Классификации мотивов.

В криминологической литературе много классификаций мо­тивов. В.В. Лунеев различает такие их виды: 1) политические; 2) корыстные; 3) насильственно-эгоистические; 4) анархически-индивидуалистические; 5) легкомысленно-безотчетные; 4) трусливо-малодушные.

3. Планирование преступления.

Именно на этой стадии кристаллизуется, оформляется замысел правонарушителя и преступление из абст­рактного намерения превращается в ощутимую реальность.

Руководствуясь сложившимся мотивом поведения, субъект дол­жен наметить образ своих действий. Сделать это без предвари­тельного плана невозможно. Планирование совершения преступления, как и любого друго­го поступка, подчиняется общим закономерностям планирования операций. В их число входят следующие требования или предпо­сылки: нужно знать обстановку, в которой субъект предполагает действовать. Надо четко определить цель действий и их объект, применяемые способы и средства, время и место действия, затра­ты (ресурсы), способы реализации доступных результатов. При этом субъекту следует ясно представлять себе возможности, которыми он располагает, прогнозировать ожидаемые трудности и вероят­ные последствия своих действий, то есть, по сути, создать модель будущего поведения.

Следует заметить, что квалифицированное планирование в реальной практике встречается не так часто. Неполнота и дефектность планирования преступления объяс­няются многими причинами: неизвестностью обстановки, в которой предстоит действовать; ненадежностью имеющейся у преступника информации, в том числе о предполагаемых действиях про­тивника — правоохранительных органов и потерпевшего; пло­хим прогнозированием развития событий; низким интеллекту­альным уровнем многих преступников; состоянием стресса, в котором они принимают решения. Говоря о планировании как о самостоятельном блоке генезиса преступного поведения, надо также иметь в виду, что оно прово­дится при подготовке далеко не всех преступлений. Планы дей­ствий разрабатывают лица, совершающие преступления против собственности (и то не всегда), преступления в экономике, долж­ностные, политические преступления, а также, как уже упомина­лось, примерно в трети или четверти преступлений против лично­сти. В других случаях преступление осуществляется спонтанно, быстротечно, — под влиянием аффекта, во время ссоры, под воз­действием возникшей ситуации, в состоянии опьянения, по под­стрекательству соучастника и т. п. Не разрабатывают планов дей­ствий большинство правонарушителей-подростков; планирование затруднено и для некоторых категорий психопатов. Не могут пла­нироваться неосторожные преступления.

Планирование преступных действий как элемент генезиса про­тивоправного поведения надо отличать от того "стратегического" планирования своего жизненного пути. "Стратегическое" планирование, во-первых, намечает лишь общую линию развития биографии личности, как ее представляет себе данный субъект; во-вторых, оно в принципе может быть и не связано с преступной деятельностью. Планирова­ние же, о котором говорится в этой главе, есть уже непосредствен­ное определение всех основных составляющих будущего преступ­ления. Его можно рассматривать в известном смысле как разви­тие, конкретизацию и детализацию "стратегического" плана личности, но чаще оно просто является разработкой практических путей удовлетворения конкретного интереса субъекта или разре­шения проблемной ситуации.

Блок, обозначаемый нами как планирование преступления, может иметь различное "наполнение" в зависимости от вида пре­ступления, личности преступника и текущей обстановки. Но в качестве максимального набора элементов он включает: более или менее четкую постановку цели, ради которой предпринимаются преступные действия; выбор объекта удовлетворения интереса; определение средств достижения цели. Каждый выбор связан с принятием решений, которые все более конкретизируются по мере развития событий. (В этой связи и весь блок можно было бы на­звать блоком выработки и принятия решения.)

Под целью совершения преступления обычно понимается тот результат, к которому стремится преступник. Как психологическая категория мотив наиболее тесно связан с це­лью. Однако, мотив и цель тесно взаимосвязанные, но не тождествен­ные понятия. Они характеризуют различные стороны преступного процесса. И если мотив отвечает на вопрос - почему человек соверша­ет то или иное действие, то цель - для чего оно совершается?

