10) Историография новейшей отечественной истории как научная дисциплина

Историография как научная дисциплина возникла не сразу. Она постепенно вызревала в недрах исторической науки и была теснейшим образом связана со степенью ее зрелости. Уже В.Н. Татищев в своем знаменитом предисловии “Предизвесчение о истории…” обращал внимание на историю наук и ученых. Историографический опыт накапливался в трудах историков XVIII - начала XIX веков, но в целом, до середины XIX века историография разрабатывалась эпизодически.

При этом, одним из важнейших гносеологических достижений исторической науки 1830-х гг. было осознание важности “исторической критики” - “историческая критика возведенная в достоинство науки представляет всю требуемую от нее помощь и пособие - отмечал В. Шиншин в работе на страницах “Телескопа”.

Одними из первых критиков, которые по существу и знаменуют начало историографии были его современники - А.З. Зиновьев и И.Н. Средний-Камашев. Перу Зиновьева принадлежит работа “О начале, ходе и успехах российской истории” в которой автор рассмотрел не только развитие исторической науки в лице ее крупнейших представителей, но и поставил ряд методологических проблем, правда, в весьма общей и образной форме. Так, рассуждая об отечественной исторической науке и влиянии на нее европейской традиции он замечал, что образование есть воздух души. Оно всеобще по своему действию, развитию умственных сил, но различно по месту и времени, еще более по народам, вере и порядку вещей, т.е. историография изначально вписывалась в национальную культурную традицию.

И.Н. Среднему-Камашеву принадлежала этапная, рубежная (как заметил П.Н. Милюков) работа “Взгляд на историю как на науку”. Сочинение Камашева нацеливало читателя на науковедческий аспект изучения истории как науки. Но к этому большинство российских ученых попросту не было еще готово. И поэтому, как отмечает М.П. Мохначева “Взгляд Камашева” не повлек за собой прямых откликов читателей . Камашев стремился построить теоретико-методологическое обоснование всеобщей истории на основе сочетания высказанной Платоном мысли о гармонии в мире звуков и производную от нее идею преемственности и взаимодействия культур Запада и Востока (Вольтер, Гердер) с тезисом Гердера о нелинейном развитии природных процессов.

Для нас представляется очень важным то обстоятельство, что с самого начала кристаллизация историографии как специальной отрасли исторического знания была связана с методологией.

На середину XIX в. приходится взлет творчества выдающегося русского историка С.М. Соловьева, который конструирует социологическую концепцию истории России, аккумулируя идеи гегельянства и раннего позитивизма. В своей “Истории России с древнейших времен” он столкнулся с необходимостью историографического переосмысления опыта всех своих предшественников, и прежде всего - “преодоления” Н.М. Карамзина.

То есть, речь шла об осмыслении исторических концепций, созданных на протяжении почти полутора веков, поиске нового конструктивного подхода к русской истории. Результатом такой рефлексии стала серия историко-научных работ С.М. Соловьева, некоторые из которых были написаны в жанре специальных монографий. Следует иметь в виду иначавшуюся дифференциацию и специализацию исторической науки в этот период, что вызывало потребность в научных обзорах. Историография, таким образом, благодаря трудам Соловьева, начинала исполнять научно-информационную, коммуникативную функцию.Историография рождалась не только из внутринаучных потребностей исторической науки, но и из потребностей университетского преподавания. Уже отошел в прошлое тот период русской учености, когда, чтобы стать профессором нужно было стать профессором для самого себя. Соловьев как профессор должен был втиснуть в “игольное ушко” студенческой аудитории огромный исторический материал. Сделать это можно было осмыслив его историографически. Подтверждением этого является его известная работа - “Писатели русской истории XVIII века”, в основе которой лежали лекции по русской истории, прочитанные им в 1848-49 учебных годах. Большой вклад в развитие и становление историографии как научной дисциплины внес К.Н. Бестужев-Рюмин, автор обзоров по русской истории, статей о работах С.М. Соловьева, М.П. Погодина, К.Д. Кавелина, Б.Н. Чичерина, частично вошедших в сборник “Биографии и характеристики”. В своем труде “Русская история” Бестужев-Рюмин дает большое введение, которое явилось своеобразной моделью-структурой последующих историографических исследований. В.С. Иконников создал капитальный труд, посвященный истории отечественной исторической науки - “Опыт русской историографии” в 2 томах. В данном труде вырисовывался каркас историографии как науки синтетической, в поле зрения автора попадает процесс накопления и собирания источников, организация библиотек и архивов, других научных центров, научных сообществ и т.д. В тоже время, автор обратил внимание и на роль “теорий и систем в науке русской истории”. Большой вклад в становление историографии как науки внес П.Н. Милюков. В его работах впервые была широко поставлена и получила разработку проблема эволюции методологических основ русской исторической науки. Развитие исторической науки по Милюкову - процесс закономерный. Это развитие “всегда обусловливалось некоторыми основными взглядами, теориями, и системами, и всегда находилось в более или менее тесной связи с развитием общего мировоззрения”. Лаппо-Данилевский рассматривал историографию и как часть науковедения, переживающего этап своего становления. Центральным тезисом его историко-научной концепции выступает единство догматического и исторического или реального развития науки. Исследователь фиксировал сложившееся расщепление в подходе к истории науки: либо определенная наука раскрывается во времени, либо изучается процесс умственного развития человечества, поскольку оно сказалось в истории науки.