797 года Императрица, сохраняя в своем ведении Воспитательное общество и мещанское училище, приняла по воле Государя главное начальствование и над Воспитательными домами, Сохранными казнами и Коммерческим училищем, чем и положила основание Ведомству, впоследствии названному ее именем. Особое внимание Мария Федоровна обратила на Воспитательные дома. За 30 лет из поступивших в них 65 тыс. младенцев в живых осталось 7 тыс. Императрица заключила, что ужасающая смертность детей связана главным образом с теснотой помещения. Для улучшения условий в Санкт-Петербурге Государь пожаловал Воспитательному дому особняк графа Разумовского на Мойке. Позднее к этому зданию был прикуплен соседний дом графа Бобринского. И в этих зданиях Воспитательный дом располагался до 1917 года. Мария Федоровна реорганизовала Опекунский Совет и каждый его член «высокого и знатного рода» сверх участия в общем управлении заведовал отдельным учреждением или частью учреждения «без всякого вознаграждения, из любви к Отечеству и человечеству».  Императрица открывала и новые учебные и благотворительные заведения. К 1802 году в Петербурге и Москве были открыты женские учебно-воспитательные учреждения им. Св. Екатерины. В 1802 года был открыт новый Воспитательный дом на средства Марии Федоровны в Гатчине. В 1807 году основан Павловский военно-сиротский институт, в 1817 году  – Харьковский институт благородных девиц для дочерей дворян и купцов всех гильдий с обучением приходящих девиц за плату и без платы.  Императрица заботилась о воспитании дочерей нижних чинов армии и флота. Так, в 1820 и 1823 гг. были открыты два училища для солдатских дочерей полков лейб-гвардии.  Для детей нижних чинов морского ведомства в 1826 году были учреждены училища в Севастополе и Николаеве. Кроме того, в 1806 году на своей даче в Павловске (близ Санкт-Петербурга) Мария Федоровна на собственные средства открыла училище для глухонемых детей обоего пола. С 1801 года в ведение Императрицы поступила первая к тому времени учреждения больница Императора Павла I, основанная в Москве в 1763 года, когда Павел был еще Великим князем.  К числу наиболее значимых учреждений Ведомства Императрицы Марии Федоровны относились Вдовьи дома  – в Санкт-Петербурге и в Москве, которые существовали до 1913 года. Дома были открыты в 1803 году для вдов военных и гражданских чиновников и  содержались на доходы Воспитательных домов, т. е. Сохранных казен, и получали от Императрицы по 1500 руб. ежегодно.  А также в 1803 году Мария Федоровна основала две больницы для бедных на средства Воспитательных домов в Петербурге и в Москве, каждую на 200 кроватей. Впоследствии в память о Марии Федоровне они были наименованы Мариинскими. Кроме жены Павла I, в благотворительной деятельности принимали участие и другие члены императорской семьи  С 1828 по 1881 г. после кончины Императрицы Марии Федоровны все учреждения, бывшие в ее ведении, принял под свое покровительствоИмператор Николай I . Он учредил должность статс-секретаря по делам учреждений Императрицы Марии, которому передано заведование канцелярией покойной Императрицы с наименованием «IV отделение Собственной Ее Императорского Величества Канцелярии».  Во исполнение воли Императрицы Марии большая часть женских учебных заведений поступила в заведование Императрицы Александры Федоровны, жены Николая I.  С 1829 года институты благородных девиц по примеру Санкт-Петербурга и Москвы стали возникать в других городах России и даже в отдаленных ее окраинах (Астрахани, Оренбурге, Керчи, Казани, Саратове, Одессе, Иркутске, и др.). Постепенно к середине XIX в. общественное воспитание женщин в России стало составлять особую отрасль народного просвещения. Император Николай I также учредил в России первые сиротские институты. Необходимость такого решения была вызвана следующими обстоятельствами. Большое число детей, нуждавшихся в призрении, остались сиротами вследствие войны и холерной эпидемии 1830—1831 гг. В1834 г. при Воспитательных домах Санкт-Петербурга и Москвы открылись сиротские отделения на 50 мест в каждом, затем латинские и французские классы. В них дети обоего пола получали хорошее образование, что после латинских классов могли поступать в медико-хирургическую академию, а из французских классов выходили воспитатели в частные дома. Дети, рожденные вне брака, вместе с сиротами получали прекрасное образование. Были факты, когда родители из бедных семей тайно приносили своих детей в Дома в надежде на их счастливое будущее.  Император Николай I с 1837 г. упразднил латинские и французские классы, а взамен их учредил институты для воспитания сирот офицеров военной и гражданской службы. Из сиротского мужского института (на 300 детей) при Московском Воспитательном доме в 1847 году образовался Кадетский корпус с выходом из ведомства Императрицы Марии.  В то же время к середине XIX в. остро встал вопрос женского образования, поскольку частных пансионов и институтов благородных девиц Ведомства не хватало. В апреле 1859 года в Санкт-Петербурге было освящено первое в России открытое женское учебное заведение — женская гимназия для дочерей лиц всех сословий и вероисповеданий.  В начале 70-х гг. XIX в. число женских гимназий в Империи превысило число мужских. Но желающих получить хорошее образование было гораздо больше. Купцам и другим сословиям было разрешено помещать дочерей за плату в закрытые институты благородных девиц Ведомства Императрицы Марии, за исключением нескольких учебных заведений для детей потомственных дворян. К  1873 году осуществлены значительные изменения в структуре управления Ведомством. Территориальные Опекунские советы были объединены в единый Опекунский совет Учреждений Императрицы Марии с образованием присутствий в Санкт-Петербурге и в Москве на правах высших государственных учреждений по делам законодательного и финансового управления.  Главное управление находилось в Собственной Ее Императорского Величества Канцелярии. С мая 1880 году вследствие кончины ИмператрицыМарии Александровны, жены Александра II, воспитательные и благотворительные заведения Ведомства были вверены цесаревне Марии Федоровне, жене Александра III, которая не только продолжила, но и развила деятельности Ведомства, основав средние женские учебные заведения где наряду с общеобразовательными предметами обучал  профессиям, ремеслам.

Основные направления деятельности Ведомства модно представить следующим образом. 1. Призрение  младенцев. Воспитательных дома (в Санкт-Петербурге и Москве) ежегодно принимали на свое попечение более 20 тыс. незаконнорожденных младенцев и до 1 тыс. законных и призревали в деревнях у воспитателей до 80 тыс. питомцев, остающихся на попечении Дома до 21-летнего возраста. Для питомцев содержалось более 100 школ. В некоторых губернских и уездных детских приютах Ведомства учреждались специальные  «ясли» (в Вологде, Полтаве, Петрозаводске, Риге, Томске, Рыбинске, Моршанске, Керчи и др.). 2. Призрение детей. Каждый год призревается до 14 тыс. детей в 176 приютах Ведомства, в том числе более 4 тыс. на полном содержании заведений. Все призреваемые обучаются грамоте и ремеслу по программе народных училищ. 3. Призрение слепых и глухих. Для слепых детей имеется 21 училище (2 столичных и 19 в губерниях), в которых воспитываются, обучаются грамоте и ремеслам свыше 700 детей. В специальном училище воспитывается до 200 детей интернами и до 50  – экстернами. Дети обучаются грамоте и ремеслам.  4. Женское воспитание и образование. В институтах и других закрытых заведениях Ведомства ежегодно воспитываются и получают законченное образование 10 тыс. девиц разных сословий и исповеданий. В трех Мариинских училищах и в других женских школах, учрежденных разными обществами, воспитываются ежегодно еще 6 тыс. человек, а также в 31 гимназии и прогимназии, на педагогических курсах получают образование еще до 10 тыс. девиц. 5. Призрение и воспитание мальчиков и юношей. В трех заведениях: двух коммерческих училищах и Гатчинском Сиротском институте воспитывалось окало 2 тыс. человек. В Императорском Александровском Лицее получали гимназическое и академическое образование более 200 человек из потомственных дворян. 6. Призрение взрослых. В 36 богадельных домах ежегодно призреваются до 5 тыс. престарелых, дряхлых, увечных. Кроме Ведомства учреждений Императрицы Марии Федоровны, в России XIX века существовали и другие благотворительные общества.  Самым известным из них было Императорское человеколюбивое общество. В мае 1802 г. в Петербурге при содействии Императора Александра  Iбыло основано «Благодетельное Общество». Первыми руководителями являлись министр коммерции граф Румянцев, надворный советник Щербаков. Для осуществления управления Обществом был образован комитет из 17 «достойных лиц», проявивших себя на государственной службе. В 1804 году. Император Александр I одобрил разработанную комитетом программу деятельности «Благодетельного Общества», согласно которой на Общество возлагалось: 1) домовое призрение бедных больных (бесплатное лечение на дому); 2) диспенсарии (диспансеры) в разных частях города устройство больниц, в том числе специализированных; 3) помощь пострадавшим от несчастных случаев; 4) больницы для «заразных» больных; 5) призрение инвалидов (калек, глухонемых, слепых и т. д.). С 1814 года «Благодетельное Общество» было переименовано в «Императорское Человеколюбивое Общество», а комитет сократился до 11 членов, в числе которых находились главный попечитель в звании председателя и его помощник. К  1910 году Человеколюбивое Общество оказывал помощь бедным любого возраста и вероисповедания:  при рождении ребенка  – акушерством, врачебным и вещественным пособием;  в детском возрасте  – призрением, воспитанием и образованием;  призрением взрослых, если они не могут добывать себе пропитание собственным трудом по старости или неизлечимым болезням;  предоставлением бесплатных или удешевленных квартир и пищи нуждающимся, восстановлением здоровья заболевшим. Как осуществлялись перечисленные благотворительные задачи, показывают следующие цифровые данные о деятельности подведомственных Человеколюбивому Обществу учреждений, извлеченные из последнего отчета Совета Императорского Человеколюбивого Общества за 1908 год. К этому времени функционировали: 1) учреждения для постоянного призрения, в т.ч.:  66 учебно-воспитательных заведений для детей и молодых людей обоего пола; 76 богаделен; 36 заведений бесплатных и дешевых квартир; 2) учреждения для оказания временной помощи, в т.ч.: 33 медицинских учреждения, в которых оказывалась врачебная помощь стационарным больным, пользовавшимся врачебным уходом и полным содержанием, родильницам с уходом и полным содержанием матерей и младенцев, амбулаторным больным, включая бесплатные лекарства; 31 благотворительное общество, в которых выдавались постоянные и единовременные денежные или вещественные (материальные) пособия; 3 ночлежных приюта;  11 столовых, в том числе 9 народных;  1 детская  студенческая;  7 заведений по трудоустройству. В 1904 г. в Петербурге основан Союз для борьбы с детской смертностью в России. Устав Союза давал право открывать местные отделы всей империи. Средствами снижения детской смертности служили детские ясли и приюты, учреждения для раздачи молока, лечебные и санитарные пункты, убежища для рожениц и после родов, распространение гигиенических сведений, общий подъем народной жизни и особенно просвещения и нравственного воспитания. В 1913 году указом Императора Николая II образовано Всероссийское попечительство по охране материнства младенчества, упраздненное в январе 1918 году в связи с образованием при Министерстве Государственного Призрения отдела по охране материнства и младенчества. Одним из направлений благотворительной деятельности было оказание помощи нуждающимся в жилье. К решению этой проблемы подключились общественные организации. Большую работу в этом направлении проводило «Братолюбивое общество». Его организатором и бессменным председателем почти полстолетия была княгиня Надежда Борисовна Трубецкая. Это общество снабжало в Москве нуждающихся квартирами, в их распоряжении находилось 30 домов, где находили приют тысячи семейных и одиноких людей. В 1866 году, когда Общество примкнуло к ведомству Императорского Человеколюбивого общества, оно получило выгодные условия для строительной деятельности. Им был построен «Марининский приют» (поселок двухэтажных деревянных зданий), где определенный процент квартир каждом доме предоставлялся бесплатно совершенно неимущим. Здесь же устраивались аптеки, больницы, школ и сады. Правительство постоянно поддерживало это общество, в его распоряжение передавались свободные дома, участки земли под строительство поселков. Ко времени царствования императора Александра I относится также образование обществ, основанных на принципах взаимного вспоможения, или самопомощи. Их члены, принадлежащие, как правило, к одному какому-либо сословию, составляли капитал посредством ежегодных взносов, который использовался на вспомоществование как людям из их среды, испытывающим финансовые трудности, так и их вдовам и сиротам, не имеющим средств к существованию, тогда как обычно члены благотворительных обществ делали взносы для вспомоществования лицам посторонним, признанным после исследования их положения нуждающимися и заслуживающими такой помощи. При Александре I были также учреждены кассы:  на содержание вдов и сирот пасторов Саратовских протестантских колоний в 1806 г.;  убогая и училищная касса в Дерпте в 1813 г.;  вдовья и сиротская касса Санкт-Петербургских биржевых маклеров в 1822 г. Так появилась первая частная организованная благотворительная помощь. С ее возникновением заканчивается исключительное господство закрытых заведений как формы социальной помощи. Впервые о введении помощи бедным слоям населения со стороны общественности было заявлено еще в законах, принятых Петром Великим, однако тогда ее формы и организация не были определены. В 1882 году образовалось общество попечения о бедных и больных детях «Синий крест», которое находится под покровительством Великой княгини Елизаветы Маврикиевны. В том же году в Москве на средства частного лица — Александры Степановны Балицкой  – открывается первый приют для калек и парализованных. 1893 год был ознаменован возникновением Общества защиты детей от жестокого обращения, которое строило убежища и общежития с мастерскими. Тогда же создавались приюты для слабоумных детей и эпилептиков, все на средства частных жертвователей. Во времена царствования императора Николая II рост идеи организованной общественной помощи бедным был приостановлен: новых благотворительных обществ почти не возникало, организация групповой помощи не получило развития. Но в этот период был образован Комитет по разбору нищенствующих, что свидетельствует о том, что идея общественной помощи все же не была отброшена. К концу XIX столетия в России насчитывалось боле 14 тыс. благотворительных обществ и заведений. По ведомственной принадлежности благотворительные учреждения распределялись следующим образом:  Ведомство учреждений императрицы Марии  – 683;  Российское общество Красного Креста, Императорское человеколюбивое общество  – 518; Попечительство о домах трудолюбия и работных домах  – 274;  ведомства православного вероисповедания и военного духовенства  – 3358;  Министерство внутренних дел  – 6854  Министерство народного просвещения  – 68 и др.  По данным I съезда русских деятелей по общественному призрению, наибольшим числом различных благотворительных организаций отличались прибалтийские губернии, в которых на каждые 100 тыс. населения приходилось более 20 благотворительных обществ, тогда как в Петербургской  –17, Московской  – 14, а во всех остальных  – не более 7. Благотворительные общества имели разные названия и численность, но каждое являлось юридическим лицом, имело устав, право приобретать недвижимость, ценные бумаги, счет в банке. Ежедневно составлялся отчет о деятельности и высылался в Канцелярию того ведомства, в подчинении которого находилось общество. За всей благотворительной деятельностью был строгий полицейский надзор. Благотворительные общества использовали в своей деятельности самые разнообразные формы помощи и поддержки нуждающихся. Как способ вспомоществования бедным была выдача пособий хлебом из сельских запасных магазинов, а также денежных пособий. Периодически разражавшиеся бедствия  – неурожаи, голод на их почве, эпидемии и т. д. понуждали русскую общественность искать меры по облегчению положения народа. Так появились приюты и ясли как форма общественной самопомощи, создавались они по инициативе частных лиц. Как правило, в них принимались дети бедно населения бесплатно или за небольшую плату.  Еще одной интересной формой общественного призрения в конце XIX столетия были дома трудолюбия. С самого начала попечительство довольствовалось тем, что составляло из людей, нуждающихся в работе, особые артели которые нанимались поденно для портовых или других называемых черных работ, в том числе для очистки улиц, площадей, набивки ледников и т. п.  В 1881 г. из среды попечительства избирается особый комитет для сбора пожертвований на сооружение дома трудолюбия. Он был построен за сравнительно короткое время и уже в 1896 г. смог дать работу более чем 21 тыс. человек. Подобные дома строились во многих городах России на благотворительные средства различных обществ и частных лиц. Анализ лиц, содержащихся в домах трудолюбия, свидетельствует о том, что самую большую группу составляли молодые люди 20—30 лет, потерявшие работу по легкомыслию, из-за кутежей и пьянства. За ними следовала группа мужчин от 30 до 50 лет. Кроме того, практиковались и другие формы оказания социальной помощи общественными организациями и частными лицами: биржи труда, специализированные мастерские для женщин, воскресные профессиональные школы и т. д. В этот период появляются новые принципы социальной помощи, происходила децентрализация социального призрения и обеспечения, индивидуализация помощи, сами люди нацеливались на использование своих внутренних ресурсов для решения собственных проблем. В России к 1910-1913 гг. действовали многочисленные благотворительные общества, но не было учебных заведений, в которых готовили бы специалистов всех уровней для разветвленной, но пока еще неорганизованной сети общественной и частной благотворительности. За создание школы взялись энтузиасты – преподаватели высших учебных заведений России, в частности, известный специалист по уголовной социологии С. К. Гогель. Исследователи отмечают, что «...как таковой, школы, которая готовила бы к заведованию домами трудолюбия и другими благотворительными Учреждениями, мы не имелось в Российской империи. Что касается высшей социальной школы, то она почти оформилась в лице образовавшегося уже Юридического факультета Психоневрологического института. Мне (С. К. Гогель) удалось ввести в учебный план как особую кафедру «Общественное призрение». Если же принять во внимание, что в институте преподавались в широком мере социология, политическая экономия, социальная политика и общественная гигиена, и если иметь в виду, что в числе профессоров числились Е. В. де Роберти, М. М. Коелевский и др., то нарождение социальной школы можно было, пожалуй, считать свершившимся фактом». Далее для объединения действий, средств и выработки единства целей был создан «Всероссийский союз учреждений, обществ и деятелей по общественному и частному призрению», который 8-13 марта 1910 г. в Петербурге провел I Съезд русских деятелей по призрению, наметивший планы координации всех усилий по общественному частному призрению.  Всего участников было 300 человек. Съезд наглядно показал, какое громадное значение имела эта форма общения в целях самообучения и возможности всем пользоваться опытом отдельных лиц и учреждений. Материалы съезда бесплатно распространялись среди земских городских управ. Весной 1914 года Министерство внутренних дел организовало и провело II Всероссийский съезд по общественному призрению, участники которого – теоретики вопроса и практические работники, отметили ряд достижений и неудач в деле борьбы с бедностью. Начавшаяся в том же году империалистическая война и вслед за ней гражданская оставили эти планы неосуществленными. Первые мероприятия советского правительства по созданию новой системы социальной помощи (1918-1920 гг 1917 г. открыл новый этап развития системы социальной помощи в России: определяющим субъектом в разработке социальной политики стало государство, взявшее на себя заботу о больных, инвалидах и престарелых, женщинах и детях. Элементом социальной политики государства стала система разнообразных пособий и выплат, призванных обеспечить социальное равенство в стране.  В мае 1917 г. было создано Министерство государственного призрения, преобразованное в октябре 1917 г. в Наркомат государственного призрения России, а в апреле 1918 г. переименовано в Наркомат социального обеспечения Российской Федерации. Первым наркомом была назначена А. Коллонтай.  На базе прежних благотворительных учреждений была создана сеть инвалидных домов, домов престарелых, детские учреждения, дома матери и ребенка, ясли и другие социально-ориентированные государственные учреждения. Однако не всегда провозглашенные государством цели и задачи соответствовали его материальным возможностям. В октябре 1918 г. был издан Закон, предусматривающий материальное обеспечение трудящихся при временной нетрудоспособности, инвалидности, безработице, сиротстве и вдовстве. Однако в структуре расходов государственного бюджета доля затрат на социальное обеспечение и страхование составляла лишь 2,5 %.  После Октябрьской революции 1917 года правительство приступило к выполнению основных положений страховой программы, утвержденных на Пражской конференции РСДРС (б). Так, с 1917 по 1922 год было принято около ста декретов и распоряжений в области социального обеспечения, открыто около 1500 учреждений по охране материнства и младенчества. В 1917 году вышел Декрет «О страховании на случай болезни», Декрет «О бесплатное передаче больничным кассам всех лечебных учреждений предприятия». 7 августа 1918 г. Декретом СНК введено пенсионное обеспечение по инвалидности солдат Рабоче-Крестьянской Красной Армии, а членов их семей – по случаю потери кормильца. Эти документы были базой для организации государственной системы социального обеспечения советского типа, которая предназначалась для трудящихся. Положение о социальном обеспечении от 31 октября 1918 года устанавливало для них следующие виды материального обеспечения и услуг: пособия по временной нетрудоспособности; по безработице, по беременности и родам, на рождение ребенка, на погребение, пенсии по инвалидности, медицинскую помощь, протезирование и др. Россия одна из первых стран мира после Великобритании установила страхование на случай безработицы  Положением от 11 декабря 1917 года. Пособия выплачивались до 30-х годов, когда такое явление было ликвидировано. В 1919 году было отменено внесение взносов на социальное страхование для всех предприятий и учреждений (кроме частных работодателей) и установлен порядок прямого сметного финансирования социального обеспечения. Все ранее существовавшие страховые фонды и кассы были объединены в единый Всероссийский фонд социального обеспечения, но эта система действовала недолго. Не имели право на государственное социальное обеспечение следующие группы населения: 1)     крестьяне (социальное обеспечение крестьян не вошло в государственную систему и осуществлялось за счет организаций крестьянской взаимопомощи, при чем Положение о крестьянских обществах взаимопомощи от 28 сентября 1924 года обязывало предоставлять обеспечение семьям военнослужащих, инвалидам и всем беднейшим гражданам деревни); 2)     ремесленники и другие лица, занимавшиеся индивидуальной трудовой деятельностью; 3)     выходцы их дворянства, буржуазии, духовенства, бывшие государственные чиновники. 

