1. Жизнь и сочинения юма

Дэвид Юм поднял эмпиризм до уровня, как говорится, геркуле­совых столбов, исчерпав все возможности его развития. Освободив­шись от онтологических предпосылок, занимавших важное место у Гоббса, от заметного влияния картезианства и рационализма — у Локка, от поглощавших мысли Беркли религиозно-апологетических интересов и почти всех остаточных принципов метафизической традиции, юмовский эмпиризм отнимает у философии ее специфи­ческое содержание. От скептического способа рассуждения теперь может спасти только неодолимая первобытная сила природы. Юм откровенно говорил, что природа сильнее разума; человек-философ должен уступать человеку-природе: "Ты — философ, но по ту сторону философии ты всегда — человек". Доведенный до логичес­кого предела, эмпиризм, в конце концов, придет к отрицанию философии.

Дэвид Юм родился в Эдинбурге в семье небогатого шотландского дворянина-землевладельца в 1711 г. Еще в юности он пристрастился к изучению философии, причем это увлечение было настолько глубоким, что он решительно воспротивился желанию родителей сделать его адвокатом (как отец). Учился будущий ученый в Эдин­бургском университете.

Уже в 1729 г., в восемнадцатилетнем возрасте, обладая мощной интуицией, которая, по его собственному признанию, открыла ему "новое поприще мысли" (a new scene of thought), он замыслил новую "науку о человеческой природе". "Новое поприще мысли" имело чрезвычайно пагубные последствия: молодой человек с таким рве­нием предался наукам, его занятия были настолько интенсивными, что вызвали серьезное расстройство здоровья. У него начался силь-

372

Юм

ный психический кризис — депрессия, от которой удалось избавить­ся только после длительного лечения.

Вместе с "новым поприщем мысли" зародилась идея "Трактата о человеческой природе" — первого сочинения Юма; после многочис­ленных доработок, исправлений и дополнений он стал шедевром его творческого наследия. Над этой книгой ученый до 1734 г. работал в Англии, затем, с 1734 по 1736 г. — во Франции, в Ля-Флеше, признанном центре изучения картезианства.

В 1739 г. в Лондоне, наконец, были опубликованы два первых тома "Трактата о человеческой природе", а в 1740 г. — третий том, но особого интереса эти книги не вызвали.

Однако литературный успех пришел довольно скоро, благодаря очеркам под заглавием "Опыты моральные и политические (эссе)" (2 тома, 1741—1742 гг.), а также изданию в сокращенном и отлично отредактированном виде первого тома "Трактата ", прежде не оце­ненного по достоинству.

Юму не удалось войти в академическую среду из-за его демон­стративно атеистических и скептических воззрений. В 1744—1745 гг. он безуспешно пытался занять кафедру в Эдинбургском универси­тете, а в 1751 г. его кандидатура на должность профессора была отвергнута кафедрой логики университета Глазго.

Зато в других областях деятельности Юму сопутствовал успех. В 1745 г. он был наставником-компаньоном маркиза Анэндаля. В 1746 г., став секретарем генерала Сен-Клера, Юм присутствовал в дипломатической миссии в Вене и Турине. С 1763 по 1766 г. он работал секретарем английского посла в Париже и завязал дружеские отношения с деятелями французского Просвещения (Д'Аламбер, Гельвеции, Дидро и др.).

В 1766 г. Юм вернулся в Англию, пригласив с собой Руссо и предложив ему помощь и покровительство, но вскоре больной Руссо обвинил Юма в организации заговора с целью погубить его. Этот "случай" вызвал множество пересудов и вынудил Юма обнародовать собственные доводы и соображения по этому поводу. С 1767 г. Юм занимал должность помощника государственного секретаря. Выйдя в отставку с солидной пенсией в 1769 г., он поселился у себя на родине, в Эдинбурге, где и провел в умиротворении последние годы жизни, посвятив себя исключительно занятиям любимыми предме­тами. Умер Юм в 1776 году.

