Похождения Жиль Бласа из Сантильяны (Histoire de Gil Blas de Santillane) - Роман (1715-1735)

«Меня поразило удивительное разнообразие приключений, отмечен­ное в чертах вашего лица», — скажет однажды Жиль Бласу случай­ный встречный — один из множества людей, с кем сводила героя судьба и чью исповедь ему довелось услышать. Да, приключений, вы­павших на долю Жиль Бласа из Сантильяны, действительно с лихвой хватило бы на десяток жизней. Об этих похождениях и повествует роман — в полном соответствии со своим названием. Рассказ ведется от первого лица — сам Жиль Блас поверяет читателю свои мысли, чувства и сокровенные надежды. И мы можем изнутри проследить, как он лишается юношеских иллюзий, взрослеет, мужает в самых не­вероятных испытаниях, заблуждается, прозревает и раскаивается, и наконец обретает душевное равновесие, мудрость и счастье.

Жиль Блас был единственным сыном отставного военного и при­слуги. Родители его поженились будучи уже не первой молодости и вскоре после рождения сына переехали из Сантильяны в столь же маленький городок Овьедо. Достаток они имели самый скромный, поэтому мальчику предстояло получить плохое образование. Однако ему помогли дядя-каноник и местный доктор. Жиль Блас оказался очень способным. Он научился отлично читать и писать, выучил ла­тынь и греческий, приохотился к логике и полюбил затевать дискус­сии даже с незнакомыми прохожими. Благодаря этому к семнадцати годам он заслужил в Овьедо репутацию ученого.

Когда ему минуло семнадцать, дядя объявил, что пора его вывести в люди. Он решил послать племянника в Саламанкский университет. Дядя дал Жиль Бласу несколько дукатов на дорогу и лошадь. Отец и мать добавили к этому наставления «жить, как должно честному че­ловеку, не впутываться в дурные дела и, особливо, не посягать на чужое добро». И Жиль Блас отправился в странствия, с трудом скры­вая свою радость.

[630]

Смышленый и сведущий в науках, юноша был еще совершенно неискушен в жизни и слишком доверчив. Понятно, что опасности и ловушки не заставили себя ждать. На первом же постоялом дворе он по совету хитрого хозяина за бесценок продал свою лошадь. Подсев­шего к нему в трактире мошенника за несколько льстивых фраз по-царски угостил, растратив большую часть денег. Затем попал в повозку к жулику-погонщику, который вдруг обвинил пассажиров в краже ста пистолей. От страха те разбегаются кто куда, а Жиль Блас несется в лес быстрее других. На пути его вырастают два всадника. Бедняга рассказывает им о том, что с ним стряслось, те сочувственно внимают, посмеиваются и, наконец, произносят: «Успокойся, друг, отправляйся с нами и не бойся ничего. Мы доставим тебя в безо­пасное место». Жиль Блас, не ожидая ничего дурного, садится на ло­шадь позади одного из встречных. увы! Очень скоро он оказывается в плену у лесных разбойников, которые подыскивали помощника своей поварихе...

Так стремительно разворачиваются события с самых первых стра­ниц и на протяжении всего огромного романа. Весь «Жиль Блас» — бесконечная цепь приключений-авантюр, выпадающих на долю героя — при том, что сам он отнюдь, кажется, не ищет их. «Мне суждено быть игрушкой фортуны», — скажет он через много лет сам о себе. Это так и не так. Потому что Жиль Блас не просто подчинял­ся обстоятельствам. Он всегда оставался активным, думающим, сме­лым, ловким, находчивым. И главное, может быть, качество — он был наделен нравственным чувством и в своих поступках — пусть порой безотчетно — руководствовался им.

Так, он со смертельным риском выбрался из разбойничьего плена — и не просто бежал сам, но еще спас прекрасную дворянку, тоже захваченную головорезами. Поначалу ему пришлось притворить­ся, что он в восторге от разбойничьей жизни и мечтает сам стать гра­бителем. Не войди он в доверие к бандитам, побег бы не удался. Зато в награду Жиль Блас получает признательность и щедрую награду от спасенной им маркизы доны Менсии. Правда, это богатство ненадол­го задержалось в руках Жиль Бласа и было похищено очередными об­манщиками — Амвросио и Рафаэлем. И снова он оказывается без гроша в кармане, перед лицом неизвестности — пусть и в дорогом бархатном костюме, пошитом на деньги маркизы...