23.Социальная поддержка неимущего студенчества: опыт решения проблем.

В тетради

24.Социальная помощь и поддержка населения в России в 1990-х гг.

Социальная работа как профессиональная деятельность на¬чинает скла-дываться в начале 90-х годов. Оганизации ново¬го вида деятельности и соз-данию сети учреждений способствовал экономический кризис. Какие проявления он имел: снижение уровня жизни, безработица, вынужденная миграция населения, рост профессионального нищенства, криминогенная об¬становка, падение уровня рождаемости, рост количества разводов. Рост безработи¬цы повлек за собой изменение динамики преступности, тенденция роста рождения детей вне института семьи и брака, детей-сирот. Принимается ряд законодательных мер в области семьи, детства, за-щиты инва¬лидов, пенсионеров, военнослужащих: в 1992 г. - «О государственных пенсиях РСФСР», «О дополнительных мерах по ох-ране мате¬ринства и детства» (4 апреля 1992 г.),  - «О защите прав потребителей» (7 февраля 1992 г.),  - «О повышении минимального размера оплаты труда» (21 апреля 1992 г.),  - «О повышении размеров социальных пособий и ком¬пенсационных вы-плат» (21 мая 1992 г.). и др. В области охраны материнства и детства принимаются специ¬альные ука-зы Президента и постановления Правительства РФ.  - Указы Президента «О мерах по социальной поддержке много¬детных се-мей»,  - «О первоочередных мерах по реализации Все¬мирной декларации об обеспечении выживания и развития де¬тей в 90-е гг.» и др. Правительство принимает решения об ока¬зании помощи беженцам, инва-лидам, военнослужащим, уво¬ленным в запас. В 1993 г. осущ. разработка законов и постановлений в области соци-ального обеспечения. Разработка государственного социального страхова-ния. Примеры федеральных социальных программ: В 1995 г. утверждается федеральная программа «Дети России». Она включала в себя серию целевых программ: «Дети-инвалиды», «Дети-сироты», «Дети Севера», «Дети Чернобы¬ля», «Планирование семьи», «Раз-витие индустрии детского питания». В мае 1995 г. выходят федеральные законы «О социальном обслужива-нии граждан пожилого возраста и инвалидов», а в ноябре — «Об основах социального обслуживания населения Российской Федерации». Они стали основой законодательной базы в сфере социальной защиты населения. Постановлением Правительства РФ от 25 ноября 1995 г. утверждался пе-речень гарантированных государством социальных услуг, которые предос-тавлялись гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социаль¬ного обслуживания. Среди них такие виды помощи, как мате¬риально-бытовые, санитарно-гигиенические и социально-меди¬цинские, консультативные и др. С принятием Концепции развития социального обслужива¬ния населения в Российской Федерации (август 1993 г.), Система социальных служб складывалась из  - государствен¬ных,  - муниципальных  - негосударственных институтов помо¬щи. Основными формами деятельности этих служб являлись  - материальная помощь,  - помощь на дому,  - обслуживание в усло¬виях стационара,  - предоставление временного приюта,  - консультативная помощь,  - социальный патронаж,  - социальная реабилитация и адаптация нуждающихся, соци¬альная помощь.  - предусматривалось создание корпуса професси¬ональных служащих, соци-альных работников Министерство социальной защиты к концу 1995 г. обладало самой раз-ветвленной и разнопрофильной системой социальной помощи. В 1995 г. Министерством утверждена типовая региональная программа социальной защиты населения. Глав¬ными видами помощи, согласно типовому положе-нию, явля¬лись  - материальная, - натуральная, - обеспечение занятости, -гума¬нитарная.

.  Социально-политические и экономические преобразования переходного периода и поиски путей решения социальных проблем.

2.  Создание Министерства социальной защиты населения РФ.

3.  Разработка и реализация новой концепции и принципов социальной защиты населения.

4.  Сущность, объекты, субъекты социальной защиты.

Конспект лекции

Социальная работа как профессиональная деятельность начинает складываться в начале 90-х гг. Этому способствовали экономический кризис и рост социальных проблем в обществе: снижение уровня жизни, безработица, падение уровня рождаемости, вынужденная миграция, распад института семьи и брака.

В этих условиях правительством разрабатываются экономические и социальные программы, а также комплекс неотложных мер, направленных на выход России из кризиса. В сфере экономики это либерализация цен, сокращение бюджетного дефицита, снижение дотаций убыточным предприятиям, введение прогрессивных налогов, сокращение военных расходов. Однако происходило снижение инвестиций в социальную сферу. Поэтому необходимо было выделить приоритетные группы населения, которые в первую очередь нуждались в поддержке: дети, пенсионеры, инвалиды, беженцы, малоимущие, военнослужащие, уволенные в запас.

В декабре 1991 года вышел указ «О дополнительных мерах по социальной поддержке населения в 1992 году». Согласно указу, органам исполнительной власти предоставлялось самостоятельное право определять формы социальной поддержки населения (талонно-купонная, карточная, целевая денежная компенсация и др.).

Для формирования финансовых источников предполагалось создать Российский и территориальный фонды за счет остатков продукции, товаров, части доходов от приватизации, а также от деятельности предприятий, фондов, организуемых ими денежно-вещевых лотерей, добровольных взносов предприятий, иностранных физических и юридических лиц, гуманитарной помощи.

В начале 90-х гг. выходит множество законов, указов президента, Постановления Правительства РФ «О государственных пенсиях РСФСР» (27.12.91), «О дополнительных мерах по охране материнства и детства» (04.04.92), «Об улучшении пенсионного положения семей граждан, умерших вследствие заболевания сибирской язвой в г. Свердловске в 1979 г.» (04.04.92), «О защите прав потребителей» (07.02.92), «О повышении минимального размера оплаты труда» (21.04.92), «О повышении размеров социальных пособий и компенсационных выплат» (21.05.92) и др. Всего с 1991 г. по 1992 г. было принято 25 законов. В области охраны материнства и детства — законы «О мерах по социальной поддержке многодетных семей», «О первоочередных мерах по реализации Всемирной декларации об обеспечении выживания и развития детей в 90-е гг.» и др. Всего было предоставлено более 46 гарантий и льгот.

28 сентября 1993 года принят Указ Президента «Об управлении государственным социальным страхованием в РСФСР». Распределение средств и выплату социального страхования взял на себя Фонд социального страхования РФ.

Разрабатывалась программа по содействию занятости населения; предусматривающая сокращение рабочего времени без сокращения численности рабочих, льготы и компенсации высвобождаемым работникам, переквалификацию и др.

В 1994 г. Правительством утверждаются основные направления деятельности в области социальной политики: индексация пенсий в зависимости от роста цен, принятие мер социального страхования, развитие негосударственных пенсионных фондов, совершенствование социальных пособий и выплат, развитие служб обслуживания инвалидов, пенсионеров и малоимущих.

В этом же году утверждается федеральная программа «Дети России». Она включает в себя серию целевых программ: «Дети-инвалиды», «Дети-сироты», «Дети Севера», «Дети Чернобыля», «Планирование семьи», «Развитие индустрии детского питания»,

«Одаренные дети», «Организация летнего отдыха детей», «Дети семей беженцев и вынужденных переселенцев».

Реализацию всех правительственных мер в области социальной защиты населения осуществляло Министерство социальной защиты.

С принятием Конвенции развития социального обслуживания населения в РФ 4 августа 1993 г. произошел переход к системе социальной защиты, принятой в европейских странах. Устранению причин снижения уровня благосостояния граждан и оказанию индивидуальной помощи должны были содействовать мероприятия социального обслуживания через систему различных служб. Основные формы их деятельности: материальная помощь, помощь на дому, обслуживание в условиях стационара, предоставление временного приюта, консультативная помощь, социальный патронаж, социальная реабилитация и адаптация, социальная помощь.

Росла необходимость в создании корпуса профессиональных служащих социальных работников.

Финансирование социальных программ осуществляется не из поступления налогов, а из специализированных страховых фондов: Пенсионного фонда, Фонда социального страхования. Государственного Фонда занятости населения, Фонда медицинского страхования, Фонда социальной защиты.

В 1994 г. в составе Минсоцзащиты решением Правительства был открыт Департамент социальной защиты. Он занимался следующими вопросами: разработка федеральной стратегии пенсионного обеспечения, организация выплат, перерасчет и добавка государственных пенсий, обеспечение единообразного применения федерального закона и др.

25.Феномен частной благотворительности и меценатства в России (на примере

отдельных лиц или династий).

