Будущее в представлении коллонтай
Представления об обществе будущего, бытовавшие в 20-е гг., довольно ярко отразились в рассказе А. Коллонтай «Скоро (через 48 лет)», написанном в 1922 г. В нём повествуется о жизни в 1970 г.
К этому времени во всём мире, по мысли автора, побелили коммуны. Люди в них живут «не семьями, а по возрастам»: дети — во Дворцах Ребёнка, старики — в Домах Отдохновения. И вот
7 января 1970 г. в одном из таких Домов отдохновения ветераны «Великих годов» революции решили отметить давно забытый, «необычный и странный» праздник времён их молодости. Что же это за праздник? Рождество.
В день «прежнего Рождества» старики вспомнили давнюю традицию — нарядили праздничную ёлку. «Настоящую ёлку, такую, какая бывала до годов мирового переворота», — добавляет автор.
На ветеранскую ёлку приходит и молодёжь. Мальчишки в разговоре хвастаются:
«— А я знаю, что такое „барыня"! — А я — что такое рубль и вообще всякая деньга.
АЛЕКСАНДРА КОЛЛОНТАЙ
(1872—1952)
А. Коллонтай. 1888 г.
О ней часто говорили как о человеке исключительной, неповторимой судьбы. Самая популярная женщина в рядах большевиков. Первая в мире женщина в составе правительства. Первая в мире женщина-посол. Единственная из видных деятелей оппозиции, уцелевшая во время массовых арестов.
МОЛОДЫЕ ГОДЫ
Александра Михайловна Домонтович (Коллонтай) родилась 19 марта 1872 г. в Петербурге в дворянской семье. С детских лет Александра оказалась в разладе с той средой, в которой росла. «Отец мой был русский генерал, — вспоминала она. — С детства я доставляла матери много хлопот и горя моим стремлением „не жить, как все". Дружила с прислугой... отстаивала свою „самостоятельность"; упивалась книгами и жила своим особым, замкнутым от взрослых внутренним миром».
В 21 год генеральская дочь вышла замуж за офицера Владимира Коллонтая. По её собственному признанию, она сделала это «отчасти в виде протеста против воли родителей», которые не желали этого брака. С мужем прожила пять лет. Но её беспокойная натура не могла долго довольствоваться размеренной семейной жизнью. Муж, получивший звание подполковника, мечтал о будущем генеральском чине. Александре Михайловне такие жизненные цели казались слишком прозаическими и приземлёнными. «Мы разошлись не потому, что разлюбили друг друга, — писала она, — а потому, что меня тяготила и связывала та среда, от которой брак с Коллонтаем меня не спасал... От Коллонтая я ушла не к другому. Меня увлекла за собой волна нараставших в России революционных волнений и событий». Формальный развод они оформили в 1916 г.
В ЭМИГРАЦИИ
Больше всего Александру Михайловну волновал «женский вопрос». С конца 90-х гг. XIX в. начались её частые поездки за границу, где она не раз выступала на съездах феминисток. «Женщины, их судьба занимали меня всю жизнь, — говорила она. — Их-то участь и толкнула меня к социализму». А. Коллонтай вступила в ряды социал-демократов и примкнула к меньшевикам.
В 1908 г. на известную социал-демократку А. Коллонтай завели уголовное дело. Она ушла в подполье, а затем покинула родину. Её эмиграция продлилась более восьми лет...
Первую мировую войну Александра Михайловна встретила в Берлине. Она рассчитывала, что социал-демократы Германии выступят против войны, но вместо этого с удивлением обнару-
264
жила среди них восторженный подъём в связи с началом войны. Видная германская социал-демократка Роза Люксембург тогда назвала партию, из которой она вышла, «смердящим трупом». Александра Михайловна вполне разделяла подобные чувства.
А. Коллонтай переехала в Швецию, где в ноябре 1914 г. напечатала страстную антивоенную статью. В ней она призывала: «Прекратить каннибальское массовое убийство! Долой войну! Долой милитаристский дух! Долой тупой милитаризм!».
За эту публикацию шведские власти арестовали А. Коллонтай. Её держали в тюрьме Стокгольма, затем в крепости города Мальмё. Наконец, шведский король Густав V подписал указ, по которому А. Коллонтай «навечно» выслали из страны. Полиция доставила её в Копенгаген...
В 1915 г. Александра Михайловна вступила в ряды большевиков, позиция которых по отношению к войне оказалась ей наиболее близка.
После известия о Февральской революции 1917 г. Коллонтай поспешила на родину. Она рассказывала об этом возвращении: «Было весело на саночках с бубенчиками переезжать через пограничную речку. На душе тогда, в марте, было так же бодряще светло и свежо, как в снежно-морозном воздухе на пограничной речке... У заставы — солдат с ружьём. А на шинели — яркий, яркий красный бант.
— Ваши удостоверения, гражданка. Паспорт Ваш.
— У меня нет бумаг. Я политическая эмигрантка...
— Эмигрантка? Погоди, справиться надо.
Стоят мои сани за запертой оградой. Неужели не впустят? Но уже бежит молодой, разрумяненный от мороза офицер с бумагой. И у него на груди огромнейший красный бант. „Коллонтай, говорите Вы? Сейчас просмотрим список... Так и есть. Значитесь. Пропусти!"».
В Петроград А. Коллонтай приехала 18 марта 1917 г.
В ВЫБОРГСКОЙ ТЮРЬМЕ
А. Коллонтай одной из первых, если не самой первой, поддержала знаменитые Апрельские тезисы В. Ленина. Среди большевиков даже ходила в те дни не очень складная частушка:
Что там Ленин ни болтай,
С ним согласна только Коллонтай.
В первых числах июля Александра Михайловна, находясь за границей на совещании социалистов, узнала, что в Петрограде начались аресты большевиков. Их обвиняли в попытке свергнуть Временное правительство и в пораженческой деятельности. Тем не менее А. Коллонтай решила вернуться в Россию, где её ждал неминуемый арест. Теперь на пограничной заставе её встречали хмуро. Тот же краснощёкий офицер уже не поздоровался с ней...
Ей объявили: «Вы, гражданка Коллонтай, арестованы». — «По чьему распоряжению? Или в России переворот? Опять монар-
— Мы видели деньги в музее. Дедушка, а у тебя тоже были деньги? И ты их носил в мешочке в кармане? И были люди... как их звали, воришки, что ли... которые таскали деньги из кармана товарища? Это правда? Вот забавно-то».
А вот другие «забытые слова» нового общества: «богатые», «бедные», «война» и, как подчёркивает автор, «даже чрезвычайка». Молодёжь просит стариков рассказать о том, как они «воевали с живыми людьми»:
«— И ты сама, красная бабушка, стреляла в человека? В живого человека?»
«Глаза юнцов коммуны смотрят удивлённо, в них искрится упрёк, недоумение... Стрелять в живого человека?.. Ведь жизнь — святыня!
— Мы сами тоже шли на смерть! — оправдывается „красная бабушка"».
В финале рассказа один из юношей торжественно восклицает: «Вы достигли, достигнем и мы. Мы покорим природу. Жизнь — в борьбе, в вечно-мятежном искании — не в достижении!».