Как мы уже отмечали, мотив определяет поведение не сам по себе, а только в соотношении с целью, в связи с теми результатами, к дости­жению которых стремится лицо. Цель - как категория, представляющая интеллектуальные аспекты психики человека по своей природе объективно-субъективная категория. Объективность ее в том, что она детерминируется, в конечном итоге, социальной действитель­ностью человека (группы, коллектива, общества), его (их) условиями жизни и деятельности. Действительно, человек, проживающий в Х веке, не мог бы поставить себе цель полетать на самолете. Не было надле­жащих объективных условий. Он не знал о самолетах. Субъективность цели в том, что она продукт сознательного творения людей, мыслен­ный образ и несет на себе отпечаток личностного, субъективного. Цель может определять не только направление, но и этапы дея­тельности. В этой связи она выступает как системообразующее нача­ло. Она может приводить деятельность человека в некую систему пред­полагающих последовательность каких-то операций (действий, по­ступков). Цели поведения, в том числе и преступного, можно представить в виде иерархической структуры, так называемого "дерева целей", от главного "ствола" кото­рого отходят все более ветвящиеся побеги — основные, проме­жуточные, дополнительные и побочные цели. При этом "каждое звено этой сложной преступной деятельности в отношении предыдущего звена является целью, а в отношении последующего — средством". В чем отличие цели от мотива? Главным образом в так называ­емом "опредмечивании" человеческого стремления. Мотив пред­ставляет собой внутреннее побуждение, которое еще не направле­но на конкретный предмет (объект), способный его удовлетво­рить. Цель же, напротив, именно эту функцию и выполняет: она указывает на то, какой результат должен быть достигнут для удов­летворения мотива. Рассмотрим более подробно систему целей, избираемых преступ­ником в процессе планирования своего поведения. С известной долей условности можно выделить несколько видов целей, входящих в процесс планирования и подготовки преступления:

а) основная цель — достигается выполнением состава умыш­ленного преступления.

б) промежуточные цели — предшествуют основной цели и способствуют ее достижению.

в) дополнительные, побочные, а также последующие цели —совпадают по времени достижения с основной целью или дости­гаются уже после нее. Они часто связаны с полимотивацией преступления (наличие нескольких мотивов), а иногда — с осо­бенностями личности преступника или ситуации. Так, главарь банды, убивая провинившегося подчиненного, стремится не только избавиться от "предателя", но и запугать других членов банды, а иногда и укрепить в своих глазах чувство собственного превос­ходства. Дополнительные цели возникают также при необходи­мости реализовать похищенное, обеспечить себе безопасность после совершения преступления и во многих других случаях.

Цель преступника достигается путем посягательства на оп­ределенный объект. Объект в криминологии и уголовном праве различные понятия. Следовательно, в криминологическом исследовании Под объек­том посягательства понимается такой элемент внешней среды, воздействие на который реализует основную цель преступника. Говоря языком уголовного права, это может быть предмет преступления, потерпевший, иное лицо (как при получении взятки) или же объект, соответствующий уголовно-правовому определению.

При планировании преступления выбор объекта, на кото­рый преступник должен направить свои действия, иногда со­впадает с выбором цели, иногда следует за нею, но может и предшествовать ей.

В "классических" случаях именно цель ведет к планированию объекта, воздействие на который дает, по мнению преступника, желаемый результат (например, при экономических преступлени­ях). Характер объекта зависит главным образом, но не исключи­тельно, от содержания мотивации и основной цели преступника. Но эта зависимость не является жесткой, так как ту же цель (и мотивацию) могут удовлетворить разные объекты (а один объект — способствовать достижению разных целей).

Можно указать на несколько факторов, которые обычно учи­тываются преступником при выборе объекта посягательства, если планирование преступного поведения имеет достаточно продуман­ный характер.

Во-первых, это полезность (выгодность) именно данного объек­та, то есть возможность при направлении действий на данный объект достичь поставленной цели. Очевидно, что сама полезность объекта для преступника определяется многими конкретными об­стоятельствами и может меняться в зависимости от времени и си­туации.