  В Центральном государственном историческом архиве СССР хранится немало документов, так или иначе связанных с благотворительными учреждениями. И все сопроводительные справки к этим документам кончаются одинаковыми словами: «Упразднено Великой Октябрьской социалистической революцией».      Работа кипела — было что упразднять. Одно лишь Ведомство учреждения Императрицы Марии к началу нынешнего века насчитывало 683 благотворительных общества и заведения, из коих 645 находились в Европейской части России — приюты, воспитательские дома, богадельни.      Всего же в Российской империи функционировало к 1902 году 11 040 благотворительных учреждений. Действовало 19108 приходских попечительских советов. Да, много было нуждающихся на Руси, но каждый получал от имущего помощь и поддержку: ни одна униженная и оскорбленная социальная группа не была оставлена без внимания Многие российские благотворительные общества имели свои отличительные знаки. Поверьте, их оформление, изысканность и оригинальность не уступали военным наградам. Быть принятым в общество считалось за великую честь. Но, конечно, не бравада знаками отличия притягивала обеспеченных людей в ряды благотворителей. Скажем, И. И. Бецкой — сын «последнего боярина» генерал-фельдмаршала Трубецкого и баронессы Вреде. Образование получил в Париже и всю жизнь посвятил воспитательской работе в России. В Петербурге с легкой руки Бецкого закладывается по проекту Стасова Смольный институт для благородных девиц.      При Александре Первом на поприще профессиональной благотворительности блистал принц П. Г. Ольденбургский: 42 года жизни отдал он служению обездоленным людям. В Петербурге основал училище правоведения, первый ночной детский приют. Петр Георгиевич издержал на благотворительность более миллиона рублей. В 1889 году на Литейном проспекте ему поставили памятник с надписью: «Просвященному благотворителю». Нетрудно догадаться, когда памятник был снесен...      Но большей частью в России благотворительностью занимались все-таки женщины, и в первую очередь — императрицы. Великая реформаторша Екатерина Вторая сделала благотворительность государственной отраслью.      Императрица Мария Федоровна ратовала за женское просвещение и хорошо в этом направлении преуспела.

 

 

                          Благотворительность и меценатство в России

 

 

     Под словом «благотворительность» в старину понималось сострадание к ближнему, милосердие. Для нуждающихся строились различные богоугодные заведения - больницы, приюты, школы, училища, богадельни. Благотворительность была одной из главнейших добродетелей христианства. В дореволюционной России благотворитель-ность обычно не включалась в государственные программы помощи бедным, ею занимались частные лица и общества помощи нуждающимся. Государственная же помощь обозначалась термином «призрение» (обще-ственное призрение). Благотворительность была широко распространена в государственной и общественной жизни России. Еще при князе Владимире нищие и убогие могли приходить на княжеский двор и получать там «всякую потребу, питье и яствы...». Этому примеру следовал и Владимир Мономах, в следующих словах излагавший обязанности князя по отношению к бедным: «будьте отцами сирот»; «не оставляйте сильным губить слабых»; «не оставляйте больных без помощи». Русские цари и царицы во время выходов и выездов, церковных праздников, посещений тюрем широко раздавали милостыню. Княжеская и царская благотворительность была примером и для бояр.      Основой благотворительности в допетровскую эпоху были православные храмы и монастыри. При последних устраивались богадельни для бедных и престарелых, а в неурожайные годы из монастырских запасов раздавались съестные припасы голодающим, устраивались общие трапезы для нищих.      В 18 в. масштабы российской благотворительности значительно возросли. В 1775 г. в составе новых губернских учреждений появился особый приказ общественного призрения. На него возлагалась забота об образовании, лечении, устройстве народных школ, сиротских домов, приютов и богаделен для престарелых, работных и смирительных домов. Через 65 лет в стране таких учреждений было уже около 800. В 1860 — 1870 гг. забота об общественном призрении передавалась земствам и городам. В Москве в 1894 г. повсюду были учреждены участковые попечительства о бедных.      Москва занимала особое место в истории российского благотворительства. В екатерининскую эпоху здесь были открыты воспитательный дом (1763), Вдовий дом (1772), Екатерининская (1776) и Голицынская (1801) больницы, Шереметевский странноприимный дом (1810) и многие другие крупные благотворительные учреждения, зачастую строившиеся по проектам знаменитых архитекторов (Голицынская больница М. Ф. Казакова).

 

 

 

 

     Подъем и расцвет благотворительности во второй половине 18 — первой трети 19 в. стали следствием дворянской филантропии (человеколюбия). Строительство больниц, приютов, богаделен для бедного населения было делом чести, престижа. Богатые дворяне Д. М. Голицын, Н. П. Шереметев, А. Н. Стрекалова и другие жертвовали огромные сред-ства на устройство различных богоугодных заведений.      Система благотворительности в старой России отличалась разнообразием форм учреждений и обществ. Полуправительственный, полуобщественный характер носила деятельность заведений Ведомства учреждений императрицы Марии (1796), названного так по имени супруги императора Павла I. К 1900 г, в Ведомстве Марии состояло более 500 учебных и благотворительных заведений, где жили, обучались, лечились десятки тысяч людей. К крупнейшим учреждениям Ведомства Марии относились совет детских приютов, дамское попечительство о бедных, так называемые Мариинские больницы для бедных и др.       Параллельно с Ведомством Марии в России существовало созданное в 1802 г. по инициативе Александра I Филантропическое (с 1816 г. — Человеколюбивое) общество, главной целью которого было оказание добровольной разносторонней помощи бедным. В Москве в систему этого общества входили известные богадельни — Маросейская, Набилковская, Черкасская и др.      Широкий размах в России имела церковная благотворительность. Только в Москве в начале 20 в. насчитывалось 69 церковных попечительств бедных. На содержании московских   приходских   храмов   состояло   более 100 небольших богаделен.      Особое значение в системе частной благотворительности имели сословные учреждения. В Москве на средства дворян, купца», священников организовывались учебные заведения, приюты, богадельни, где учились или жили представители данного сословия.      Российская государственная и частная благотворительность со второй половины 19 в. существовала в основном на пожертвования купечества. Особенно велики заслуги этого сословия для развития благотворительных учреждений в Москве. Представители известных купеческих династий: Алексеевы, Бахрушины, Баевы, Боевы, Лямины, Мазурины, Морозовы, Солодовниковы, Хлудовы и другие — построили на свои средства десятки благотворительных учреждений и заведений, снабдили их современным по тем временам медицинским оборудованием.      Всего в Москве к началу 20 в. насчитывалось 628 благотворительных заведений: богаделен, приютов, временных убежищ и общежитий, ночлежных домов, бесплатных и дешевых столовых и чайных, домов трудолюбия, общин сестер милосердия, амбулаторий и т. д. Формы помощи в них отличались также большим разнообразием: предоставление жилья, ночлега, бесплатных обедов, выдача единовременных или постоянных денежных и натурных пособий, врачебная помощь, оплата лекарств. Приблизительно такую же структуру имела и благотво-рительность в других городах Российской империи.      Важнейшей частью широкой благотворительности было меценатство, сыгравшее огромную роль в формировании и развитии отечественной культуры. Слово «меценатство» происходит от имени римского государственного деятеля Гая Цильния Мецената, жившего в 1 в. до н. э. и помогавшего талантливым римским поэтам того времени. Имя Мецената, как поклонника изящных искусств и покровителя поэтов, стало нарицательным и вошло в языки многих народов мира. Меценатами мы называем людей, добровольно жертвующих деньги, состояние и т. д. на построение различных общественных сооружений (храмов, театров, больниц, учебных заведений), помогающих художникам, писателям, поэтам, музыкантам. «Для того чтобы процветало искусство, - писал К. С. Станиславский, — нужны не только художники, но и меценаты». Именно усилиями меценатов в России создавались обширные собрания высокохудожественных памятников искусства, музеи, театры и другие центры духовной жизни.      Меценатство как поддержка частными лицами культуры, науки и искусства получило развитие в России с 18 в., когда в стране возникли предпосылки для образовательной, музейно-собирательной и памятнико-охранительской деятельности. В городских дворцах и загородных дворянских усадьбах собирались замечательные коллекции памятников западноевропейского искусства, обширные библиотеки. Однако лишь отдельные представители российской аристократии 19 — начала 20 в. — Н. И. Румянцев, А. С. Уваров и П. С. Уварова, М. К. Тенишева, Ю. С. Нечаев-Мальцев и другие дарили свои коллекции государству или жертвовали большие средства на устройство новых музеев.      Расцвет меценатства наступил во второй половине 19 в. благодаря российскому купечеству, придерживавшемуся православных традиций помощи ближнему и поддержки культурных общественных учреждений. Нередко меценатство становилось обязательным для многих купеческих семей. Каждый большой и малый город имел таких покровителей, но московские меценаты славились по всей России. Знаменитый род промышленников Морозовых оставил после себя множество памятников культурно-просветительской деятельности. Так, на средства Марии Федо-ровны и Феодосии Ермиловны Морозовых строились и украшались многие старообрядческие храмы, Сергей Тимофеевич Морозов построил в Леонтьевском переулке Кустарный музей, а Савва Тимофеевич — великолепное здание Художественного театра.

 

 

 

 

 

     Профессиональными благотворителями называли современники  семейство  купцов Бахрушиных, щедро жертвовавших миллионы на строительство храмов, домов с бесплатными квартирами. Александр Алексеевич Бахрушин передал на строительство здания театра Корша (теперь МХАТ им. Горького на улице Москвина) крупную сумму денег. Но более всего помнят москвичи и россияне Алексея Александровича Бахрушина — основателя знаменитого театрального музея, подаренного хозяином в 1913 г. Академии наук.

 

 

 

 

 

 

     Не менее известными покровителями культуры были и московские купцы Щукины. Меценатство и коллекционирование - давняя традиция этой семьи. Петр Иванович, собравший огромную коллекцию памятников русского искусства, выстроил на свои деньги здание музея на Грузинской улице, а затем в 1905 г. подарил его Историческому музею с собранием насчитывавший около 24 тыс. предметов! Его брат Сергей Иванович собрал замечательную по полноте коллекцию современной западноевропейской живописи, ставшую позже украшением Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.      Основу крупнейшего в мире музея русского искусства — Третьяковской галереи составила коллекция купца Павла Михайловича Третьякова, переданная им в 1892 г. в дар Москве. Крупный железнодорожный промышленник Савва Иванович Мамонтов, человек разносторонне одаренный, большой знаток и ценитель искусства, создал в своем имении Абрамцево своеобразный творческий кружок, объединявший таких талантливых мастеров русского искусства, как В. Д. Поленов, М. А. Врубель, В. М. Васнецов, В. А. Серов и другие. На сцене Частной оперы в Москве, основанной на средства Мамонтова, расцвел гениальный дар Ф. И. Шаляпина.      К сожалению, Октябрьская революция 1917 г. разрушила сложную систему благотворительности, заменив ее унифицированной сетью государственных заведений. С уничтожением частной собственности по-гибло как явление и меценатство. Многие благотворители и меценаты в одночасье стали нищими или же были вынуждены эмигрировать. Большинство же из оставшихся охраняли свои собрания вплоть до их на-ционализации.      В 1920 — 1930 гг. почти все частные музеи, завещанные городу и стране, вопреки воле бывших владельцев были ликвидированы и их коллекции вошли в состав крупнейших музеев.       Лишь с конца 1980-х гг. в стране стали создаваться политические и социально-экономические условия для возрождения забытых традиций .милосердия и меценатства, и ныне появляются новые предприниматели, жертвующие на реставрацию и сооружение храмов, поддержку науки,; культуры и искусства, здравоохранения, издательскую деятельность. В Москве работает Музей частных коллекций, созданный по инициативе известного собирателя произведений искусства И. С. Зильберштейна.

 

 

                             Феномен меценатства

 

 

     Феномен меценатства был широко распространен в дореволюционной России, его анализу посвящено большое число книг и статей. Изучение этого явления шло преимущественно по части исторической: исследовались биографии въедающихся меценатов и благотворителей, оценивались масштабы и направления их вложений в сферу культуры, вскрывались последствия этих решений. В тени осталась, однако, их экономическая философия, то есть нравственная подоплека принимаемых финансовых решении. В частности, лишь очень немногие исследователи рассматривали религиозные корни русского меценатства, большинство же ученых, особенно в советский период, "забывали", что большинство русских меценатов рубежа XIX - XX вв. были христианами - православными или старообрядцами.      Одним из первых шагов в направлении раскрытия экономической философии меценатства стала статья С. Щербатова в русском эмигрантском журнале "Современные записки" за 1938 г . После второй мировой войны много внимания уделил этому вопросу П. Бурышкин . В наше время специальные монографии на эту тему издали А. Боханов  и Н. Думова .      В особую группу можно выделить обширную сферу исследований, посвященных деятельности отдельных русских фамилий, как дворянских, так и купеческих. Их меценатство рассматривалось, как правило, в качестве составной части благотворительной деятельности. Имеются, например, работы по меценатской и коллекционной деятельности таких дворянских родов, как Шереметьевы, Барятинские, Юсуповы, Мещерские, Тенишевы и другие. Из купцов наибольшее внимание историков привлекли Алексеевы, Бахрушины, Морозовы, Рукавишниковы, Третьяковы, Солдатенковы, Солодовниковы и др. В этой работе хотелось сделать попытку провести экономический анализ меценатства, насколько последний возможен в аспекте известного исторического материала, так как именно меценаты являлись попечителями детских домов, приютов, больниц. Именно благодаря им существовали многие из учреждений такого типа.      Классическая рыночная теория, "работающая" в категориях А. Смита и Д. Рикардо, оказывается в тупике перед объяснением феномена меценатства. Дело в том, что экономист-рыночник рассматривает человека как "гомо экономикуса" - абсолютно эгоистического субъекта, стремящегося к максимизации прибыли. Сам же обмен рассматривается в рыночной теории как эквивалентный - на этом постулате строятся концепции цены, денег и т.д.      Вряд ли нужно доказывать, что подобная парадигма "огрубляет" хозяйственные действия любых экономических субъектов - человека, коллектива, предприятия. В своих поступках люди руководствуются не только материальными, денежными, но и духовными, нравственными соображениями. Если последние приобретают систематический, активный характер, то хозяйственная деятельность таких субъектов уже не может описываться в терминах рыночной экономической теории и эквива-лентного обмена. Возникает новая реальность, которая имеет иной понятийный аппарат. В 70-80-е годы западные социологи и экономисты описывали ее в терминах "неприбыльных организаций" (К. Раманатан), "неэгоистической экономики" (Д. Коллард), "неприбыльной экономики" (Б. Вейсброд), "субсидиарной экономики" (К. Боулдинг), "неприбыльных предприятий" (Р. Гасслер) и т.д. По своему происхождению эти концепции восходят к так называемой этической школе политической экономии, появившейся в России, Германии и Англии в XIX в. и объяснявшей хозяйственные действия индивидов нравственными мотивами, сочетанием эгоистических и альтруистических побуждений.      Только этическая экономическая теория, оперирующая как рыночными, так и внерыночными стимулами хозяйствующих субъектов, способна дать теоретическое обоснование феномену благотворительности и меценатства. Создание дееспособной экономической теории меценатства возможно лишь при ясном представлении о мотивах этих субъектов, о их роли в экономике и экономико-правовой базе их деятельности.

