Итак, обобщим вышесказанное.

Несогласованная с разумом религиозная вера склонна к  сомнениям, ищет и находит убежище в истовой, фанатичной вере. Такой верующий уже не размышляет о главном и не нуждается в этом. Вспомним  Тертуллиана: «Верую,  ибо абсурдно!». Фанатизм и нетерпимость к критике  перерастает в нетерпимость к  иноверцам и неверующим. В каких формах это проявится, зависит от внешних обстоятельств или от внешнего управления. Такого рода верующими легко управлять, манипулируя их уже запрограммированным, закодированным сознанием.

Это питательная среда, порождающая  религиозный экстремизм и терроризм разных мастей и толков. 

Объединяет людей вера И тут же разделяет их Со всеми, кто иначе верит, И делит на «своих -  чужих» Куда заводит разделенье – Печальных множество примеров: Не счесть кровавых преступлений «Богоизбранных» изуверов. Все злодеянья изуверов Из тьмы веков до наших дней Плоды слепой, подложной веры Лже-богоизбранных людей. Но есть же веры и благие? Конечно есть! Проблема в том, Что так зовут себя любые – Подлог откроется потом. Любую веру искажают Своекорыстные лжецы. Проверку напрочь отвергают – - Пастух всегда главней овцы. Одни послушно блеют в стаде, Другие в стае жрут овец. Но есть и те, кто, их оставив, В себя приходят, наконец. Опасны те, кто свою веру Превыше ставят всех других. «Богоизбра’нность» изуверов – Вот корень главных бед людских.

Немного тех, кто иноверцев Способны искренне любить И также искренне все зверства «Своих», «чужих» простить, забыть. Гораздо больше тех, кто снова Готов за веру убивать И, извращая Божье Слово, Бесчеловечность оправдать. Я слышу: Это все наветы! Мол, чувства, веру надо уважать… Но каждый верует и чувствует конкретно И подло верой изуверства прикрывать. А как же иноверцы, атеисты? Язычники, йогины, Ведуны? Их души, чувства, стало быть, нечисты? И на «зачистку» вновь  осуждены? Религиозные маньяки – Диагноз, право, еще тот! Для них – противник Бога всякий, Кто морок их не признает. Людей тасуют, разделяют, В стада сбивают на забой. Сознанье, души замутняют И помыкают их судьбой.

***

Внедряют ложные ученья Для тех, кто знанья восхотел, Но вдруг масштабы вырожденья Всему поставили предел. Ведь род людской был предназначен Для становленья в Человеков И только так, но не иначе, Достоин жить он в мире этом. Но все быстрее вырождаясь, Не годен, стал к  Предназначенью. Все ближе сроки. Время тает. Грядет зачистка – очищенье, Людского цикла завершенье… Все больше выродков, маньяков И психопатов всех мастей Пророков ложных, психо-ядов Среди толпы, «элит»,  властей.

В «верхах», в «низах», да и повсюду Нормальных нелегко сыскать – Ведь с каждым днем труднее людям Средь вырожденья устоять. Но чем труднее, тем дороже Итог и проба устоявших. А посему суровей, строже Веди себя сквозь мир сей павший. Как видишь, только веры мало! Особенно когда она Слепой и неразумной стала И вырождается сама. Достойно ль жить так или нет, Решает каждый для себя. Тем, кто готов принять совет, Я повторю: познай Себя!

 

Почти каждая религиозная организация и её члены явно или скрытно настаивают на своей монополии на истину, «богоизбранности», «богоносности», «правоверности» и т.п. Все они, опять-таки, явно или скрытно находятся в разных формах противоборства друг с другом, ибо бесспорно доказать свою исключительную истинность не могут и не смогут. Хотя бы потому, что инаковерующих и неверующих в сумме всегда больше любой самой многочисленной конфессии. Но главное состоит в том, что все они не способны дать достоверные (проверяемые разумно) ответы на извечные вопросы, а следовательно реально и конкретно доказать свою «истинность» цивилизованным и разумным путём.  Особенно трудно в этом смысле им приходится в светских государствах, где пока ещё, слава Богу, достаточно разумных людей.

Религиозно-мистический опыт в значимых проявлениях, как правило, индивидуален и неповторим, а следовательно, недоступен проверке другими. Его можно принять на веру или нет. Проверка опыта, изложенного в Писаниях, невозможна. Любые попытки и даже просто потребность в проверке рассматриваются как греховные сомнения, искушения дьявола и т.п. Поэтому ко всякого рода мистикам в религиозных иерархиях отношение всегда было настороженным и двойственным. С одной стороны, мистика – это живое сердце любой нормальной религии. С другой стороны, результат мистического опыта, как правило , непредсказуем и даже потенциально опасен, т.к. содержание опыта может оказаться несовместимым с устоявшимися догмами и представлениями. Более того – подрывающим их авторитет.

Полагаю, что пока сказанного достаточно, чтобы понять, что из религиозной сферы жизни, мы не дождёмся хоть как-то согласованных достоверных ответов. Возможны только те или иные степени вероятности приближения ответов к истине. Ещё раз напоминаю верующим, что недостоверность отнюдь не всегда означает ложность, но только невозможность самостоятельной или групповой проверки, согласования и обретения какой-то универсальной понятийной основы, снимающей и м.б. разрешающей основные противоречия и антагонизм.

Возможно ли сформулировать некий универсальный, надёжный и очевидный "Критерий Истинности" той или иной религии, идеологии и других учений? Возможно. Степень истинности их проявляется в том, в какой мере они способствуют становлению своих последователей всё более человечными, разумными, порядочными, ладными. Иными словами, в какой мере их последователи обретают подлинное Человеческое достоинство. Между подлинными Человеками в принципе не возможны меж-религиозные и меж-национальные конфликты.

Зададимся простым вопросом. С кем рядом, по-соседству хотелось бы жить нам самим, нашим детям? С порядочными, разумными, человечными людьми, стремящимися жить в ладу с нами, вне зависимости от тех или иных наших и их особенностей и различий, включая религиозные и этнические? Или с какими-то другими?.. Полагаю, что ответ будет однозначным в пользу порядочных, разумных, ладных и человечных.

Такие люди встречаются (хотя и всё реже в наше время) как среди верующих, так и среди неверующих. Равно как и преступники, маньяки и выродки всех мастей. То есть наши лучшие качества отнюдь не связаны только с религиозностью и какой-то особой верой. Это побуждает задуматься о поиске какой-то более глубинной и фундаментальной первоосновы в нас самих, чем только религиозное чувство и вера. Голос совести в тех, кто его ещё слышит, приходит оттуда. Есть и другие пути к этой сердцевине нашего таинственного существа, укоренённого в Правде, как будет показано в следующих статьях.