1.2. Причины девиации.

Общей закономерностью отклоняющегося поведения выступает факт относительно устойчивой взаимосвязи между различными формами девиаций. Эти взаимосвязи могут носить вид индукции нескольких форм социальной патологии, когда одно явление усиливает другое. К примеру, алкоголизм способствует усилению хулиганства. В других случаях, наоборот, установлена обратная корреляционная зависимость (уровни убийств и самоубийств).

В социологии девиантного поведения выделяются несколько направлений, объясняющих причины возникновения такого поведения. Так, Р. Мертон, используя выдвинутое Э. Дюркгеймом понятие “аномия”, причинной отклоняющегося поведения считает несогласованность между целями, выдвигаемыми обществом, и средствами, которые оно предлагает для их достижения. Понятие аномии как состояния социальной предрасположенности некоторых групп общества к развитию в своей среде преступных способов поведения получило серьезное распространение в современной американской криминологии. [34].

Если Дюркгейм определял аномию как отсутствие социального регулирования, являющееся результатом чрезмерного стимулирования аппетитов, развития нетерпимости к социальному контролю и неспособности общества поставить пределы требованиям различных классов, то для Мертона аномия – структурный развал культуры, несоответствие между целями, которые американская культура ставит перед индивидуумом, и наличием эффективных законных средств достижения этих целей. Р. Мертон выделяет пять способов «аномического приспособления»: конформность, инновация, ритуализм, ретритизм и мятеж. Последние четыре типа представляют собой социальные отклонения. «Инновативность» и «бунт» лежат в основе преступности. В случае «инновативности» индивид усваивает цели общества (обогащение), но использует незаконные средства их достижения. Инновативная (в мертоновском смысле) реакция порождает в большинстве случаев преступления против собственности (кража, грабеж), а также шантаж, организованную преступность, экономического преступления и т.д. Этим объясняется относительно высокий уровень преступности в «низших» классах общества, где конфликт между общественно призванными целями и ценностями, с одной стороны, и средствами для их достижения – с другой, достигает максимальной напряженности. «Бунт» (реакция на аномию) предполагает отрицание как целей, так и средств их достижения. Такая установка характерна для некоторых молодежных субкультур, для революционных движений и может выражаться в политических преступлениях. [19].

Психологическая концепция аномии была развита Р. Макайвером и Д. Рисменом (их формулировки во многом схожи). «Психологическая аномия», по Макайверу, - это «состояние сознания», в котором чувство социальной сплочённости - движущая сила морали индивида - разрушается или совершенно ослабевает. Макайвер определяет аномию как «разрушение чувства принадлежности индивида к обществу»: «человек не сдерживается своими нравственными установками, для него не существует более никаких нравственных норм, а только несвязные побуждения, он потерял чувство преемственности, долга, ощущение существования других людей». Макайвер связывает это явление с тремя «проблемными характеристиками современного демократического общества» - конфликтом культур, капиталистической конкуренцией и стремительностью социальных изменений. Он выделяет три типа аномии как состояния сознания индивидов.

Индивиды являются аномичными, когда:

1) их жизни бесцельны вследствие отсутствия ценностей, что, в свою очередь, есть результат конфликтного столкновения различных культур и систем ценностей: «теряя компас, указывающий путь в будущее, они лишаются настоящего»; 2) они используют свою силу или возможность ради самих себя - результат утраты моральных ориентиров в обществе капиталистической конкуренции; 3) они изолированы от значимых человеческих отношений и связей из-за утраты «почвы своих прежних ценностей».

Говард Беккер утверждал, что некоторая степень безнормности имеет место в любом обществе из-за “несовершенства социализации, внутренних конфликтов и новшеств”. [2].

В современной отечественной социологии несомненный интерес представляет позиция Я.И. Гилинского, считающего источником девиации наличие в обществе социального неравенства, высокой степени различий в возможностях удовлетворения потребностей для разных социальных групп. Каждая из позиций имеет право на существование, т.к. дает срез реально действующих общественных отношений. В то же время их авторов объединяет стремление найти единый источник причинности для различных форм девиаций.

Профессор В.Н. Иванов выделяет такие причины девиации как: те изменения в социальных отношениях общества, которые получили отражение в понятии «маргинализация», т.е. его неустойчивость, «промежуточность», «переходность», распространение различного рода социальных патологий.

«Главный признак маргинализации, - пишет Е. Стариков, - разрыв социальных связей, причем в «классическом» случае последовательно рвутся экономические, социальные и духовные связи» . Экономические связи рвутся в первую очередь и в первую же очередь восстанавливаются. Медленнее всего восстанавливаются духовные связи, ибо они зависят от известной «переоценки ценностей».

Одной из характерных социального поведения маргиналов является снижение уровня социальных ожиданий и социальных потребностей. Одним из самых тяжелых последствий этого для общества является его примитивизация, проявляющаяся в производстве, в быту, в духовной жизни. Основным социальным источником усиления маргинализации общества является растущая безработица в ее явных и скрытых формах.

Каковы перспективы самой маргинализации общества? В самом общем виде на этот вопрос можно ответить следующим образом. Под влиянием происходящих в обществе изменений, вызванных рыночными реформами, часть маргиналов будет продолжать движение по нисходящей, т.е. опускаться на социальное дно (люмпенизироваться). Вторая часть маргиналов находит постепенно способы адаптации к новым реальностям, обретает новый социальный статус, новые социальные связи и качества. Они заполняют новые ниши в социальной структуре общества, начинают играть более активную, самостоятельную роль в общественной жизни.