Во-вторых, доступность объекта для данного лица. Если про­никновение в хранилище банка относительно доступно лицу, слу­жащему в этом банке, то для постороннего такая операция может быть сопряжена с непреодолимыми трудностями. Произойдет за­мена объекта, или придется вообще отказаться от достижения на­меченной цели.

В-третьих, безопасность использования намеченного объекта для преступника. Понятно, что речь идет об относительной (большей или меньшей) степени безопасности, так как любое пре­ступление чревато для исполнителя ожидаемыми или неожидан­ными последствиями.

Способ совершения преступления — это совокупность приемов, используемых преступником при реализации своих намерений. Под средствами достижения цели понимаются боль­шей частью орудия совершения преступления, т.е. технические ус­тройства или естественные предметы, а иногда и невиновные люди, используемые субъектом. Суммируя и группируя противоправные способы достижения целей, можно указать на следующие основные их категории:

а) дей­ствия помимо существующих в обществе социальных институтов и вопреки им (насилие, похищение имущества и т. д.);

б) действия в обход социальных институтов (обман, уклонение от обязаннос­тей и ответственности);

в) попытки использовать социальные ин­ституты в своих целях (должностные злоупотребления, взяточ­ничество и др.). От чего же зависит выбор тех или иных способов совершения преступления действующим субъектом? Известно, что разные пути могут вести к одной цели, но ценность их может быть различной". В этой связи следует указать на четыре основных обстоятельства, определяющих выбор способа совершения деяния:

а) эффективность данного способа достижения цели. Понят­но, что она меняется в зависимости от цели, объекта, обстановки, места и времени совершения преступления, а также от возможно­стей преступника;

б) относительная безопасность для преступника использовать данный способ. С этой точки зрения, например, кража чаще всего безопаснее, чем грабеж или разбой, но этот фактор нередко при­ ходит в противоречие с другими требованиями;

в) умение (навыки) преступника. С ними, в частности, связаны специализация участников профессиональной и организованной преступности, а также разделение ролей между соучастниками;

г) привычные стереотипы поведения. Как указывают психоло­ги, "у каждого человека существуют некоторые хорошо установив­шиеся шаблоны поведения... которых он сам совершенно не осоз­нает". В преступном мире это привычное поведение воров- про­фессионалов, которые зачастую специализируются на применении преступных приемов, а также поведение хулиганов, насильников,бытовых скандалистов.

Противоречие между целями, поставленными правонару­шителем, средствами, которые он выбирает для решения своих жизненных задач, и теми целями и средствами, которые со­ответствуют интересам общества и одобряются им, — это проти­воречие, как правило, осознается субъектом. В большинстве слу­чаев он достаточно ясно представляет и грозящие ему последствия. Поэтому принимаемое решение является не таким простым дей­ствием, как может показаться.

Под решением о совершении преступления понимается ин­теллектуально-волевой акт, выражающий готовность совершить задуманное.

Принятие решения с большей или меньшей степенью категоричности определяет будущее преступ­ное действие (бездействие) и сопутствующие ему обстоятельства. Представляя собой психологический акт саморегулирования (са­моуправления) субъекта, решение является предпосылкой его са­моконтроля и основой самооценки.

Приведенные выше данные свидетельствуют о том, что доста­точно взвешенное решение о совершении преступления является итогом довольно сложной мыслительной деятельности. В нее во­влечены такие психологические процессы и элементы, как оценка ситуации, представление о мерах социального и правового конт­роля, предвидение хода событий, прогнозирование последствий, и многое другое. Выбор решения — результат взаимодействия внешней ситуа­ции с личностью субъекта. Такой выбор имеет предпосылку в си­стеме личностных свойств правонарушителя, к которым относятся его потребности, интересы, взгляды, ценностные ориентации, а также особенности внутренней системы нравственного и социаль­ного контроля.

В криминологической литературе предложена классификация решений.

