Руа ж.Ж. История рыцарства

Из рыцарского устава

«Рыцарям вменяется в обязанность иметь страх Божий, чтить Его, служить Ему и любить Его всеми силами своими, всей крепостью своей сражаться за веру и в защиту религии; умирать, но не отрекаться от христианства».

«Рыцари обязаны служить своему законному государю и защищать свое отечество, не жалея для него и самой жизни».

«Щит рыцарей должен быть прибежищем слабого и угнетенного; мужество рыцарей должно поддерживать всегда и во всем правое дело того, кто к ним обратится».

«Да не обидят рыцари никогда и никого и да убоятся более всего злословием оскорблять дружбу, непорочность отсутствующих, скорбящих и бедных».

«Жажда прибыли или благодарности, любовь к почестям, гордость и мщение да не руководят их поступками, но да будут они везде и во всем вдохновляемы честью и правдою».

«Да повинуются они начальникам и полководцам, над ними поставленным; да живут они братски с себе равными, и гордость и сила их да не возобладают над ними в ущерб правам ближнего».

«Они не должны вступать в неравный бой, следовательно, не должны идти несколько против одного, и должны избегать всякого обмана и лжи».

«Да не употребят они никогда в дело острия меча в турнирах и других увеселительных боях».

«Честные блюстители данного слова, да не посрамят они никогда своего чистого доверия малейшею ложью; да сохранят они непоколебимо это доверие ко всем, и особенно к своим сотоварищам, оберегая их честь и имущество в их отсутствие».

«Да не положат они оружия, пока не окончат предпринятого по обету дела, каково бы оно ни было; да преследуют они его денно и нощно в течение года и одного дня»...

«Да не принимают они титулов и наград от чужеземных государей, ибо это оскорбление отечеству».

«Да сохраняют они под своим знаменем порядок и дисциплину между войсками, вверенными их начальству; да не допускают они разорения жатв и виноградников; да наказуется ими строго воин, который убьет курицу вдовы или собаку пастуха или нанесет малейший вред на земле союзника».

«Да блюдут они честно свое слово и обещание данное победителю; взятые в плен в честном бою, да выплачивают они верно условленный выкуп или да возвращаются они по обещанию в означенный день и час в тюрьму; в противном случае они будут объявлены бесчестными и вероломными».

Руа Ж. Ж. История рыцарства. М.,1996. С 52-55.

Питання та завдання:

1. Ознайомившись з наведеним фрагментом, дайте характеристику основних моральних чеснот лицарського стану.

2. Чи може образ лицаря, що зароджується в епоху Середньовіччя, розглядатися як моральний ідеал для наступних епох?

3. Як Ви вважаєте, чи сприяють обставини сучасного життя проявам лицарських якостей? Сенгор Леопольд Седар. Негритюд: психология африканского негра

Часто говорят – и не без основания – что негр – дитя природы. Африканский негр, будь то крестьянин, рыбак, охотник или пастух, живет на лоне природы, вне земли и в то же время с ней, вступая в доверительные отношения с деревьями, животными и всеми элементами, подчиняясь суточным и сезонным ритмам. Он открывает все свои органы чувств и готов к приему любого импульса, вплоть до глубинных волн природы, без какого бы то ни было экрана между субъектом и объектом. Да, конечно, он размышляет, но на первом месте у него всегда форма и цвет, звук и ритм, запах и прикосновение. Как возглашает Эме Сезэр, поэт негритюда:

Слава тем, кто ничего не изобрел,

Тем, кто ничего не открыл,

Тем, кто ничего не покорил,

А просто отдался объятию сущности каждой вещи,

Не ведающим о поверхности, но захваченным

Движением каждой вещи,

Заботящимся не о покорении мира, а об участии

В его игре.

Именно отношение к объекту – внешнему миру, к «другому» характеризует народ и, таким образом, его культуру.

Рассмотрим сначала белого европейца в аспекте его отношения к объекту. Он являет собой объективный разум. Как человек действия, воин, хищник - он прежде всего отделяет себя от объекта. Он держит объект на расстоянии, обездвиживает его вне времени и в некотором смысле вне пространства, фиксирует и убивает его. Вооружившись точными инструментами, он безжалостно расчленяет объект, чтобы провести фактический анализ. Образованный, но движимый лишь практическими соображениями белый европеец, убив «другого», использует его для практических целей: он воспринимает его как средство.

Африканский негр, образно выражаясь, заперт в своей черной коже. Он живет в первозданной ночи и, прежде всего, не отделяет себя от объекта: от дерева или камня, человека или зверя, явления природы или общества. Он не держит объект на расстоянии, не подвергает его анализу. Получив впечатление, он берет живой объект в ладони, как слепец, вовсе не стремясь его зафиксировать или убить. Он познает «другого» на субъективном уровне. На возбуждение, идущее от объекта, он реагирует более точно: отдаваясь его ритму. Джордж Харди писал, что приобщенный к цивилизации негр, будь он даже облачен в смокинг, всегда начинает двигаться в такт, заслышав звуки тамтама.

«Я мыслю, значит, я существую», – писал Декарт, который был европейцем. Африканский же негр мог бы сказать: «Я чувствую, я танцую «другого», я существую». В отличие от Декарта, ему для того, чтобы осознать, что он существует, требуется не «словесная принадлежность», а объектное дополнение. Ему нужно не размышлять о «другом», а пережить его, пережить, станцевав его. В Черной Африке люди постоянно танцуют, потому что чувствуют, причем всегда танцуют кого-то или что-то.

Жизненная сила африканского негра вдохновляется разумом. Но разум в данном случае – это не нацеливающий разум белого человека, а некий объемлющий разум, имеющий больше общего с логосом, нежели с рацио. Разум классической Европы аналитичен, поскольку использует, разум же африканского негра интуитивен, поскольку соучаствует.

Негритюд Жан Поль Сартр определяет как «некое взволнованное отношение к миру», и которое я определил как «совокупность культурных ценностей» африканского негра. Эти два определения не противоречат друг другу. В действительности эмоциональное отношение к миру и определяет все культурные ценности африканского негра: религию, социальные структуры, искусство, литературу.

Леопольд Седар Сенгор. Негритюд: психология африканского негра //Ступени. Философский журнал. СПб, 1992, №3 (6), С.90-103.