Другая группа причин связана с распространением различного рода социальных патологий. В частности, ростом числа психических заболеваний, алкоголизма, наркомании, ухудшением генетического фонда населения. Нельзя не отметить, что среди различных видов социальных отклонений широкое распространение получил в последнее время социальный паразитизм в форме бродяжничества, попрошайничества и проституции. Для него характерна прогрессирующая устойчивость, превращающая подобное социальное отклонение в образ жизни (отказ от участия в общественно полезном труде, ориентация сугубо на нетрудовые доходы). Опасность этого паразитизма опасна в любой форме. Так, например, люди, занимающиеся бродяжничеством и попрошайничеством, нередко выступают в роли посредников в распространении наркотиков, совершают кражи, помогают сбыть краденое.

В конце XIX в. итальянский врач Чезаре Ломброзо обнаружил связь между девиантным поведением и определёнными физическими чертами. Имя его давно уже стало нарицательным, как и термины «ломброзианство» и «неоломброзианство». Девиация, по Ломброзо, - явление столь же естественное и необходимое, как рождение и смерть человека, как зачатие и болезни, в частности, психические. Происхождение девиантности - биологическое. (Впоследствии Ломброзо признавал, что в той или иной степени девиация связана и со средой). В работах «Преступный человек» и «Преступление, его причины и средства лечения» Ломброзо утверждал, что существуют «прирожденные» девианты; они обладают специфическими антропологическими, физиологическими и психологическими признаками и составляют до 35 процентов всех девиантов. Он пытался описать характерный облик такого девианта путём измерений черепа, роста, веса, выявления аномалий строения тела и т. д. Теория Ломброзо получила широкое распространение, и некоторые мыслители стали его последователями - они тоже устанавливали связь между девиантным поведением и определёнными физическими чертами людей. [18].

В настоящее время биологические теории девиации большей частью сочетаются с социологическими, культурологическими, психологическими или иными объяснениями. Психологический подход, так же как и биологические теории, рассмотренные выше, часто применяется к анализу криминального поведения. Мыслители прошлого, которые стремились к психологическому объяснению девиации, подчеркивали важность так называемых общих состояний: «умственных дефектов», «дегенеративности», «слабоумия» и «психопатии». Криминологи старались с помощью научных методов установить связь между названными состояниями и криминальным поведением. Психоаналитики предложили теорию, которая связывала девиантные поступки с психическими отклонениями. [19].

Известной популярностью пользуется психоаналитическая теория З. Фрейда и его последователей. Фрейд рассматривал отклонение как проявление врождённых, глубоко заложенных в психике человека бессознательных инстинктов и влечений, главным образом сексуального характера, а также страха смерти. Человек, таким образом, выступал в отрыве от реальных условий своего бытия.

Исследование девиации с позиций её социальной природы начали первыми учёные-статистики. Известный бельгийский социолог А. Кетле, изучая особенности распределения девиантов по полу, возрасту, месту и времени совершения преступлений, обратил внимание на связь их поведения с различными сторонами социального бытия. [15].

Социологический уровень исследования причин социальных отклонений предполагает изучение более конкретных связей и отношений современного общества. В них проявляются общие закономерности исторического развития и свойственные им противоречия, на которых сказываются имеющиеся трудности и недостатки. Наиболее важным здесь представляется изучение образа жизни различных социальных, профессиональных, возрастных групп населения.

Образ жизни человека формирует основные черты его жизненной позиции, определяет и объективные условия его существования. Разумеется, это не происходит автоматически: решающую роль играет субъективная переработка внешней информации: мышление человека, его убеждения, его собственная позиция. Заметим при этом, что в зависимости от образа жизни субъекта различные источники социальной информации, важные для формирования нормативной установки и соответствующего поведения, могут нести как позитивную, так и негативную информацию. Жизненные обстоятельства неоднородны, содержание их противоречиво. Так, обучение в школе и воспитание в семье могут прививать ребёнку разные понятия. Наблюдение за повседневными поступками окружающих даёт обилие примеров и социально полезного, и девиантного поведения. При этом в жизни конкретного человека в то или иное время может преобладать либо одна, либо другая группа воздействий, хотя чаще имеет место их сочетание. [9].

Исследования социальных психологов подводят к выводу: девиантное и нормативное поведение - две равноценные составляющие социально-ролевого поведения. Девиантное поведение - результат сложного взаимодействия процессов, происходящих в обществе и сознании человека. Девиации направлены на преодоление фрустрации - препятствия вставшего на пути достижения цели, и проявляются через социально значимые действия. Любое девиантное поведение предполагает не только стремление разрушить или сместить фрустрирующий блок, но и концентрацию энергии (физической и психической), необходимой для осуществления этого замысла. Антифрустрирующее действие всегда сопровождается определённой долей риска, но не обязательно носит разрушительный характер. Характер девиантного поведения, направленность энергетического потенциала человека зависят, во-первых, от того, как он научен отвечать на возникающие трудности: путём созидательных или разрушительных действий, во-вторых, - от того, каким образом общество стимулирует социально-инновационные, созидательные действия личности.