1. По характеру действий моделируемых в решении можно выделить:

-отрицательное решение- лицо отказывается от выполнения планов

-утвердительное решение-человек субъективно готов к совершению преступления

2. По времени решения можно подразделить на предшествующие преступному поведению и сопровождающие его.

3. По субъектам выделяют:

-коллективные решения

-индивидуальные решения

4. По степени конформности субъектов принимающих решение:

-самостоятельное решение

-конформное

5. По причине принятия:

-ситуативные

-целевые

6. По степени разработанности:

-разработанные детально

-разработанные в общих чертах

-разработанные частично (отдельные детали более продуманны, другие только намечены)

-решения принятые в принципе.

7. В зависимости от принятого решения и его соотношения с ранее принятыми решениями:

-транзитивное решение- идут в русле деятельности субъекта

-нетранзитивное решение- противоречат его обычным поступкам.

4. Совершение преступления.

Фактическое пре­ступное поведение (исполнение состава преступления) исследует­ся не криминологией, а наукой уголовного права — в аспекте от­ветственности лица за содеянное. Но не менее важен и криминологический аспект изучения последней стадии — совершения преступления. Именно на этой стадии наиболее полно проявляются вовне антиобщественный облик личности, преступный умысел, решимость достичь наступления преступного результата. Рассмот­рение совершенного преступного акта поведения в единстве с предшествующей деятельностью лица, — пишет Б.Я. Петелин, — дает возможность выявить психологическое содержание всей его деятельности в целом и входящих в нее непреступных действий-эпизодов, в которых четко выражены мотивы и цели их совер­шения. Это помогает в большинстве случаев выявить общие мо­тивы и цели деятельности лица, а также форму вины, мотив и цель преступного акта поведения, который выступает в качестве последнего, завершающего эпизода данной деятельности".

Объективное содержание стадии совершении пре­ступления образовано двумя основными составляющими: 1) характером действий, которые совершает преступник они образуют объективную сторону состава преступле­ния), и 2) изменениями, происходящими в конкретной ситуации, в которой действует преступник. Первый элемент служит предметом изучения уголов­ного права, криминалистики, отчасти уголовного процес­са (в плане теории доказательств). Второй — входит в круг криминологических интересов; к ним же относится и взаимодействие поведения преступника с изменяющей­ся объективной ситуацией. Из­менения, происходящие в ситуации, могут заметным об­разом сказаться на поведении преступника. Он может изменить общий план действий или его элементы; избрать иной образ действии, иные средства, место, время действий, даже изменить свое отношение к ранее заплани­рованному результату. В конечном итоге это означает, что данное лицо может прервать преступную деятель­ность полностью или применительно к конкретному пре­ступному поведенческому акту.

Любое преступление есть акт межличностного взаимодействия. Традиционный взгляд на преступление, сформированный классической школой уголовного права, сводится к пред­ставлению об индивидуальном поступке (реже — групповом), со­держащем признаки состава, предусмотренного уголовно-право­вой нормой. В действительности ни один поступок человека не совершается в физической или социальной изоляции; по сути дела, почти каждое действие (бездействие), имеющее социальный ха­рактер, есть реальное или потенциальное взаимодействие с други­ми людьми. Мысль о существенном криминологическом значении межлич­ностного взаимодействия была развита так называемой интеракционистской школой, в основном представленной зарубежными исследователями. Если же посмотреть на совершение преступления с точки зрения межличностного взаимодействия, то можно выделить следующие ситуации, каждая из которых имеет про­филактический аспект.

Во-первых, это взаимодействие преступника и жертвы, по­дробно изученное в виктимологических исследованиях3 . Можно выделить три вида поведения жертвы: нейтральное (например, при ограблении случайного прохожего, который не оказывает сопротивления) — таких было 29,4% случаев; социально-активное (противодействие преступнику) — 26,5%; негативное поведение (нарушение буду­щим потерпевшим моральных или правовых норм) — 33,4%, при­чем в 10,7% случаев будущие жертвы не только участвовали в кон­фликте с преступником, но и сами провоцировали совершение им преступных действий.