В дальнейшем ему суждена бесконечная череда удач и бед, воз­вышений и падений, богатства и нужды. Единственное, чего никто не сможет его лишить, — это жизненный опыт, который непроизвольно накапливается и осмысливается героем, и чувство родины, по кото-

[631]

рой он колесит в своих странствиях. (Роман этот, написанный фран­цузом, весь пронизан музыкой испанских имен и географических на­званий.)

...Поразмыслив, Жиль Блас решает не ехать в Саламанкский уни­верситет, так как не хочет посвящать себя духовной карьере. Даль­нейшие его приключения сплошь связаны со службой или поисками подходящего места. Поскольку герой хорош собой, грамотен, смыш­лен и проворен, он довольно легко находит работу. Но ни у одного хозяина он не задерживается подолгу — и всякий раз не по своей вине. В результате он получает возможность для разнообразных впе­чатлений и изучения нравов — как и положено по природе жанра плутовского романа.

Кстати, Жиль Блас действительно плут, вернее обаятельный плу­тишка, который может и прикинуться простачком, и подольститься, и схитрить. Постепенно он побеждает свою детскую доверчивость и не дает уже легко себя облапошить, а порой и сам пускается в со­мнительные предприятия. увы, качества плута необходимы ему, раз­ночинцу, человеку без роду и племени, чтобы выжить в большом и суровом мире. Часто его желания не распространяются дальше того, чтобы иметь теплый кров, ежедневно есть досыта да трудиться в меру сил, а не на износ.

Одна из работ, которая поначалу показалась ему верхом удачи, была у доктора Санградо. Этот самодовольный лекарь для всех болез­ней знал лишь два средства — пить побольше воды и пускать кровь. Недолго думая, он обучил Жиль Бласа премудростям и отправил его с визитами к больным победнее. «Кажется, никогда еще в Вальядолиде не было столько похорон», — весело оценил герой собственную практику. Лишь через много лет, уже в зрелом возрасте, Жиль Блас вспомнит этот юношеский лихой опыт и ужаснется собственному не­вежеству и наглости.

Другая синекура выдалась герою в Мадриде, где он устроился ла­кеем у светского франта, безбожно прожигавшего жизнь. Служба эта сводилась к безделью и чванству, а друзья-лакеи быстро выбили из Жиль Бласа провинциальные замашки и обучили его искусству бол­тать ни о чем и смотреть на окружающих свысока. «Из прежнего рассудительного и степенного юноши я превратился в шумного, лег­комысленного, пошлого вертопраха», — с ужасом признал герой. Дело кончилось тем, что хозяин пал на дуэли — столь же бессмыс­ленной, какой была вся его жизнь.

После этого Жиль Бласа приютила одна из приятельниц покойно­го дуэлянта — актриса. Герой окунулся в новую среду, которая снача-

[632]

ла очаровала его богемной яркостью, а затем отпугнула пустым тще­славием и запредельным разгулом. Несмотря на безбедное праздное существование в доме веселой актрисы, Жиль Блас однажды бежал оттуда куда глаза глядят. Размышляя о своих разных хозяевах, он с грустью признал: «У одних царят зависть, злоба и скупость, другие отрешились от стыда... Довольно, не желаю жить больше среди семи смертных грехов».

Так, вовремя ускользая от искушений неправедной жизни, Жиль Блас избежал многих опасных соблазнов. Он не стал — хотя мог бы в силу обстоятельств — ни разбойником, ни шарлатаном, ни мошен­ником, ни бездельником. Ему удалось сохранить достоинство и раз­вить деловые качества, так что в расцвете сил он оказался вблизи своей заветной мечты — получил место секретаря у всесильного пер­вого министра герцога Лермы, постепенно стал его главным дове­ренным лицом и обрел доступ к сокровенным тайнам самого мадридского двора. Именно тут открылась перед ним нравственная бездна, в которую он почти шагнул. Именно здесь произошли в его личности самые зловещие метаморфозы...

