Внешний город и пригород

Второй эффект, который Вирт приписывал количеству населения, плотности его и разнородности, был отнесен к сегрегации однородного населения в отдельные соседства на основе “места и природы работы, дохода, расовых и этнических характеристик, социального статуса, обычаев и привычек, вкуса, предпочтений, предрассудков”. Это описание подходит для жилых районов внешнего города. Хотя в этих районах проживает большинство жителей города, Вирт очень незначительно касается деталей этого процесса. Однако, он ясно дал понять, что социально-психологические аспекты урбанизма также превалировали.

Поскольку существующие исследования по соседствам посвящены главным образом экзотическим разделам внутреннего города, известно очень мало о более типичных жилых соседствах внешнего города.

Очевидно, что образ жизни в этих районах очень мало напоминает урбанизм Вирта. Исследование, подвергающее сомнению формулировку Вирта, и мои собственные наблюдения дают основания предполагать, что общий элемент в образе жизни этих соседств лучше всего описан как квази-начальный. Я использую этот термин для характеристики взаимоотношений между соседями. Какими бы ни были интенсивность или частота этих взаимоотношений, это более тесное взаимодействие, чем вторичный контакт, но более сдержанное (guarded), чем начальный вариант общения.

Фактически существует несколько видов вторичных связей, ввиду того, что жилые соседства находятся в изоляции от экономических институтов и рабочих мест. Даже лавочники, управляющие магазинами и другие местные функционеры, проживающие на данной территории, рассматриваются как знакомые или друзья, разве только они имеют совершенно отличный социальный статус или вынуждены под влиянием корпоративных работодателей относиться к своим клиентам как к экономическим единицам (units). Добровольные ассоциации привлекают меньшинство населения. Более того, большая часть организационной деятельности носит характер совместной работы, и часто представляется сложным выполнить “дело” ассоциации по причине стремления ее членов к общительности. Таким образом, оказывается, что взаимоотношения в организациях или в целом между соседями вообще не подходят под модель вторичного общения городской жизни. Насколько известно каждому, проживавшему в таких соседствах, здесь мало анонимности, безличности или уединенности. Фактически, иногда американские города описывались как коллекции малых городов. В таком описании есть доля правды, особенно если город сравнивается с реальным небольшим городом в большей степени, чем с придуманным романтичным сюжетом критиков-антиурбанистов.

Послевоенные пригороды представляют наиболее современную версию квази-первичного образа жизни. Ввиду роста реального дохода и стимулирования домовладения согласно, семьи низшего среднего класса (lower middle class) и высшего рабочего класса (upper working class) имеет в настоящее время возможность проживания в домах на одну семью в кварталах с низкой заселенностью, ранее такое было доступно лишь для высшего и высшего-среднего классов.

Различия между районами проживания в городах и пригородами чаще всего заключаются в следующем:

1. Пригороды скорее похожи на общежитие.

2. Они удалены от работы и развлекательных учреждений (play facilities), центральных деловых районов.

3. Это более новые и современные районы, чем городские районы для проживания, спроектированные скорее для автомобиля, чем для пешехода и массовых форм перевозок.

4. Они застроены жильем на одну семью в большей степени, чем многосемейными домами, а следовательно, здесь ниже плотность населения.

5. Население в пригородах более однородно.

6. Население отличается демографически: оно моложе, большая его часть состоит в браке, имеет высокий доход, оно обладает пропорционально большим количеством работ белых воротников.