Преступник взаимодействует не только с будущей жертвой, но и с другими людьми.

Второй круг лиц, о которых следует сказать, это соучастники. В наше время, когда организованная преступность приобрела осо­бый размах, заметно повысилась общественная опасность многих видов преступной активности, пресечение и разоблачение кото­рых нередко практически исключено. В системе организованной преступности, а также в случае соучастия возможности исполни­теля повышаются, осуществление намеченного плана становится более надежным, а опасность для потерпевшего многократно воз­растает. Достаточно ярко роль группового фактора проявляется при анализе насильственных действий, хулиганства и разбоев, когда группа втягивает отдельное лицо в уже начавшееся групповое пре­ступное поведение. Здесь совместные действия представляют со­бой типичный случай тесного взаимодействия, при котором на­строение и поступки одних лиц детерминируют поведение других. В этих условиях уменьшается страх перед возможными послед­ствиями: каждый из участников, рассчитывая на помощь другого, действует более уверенно и решительно, что повышает интенсив­ность и общественную опасность действий всех соучастников.

Затем следует обратить внимание на такую форму взаимодей­ствия, получающую распространение в последнее время, как ис­пользование человека "втемную", то есть без посвящения в пре­ступные планы. Таковы случаи привлечения преступниками по­сторонних, случайных лиц для перевозки наркотиков, контрабанды, размена фальшивых денег, совершения незаконных банковских операций и др.

Существенное криминологическое значение имеет взаимо­действие преступника со своим ближайшим окружением, хотя бы и не участвующим в преступной деятельности. Это взаимодействие имеет следующие аспекты. Образ жизни, общение и преступная деятельность тесно взаимодействуют, создавая бла­гоприятную почву для новых антиобщественных поступков. Ближайшее окружение часто использует результаты преступ­ной деятельности. Это прямо относится к экономической преступ­ности; воры и мошенники "обеспечивают" семью и потомков: возводят особняки, покупают недвижимость за границей; члены их семей отдыхают на зарубежных курортах. Не знать о том, что доходы добыты нечестным путем, они не могут; следовательно, сфера преступной "морали" расширяется, захватывая психологию детей и внуков, родственников и приятелей. Происходит дальней­шая криминализация общества.

Жизненные ситуации с началом преступных действий (и чаще всего именно и силу этого) претерпевают различные изменения. По значению этих изменений для преступного поведения ситуации можно классифицировать на:

1) весьма благоприятные для преступника, в том числе такие же или даже более благоприятные, чем до начала преступления;

2) благоприятные, но менее, чем до начала преступления;

3) нейтральные, в или такие же, как и до начали преступления;

4) неблагоприятные, но не исключающие возможность доведения преступления до конца;

5) неблагоприятные, исключающие возможность доведения преступления до конца. После начала преступных действий ситуация в силу различных причин может измениться до такой степени, что те средства, которые предполагал использовать преступник для своих целей, частично или полностью окажутся непригодными для этого. Средства могут быть непригодными и в связи с неправильной оценкой будущей ситуации преступления. Такая ее оценка может являться причиной покушения на негодный объект. Если преступник убедится в неэффективности ранее применявшихся им средств или невозможности достичь желаемой цели он может избрать другие средства или отказаться от совершения преступления.

Проведенные исследования указывают на две основные разно­видности ситуаций во время совершения преступления:

а) Ситуация сохранения и укрепления сложившейся обстановки, позволяющая оставить без изменений прежний замысел преступ­ления. Она охватывает случаи, когда преступник действует в рам­ках избранного им плана.

б) Изменение ситуации (а на этой основе — изменение мотива­ции и пересмотр принятого решения) также встречается довольно часто. Оно заслуживает особого внимания потому, что неблаго­приятное для преступника развитие ситуации желательно для общества. Это именно то направление объективных процессов которое следует стимулировать.

Ситуация преступления неизбежно сказывается и на том, в какой из двух структурных форм выступает преступление: в форме простого или в форме сложного волевого акта.