«Прежде чем попасть ко двору, — замечает он, — я был от при­роды сострадателен и милосерден, но там человеческие слабости ис­паряются, и я стал черствее камня. Исцелился я также от сентиментальности по отношению к друзьям и перестал испытывать к ним привязанность». В это время Жиль Блас отдалился от своего старого приятеля и земляка Фабрисио, предал тех, кто помогал ему в трудные минуты, и весь отдался жажде наживы. За огромные взятки он способствовал искателям теплых мест и почетных званий, а потом делился добычей с министром. Ловкий слуга Сипион без конца нахо­дил новых просителей, готовых предложить деньги. С равным рвени­ем и цинизмом герой занимался сводничеством для коронованных особ и устройством собственного благополучия, подыскивая невесту побогаче. Прозреть ему помогла тюрьма, в которой он в один пре­красный день оказался: как и следовало ожидать, знатные покровите­ли предали его с той же легкостью, с какой прежде пользовались его услугами.

Чудом уцелевший после многодневной лихорадки, он в заточении заново осмыслил свою жизнь и ощутил незнакомую раньше свободу. К счастью, Сипион не бросил своего хозяина в беде, а последовал за ним в крепость и затем добился его освобождения. Господин и слуга стали ближайшими друзьями и после выхода из тюрьмы поселились в небольшом отдаленном замке, который подарил Жиль Бласу один из его давних товарищей — дон Альфонсо. Строго судя себя за про-

[633]

шлое, герой испытал раскаяние за долгую разлуку с родителями. Он успел посетить Овьедо накануне смерти отца и устроил ему богатые похороны. Затем он стал щедро помогать матери и дяде.

Жиль Бласу суждено еще было пережить смерть юной жены и новорожденного сына, а после этого очередную тяжелую болезнь. От­чаянье почти захлестнуло его, однако Сипиону удалось уговорить друга вернуться в Мадрид и снова послужить при дворе. Там произо­шла смена власти — корыстный герцог Лерма был заменен честным министром Оливаресом. Жиль Бласу, ныне равнодушному к любым дворцовым соблазнам, удалось доказать свою нужность и ощутить удовлетворение на поприще благородного служения отечеству.

Мы расстаемся с героем, когда, удалившись от дел и вторично же­нившись, он «ведет усладительную жизнь в кругу дорогих людей». В довершение блаженства небо соизволило наградить его двумя детьми, чье воспитание обещает стать развлечением его старости...

В. Л. Сагалова

Пьер Карл де Шамплен де Мариво (Pierre Carlet de Champlain de Marivo) 1688-1763

Жизнь Марианны, или Приключения графини де*** (La vie de Marianne ou les Adventures de Madame de Contess de***) - Роман (1731-1741)

Марианна, удалившись от света, по совету подруги берется за перо. Правда, она боится, что ум ее непригоден для сочинительства, а слог недостаточно хорош, но поверьте, она просто кокетничает.

Трагическое событие, случившееся, когда Марианне было не более двух лет, накладывает отпечаток на всю ее жизнь. На почтовую каре­ту нападают грабители и убивают всех ее пассажиров, кроме малень­кого ребенка, Марианны. Судя по одежде, девочка — дочь молодой знатной четы, но никаких более точных сведений найти не удается. Таким образом, происхождение Марианны становится тайной. Ребен­ка отдают в дом сельского священника, и его сестра, воспитанная, рассудительная и истинно добродетельная женщина, воспитывает Ма­рианну, как родную дочь. Марианна всей душой привязывается к своим покровителям и считает сестру священника лучшим человеком на свете. Девочка растет грациозным, милым, послушным ребенком и обещает стать красавицей. Когда Марианне исполняется пятнадцать лет, обстоятельства вынуждают сестру священника поехать в Париж,

[635]

и она берет с собой девочку. Но через некоторое время они получают известие о болезни священника, а вскоре та, что заменила бедной де­вочке мать, умирает. Ее наставления на всю жизнь сохранятся в па­мяти Марианны, и хотя в дальнейшем она будет часто проявлять неблагоразумие, но ее душа навсегда останется исполненной доброде­тели и честности.