 

 

 

                       Мотивы меценатской деятельности

 

 

     При объяснении побудительных причин меценатства исследователи разделяются, как правило, на два лагеря. Марксисты, рыночники и другие специалисты материалистических убеждений объясняли действия меценатов стремлением получать социальные и налоговые льготы, чтобы улучшить тем самым свое материальное положение. Напротив, ученые, ориентированные на поиск духовных корней социальной активности хозяйствующих субъектов, склонны были указывать на религиозные, национально-патриотические, культурно-эстетические пружины меценат-ства. Кто же прав в этом споре?      По нашему мнению, в большинстве случаев действовали как эгоистические, так и альтруистические мотивы одновременно. Однако значение их было в каждом отдельном случае далеко не равнозначным. История русского меценатства показывает, что для тех или иных групп меценатов тот или иной стимул являлся преобладающим: он определял социальный облик данной группы меценатов и благотворителей. С этой точки зрения можно говорить о трех важнейших стимулах и соответственно трех группах русских меценатов конца XIX - начала XX вв.      Первый из них руководствовался, по всей видимости, религиозными побуждениями. Нормы православной нравственности, ставившей во главу угла христианскую благотворительность, помощь всем нуждающимся, преобладали в среде русского предпринимательства и купечества. Даже те богачи, которые не были глубоко верующими, вынуждены были отчислять значительные суммы на призрение бедных и помощь культуре из опасения быть отлученными от Церкви по обвинению в стяжательстве и других пороках.      Отметим особо, что многие русские предприниматели-благотворители происходили из старообрядческих семей, где детей воспитывали по древнему уставу благочиния - в строгости и послушании, в духе аскетизма и добролюбия. Так, миллионер-меценат, крупнейший русский издатель К. Т. Солдатенков (1818-1901) все детство провел в старообрядческой среде Рогожской заставы, а позже состоял членом Рогожской старообрядческой общины. Старую веру исповедовали и члены семьи Рябушинских - крупного клана купцов конца XIX - начала XХ вв. Сам факт принадлежности к православным и старообрядческим семьям не обязательно означал глубокую набожность тех или иных меценатов. Однако даже и в этом случае семейные традиции доброхотства сыграли, на наш взгляд, решающую роль в их меценатской деятельности.

 

 

 

 

 

     Вторым важнейшим побудительным фактором, деятельности меценатов был, бесспорно, их патриотизм, "русскость". Так, Л. Третьяков, по словам И. Репина, "вынес один на своих плечах вопрос существования целой русской школы живописи. Колоссальный, необыкновенный подвиг" .      С. Мамонтов создал в Москве, писал В. Стасов, "на свои собственные средства русскую оперу", оказав неоценимое влияние на все русское оперное искусство.      Издательская фирма К. Солдатенкова специализировалась на публикации сочинений крупных русских писателей - И. Тургенева, Н. Некрасова, А. Кольцова и др. Вместе с тем ведущие столичные меценаты активно коллекционировали и пропагандировали и западноевропейское искусство. И это не случайно; их патриотизм не мешал, а помогал правильно оценить достижения зарубежной культуры в их отношении к культуре российской.      Наконец, третья группа русских меценатов действовала, по-видимому, из желания получить социальные льготы и привилегии - чины, звания, ордена, дворянство. Этот вопрос достаточно полно был рассмотрен А. Бохановым, который правильно указывал, что "благотворительность часто открывала единственную возможность предпринимателям получить чины, звания и прочие отличия, которых иным путем (в частности, своей профессиональной деятельностью) добиться было практически нельзя" . Чины и ордена были, конечно, не самоцелью, - они давали возможность повысить сословный статус. Так, все ордена I степени и Владимира IV степени (с 1900 г. - III степени) давали возможность получить потомственное дворянство. С этой точки зрения очень характерна история предпринимателя-благотворителя Л. С. Полякова (он вносил большие суммы на Румянцевский музей и Музей изящных искусств), получившего орден Владимира III степени и Станислава I степени и добившегося на этом основании дворянства. Некоторые меценаты "заказывали" ордена и почетные звания в обмен на взносы: так, директора Московского филармонического общества в канун его 25-летия в 1903 г. в ходатайстве указывали, кому какая награда должна предназначаться: Д. Вострякову -орден Станислава I степени, Б. Вострякову - звание мануфактур-советника, К. Гутхейлю - орден Владимира IV степени и т.д. Но эти случаи были все-таки не типичны для русского меценатства: так, упомянутые директора МФО сыграли, как мы увидим ниже, важную роль в финансировании МХАТа, но при этом не выдвигали подобных условий.

 

 

 

                          Источники меценатских вложений

 

 

     Экономический анализ меценатской деятельности предполагает тщательный анализ источников благотворительных вложений. Деньги из воздуха не берутся, они, как правило, изымаются из торговой и промышленной сфер и переводятся в отрасли культуры и искусства. Проследить эти финансовые потоки довольно сложно, поскольку в условиях частной собственности на средства производства владельцы капитала, меценаты неохотно делятся с общественностью своими коммерческими тайнами. Тем не менее некоторые выводы здесь можно сделать из сопоставления торгово-промышленной деятельности меценатов и их благотворительной работы. Конкретные примеры показывают, что первоначальный капитал меценатов создавался их предками - дедами, отцами; молодое же поколение отчасти умножало наследство, отчасти давало ему другое назначение.      Так, родоначальником династии Бахрушиных был Алексей Федорович (1800-1848), основавший в Москве кожевенное производство и имевший трех сыновей - Александра, Василия и Петра, которые учредили в 1864 г. еще и суконную фабрику. Сын Петра - Алексей (1853-1904), стал известным коллекционером, завещавшим свое состояние Историческому музею, а сын Александра - Алексей (1865-1929), финансировал строительство театра Ф.А.Корша, созвал Первый в России Театральный музей - ныне Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина.      Отец К. Т. Солдатенкова торговал хлопчатобумажной пряжей и ситцами. После его смерти сын продолжил его дело, расширил его и стал пайщиком ряда крупных фирм, в том числе Никольской мануфактуры.      Отец Г. Г. Солодовникова вел мануфактурную торговлю на Украине еще в начале XIX в. Сам Гаврила Гаврилович был хозяином магазина "Пассаж Солодовникова" на Кузнецком мосту в Москве, банкиром, крупным землевладельцем.      Семья Третьяковых издавна торговала льняным полотном. К концу 40-х годов XIX в. Третьяковым принадлежало 5 лавок в торговых рядах между Ильинкой и Варваркой. В 50-х годах братья Павел и Сергей создали торговый дом под вывеской "Товарищество братья П. и С. Третьяковы и В. Коншин" В середине 60гХ годов им удалось построить несколько льняных фабрик на окраине Костромы и учредить "Товарищество Большой Костромской льняной мануфактуры" с капиталом в 270 тыс. руб. Это производство и стало базой их меценатства и благотворительности.      Династия Морозовых - текстильные фабриканты. В конце XIX в. они владели четырьмя фирмами - Товариществом Никольской мануфактуры "Саввы Морозова сын и Ко", Товариществом мануфактур "Викула Морозов с сыновьями", Компанией Богородско-Глуховской мануфактуры к Товариществом Тверской мануфактуры. Важнейшей из них была Никольская мануфактура - ныне Хлопчатобумажный комбинат имени К.И.Николаевой в Орехово-Зуево Московской области. Именно эту мануфактуру возглавил в конце ХIХ-начале XX вв. знаменитый Савва, она стала источником его баснословных доходов и пожертвований.      Отец и дядя Саввы Мамонтова были винными откупщиками. Отец, Иван Федорович, занимался откупом в Сибири - в Шадринске и Ялуторовске. В конце 40-х годов он перебрался в Москву, чтобы возглавить откупное хозяйство Московской губернии, В конце 50-х годов основал совместно с В. А. Кокоревым Закаспийское торговое товарищество, торговавшее шелком с Персией, а в 60-е годы строит Троицкую железную дорогу до Сергием- Посада, входит в руководство Общества. Московско-Ярославской железной дороги. Весь свой капитал и опыт Иван Федорович передал Савве, который после смерти отца стал директором Общества Московско-Ярославской дороги, продлил ее до Костромы и Вологды, получил концессию на Донецкую железную дорогу, которая была построена окончательно к 1882 г. Таким образом, уже к середине 80-х годов капитал Саввы Мамонтова, возникший из откупов, торговли шелком и железнодорожного строительства, начал искать новые сферы для вложений. И таким вложением стало искусство.

 

 

 

 

 

     Таковы наиболее характерные примеры, показывающие историю возникновения капиталов крупных меценатов. Сама меценатская деятельность представляла собой форму "переливания" средств из материально-производственного сектора хозяйства в культурно-художественный.

 

 

 

                         Меценаты-организаторы: К. Станиславский, С. Морозов и МХАТ

 

 

     Яркие образцы деятельности мецената-организатора дало русское театрально-концертное дело конца ХIХ-начала XX вв., прежде всего история знаменитого Московского Художественного театра. Данная тема уже получила освещение в книге Ю.Орлова . Мы попытаемся углубить изучение меценатского аспекта деятельности К. Станиславского и С. Морозова и предложить простейшую классификацию форм меценатства в связи с историей организации МХАТ. Как свидетельствует история, театральный меценат мог выступать в роли арендатора, учредителя, пайщика, антрепренера и арендодателя. Эти пять форм деятельности мы и рассмотрим.      Еще до создания МХАТ его основатель К. Станиславский получил опыт меценатства. В своих воспоминаниях он отмечал, что огромное влияние на него оказала деятельность П. М. Третьякава, К. Т. Солдатенкова, С. И. Щукина, А. А. Бахрушина: "И с какой скромностью меценатствовал П. М. Третьяков! Кто бы узнал знаменитого русского Медичи в конфузливой, робкой, высокой и худой фигуре, напоминавшей духовное лицо!  Добрым словом упоминал он и С. И. Мамонтова - создателя Русской частной оперы: ее художественные принципы и организационная форма была им подробно изучены еще в конце 80-х годов XIX в.

 

 

 

 

 

 

     В 1888 г. он сам выступил в роли мецената-арендатора. В конце этого года состоялось торжественное открытие Московского общества искусства и литературы (МОИЛ); Станиславский не только подготовил проект договора о создании МОИЛ, но и снял для него помещение в доме Гинцбурга на Тверской на три года за 26,1 тыс. руб.  Помимо аренды, он обязывался привести нанятое помещение в пристойный вид, обновить сцену и бутафорию, купить мебель и т.д. В ответ Общество принимало все эти траты на себя в виде долга, рассматривая их как бессрочный кредит, при неуплате годового взноса долг переносился "на следующие годы, пока он не будет окончательно погашен". Никаких прав для себя лично Константин Сергеевич в этом проекте не оговаривал за исключением приобретения всего имущества МОИЛ в случае прекращения его существования. Несмотря на такие льготные условия, предприятие фактически провалилось: уже в 1890 г. долги Станиславского так выросли, что встал вопрос о закрытии Общества. Но до этого не дошло; решили лишь резко сократить арендные расходы, переехав в маленькую квартирку на Поварской.      Такой печальный опыт пошел на пользу будущему делу. Когда во время знаменитой встречи 22 июня 1897 г. в "Славянском базаре", а затем в письме от 12 июля того же года В. И. Немирович-Данченко предложил К. Станиславскому повести дело "первые годы на свой собственный риск", через антрепризу, то последний ответил 19 июля, отказом: "Наученный горьким опытом, я дал себе слово; никогда не вести театральные дела за свой собственный риск, так как я не имею права этого делать, отчасти потому что я недостаточно для этого богат (мой капитал равняется 300000, которые все целиком находятся в деле), а, во-вторых, потому что я семейный человек...". Станиславский состоял пайщиком и содиректором фабрики товарищества "Владимир Алексеев", он хорошо знал экономическую философию московского купца-мецената и потому предложил создать не театральную антрепризу, а товарищество на паях: в первом случае, как он полагал, купцы "по принципу не будут ходить в театр, а во втором случае только из принципа отвалят кучу денег и пойдут В театр для поддержки "своего дела". Таким образом, Константин -Сергеевич отказывался стать меценатом-антрепренером, меценатом-арендатором, а предлагал Владимиру Ивановичу Немировичу-Данченко стать меценатами-учредителями, то есть взять на себя безвозмездный труд подготовки учредительных документов акционерного товарищества. И Немирович-Данченко уступил, хотя был не вполне согласен с этой идеей. Вскоре Станиславский показывает ему свой проект устава Акционерного общества "Национальных общедоступных театров", вторая редакция которого была сделана им еще в 1895 г. Уже в августе 1897 г. Немирович-Данченко делает на ней пометки, соглашаясь в принципе с моделью паевого товарищества. В данном проекте зафиксированы цели общедоступных театров, форма их учреждения, состав учредителей, а также капитал в 1 млн. руб. из 10 тыс. акций по 100 руб. каждая. Эти идеи были развиты Немировичем-Данченко чуть позже - в докладе "Московский общедоступный театр", прочитанном на заседании Русского технического общества 15 января 1898 г.". В нем получили четкое отражение три цели нового театра - предоставить для небогатых людей за невысокие цены удобные места, вывести сценическое искусство из рутины, дать возможность развиваться молодым силам, получившим театральное образование. Таким образом, Станиславский и Немирович-Данченко внесли интеллектуальный вклад в становление нового театрального предприятия, выступив в роли меценатов-учредителей.

