IV. Сознание связи народа и его правителем.

IV.1. Существенное значение этого стереотипа определяется не только характером ментальности средневекового человека, считавшего подлинными субъектами истории и политики суверенов, но и пониманием под чиненного положения народа по сравнению с правящей династией, как освященной богом сакральной традиции. Это предполагало ряд обязательств между ними: народа обязывался повиноваться суверену, а тот, в свою очередь, охранять и ценить его усилия, то есть выполнять те обязательства, которые на Востоке связывались с понятием "идеальный правитель - идеальный народ". В письменных источниках есть целый ряд указаний на бытование подобных стереотипов в Булгарии: идеальное согласие, при принятии ислама, верность и самоотверженность в борьбе с внешними врагами, полной гармонии их взаимоотношений и т.д.

Весьма актуальным и стандартным для средневековья было мнение о возвышении статуса народа в глазах окружающего мира благодаря избранности правящей династии. В круг этого стереотипа входят представления булгар о происхождении династии от Искандера - коранического героя, легендарного правителя и борца с неверными, или от потомков святых асхабов пророка Мухаммада (иногда обе эти версии совмещались между собой или с "хазарской версией"). Как бы то ни было, но эти взгляды на династию служили и важным средством само утверждения булгар как единой общности.

Осознанию связи народа с правящим домом служила и генеалогия, которая была чрезвычайно важной и развитой наукой в средневековье, в том числе и у булгар. К сожалению, для X-ХIII вв. данных о родословиях сохранилось очень мало и основные источники сохранились для ХIV-XIX вв. (Юсупов 1960: Хакимзянов 1978; Ахметзянов 1991; Усманов 1972), хотя следует подчеркнуть, что ряд генеалогий ХIII-ХIV вв. уходят корнями еще в дозолотоордынское время (см.: . Юсупов 1960: 103, 176; Хакимзянов 1978: 126, 156, 168), позволяя судить о существовании такого рода традиции еще в Булгарском государстве. В общем плане они позволяют судить, что одной из деталей их было указание на знатность (определяемую, видимо, по близости к правящей династии) рода и его права на свои владения, что, определенно, осознавалось как связь с династией правителей.

V. Связь народа с определенной территорией.

V.1. Сама жизнь народа на определенной территории долгое время, несомненно, приводила его к мысли о своей глубокой, неотчуждаемой связи с родной (то есть, которую он считал таковой) землей. С одной стороны, это мыслилось как передача прав "булгарской династии", (а через нее и народа) на эту землю в порядке наследования от великих правителей прошлого (Зу-л-Карнайн, хазарский царь). С другой - нынешние земли считались булгарскими на правах их завоевания и "окультуривания")(определенные обряды, принятие ислама). В обоих случаях в глазах народа произошел процесс вступления во владение данной территорией (освященное религией), что сделало связь народа с землей священной. Особенно ярко характер этого стереотипа отражен в легендах об основании городов (Ахмаров 1910; Вахидов 1926; КИ... 1954), в которых со хранились весьма древние архетипы сознания: борьба со злом (дракон, змеи, язычники), уничтожение его (= сакральная жертва ), женитьба на местной женщине (чаще всего дочери правителя) (= вступление в брак с землей) и рождение ребенка - настоящего правителя (смешавшего в себе две крови).

Подобные мотивы можно заметить не только в легендах устного народного творчества, но и в исторических текстах. Так, "факих из Бухары" и святые асхабы женятся на дочери правителя булгар, а их дети создают новую династию. Точно также сюжет войны с иноверцами (хазарами, "огнепоклонниками" и т.д.), имеющий глубокую связь с архетипом противоборства добра со злом и выполнявший роль ключевого элемента в легендах об "обретении родины", выявляется в ряде исторических текстов.

Весь этот круг образов убедительно свидетельствует о широком бытовании среди булгар идей о кровной связи со своей землей. "Укорененность" на ней, по их мнению – выраженном в целом ряде разножанровых текстов (исторических и легендарных) – определялась выполнением действий обрядового характера в глубокой древности (завоевание, жертва, свадьба, культурное освоение и т.д.). Кроме этих общих представлений, определенно устанавливаются различия в уровне понимания этого единства в местных легендах и историографии. В глазах основного населения фундаментальное значение имели скорее идеи связи общин со своими землями, тогда как в среде знати и горожан осознавалось именно единство народа с территорией всего государства. Разумеется, оба эти уровня часто переплетались, но ведущей, стержневой линией являлась идея священности общебулгарских прав на свою страну.