Итак, пятнадцатилетняя девушка, очень хорошенькая, остается одна в Париже и на всем белом свете, без дома и без денег. Мариан­на в отчаянии умоляет монаха, водившего знакомство с покойной, стать ее руководителем, и тот решает обратиться к одному почтенно­му человеку, известному своим благочестием и добрыми делами. Гос­подин Клималь, хорошо сохранившийся мужчина лет пятидесяти — шестидесяти, очень богатый, узнав историю Марианны, готов по­мочь: отдать девушку в обучение к белошвейке и платить за содержа­ние. Марианна испытывает благодарность, но сердце у нее раз­рывается на части от стыда, она чувствует невыносимое унижение, будучи объектом «милосердия, которое не соблюдает душевной дели­катности». Но, расставшись с монахом, ее благодетель становится куда более любезным, и, несмотря на свою неопытность, Марианна чувствует, что за этой любезностью кроется что-то нехорошее. Так и случается. Очень скоро она понимает — де Клималь влюблен в нее. Марианна считает бесчестным поощрять его ухаживания, но прини­мает подарки, ведь кроме добродетели и порядочности она от приро­ды наделена и кокетством, и желанием нравиться, столь естест­венными для хорошенькой женщины. Ей ничего не остается, как де­лать вид, что она не подозревает о пылких чувствах престарелого воз­дыхателя.

Однажды, возвращаясь из церкви, Марианна подвертывает ногу и попадает в дом знатного молодого человека, того самого, с которым они обменялись в церкви взглядами, так много говорящими сердцу. Она не может признаться Вальвилю ни в своем жалком положении, ни в знакомстве с господином де Клималем, который оказывается родным дядюшкой Вальвиля и притворяется, что не знаком с Мари­анной, хотя при виде племянника у ног своей подопечной изнывает от ревности. Когда Марианна возвращается домой, к ней приходит де Клималь. Он прямо говорит о своей любви, предостерегает Марианну против увлечения «молодыми вертопрахами» и предлагает ей «не­большой договор на пятьсот ливров ренты». Во время этого объясне­ния в комнате неожиданно появляется Вальвиль, и теперь уже племянник видит дядю, стоящего на коленях перед все той же Мари­анной. Что он может о ней думать? Только одно. Когда молодой че-

[636]

ловек уходит, бросив на ни в чем не повинную девушку презритель­ный взгляд, она просит де Клималя пойти вместе с ней к племяннику и все ему объяснить, а тот, отбросив маску благопристойности, упре­кает ее в неблагодарности, говорит, что отныне прекращает свои дая­ния, и исчезает, боясь скандала. А Марианне, которую оскорбленная гордость и любовь к Вальвилю лишили всякого благоразумия, думает только о том, как заставить Вальвиля пожалеть о разлуке и раскаять­ся в дурных мыслях. Лишь наутро она осознает всю глубину своего бедственного положения. Ока рассказывает обо всех своих горестях настоятельнице монастыря, и при этой беседе присутствует дама, ко­торая проникается к девушке горячей симпатией. Она предлагает на­стоятельнице принять Марианну в монастырский пансион и со­бирается платить за ее содержание. Марианна в восторженном поры­ве орошает руку благодетельницы «самыми нежными и сладостными слезами».

Так Марианна обретает новую покровительницу и находит в ней вторую мать. Истинная доброта, естественность, великодушие, отсут­ствие тщеславия, ясность мысли — вот что составляет характер пяти­десятилетней дамы. Она восхищается Марианной и относится к ней, как к родной дочери. Но скоро Марианна, обожающая свою благоде­тельницу, узнает, что та не кто иная, как мать Вальвиля, который узнал о невиновности Марианны, воспылал еще более страстной лю­бовью и уже передал ей письмо в монастырь, переодевшись лакеем. Когда госпожа де Миран жалуется, что сын стал пренебрегать богатой и знатной невестой, увлекшись какой-то случайно встреченной моло­денькой девчонкой, Марианна узнает себя в описании авантюристки и без колебаний признается во всем госпоже де Миран, в том числе и в своей любви к ее сыну. Госпожа де Миран просит помощи у Ма­рианны, она знает, что Марианна достойна любви, как никто другой, что у нее есть все — «и красота, и добродетель, и ум, и прекрасное сердце», но общество никогда не простит молодому человеку знатно­го рода женитьбы на девушке неизвестного происхождения, не имеющей ни титула, ни состояния. Марианна ради любви к госпоже де Миран решает отказаться от любви Вальвиля и умоляет его забыть о ней. Но госпожа де Миран (которая слышит этот разговор), по­трясенная благородством своей воспитанницы, дает согласие на брак сына с Марианной. Она готова мужественно противостоять нападкам родни и защищать счастье детей от всего света.