 

 

 

 

 

     Но для создания нового театра требовались и меценаты-пайщики, способные внести первоначальный капитал. Попытки найти поддержку у миллионерши В. А. Морозовой, жены двоюродного брата С. Морозова, а также у других крупных московских купцов не дали результата; без ответа осталось и обращение за помощью в Московскую думу. И здесь остроумный ход нашел Немирович-Данченко, который, хорошо изучив философию купцов-меценатов, знал, что в "московской культурной жизни частная инициатива всегда старалась найти себе опору в каком-нибудь покровительстве". Преподавая в Музыкально-драматическом училище при Московском филармоническом обществе, находящемся под покровительством великой княгини Елизаветы Федоровны, Владимир Иванович тонко использовал высокую публичную оценку своего труда княгиней и сумел привлечь на свою сторону богатых предпринимателей, состоявших директорами Московского филармонического общества. Уже 10 апреля 1898 г. договор об учреждении общедоступного театра был подписан 10-ю пайщиками. Самые крупные вклады были сделаны К. С. Станиславским и С. Т. Мороэовым - по 5 тыс. руб., а В. И. Немирович-Данченко вошел "личным трудом". В числе пайщиков оказались также 5 богатых директоров Общества - Д. Р. Востряков, Н. А. Лукутин, Н. А. Прокофьев, К. К. Ушков и К. А. Гутхейль, а также член Попечительского совета этого же общества К.В.Осипов: их суммарный вклад составлял 13 тыс. руб. Общий капитал будущего театра возрос до 28 тыс. руб., что было достаточно для начала дела. Примечательно, что контракт был заключен "на основаниях приложенной к сему договору брошюры В. И. Немировича-Данченко "Московский общедоступный театр". Таким образом, идеи меценатов-учредителей Станиславского и Немировича-Данченко воплотились в форме модели, не имевшей аналогов, - это было акционерное общество без акций, паевое товарищество: из 10-ти пайщиков только 2 представляли сам театр, 8 других были посторонними лицами, собственно меценатами-пайщиками.      В числе пайщиков значилось фамилия С. Морозова - человека, которому, по выражению Станиславского, "суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью...". Почему появилась необходимость в капитале Морозова? Ответ на этот вопрос содержится в таблице

 

 

 

 

 

     Уже первый сезон МХАТ закончил с дефицитом в 38,9 тыс. руб. Часть этого дефицита была покрыта запасным капиталом в 28 тыс. руб., кроме того; Станиславский отказался от жалованья директора и главного режиссера, что дало еще 7 (2 тыс.; положение оставалось, однако, тяжелым. Оно еще более ухудшилось в третьем сезоне, когда расходы подскочили почти на 100 тыс. руб., а дефицит возрос почти до 80 тыс. руб. Не помогло и повышение цен на билеты, которое увеличило сборы, но зато поставило под угрозу главный принцип театра - общедоступность. И в этот момент Савва Морозов спас театр.      Морозов принял на себя функции мецената-антрепренера. Первые четыре сезона он являлся самым крупным пайщиком и, кроме того, покрывал отмеченные выше дефициты. В пятом сезоне, когда истек первоначальный трехгодичный контракт, он составил новое трехлетнее "Условие" между пайщиками МХАТ, согласно которому формировалось новое "Товарищество на паях из 15 пайщиков с капиталом в 65 тыс. руб., где самому Морозову принадлежал самый крупный пай в 14,8 тыс.руб., другие же пайщики кредитовались им на весьма льготных условиях. Он оставил за собой должность председателя Правления и право общего контроля за всем ходом дела. Субсидирование же театра он предполагал осуществить в следующей форме: Морозов брал обязательства арендовать дом Лианозова в Камергерском переулке, перестроить сцену и зал под 1200 мест, а затем передать все помещение театру на 3 года с арендной платой 15 тыс. руб. Все свои обязательства меценат выполнил. Театр был перестроен им в фантастически короткий срок - не более чем за полгода, с апреля по октябрь 1902 г., то есть как раз к началу пятого сезона. Ремонт обошелся дорого - в 350 тыс. руб., но в ходе его были осуществлены такие технические нововведения, о которых не задумывались в лучших театрах Запада, - вращающаяся сцена, огромный люк, контррампа, особая, осветительная система, управляемая "электрическим роялем", и даже индивидуально оборудованные гримуборные! Успех превзошел все ожидания: в пятом и шестом сезонах театр не только поднялся на новую творческую ступень, но и добился положительного сальдо баланса. Треть полученной прибыли распределялась, по "Условию", между пайщиками как дивиденд, остальная часть пополняла оборотный капитал. Расчет мецената-антрепренера оказался верным: Морозов спас МХАТ от финансовой катастрофы.

 

 

 

 

 

 

     Однако победа С. Т. Морозова содержала в себе зерно и его будущего поражения. Назревал его разрыв е МХАТ. Впервые это проявилось 8 участившихся конфликтах мецената с В. И. Немировичем-Данченко, в охлаждении его отношений с другими пайщиками, в желании Морозова поддержать М. Ф. Андрееву, которая подала в феврале 1904 г. заявление об уходе из театра. Внутренняя причина разрыва была, однако, в другом -усугублялось противоречие между претензиями мецената-антрепренера на единоличное руководство организационной стороной МХАТ и внутренними законами паевого товарищества, каким и был театр на самом деле. Этот конфликт прорвался 21 апрели 1904 г., когда Немирович-Данченко послал Савве Тимофеевичу проект нового Товарищества для продолжения дела Московского Художественного театра с 15 июня 1905г.: в этом проекте форма товарищества признавалась более предпочтительной, нежели антрепренерская, и Морозову места в нем не нашлось.      Савва ответил сначала полным отказом от участия в деле, но после уговоров выдвинул встречные условия, по которым соглашался на роль мецената-арендодателя. В письме к В. И. Немировичу-Данченко от 30 апреля 1904 г. он сообщил о повышении арендной платы с 15 тыс. до 25 тыс. руб., что, однако, свидетельствовало лишь об уменьшении субсидии, но не о прекращении ее: учитывая, что затраты на перестройку театра составляли 350 тыс. руб., а срок погашения этой суммы определялся в 9 лет из 4% годовых, Морозов полагал, что полная арендная плата должна была бы составить 40 тыс. руб. Меценатская субсидия составляла, таким образом, 15 тыс. руб. Осенью, 29 ноября, С. Т. Морозов в письме к К. С. Станиславскому и А. А. Стаховичу предложил рассматривать свой пай в 14,8 тыс. руб. либо как заем для Товарищества с обязательством последнего начислять процент, либо как паевой взнос с правом получения на него дивиденда. Все эти предложения были приняты МХАТ, что и было закреплено в "Условии" между 13-ю пайщиками театра и меценатом-арендодателем С. Т. Морозовым от 5 января 1905 г. В нем арендная плата повышалась до 53 тыс. руб. в год, но при этом Морозов брал на себя расходы по страховке, водо- и электроснабжению здания. По сути, договор свидетельствовал о превращении мецената в коммерческого субарендатора, снимающего дом Лианозова для сдачи его в наем Товариществу в целях покрытия убытков от перестройки и получения прибыли. Казалось, меценатский проект Саввы рухнул.      Но судьба распорядилась иначе. Смерть Саввы, последовавшая 13 мая 1905 г., то есть спустя 4 месяца после подписания последнего "Условия", освобождала МХАТ от мучительных выплат долга: уйдя из жизни, Морозов оставил театру свой капитал. Поэтому для потомков он остался не арендодателем, а меценатом, благотворителем, чем и заслужил вечную память.

 

 

                      Меценаты-коллекционеры: братья Третьяковы и их галерея

 

 

     Деятельность братьев Третьяковых в контексте истории русского художественного собирательства конца 19 -начала 20 вв. достаточно полно рассматривалась в монографии, выпущенной в Ленинграде в 1981 г.       К началу 19 столетия относится первая попытка организовать первую русскую художественную галерею - Русский музеум. Его основатель - П. П. Свиньин (1787-1839) - был вынужден в 1829 г. распродать свою уникальную коллекцию из-за денежных затруднении. Предложение Свиньина, сделанное государственной казне в 1829 г., не встретило сочувственного отклика, а в 1834 г. император отказал собирателю, разре-шив ему продать коллекцию за границу. Уже после смерти коллекционера часть его картин приобрела Академия наук, часть вошла в коллекцию Ф. И. Прянишникова, а в конечном счете - в Третьяковскую галерею. Но все это произошло помимо воли владельца коллекции.      Аналогичную судьбу имело и художественное собрание Н. Д. Быкова (1812-1884), которое начало складываться в 30-х годах XIX в. После смерти владельца оно было поделено между наследниками и в значительной своей части распродано с аукциона в октябре 1884 г. Хотя часть собрания Быкова перешла в Третьяковскую галерею и некоторые другие музеи, коллекция как целое перестала существовать.      Иная, более счастливая, судьба ожидала картинную галерею Ф. И. Прянишникова - министра, члена Государственного совета, сделавшего очень много "для облегчения горемычной участи наших художников". Его галерея - единственное русское частное художественное собрание, приобретенное казной: оно было куплено в 1865 г. за 70 тыс. руб. и оставлено Прянишникову в пожизненное владение. Через 2 года оно было присоединено к собранию Академии художеств, а чуть позже - передано в дар Московскому публичному музею. Подобная заинтересован¬ность правительства объясняется не только высоким художественным значением этой галереи, но и, вероятно, высоким общественным положением ее основателя - Ф. И. Прянишникова, однако, не ставшего меценатом: он продал свою коллекцию государству, следовательно, реализовал значительный материальный интерес.      До сих пор речь шла о петербургских собирателях. Московские коллекции имели схожую судьбу. Еще в мае 1810 г. по завещанию князя А.М.Голицына была открыта картинная галерея при Голицынской больнице - первый в России публичный художественный музей. Но уже через 6 лет ее наследник - князь С. М. Голицын - принял решение продать ее, чтобы вырученные деньги употребить на расширение больницы.      Потерпел неудачу на этом поприще и известный московский купец-собиратель В. А. Кокорев (1817-1889). Галерея создавалась им на свои личные средства и задумывалась очень широко - как музей старой и новой, русской и западноевропейской живописи. Галерея помещалась в особняке в Большом Трехсвятительском переулке, оборудованном по последнему слову музейной техники и ставшем первым специальным зданием в Москве. Но в результате финансовых неурядиц Кокорев был вынужден продать его и в 1864 г. перевести галерею в свой особняк на Софийской набережной. С этого момента он начал распродавать коллекцию. В 1866 г. он обратился с предложением в Министерство императорского двора купить часть коллекции, в 1869 г имел аналогичные переговоры с П. М. Третьяковым, а в следующем году - с наследником престола Александром Александровичем. Покупатели сделали ряд приобретений, но от "оптовых закупок" отказались. Остатки собрания были распроданы наследниками В. А. Кокорева в 1890-1910 гг., причем многие ценные работы ушли за бесценок.      Иной оказалась судьба коллекции К. Т. Солдатенкова (1818-1901) -крупнейшего частного собирателя второй половины XIX в., происходившего из среды купцов-старообрядцев Рогожской заставы. Уже в 60-е годы XIX в. его галерея, размешенная в богатом и знаменитом доме Солдатенковых на Мясницкой, стала художественной достопримечательностью столицы. В 90-х годах, к концу жизни перед Солдатенковым встала та же проблема, что и перед большинством русских коллекционеров: что делать со своим собранием? Он решил этот вопрос иначе, чем предшественники, завещав свою обширную библиотеку и около 300 живописных произведений, в том числе 230 русских картин, Румянцевскому музею. Таким образом, в лице Кузьмы Терентьевича Соддатенкова мы видим одного из первых классических русских меценатов, создавших коллекцию и бескорыстно, по завещанию, передавших ее обществу. Солдатенков потерпел неудачу лишь в одном - ему не удалось создать собственной галереи, которая смогла бы обессмертить его имя. Эта удача выпала на долю братьев Третьяковых, явивших миру высочайший образец- русского меценатства.

 

 

 

 

 

 

 

     Экономическая философия меценатов Третьяковых лучше всего проявилась в их завещаниях. Первое завещательное письмо Павла Михайловича было написано им в возрасте 28 лет, 17 мая 1860 г. в Варшаве. Из всего принадлежащего ему капитала в 266 тыс. руб. Павел Михайлович завещал отдать 150 тыс. руб.- на устройство в Москве "художественного музеума или общественной картинной галереи". Входная плата в галерею должна была составлять 10-15 коп. серебром, причем сборы, по мысли завещателя, должны были "откладываться в запасный капитал галереи и приращиваться процентами, сколько можно выгоднее". Треть от общего капитала Третьяков предполагал потратить на закупку коллекции Ф. Прянишникова, которая должна была соединиться с третьяковским собранием и образовать ядро галереи. На большую часть оставшейся суммы должно быть организовано "общество любителей художеств, но частное, не от правительства, и главное, без чиновничества": это общество должно было в будущем управлять галереей, купить для нее дом, приобретать новые произведения и т.д.      Через 28 лет, 16 ноября 1888 г. свое завещание пишет Сергей Михайлович Третьяков. В нем он присоединяется к брату в его решении передать Московской городской думе дом Третьяковых и находящуюся в нем коллекцию, но на условиях Павла Михайловича; кроме того, Сергей Михайлович дарил Московской городской управе 100 тыс. руб., проценты с которых должны были использоваться для закупки произведений русских художников в целях пополнения коллекции. Это завещание было оглашено через 4 года - 25 июля 1892 г., когда скончался Сергей Михайлович; через месяц Павел Михайлович пишет заявление в Московскую городскую думу, в котором подтверждает совместное с братом решение о передаче собрания Москве и выдвигает ряд условий Думе: сохранить за своей семьей право использовать жилые помещения в доме, оставить за собой место пожизненного попечителя галереи, обеспечить бесплатное посещение галереи не менее 4-х раз в неделю и пр. Всего две недели потребовалось, Думе, чтобы принять дар на условиях мецената: галерея стала государственной, но в названии сохранила память о создателях - стала Третьяковской.      Через 4 года, 6 сентября 1896 г., незадолго до смерти Павел Михайлович пишет второе и последнее завещание, в котором вносит "сто тысяч рублей для употребления процентов на ремонт Галереи, сто двадцать пять тысяч рублей на приобретение на проценты с этой суммы живописных и скульптурных художественных произведений для пополнения коллекции..." Через 8 месяцев, однако, меценат делает приписку к завещанию, направляя указанную сумму в 125 тыс. руб. не на пополнение собрания, а "на ремонт и содержание галереи, совместно с суммою выше сего назначенною".      В чем же особенности меценатства братьев Третьяковых, какова их экономическая философия? Они вынесли на своих плечах и сохранили для потомков русскую национальную школу живописи, совершив этим, как уже говорилось, "колоссальный, необыкновенный подвиг". В отличие от своих предшественников они с самых первых шагов отказались от использования коллекции в коммерческих целях, - ими была поставлена цель подарить ее Москве, России. Собирание произведений русского изобразительного искусства практиковалось и до них, - достаточно вспомнить коллекции Свиньина и Прянишникова, но только Третьяковым удалось собрать целостную, представительную, всестороннюю, характер-ную коллекцию. Завещав ее Москве, они повторили шаг Солдатенкова, но в отличие от него создали собственную галерею, обессмертив свое имя и дело.      Вместе с тем это деяние русских меценатов не следует чрезмерно идеализировать, - ведь они были предпринимателями, людьми с практической сметкой. Их взгляды прошли сложную эволюцию, которую легче всего проследить, сопоставляя завещания братьев Третьяковых. В первоначальном замысле "музеум" должен был быть исключительно общественным, в окончательном варианте - общественно-государстве-нным, находящимся под контролем Московской думы, нос выполнением ряда ограничительных условий: всем делом должен был руководить общественный попечитель, состав коллекции должен был остаться постоянным, помещения галереи не могли сдаваться в аренду и т.д. Эта модель была разработана Павлом Михайловичем в 1860-1888 гг., ибо уже в завещании Сергея Михайловича она зафиксирована вполне определенно,: Вопрос об увеличении коллекции так и не был решен Павлом Михайловичем: позднейшая приписка о переадресовке 125 тыс. руб. была сделана, по мнению специалистов, под влиянием неудовлетворенности завещателя современным ему состоянием русского искусства конца 90-х годов XIX в.; Третьяков боялся формалистических тенденций, которые, как он думал, несут угрозу целостности коллекции.

 

 

 

 

 

     Продуманность плана Третьяковых, их бескорыстие и патриотизм обусловили успех их проекта. В Положениях об управлении галереей, утвержденных Московской думой в июне 1899 г. и в октябре 1904 г., все пожелания братьев касательно попечителей и организации работы музея были учтены. Позже, в 1913-1916 гг., новый попечитель И. Э. Грабарь несколько изменил экспозицию, галерея пополнилась новыми произведениями, здание подвергалось реконструкции, но главная идея Третьяковых осталась - в Москве работала общественная русская национальная галерея. В наши дни, когда перед руководством галереи появляется соблазн повысить входную плату или включить в состав коллекции чужеродные произведения, следует чаще обращаться к завершениям основателей галереи: их экономическая философия, как мы надеемся, поможет определить облик настоящей и будущей Третьяковки.