Особенностью "кратковременного" преступления (например, убийства) является то, что все действия преступника происходят компактно, не разорваны во времени. При таком изменении ситуации исполнение заду­манного правонарушения может быть отменено. В отличие от "кратковременных", длящиеся и продолжаемые преступления (например, систематические хищения имущества, рас­пространение наркотиков и т. д.) гораздо теснее связаны с предше­ствующим поведением человека. Преступное поведение в большин­стве случаев сливается с образом жизни, собственно преступные дей­ствия "соседствуют" с поступками, не имеющими к ним прямого отношения (например, забота расхитителя о семье), могут тесно пе­реплетаться с ними. При подобном систематическом совершении пре­ступлений, особенно преступниками-профессионалами (кражи, хищения, мошенничество), уклад и стиль жизни, отдельные контакты и сфера общения преступника находятся под сильным, подчас опре­деляющим влиянием преступной деятельности. В результате это на­ходит выражение в так называемом привычном преступном поведе­нии, на которое внешние условия влияют очень слабо.

Каковы же основные варианты изменения внешнего поведе­ния преступника? Это, во-первых, добровольный отказ от пре­ступления (ст. 31 УК); во-вторых, принятие дополнительного ре­шения, т. е. решения о совершении иного преступления; в-треть­их, видоизменение способов осуществления преступления, включая и выбор объекта преступного посягательства; в-четвер­тых, перенесение преступного поведения на будущее время.

Анализ изменений в обстановке совершения преступления ва­жен для профилактического воздействия, призванного пресечь конкретное преступление, предупредить переход к новым право­нарушениям, нейтрализовать негативное влияние на личность воз­можных изменений во внешней среде.

В процессе исполнения происходят изменения в субъективной стороне. Психологическая структура преступного поведения в период исполнения существенно реорганизуется по сравнению с перио­дом мотивации преступления. Если в мотивационный период смыс­ловую линию поведения образует цепочка "побуждение (мотив) — принятое решение", то в исполнительный период она иная: "цель — достигнутый результат". Во время совершения пре­ступления существует его динамическая (изменяющаяся) модель в сознании преступника, в соответствии с которой происходит контроль за течением событий по каналам обратной связи. Вся эта деятельность в механизме пре­ступного поведения и может быть охарактеризована как звено са­моконтроля, включающего возможный пересмотр мотивации и принятого решения. Самоконтроль в ходе совершения преступления не только но­сит "технический" характер, но и является своеобразной формой отражения в сознании лица существующего вовне социального кон­троля.

По сути дела — это контроль за выполнением намеченных ранее планов. Притом это контроль гибкий и ак­тивный. Он предполагает, во-первых, изменение линии поведении, если совершаемые действия в силу изменений обстановки или по другой причине не дают желаемого аффекта, во-вторых, он допускает и изменение планов, если это будет содействовать достижению цели.

Стадия посткриминального поведения. Реакция человека на совершенное им преступление может колебаться от чистосердечного раскаяния, глубокого осознания своей вины и искреннего стремления возместить нанесенный ущерб до прояв­ления полного безразличия к происходящему, безоговорочного одобрения и даже восхищения собственным поведением. Нередко в сознании преступника вообще не возникает мысли о его вине перед обществом. Такое отношение к содеянному способствует про­должению или повторению преступных деяний.

В заключение коснемся вопроса самооценки правонарушите­ля. Опыт показывает, что искреннее осуждение преступниками своих действий наблюдается довольно редко. "Ссылка на соб­ственную вину встречается лишь в ответах четверти убийц, воров, разбойников и еще реже у хулиганов и расхитителей". От­ветственность большей частью возлагается на иных лиц или на внешние обстоятельства; когда же она все-таки признается, то субъект прибегает к различным — осознанным или неосознан­ным — приемам, связанным с такими психологическими про­цессами, как вытеснение из сознания нежелательных эпизодов собственного поведения, своеобразная "рационализация" их и проекция на других лиц из своего же окружения.