Брат госпожи де Миран, де Клималь, умирает. Перед смертью он, полный раскаяния, признает в присутствии сестры и племянника свою вину перед Марианной и оставляет ей небольшое состояние.

[637]

Марианна по-прежнему живет в монастырском пансионе, а госпожа де Миран представляет ее как дочь одной из своих подруг, но посте­пенно слухи о предстоящей свадьбе и сомнительном прошлом невес­ты расползаются все шире и достигают ушей многочисленной и чванливой родни госпожи де Миран. Марианну похищают и увозят в другой монастырь. Настоятельница объясняет, что это распоряжение свыше, и Марианне предоставляется на выбор: или постричься в мо­нахини, или выйти замуж за другого человека. Тем же вечером Мари­анну сажают в карету и везут в дом, где она встречается с человеком, которого ей прочат в мужья. Это молочный брат жены министра, ничем не примечательный молодой человек. Потом в кабинете мини­стра происходит настоящее судилище над девушкой, которая не со­вершила ничего дурного. Единственное ее преступление — красота и прекрасные душевные качества, которые привлекли сердце молодого человека из знатного семейства. Министр объявляет Марианне, что не допустит ее брака с Вальвилем, и предлагает ей выйти замуж за «славного малого», с которым она только что беседовала в саду. Но Марианна с твердостью отчаяния заявляет, что ее чувства неизменны, и отказывается выйти замуж. В это мгновение появляются госпожа де Миран и Вальвиль. Полная благородной жертвенности речь Мари­анны, ее внешность, манеры и преданность покровительнице перетя­гивают чашу весов на ее сторону. Все присутствующие, даже родственники госпожи де Миран, восхищаются Марианной, а ми­нистр объявляет, что он не собирается больше вмешиваться в это дело, потому что никто не может помешать тому, «чтобы доброде­тель была любезна сердцу человеческому», и возвращает Марианну ее «матушке».

Но несчастья Марианны на этом не кончаются. В монастырь при­езжает новая пансионерка, девица благородного происхождения, на­половину англичанка, мадемуазель Вартон. Случается так, что эта чувствительная девушка падает в обморок в присутствии Вальвиля, и этого оказывается достаточным, чтобы ветреный юноша увидел в ней новый идеал. Он перестает навещать больную Марианну и тайком видится с мадемуазель Вартон, которая влюбляется в него. Узнав об измене возлюбленного, Марианна приходит в отчаяние, а госпожа де Миран надеется, что ослепление ее сына когда-нибудь пройдет. Ма­рианна понимает, что ее возлюбленный не так уж и виноват, просто он принадлежит к тому типу людей, для которых «препятствия имеют неодолимую притягательную силу», а согласие матери на его брак с Марианной все испортило, и «его любовь задремала». Мариан­на уже известна в свете, многие восхищаются ею, и почти одновре-

[638]

менно она получает два предложения — от пятидесятилетнего графа, человека выдающихся достоинств, и от молодого маркиза. Самолю­бие, которое Марианна считает основным движителем поступков че­ловека, заставляет ее вести себя с Вальвилем так, словно она вовсе не страдает, и она одерживает блистательную победу: Вальвиль снова у ее ног. Но Марианна принимает решение больше не встречаться с ним, хотя все еще любит его.

На этом записки Марианны обрываются. Из отдельных фраз, на­пример когда она упоминает о своих светских успехах или называет себя графиней, можно понять, что в ее жизни было еще немало при­ключений, о которых нам, увы, не суждено узнать.

И. А. Москвина-Тарханова