 

 

 

 

 

     Подводя итог нашему исследованию экономической философии великих русских меценатов конца ХIX - начала XX вв., отметим их решающую роль в развитии отечественного предпринимательства и культуры. По своему характеру - это фигуры трагические: передача огромных сумм из коммерческого сектора в некоммерческий бросала вызов миру бизнеса и законам рыночной экономики, а это неизбежно влекло за собой зависть, насмешку, остракизм со стороны коллег-предпринимателей, а иногда - опасность разорения. Даже мир культуры и искусства не всегда правильно принимал и оценивал эти жертвы: ведь для получения даров надо было, как вспоминал В. И. Немирович-Данченко, "унижаться в гостиной... людей, которых мы, говоря искренно... не уважали, - ни их, ни их капиталов". И меценаты чувствовали этот холод, но лучшие из них все-таки шли на жертвы из интересов культуры в целом, ее будущих творцов и исполнителей. И это был правильный выбор: благодарные потомки, посещающие галереи и театры, библиотеки и музеи, созданные на средства старых меценатов, иногда вспоминают людей, которые взяли на себя тяжелый крест и понесли его, чтобы "стать совершенными".

 

 

Ведомственные учреждения императрицы Марии: губернское попечительство детских приютов

 

 

     Милосердие и добродетельность издревле составляли важную часть русского самосознания. Принятие христианства на Руси поставило благотворительность на более высокую ступень, придав ее, прежде всего системность и идеологическое обоснование. Доказательством этому может служить появившееся в 16 веке теория "Святой Руси", одним из постулатов которой является, то, что для достижения Царства Божия необходимо постоянно творить благо по отношении к сирым да убогим этого мира. Однако развитие благотворительности на Руси, а позже в России, нельзя полностью ставить в заслугу православной церкви, церковь лишь сумела использовать черты того народа, который нам известен под названием -"Русского", и здесь не важно, то, что достаточно весомую часть его составляли не славяне. Достаточно суровые климатические условия, безграничность пространств, набеги враждебных племен побуждала к такой форме общежития которая нам известна под названием "Вервь".      Представители всех сословий принимали живое и деятельное участие в повседневном попечительстве о страждущих. В истории благотворительности на Руси можно выделить два основных периода, во-первых период - период допетровской Руси, основным характеризующим его признаком является достаточно слабое участие государства в благотворительных актах. Русские князья, цари совершая акты благотворения, выступали не как олицетворение государства, а как частные лица. Вторым периодом являлся период с Петровских времен и вплоть до событий 1917-18 гг. Данный период характеризуется доминирующей ролью государства в деле благотворительности, обусловливалось, поначалу потребностями строящейся Российской империи, а потом спецификой ее существования, в качестве второй особенности этого этапа можно выделить ужесточение отношения со стороны официальных лиц к страждущим. В данной главе делается попытка вкратце осветить вопрос становления системы благотворительных учреждений на Псковской земле, на примере детских приютов.

 

                            История образования детских приютов в России

 

 

 

     С 70-х годов 18 века в администрации каждой губернии особое место занимал Приказ общественного призрения, в ведении которого входили образовательные, медицинские, а также и благотворительные учреждения. Председателем Приказа общественного призрения являлся сам губернатор. Также в его состав входили предводитель дворянства, Городской голова, 6 представителей от дворянства, купечества и государственных крестьян, Приказ находился в подчинении МВД и Сената. Однако, не смотря на, то, что государство стало забирать под свой контроль благотворительные учреждения и все связанное с ними, большой вклад в дело помощи нуждающимся продолжали вносить монастыри, при которых в 18 веке стали массово открываться детские приюты. Вносили свою лепту в дело благотворительности и первые русские крупные про мышленники, так в 1837 году, в Санкт-Петербурге, на средства П. Г. Демидова был открыт первый в России немонастырский приют. Спустя год согласно приказу Николая I было учреждено Главное попечительство детских приютов под Высочайшим покровительством императрицы, а 27 декабря 1839 года, был утвержден разработанный попечительством Положение о детских приютах. Согласно положению, в приютах предоставлялось временное убежище и начальное образование малолетним детям.

     В 1840 году, в апреле месяце председатель Главного попечительства Григорий Александрович Строганов, рекомендовал всем губернаторам проявить инициативу и устраивать детские приюты. Так к 1843 году в одной столице России было открыто 12 приютов.  

 

                    Псковский детский приют Святой Ольги

 

 

     В Пскове первый детский приют был открыт в 1844 году. 15 марта 1844 года генерал-майор Федор Федорович Бартоломей обратился через "Псковские губернские ведомости" со специальным "Приглашением на благотворительность имеющегося открыться детского Приюта", помимо этого в нем сообщалось, что по его ходатайству, императрица 31 января 1844 года присвоила первому предполагаемому приюту в Пскове наименование Псковского приюта "Святой Ольги Российской", в память о княгине Ольге, родившейся в окрестностях Пскова. Также Императрицей Александрой Федоровной был сделан денежный дар для будущего приюта в размере 300 рублей. Непосредственное покровительство приюту оказывала княжна Ольга Николаевна, дочь Николая I.      Наглядный пример помощи будущему приюту со стороны царствующих особ, а также и обращение губернатора ко всем сословиям и должностным лицам оказали свое действие, оперативно было собранно более 3 тысяч рублей. Оказал помощь в организации приюта и выходец из Псковской губернии, В. Г. Жуковский (государственный, общественный деятель, промышленник и благотворитель). Им было передано на нужды приюта 1000 рублей ассигнациями и в будущем им было обещано ежегодно передавать по 100 рублей ассигнациями.      11 июля 1844 года в зимнем кафедральном Благовещенском соборе , там где был Ольгинский предел, архиепископ Псковский и Лифляндский Нафанаил 1-ый Павловский, в присутствии всего губернского начальства отслужил божественную литургию, приурочив тем самым открытие приюта ко дню памяти Св. Ольги. После богослужения архиепископ совершил освещение помещений приюта. Воспитанников угостили праздничным обедом. Почетные гости, провозгласив тосты за здравие Императорского дома и благоденствия первого в Пскове приюта, и одновременно сделали новые пожертвования.      В дальнейшем Ольгинский детский приют, существовал на пожертвования состоятельных псковичей. Руководство приютом в первые годы своего существования проводилось на общественных началах, созданным для этих целей местным попечительством. Первой попечительницей приюта была назначена Елена Михайловна Бартоломей (супруга губернатора), а директором - правитель канцелярии губернатора Константин Иванович Пинабела. С 1858 по 1859 гг. попечительницей приюта была Варвара Степановна Перовская (мать Софьи Перовской), супруга вице-губернатора Льва Перовского.      При открытии, в приют было принято 40 детей, из них 31 девочка и 9 мальчиков. Однако с 1863 года, в приют принимались только девочки. На тот момент пенсионерки жили в приюте до 12 лет. Носили воспитанницы ситцевые платья и белые платья. А остальные, приходящие дети могли посещать приют до 16 лет. По существу они только ночевали у родителей, а весь день они проводили в приюте, где они получали еду об образование. Обучение воспитанниц проводилось по программе начальной 3-ех летней школы. Особое внимание при обучении уделялось рукоделию. Воспитанницы шили белье для приюта, а с 1863 года, они стали принимать и частные заказы горожан.      Основной задачей руководства приюта, помимо воспитания воспитанниц, было изыскание денежных средств на содержание приюта. Помимо акций по сбору частных пожертвований, проводились концерты, благотворительные спектакли, который приносили доход в размере 200-300 рублей, проводились также и лотереи, вещи для которых жертвовались Псковичами. Трудные времена для приюта наступили в 60-70 гг. 19 века, когда резко сократился объем денежных пожертвований, но благодаря усилиям администрации приюта ситуацию удалось выправить. И с конца 1872 года, у приюта появились постоянные жертвователи, которые обязывались ежегодно вносить сумму в размере не менее 100 рублей и получали взамен звание почетных членов попечительства.      В первые годы своего существования приют размещался в арендованном доме мещан Литвиновых на Сергиевской улице. В 1848 году попечительством был приобретен за 2500 рублей дом. Это был одноэтажный деревянный дом с пристройками и садом. Несколько позже был приобретен другой, двухэтажный дом. В 1905 году в ведении Псковского Губернского Попечительства детских приютов находился не только старейший Псковский приют Святой Ольги под непосредственным покровительством Их императорских Величеств, (Марии Александровны, Марии Федоровны), открытый в 1844 году, и вне губернского города надзору Попечительству подлежали Торопецкое Уездное попечительство, открытое в 1860 году, Холмское Уездное Попечительство, открытое в 1867 году Порховское Уездное Попечительство, открытое в 1900 году. И как, и раньше, Губернское Попечительство, заботилось о материальном и духовном развитии, находившегося под их опекой Псковского детского приюта Св. Ольги, как и в предшествующие годы, приют был исключительно девичий. На полном содержании приюта было 40 девочек, остальные - 91 воспитанница, были приходящими. Надо заметить, что численность пенсионеров приюта на протяжении десятилетий, начиная с 1844 года оставалась неизменной, и составляла - 40 воспитанниц, но с 1872 года их число было увеличено до 60.      В школе приюта преподавались: 1. Закон Божий 2. Русский язык 3. Церковно-славянский язык 4. Чтение 5. Арифметика 6. Хоровое пение      Как и раньше большое внимание при организации учебно-воспитательного процесса уделялось обучению рукоделью, садово-огородным работам.      Весь распорядок дня приюта находился под постоянным наблюдением попечительницы приюта, супруги губернатора, графини Екатерины Николаевны Адлерберг и ее помощницы, супруги отставного генерал-майора Софии Карловны Ушаковой. Хозяйственной частью занимался директор приюта, псковский купеческий племянник, Илья Александрович Сафьянщиков. За состоянием здоровья воспитанниц следил врач, статский советник, Людвиг Цезаревич Бялоблоцкий (причем безвозмездно) . Содержание каждой воспитанницы обходилось в год - 127 руб. 50 коп, а каждой приходящей - 12 руб. 50 коп. Суточное пищевое довольствие составляло 9 копеек на каждую воспитанницу.      29 мая 1905 года праздновалось 25-летие со дня принятия Ее Императорским Величеством Государынею Императрицею Мариею Федоровною под Августейшее Свое Покровительство Ведомства учреждений Императрицы Марии, совершением благодарственного господу богу молебна в присутствии председателя попечительства и их почетных членов, служебно-админстративного персонала приюта и призреваемых детей, к которым обратился законоучитель приюта, протоирей Александр Петрович Королев, прочувствованным словом. А на имя императрицы была отправлена телеграмма с выражением верноподаннейших чувств от всех присутствующих, и на которую ее Императорской Высочество удостоила графа Александра Васильевича Адленберга высокомилостивым ответом.       Этот юбилейный праздник вызвал благодарные воспоминания о светлых страницах из исторического прошлого, со стороны членов Псковского Губернского Попечительства, Ольгинского приюта. Ведь много обязан приют в деле своего развития, преуспевания высокогуманным трудам и заботам бывших попечительниц приюта - графини Е.К. Пален (с 1864 г. - по 1868 г.) и баронессы Л.H. Икскуль-фон-Гильденбандт (с 1886 г. - по 1888 г.). Впоследствии, вышеназванные лица стали пожизненными членами Попечительства, по ходатайству Псковского Губернского Попечительства детских приютов перед императрицей и с ее благословения.      На протяжении всего времени существования приюта постоянно поступали пожертвования, в том числе и в 1905 г., например поступило значительное денежное пожертвование (по духовному завещанию умершей вдовы Коллежского Секретаря Анны Карловны Матвеевой) в виде пяти временных свидетельств 5% государственного займа 1905 г. на нарицательную сумму 3300 руб. И в наличных деньгах на сумму 39 руб. 70 коп. самыми крупными статьями дохода, как и в прежние годы служили: 1. Получение процентов с капиталов Попечительства. 2. Сборы к праздникам Рождества Христова и Св. Пасхи. 3. Годичные взносы почетных членов. 4. Субсидии Псковских Губернского и Уездного Земств на содержание стипендиаток и на устройство учебной части в приюте.       Как указывалось выше, Ольгинский приют размещался в двухэтажном деревянном доме на каменном фундаменте, с высокими белыми комнатами, и как, первые здания приюта, он находился в том же квартале, на правой стороне Сергиевской улицы, между Ивановской и Стенной. В настоящее время, это место занимает дом № 15 по Октябрьскому проспекту, протянувшийся от улицы Гоголя до Свердлова.      В годы первой мировой войны приют переживал трудные времена, и был эвакуирован в сентябре 1915 в Новгород, но уже в ноябре 1916 года, его перевели обратно в Псков.

 

 

                             Торопецкий детский приют Святой Ольги

 

 

     6 декабря 1860 г. в уездном городе Торопце был открыт еще один детский приют Св. Ольги. Детский приют был открыт на завещанные для этой цели статским советником В. Л. Нефедьевым капитал. Размещался приют на втором этаже каменного двухэтажного дома, который также принадлежал ему. В приюте воспитывались исключительно одни девочки в возрасте от 3 до 12 лет. Приют существовал на проценты с основного капитала учредителя, и с капитала, который образовался от лотереи и пожертвований частных лиц в сумме 3200 рублей, а также проценты с капитала в размере 3600 рублей, пожертвованного в 1903 году капитаном 2-го ранга Владимиром Николаевичем Скворцовым и вдовой капитана 1-го ранга Н.Н. Киселевой на содержание двух стипендиаток им. Л.Н. Скворцовой. Помимо этого, имелся капитал в 1000 рублей, пожертвованный в 1891 году потомственным почетным гражданином Петром Петровичем Калашниковым предназначенный для покупки на проценты с него швейной машинки для одной из выпускниц приюта. Все выше перечисленные капиталы хранились в Псковском Губернском Попечительстве детских приютов. Местная Уездная Земская Управа ежегодно выделяла на содержание приюта 300 рублей, также Торопецкое Городское Общество отпускало средства для содержания 4 воспитанниц .      В 1905 году в приюте содержалось 11 девочек, на полном содержании, и 37 девочек приходящих. Из приходящих, 17 девочек обучались за плату, которая составляла 12 рублей в год.      Ежедневное содержание каждой из воспитанниц обходилось приюту в 18 копеек. Годовой бюджет приюта составлял 737 рублей в год.      Законоучителем священником в приюте был священник местной Благовещенской церкви - Николай Прокопьевич Князев, смотрительницей приюта являлась Наталья Тимофеевна Григорьева, а ее помощницей бала Варвара Федоровна Григорьева. В учебном процессе применялись различные методики, так, к примеру, обучение грамоте организовывалось по методу Тихомирова, правописанию по методу Некрасова, Закону Божьему - Чельцова. Учебный процесс шел согласно утвержденной Министерством Народного Просвещения программе для народных начальных училищ. Основное внимание при обучении отводилось формированию и развитию у воспитанниц навыков ведения домашнего хозяйства. Для успешно осваивавших учебные премудрости были предусмотрены поощрения, так, к примеру, одна из выпускниц была награждена за свои успехи в обучении швейной машинкой.      Воспитанницы по окончании курса обучения передавались на попечение родителей или заменяющих их лиц. В заключении хотелось бы упомянуть, о том, что в рассматриваемое время в Псковской губернии существовали и другие приюты под покровительством императрицы Марии, так, к примеру, имелся Холмский "Кушелевский" детский приют, открытый 1 января 1867 года на средства пожертвованные холмским помещиком, майором от кавалерии в отставке Лукою Ивановичем Кушелевым. Существовал детский приют и в Порхове, открытый в 1900 году, с основным капиталом в размере 4000 рублей.

     Подводя итоги данному параграфу можно выделить следующие особенности формирования и функционирования детских приютов в Псковской губернии в 19 веке. 1. Поначалу инициатива в создании приютов исходила от государства, реформы 60-80 гг., в результате которых страна стала переходить на капиталистические рельсы развития, привело к появлению достаточного числа состоятельных людей которые стали наравне с государством участвовать в открытии и поддержке детских приютов. 2. Наблюдается большая роль частных лиц, различных благотворительных обществ в поддержке существования детских приютов. 3. Открывавшиеся детские приюты были в основном ориентированы на девочек, при этом при построении образовательной программы основной упор делался преподавание хозяйственно ориентированных предметов (рукоделие, домоводство и т.д.). Данное обстоятельство было обусловлено положением женщины с структуре Русского общества конца 19 начала - 20 вв. 4. Особенно быстрый рост детских приютов наблюдается в конце 19 - начала 20 в., данное обстоятельство было вызвано улучшением общей экономической ситуации в стране и повышением интереса общества к положению нуждающихся его членов.

 

 

Роль государства в развитии благотворительности в системе образования России в конце 19 – начале 20 вв.

 

 

     Развернувшаяся в последнее десятилетие 20 века модернизация российской действительности затронула все ее стороны - политическую, социальную, экономическую, культурную, духовную. Началась закономерная переоценка многих устоявшихся представлений. Определившиеся в советский период с классовых позиций ценности стали дополняться общечеловеческими, еще недавно не признававшимися. В числе этих ценностей такое гуманное явление, как благотворительность. Подлинный его смысл сегодня только постигается, хотя Россия имела многовековой исторический опыт в этом отношении.       Еще недавно исторический опыт в области благотворительности отвергался и не исследовался, поскольку официальная советская идеология не находила ему места в общественном процессе. С установлением Советской власти общественная и частная благотворительность были заменены государственной системой попечения. Официальную позицию по данному вопросу наглядно иллюстрирует государственное издание 1927 года Большой советской энциклопедии: "Благотворительность - явление, свойственное лишь классовому обществу. Социальному строю СССР чуждо понятие благотворительности" .      Ныне же традиции благотворительности все больше становятся востребованными по следующим причинам. В результате проводившихся радикальных реформ российское общество за короткий срок оказалось совершенно в ином социально-экономическом пространстве. Складывавшиеся качественно новые общественные отношения сопровождались ускоренным имущественным расслоением людей, все сильнее увеличивалась дистанция между высоко обеспеченными слоями и малообеспеченными. Возникла объективная необходимость оказания помощи последним, для чего нужны соответствующие механизмы, которых в наличии не оказалось. Ситуация усугублялась еще и тем, что как таковых традиций в советский период не появлялось, а тот опыт, который сформировался в прошлом, оказался искусственно прерван известными событиями 1917 года. Таким образом, нынешняя модернизация, провозгласив радикальную ломку прежних общественных институтов советского образца, сделала востребованными многие малоизученные стороны досоветского периода. В их числе - благотворительная практика, существовавшая в России в течение всей ее истории.      Особый интерес в этом отношении представляет деятельность Российского государства по развитию благотворительности, совершенствованию системы попечения в области образования, анализ эффективности организационных и законодательных инициатив государственных органов. Деятельность эта строилась по трем направлениям: Во-первых, законодательное направление, т.е. создание правового пространства для деятельности всех форм благотворительности; во-вторых, разработка мер поощрительного характера, которые стимулировали бы активность благотворителей; в-третьих, - непосредственная благотворительность, т.е. назначение из казны денежных сумм на потребности системы образования. Несомненно, каждое из указанных направлений не исчерпывает всего многообразия практических подходов, хотя последние в основной своей массе составляли содержание именно этих направлений.

26.Формирование и развитие системы управления социальной сферой в Советской

России (1917 - конец 1920-х гг.).

Упраздняются существующие органы помощи. Так, 19 ноября 1917 г. упразднены благотворительные учреждения и общества помощи инвалидам, 1 декабря 1917 г. — Совет детских приютов ведомства учреждений императрицы Марии и т. д. На месте упраздненных ведомств учреждались отделы в к омиссариате государственного призрения и исполнительные комитеты, функция которых — помощь и поддержка определенной категории нуждающихся.

К марту 1918 г. постепенно оформляются основные направления деятельности в области социальной помощи: выдача пайков, предоставление убежища получившим увечия на войне, назначение пенсий, курирование учебных заведений государственного призрения. Средства на решение этих проблем поступали от целевого перераспределения материальных средств, организации благотворительных лотерей, от введения определенных налогов (налог на публичные зрелища и увеселения в январе 1918 г.).

В апреле 1918 г. образуется наркомат социального обеспечения. Начинает оформляться классовый подход в предоставлении различных видов помощи.

Новое законодательство установило основные направления социальной работы: врачебная помощь, выдача пособий и пенсий, охрана материнства и младенчества, работа в детских домах и с правонарушениями несовершеннолетних, выдача продовольственных пайков.

Целенаправленная работа по ликвидации различных аспектов социальной патологии — нищенства, проституции — осуществляется НКСО совместно с наркомздравом. Организуются распределители для нищих: убежища для стариков, детские дома для детей, отделы распределения рабочей силы для безработных, специальные трудовые коммуны для тунеядцев.

К середине 20-х гг. основным объектом деятельности НКСО по социальному обеспечению становится крестьянство. Оно представляло большую часть населения СССР (82 %). Летом 1921 г. начался массовый голод. В деревнях стали создаваться комитеты общественной взаимопомощи (КОВ). Основными формами их деятельности являлись: оказание индивидуальной помощи красноармейцам, инвалидам, социальная взаимопомощь (общественные запасники, запасные магазины, поддержка школ и больниц, изб-читален, инвалидных домов), правовая помощь.

Проблемами инвалидов в Советской России занимались Всероссийский союз кооперации инвалидов, Всероссийское общество слепых, Всероссийское объединение глухонемых. Для инвалидов предусматривались налоговые, коммунальные, медицинские льготы. Организовывались артели и кооперативы для их трудоустройства, кассы взаимопомощи. Было налажено отечественное производство различных протезов.

Советское государственное управление было перестроено после иностранной военной интервенции и гражданской войны на основе восстановления и развития принципов Конституции РСФСР, с учетом глубокого системного кризиса власти, общества. Решающим стало осознание сущности как поворота, который произошел в 1917—1920 гг., так и возможных перспектив. Советский тип власти и управления получил в те годы широкую поддержку, так как народ убедился на собственном опыте в его способности выражать практически коренные интересы абсолютного большинства населения. Опыт 1917—1920 гг. обнаружил присущий этому типу управления мощный социальный арсенал рычагов мобилизации ресурсов и оперативного решения как насущных, конкретно-ситуационных задач, так и перспективных, долговременных проблем. Этот социальный механизм оказался гораздо сильнее подобного механизма интервентов и антисоветских российских сил. Он перевел Россию на новые рельсы.

Народ не хотел возвращаться к старому, хотя такая альтернатива не исключалась [1]. Отечественный и мировой опыт доказывал необходимость не останавливаться, не топтаться на месте в ожидании «мировой революции», идти только вперед, реализовать выбор 1917 г., сделавший Россию впервые в истории новатором цивилизационного творчества, основываться на новых ценностных идеалах, осуществлять радикальные преобразования [2].

Утвердилась в общественном сознании идея безальтернативной замены старого образа государственного управления новым, основанным на принципах народной собственности, власти, без угнетения и эксплуатации человека человеком.

Осмысливалась политически диалектика двух диаметрально противоположных процессов: а) утверждения прямой демократии трудящихся в лице Советов, созданных ими самими в процессе революционной борьбы и ставших феноменальным проявлением их самодеятельной инициативы; б) сохранения, развития, обновления вековечных государственных традиций. Требовалось нащупать оптимальный вариант их рационального совмещения.

Была отвергнута утопическая идея скачка, быстрых темпов, коротких сроков социальных преобразований, возникновение которой связано с психологической ориентацией на самочинные революционные изменения, с так называемой красногвардейской атакой на капитал, с отрицательными последствиями военно-коммунистического штурма капитализма в 1918—1920 гг. Утверждалось представление о длительности функционирования государственного управления в условиях сложного и неведомого перехода к новому обществу.

Государственному управлению предстояло перейти к направляемому эволюционному реформированию.

Экстремальная ситуация 1917—1920 гг. максимально обострила идейно-политическую атмосферу, классовый раскол, гражданское противостояние. Люди, не разделявшие идейную платформу, курс антикапиталистических преобразований, не могли служить в государственно-политических органах.

Опытом 1917—1920 гг. была доказана настоятельная необходимость ускорить формирование новых фундаментальных основ государственного управления в экономической, социальной, политической, духовной сферах на базе живого творчества народа. Органам же управления надлежало развить, организовать это творчество как решающий фактор действительности для достижения близких и понятных народу ценностей.

Предстояло преобразовать организационную структуру, кадровый состав аппарата государственного управления, придать всем звеньям системы управления гибкость форм организации, способность перестраиваться адекватно складывавшимся ситуациям, сохранять и укреплять связь с социальной опорой — многомиллионными слоями трудящихся.

Допущенные ошибки, просчеты управления следовало исправлять по ходу дела, одновременно снизу и сверху, в соответствии с ритмом жизни общества.

Послевоенный кризис обострил восприятие новых идей государственного управления, заставив пересмотреть соотношение его конституционных и чрезвычайных методов, структур, функций.

Начавшееся весной 1921 г. нэповское реформаторство, направленное приоритетно на экономическую сферу жизни общества, коснулось государственного управления, воплотило сочетание новаторства и преемственности прошлого опыта.

После Октябрьской революции 1917 г. в стране сложилась такая система власти, по которой все представительные органы (сверху донизу) входили в единую систему государственной власти. Это, естественно, изменило существовавшие до революции представ­ления о местном самоуправлении как самоуправлении населения. Иными словами, местное самоуправление в виде Советов народных депутатов фактически стало представлять собой низовое звено еди­ного государственного аппарата.

Заметим, и до октября 1917 г., как отмечают Ю.М. Прусаков и А.Н. Нифанов, небольшой период времени действовали Советы, возникшие в ходе первой революции (1905-1907 гг.) и возродившиеся в период Временного правительства - в апреле 1917 г. их насчитывалось бо­лее 700.

По мнению профессора Трусовой Е.М., переустройство местно­го самоуправления, изменение избирательной системы Временное правительство проводило в соответствии с его обращением «К граж­данам России» от 6 марта, в котором провозглашалось низложение старого порядка и рождение новой свободной России.

Вопрос о выборах органов самоуправления, в которых были бы представлены все основные группы горожан, стал на повестку дня как один из самых важных. 15 апреля правительство установило временные правила выборов городских дум и их управ, по которым разрешалось сразу же приступать к подготовке новых выборов, не дожидаясь издания избирательного закона.

Городские массы выступали за создание демократизированного самоуправления без ограничений их деятельности со стороны ад­министрации. Однако добиться самостоятельности муниципальных органов было довольно сложно. Существовала неразбериха в систе­ме управления, противоречия: в структуре и полномочиях органов. Подготовка выборов велась в условиях обострения политической обстановки в стране и регионе.

От местных органов требовалось быстрое реагирование на острые жизненные вопросы и действия. Думы и их управы для решения сто­явших перед ними задач должны были выработать гибкие техноло­гии управления, сформировать свой аппарат служащих, установить прочные связи с петроградскими властными структурами, наладить двустороннюю информацию. Подготовкой выборов нового состава дум занимались городские управы и исполнительные общественные комитеты. Последние временно исполняли и обязанности город­ских дум на период выборов. Действовавший состав дум выбирал избирательные комиссии.

Выборы проводились по пропорциональной системе. На места были разосланы постановления правительства, разъясняющие по­рядок их проведения. Избирательный округ в городе мог делиться на участки, создавали избирательные комиссии под председательством городского головы, а также трех членов, приглашенных председа­телем из числа избирателей. Избирательные списки составлялась городской управой. Жалобы и протесты на нарушения выборного производства подавались в окружной суд, решения которого могли быть обжалованы в Правительствующий Сенат.

Списки избирателей в окончательном виде готовились комис­сиями под общим руководством комиссаров губернии и областей. Списки составлялись не по алфавиту, а в порядке их выдвижения. Номер списку присваивался комисси­ей в порядке поступления его для регистрации. Своих кандидатов могла выдвинуть любая группа жителей города или общественное движение, политические партии. Однако требовалось, чтобы число лиц, заявлявших список своих кандидатов, было не менее полови­ны числа гласных в данном городе, подлежащих избранию согласно предписанию правительства: Городские управы принимали жалобы от граждан на неправильное заполнение списков или отсутствие их в таковых. Разъяснялся порядок проведения выборов устно и в пе­чати. В городах региона вывешивались листки «Техника выборов в городскую думу».

Октябрьская революция внесла коренные изменения в форми­рование системы местных органов власти и ее структуру.

1. Советы как сочетание элементов государственной власти и самоуправления.

В октябре 1917 г. действовало свыше 1430 Советов рабочих, сол­датских и крестьянских депутатов и свыше 450 Советов крестьян­ских депутатов. Отметим, что на Дону и Кубани существовали так же и Советы казачьих и крестьянских депутатов.

Но в большинстве они опирались в своей деятельности не на за­конодательные акты, изданные властью, а на мнение, пожелания масс. Советы чаще всего сами определяли количественный состав депутатов, сами разрабатывали свои полномочия и структуру. Есте­ственно, уже в конце 1917 г. стало ясно, что существующие Советы, которые в известной мере обладали элементами независимости и самостоятельности, вступили в противоречия с жесткой централиза­цией государственных органов. Ибо в основу организации местного самоуправления большевики положили принцип полновластия Со­ветов и их единства как органов государственной власти.

Как отмечает А.Н. Буров, роль и значение местных Советов были изначально политизированы, они рассматривались как первичные ячейки осуществления «пролетарской диктатуры». Они представля­лись не только и не столько как органы решения местных проблем на основе общественной самодеятельности, а скорее как органы, через которые «трудящиеся и эксплуатируемые массы» реализовы­вали бы свои классовые интересы.

Анализируя реформирование местного самоуправления в Рос­сии в конце 1917 г., В.В. Еремян и М.В. Федоров отметили, что с октября 1917 г. судьба земских и городских структур самоуправ­ления в значительной степени определялась рекомендациями Со­ветского правительства, направляемыми в адрес местных Советов, использовать аппарат данных органов для осуществления и реали­зации на местах первых декретов новой власти, а также реальной ситуацией в соответствующей губернии или городе. Уже 27 октября 1917 г. было принято постановление Совета Народных Комисса­ров «О расширении прав городских самоуправлений в продоволь­ственном деле», в соответствии, с которым все имевшееся на местах продовольствие должно бы распределяться исключительно через городские органы самоуправления.

К концу декабря 1917 г. отношение нового правительства к институтам старого самоуправления меняется: 27 декабря 1917г. декретом Советов Народных Комиссаров был распущен Земский союз. К весне 1918 г. завершилась ликвидация всех земских и го­родских органов местного самоуправления. До 20 марта 1918г. дей­ствовал Наркомат по местному самоуправлению, но после выхода из коалиционного (с левыми эсерами) правительства левых соци­алистов-революционеров, он был упразднен как самостоятельное учреждение.

После упрочения Советов в губернских и уездных центрах они немедленно приступали к организации Советов в волостях и селах.

Понятию «совет», несмотря по существу на случайный харак­тер его происхождения, суждено было сыграть выдающуюся роль в государственно-политическом строе России. Истоками образо­вания этого понятия, как считают В.В. Еремян и М.В. Федоров, являлись представления о демократии как о порядке управления с помощью коллегий. Коллегия (или Совет) - идеальная форма, в которую заключено демократическое управление, с точки зрения Кальвина, английских пуритантистов, якобинцев или российских марксистов. Изначально творцы советского строя вряд ли улавли­вали смысл такого порядка организации. Они скорее подходили к первым Советам с позиций утилитаризма. Истоки крестьянской общины, служившей долгие годы формой организации исключи­тельно земельных и хозяйственных отношений питают «эмбри­он» советского строя».

Анализируя законодательство того периода, ученые чаще всего выделяют три характерные черты присущие местным Советам. Во-первых, местные Советы являлись органами власти и управления, действующими в границах существующих тогда административных территорий. Во-вторых, существовала организационная взаимос­вязь и соподчиненность по вертикали. И, наконец, при определе­нии компетенции и пределов полномочий местных Советов, уста­навливалась их самостоятельность в решении вопросов местного значения, но их деятельность допускалась лишь в соответствии с решениями центральной власти и вышестоящих Советов.

Заметим, что земские традиции повлияли на Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов. То есть вычленяли одну часть на­селения, а впоследствии представительство в Советах получили все социальные группы населения. Другое дело, что принцип сорности в них был заменен принципом отбора, который производился пар­тийными структурами. Вот что необходимо было менять, а не раз­рушать сам принцип представительства по социально-профессио­нальному признаку.

Процесс перехода государственной власти на местах к Советам не был бы кратковременным: определенное время земские и го­родские органы, местного самоуправления функционировали па­раллельно местным Советам, при этом они не всегда противопо­ставляли себя последним. В декабре 1917 г. Народный комиссариат внутренних дел (Наркомвуд) по поручению советского правитель­ства дал официальное разъяснение по поводу взаимоотношений Советов с органами местного самоуправления. В этом разъяснении указывалось, что земства и городские думы, выступающие против или саботирующие их решения, подлежат немедленной ликвида­ции, органы местного самоуправления, лояльно относящиеся к Со­ветам, сохраняются и под руководством Советов, по их поручениям выполняют функции местного управления.

Историки отмечают, что даже в случае сохранения на тот или иной промежуток времени «традиционных» органов местного само­управления ни о каком их равноправии с Советами не могло быть и речи. Этим позиция большевиков кардинальным образом отлича­лась от позиции других политических партий. Так, меньшевики и эсеры, выступая за сохранение земств и городских дум, предлагали разделить функции местного управления между ними и Советами. Советы, по их мнению, должны были выполнять функции полити­ческие и культурно-воспитательные, а все вопросы экономической жизни оставались бы в земствах и городских думах.

Обращение Наркомвуда и ко всем Советам и Инструкции о правах и обязанностях Советов, опубликованные в конце декабря 1917 г. были по существу первыми законодательными документа­ми, которые не только закрепили систему местных советов, но и определили их общую компетенцию.

Последующие декреты, изданные съездами Советов, правитель­ством и ВЦИК вплоть до принятия первой Конституции РСФСР 1918 г. и касавшиеся деятельности местных Советов, расширяли и конкретизировали их права. На III Всероссийском съезде Со­ветов отмечалось, что «все местные дела решаются исключитель­но местными Советами. За высшими Советами признается право регулирования отношений между низшими Советами и решение возникающих между ними разногласий».

Естественно, весьма важной проблемой деятельности местных Советов была проблема их финансирования. 18 февраля 1918 г. Наркомвуд рекомендовал местным Советам изыскивать источник средств существования на местах путем беспощадного обложения имущих классов». Это «право» вскоре и стало реализовываться: «имущие классы» были обложены специальным налогом. Однако данный источник при таком «беспощадном обложении» вскоре не мог не иссякнуть, так что проблема обеспечения материальной базы местных Советов все более и более выдвигалась на первый план.

Расширялась сфера компетенции и деятельности местных Со­ветов. Декретом Совета Народных Комиссаров от 27 января 1918 г. местным Советам было предоставлено право решать вопрос о гра­ницах между отдельными административно - территориальными единицами. В этом же месяце при исполкомах Советов, начиная с волости, учреждаются отделы по назначению пенсий военнослужа­щим, получившим увечья. В феврале 1918 г. декретом ВЦИК было предложено всем губернским и уездным исполкомам организовать дорожные секции, которые приняли бы на себя от местных само­управлений все права и обязанности в данной области. Полномо­чия Советов этого периода простирались достаточно далеко. Они занимались организацией работы местных предприятий, подвер­гавшихся национализации, осуществляли охрану промышленных объектов, контролировали предприятия, все еще находившиеся в руках старых хозяев.

В социальной сфере Советы стали осуществлять деятельность по обеспечению неотложных нужд населения, и, прежде всего рабочего класса. Они организовывали общественные столовые, общежития, пытались регулировать вопросы труда и заработной платы, разраба­тывали совместно с профсоюзами тарифы, осуществляли различные мероприятия по охране труда и решению жилищных вопросов.

В области народного просвещения и культурно-просветитель­ной деятельности Советы создавали народные начальные и средние школы, принимали меры по изданию новых учебников и учебных пособий, реорганизовывали гимназии и реальные училища в советские начальные и средние школы. По их инициативе расширялась сеть детских домов, детских площадок, библиотек, изб-читален,

В сфере здравоохранения Советы осуществляли меры по обе­спечению бесплатного медицинского обслуживания, проводили различные мероприятия в области санитарии, гигиены и профи­лактики.

В Конституции РСФСР 1918 г. задачи местных Советов опреде­лялись следующим образом:

а) проведение в жизнь всех постановлений высших органов совет­ской власти;

б) принятие всех мер к поднятию данной территории в культурном и хозяйственном отношении;

в) разрешение всех вопросов, имеющих чисто местное (для данной территории) значение;

г) объединение всей советской деятельности в пределах данной территории.

Очень важным в этой связи представляется тот факт, что все до­ходы и расходы местных Советов были поставлены под контроль центра.

В конце 1919 г. VII Всероссийский съезд Советов принимает офи­циальный курс на децентрализацию. Съезд поставил Советы между наркоматами и ВЦИК. Советы получали право приостанавливать распоряжения наркоматов, если их решения противоречили интере­сам мест. Одновременно предусматривалось, что приостановление действия распоряжений отдельных народных комиссариатов может иметь место только в исключительных случаях, причем Президиум ВЦИК при рассмотрении этого вопроса вправе привлечь к судеб­ной ответственности виновную сторону - либо наркоза, отдавшего явно противоречившее законам распоряжение, либо руководителей губисполкома, незаконно приостановивших распоряжение народ­ного комиссариата.

Иными словами, советы получили право защиты своих интере­сов. В тоже время были определены единицы местного самоуправ­ления независимо от размера (губернии, уезда, волости, города, де­ревни). Они стали называться коммунами. В Советах были созданы специальные органы (коммунотделы) для руководства «коммуналь­ным хозяйством». В апреле 1920 г. был создан центральный регули­рующий орган - Главное управление коммунального хозяйства.

После гражданской войны в период восстановления расширение полно­мочий местной власти, придание ей характера местного самоуправ­ления для Советского правительства было шагом вынужденным, но на том этапе необходимым. Но оно было кратковременным.

27.Формирование основ системы социального обеспечения населения (конец 1920-х -

1930-х гг.).

В год образования СССР изменилось само понятие “социальное обеспечение” . Теперь оно звучало так — “государственная система материального обеспечения и обслуживания всех граждан СССР в старости, болезни, при полной или частичной утрате трудоспособности, а также многодетных семей. Осуществляется за счет государственных и общественных средств” .

Особое внимание стало уделяться пенсионному обеспечению и пособиям. Было создано несколько пенсионных страховых фондов (негосударственных) . Под личным наблюдением Ленина, а затем министра здравоохранения Семашко была налажена система организации правильного отдыха трудящихся (открыты первые санатории, профилактории и дома отдыха) . В 1922 г. был издан указ СНК о защите рабочих на особенно вредных производствах и их реабилитации в случае получения увечья или инвалидности вследствие этого. Тогда же стали появляться первые государственные страховые общества и компании.

В 1924 г., на II Съезде Советов СССР была принята первая Конституция СССР. Она внесла изменения в систему социального обеспечения, теперь уже населения, а не трудящихся, как было раньше, и его же социального страхования. Это звучало так: “Должно быть произведено полное социальное страхование рабочих: а) для всех видов наемного труда; б) для всех видов потери трудоспособности.

Именно: от болезней, увечья, инвалидности, старости, профессиональных болезней, материнства, вдовства и сиротства, а также безработицы” .

К 1929 г. Советская власть в законодательном порядке утвердила полное социальное обеспечение всех трудящихся, всех видов потери трудоспособности и впервые в мире — от безработицы, за счет нанимателей и государства, при помощи профессиональных союзов.

Все это, а также бесплатная медицина и образование приводило в изумление иностранцев. Социальное обеспечение населения на таком высоком уровне существовало только в нашей стране.

Естественно, что решение социальных вопросов зависит от экономики государства. Поэтому в нашей стране социальные задачи традиционно включались в экономическую политику. И только с конца шестидесятых годов социальная политика выделяется в особое направление деятельности партии, хотя и была тесно связана с экономический деятельностью, например повышение благосостояния трудящихся.

О социальной политике много говорилось в связи с задачами активного, целенаправленного формирования интересов и потребностей личности, лучшего использования материальных и духовных благ для всестороннего развития личности. Однако в практическом осуществлении социальных программ дело обстояло далеко не благополучно.

В СССР сформировалась патерналистская модель социальной защиты, с финансированием главным образом из госбюджета — 95 и более процентов ассигнований с бюрократической системой распределения фондов социального обеспечения. Социализм, осуществляя свои программные установки на неуклонный рост народного благосостояния, создавал необходимые условия развития всеобщей и доступной системы социального обеспечения. Право граждан на Материальное обеспечение в старости, в случае болезни, полной или частичной утраты трудоспособности, а также потери кормильца было закреплено в Конституции СССР. Это право гарантировалось социальным страхованием граждан, пособиями по временной нетрудоспособности; выплатой за счет государства и колхозов пенсий по возрасту, инвалидности и по случаю потери кормильца и т.д. Наряду с выплатой пенсий и пособий существовало немало других видов обеспечения. Среди них были: профессионально-техническое обучение и переобучение инвалидов, их трудоустройство, предоставление инвалидам бесплатной протезно-ортопедической помощи и специальных транспортных средств, содержание престарелых и инвалидов в домах-интернатах, их санаторно-курортное лечение и т.д.

Комплексное развитие социального обеспечения вызывало рост производительных сил общества, стимулировало трудовую активность работников. Нельзя не учитывать положительного воздействия гарантированного социального обеспечения на морально-психологическое состояние личности.

Система социального обеспечения как элемент распределительных отношений определялась уровнем развития производительных сил. По мере роста экономических возможностей создавались все более благоприятные условия для решения социальных проблем (2, стр. 27-38

Принятые правительством меры все больше упорядочивали, последовательно выстраивали систему социальной защиты и содержательно и организационно, укрепляли ее централизованное начало. К концу 1918 года Народный комиссариат социального обеспечения представлял собой разветвленное системное образование и разделялся на семь отделов.  Наличие специализированных структурных подразделений позволяло Комиссариату охватить все наиболее важные слои населения, нуждавшиеся в помощи и защите, вести работу последовательно, системно.  Важным этапом в становлении советской системы социальной защиты было введение наряду с социальным обеспечением полного социального страхования рабочих. Это произошло в 1924 году, после принятия первой Конституции СССР. Социальное страхование распространялось на всех без исключения рабочих и служащих независимо от характера их деятельности. При этом сами трудящиеся были полностью освобождены от уплаты каких?либо страховых взносов, т.к. эти взносы уплачивали за них предприятия и учреждения.  В стране было создано несколько негосударственных пенсионных страховых фондов, появились государственные страховые общества и компании, из средств которых выплачивались денежные пособия по временной нетрудоспособности, по уходу за больным членом семьи, пенсии по инвалидности и старости, пенсии семьям рабочих и служащих при потере кормильца, пенсии за выслугу лет, пособия работающим женщинам по беременности и родам, по уходу за новорожденным, на кормление ребенка, пособия многодетным и одиноким матерям. Средства социального страхования расходовались также на посылку рабочих и служащих в санатории и дома отдыха, детей рабочих и служащих в детские санатории и пионерские дачи; на бесплатное обучение и повышение квалификации, на выплату стипендии учащимся и ряд других выплат и льгот.  К 1929 году Советская власть в законодательном порядке утвердила полное социальное обеспечение всех трудящихся, которое стало одной из гарантий ряда основных прав граждан, закрепленных в Конституции. Однако социальное развитие того периода не было беспроблемным. Негативной тенденцией стал рост безработицы, произошло заметное ослабление семейного уклада: «формальный брак» был приравнен к законному, значительно упростилась процедура развода (он стал возможен по устному заявлению одного из супругов). Ослабление семейного уклада вело к ослаблению социальных основ общественной жизни.  Позже, в период Великой Отечественной войны, выделились основные, наиболее важные социальные проблемы: организация помощи семьям фронтовиков; трудоустройство инвалидов; помощь детям?сиротам, матерям и т.д. Несмотря на сложности военного времени, государство оказывало материальную и натуральную помощь семьям военнослужащих, зачастую предоставляя им определенные льготы (льготы по налогам, квартирной оплате, плате за обучение детей в школах и др.). В тяжелых условиях войны была разработана и осуществлялась специальная правительственная программа спасения детей, особое внимание уделялось инвалидам и пенсионерам.  В послевоенные годы был взят курс на восстановление народного хозяйства, переориентацию его на нужды мирного времени, дальнейшее развитие получила система социального обеспечения: возросли расходы государства на выплаты пенсий, для женщин?матерей вводился частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком, повсеместно развернулось строительство домов для престарелых, открывались интернаты.  К середине 80?х гг. в стране сложилась развитая система социальной помощи нуждающимся, охватившая широкие слои населения. Особенностью ее являлось то, что власть стремилась всю деятельность по социальному обеспечению замкнуть исключительно на государство, свернув работу благотворительных организаций. Практически в стране сложилась патерналистская государственная система социального обеспечения, финансируемая главным образом из госбюджета (95%).

28.Эльберфельдская система призрения и российский опыт: сравнительный анализ.

Тетрадь.

29. Эволюция социального строя и изменение характера благотворительности в России(Х-первой половина XYIII вв.).