Следует вспомнить, что подвергшийся переработке и сокраще­нию первый том "Трактата " был назван вначале "Опыт о челове­ческом разуме" (опубликован в 1748 г.), а затем, в 1758 году, после очередной переработки, придавшей произведению изящный лите­ратурный стиль, был переименован в "Исследования о человеческом разуме"; это название стало окончательным. В 1751 г. издается

"Новое поприще философии " 373

сокращенный третий том трактата под названием "Исследования о принципах нравственности "\ сам автор считал эту книгу своим луч­шим произведением. В 1752 г. были опубликованы "Политические речи"; в 1757-м — "Четыре исследования" (одно из этих исследова­ний — знаменитая "Естественная история религии"). Уже после смерти ученого вышли его "Диалоги о естественной религии " (напи­санные в 1751 г., а изданные — в 1779-м).

Служа в Эдинбургской библиотеке, Юм изучал английскую ис­торию и с 1752 по 1762 г. писал "Историю Великобритании ". В 1754 г. была издана часть по истории Стюартов; остальные части этого произведения, от вторжения Юлия Цезаря и до революции 1688 года, вышли во второй половине пятидесятых годов, составив восемь увесистых томов. Этот капитальный труд вызвал множество бурных споров, но одновременно прославил имя писателя. Видный историк английской литературы (А. К. Бох) оценивает произведение следую­щим образом: "Книга Юма — первая по-настоящему удовлетвори­тельная «История Англии». Ее недостатки сейчас ясно видны: она не базируется на глубоком и внимательном изучении; средние века представлены в неверном свете; необъективность при изложении последующих периодов. Объяснить как опасны для государства мятежные секты и воинствующие группировки, тогда было не менее важно, чем теперь. Однако работа восполнила вакуум и хорошо читалась. Еще в течение целого столетия она оставалась самой читаемой из "Историй Англии". Такой крупный государственный деятель, как Уинстон Черчилль, говорил, что "История"Юма была настольной книгой его юности".

Хотя для современников Юма "Трактат "оставался практически неизвестным, как уже отмечалось, оригинальность "нового поприща мысли " очевидна.

2. "НОВОЕ ПОПРИЩЕ ФИЛОСОФИИ", ИЛИ "НАУКА О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ"

Заглавие "Трактат о человеческой природе" и определение в подзаголовке: "Попытка применить основанный на опыте метод рассуждения к моральным предметам " подчеркивают существенные черты "нового поприща философии". Юм констатирует тот факт, что на основе наблюдений и экспериментального метода, предска­занного еще Бэконом, Ньютон создал образ физической природы; теперь остается применить готовый метод также и к человеческой природе, иными словами, не только к объекту, но и к субъекту.

374

Юм

Английские философы-моралисты — среди которых Юм приво­дит (помимо Локка) Шефтсбери, Мандевиля, Батлера, Хатчесона (о которых мы расскажем позднее) — за промежуток времени, примерно равный тому, который разделял Фалеса и Сократа, стали "переносить науку о человеке на новую экспериментальную почву". Юм теперь уже видит себя Галилеем или, лучше, Ньютоном науки о "человеческой природе".

Итак, наш философ вполне убежден, что "наука о человеческой природе" будет еще более важной, чем физика и остальные науки, потому что все эти науки "в различной мере зависят от природы человека". Действительно, если бы мы смогли полностью объяснить "величие и силу человеческого разума", а не только "природу представлений, которыми мы пользуемся, и действий, которые мы выполняем в ходе наших рассуждений", то мы бы сумели добиться огромного прогресса и во всех других областях знания.

Вот что пишет по этому вопросу Юм в одном из программных предложений: "Единственный способ, с помощью которого мы можем надеяться достичь успеха в наших философских исследова­ниях, состоит в следующем: оставим тот тягостный, утомительный метод, которому мы до сих пор следовали, и вместо того, чтобы время от времени занимать пограничные замки или деревни, будем прямо брать приступом столицу, или центр этих наук, — саму человеческую природу; став, наконец, господами последней, мы сможем надеяться на легкую победу и надо всем остальным. С этой позиции мы сможем распространить свои завоевания на все те науки, которые наиболее близко касаются человеческой жизни, а затем приступить на досуге к более полному ознакомлению и с теми науками, которые являются предметом простой любознательности. Нет сколько-нибудь значительного вопроса, решение которого не входило бы в состав науки о человеке, и ни один такой вопрос не может быть решен с какой-либо достоверностью, пока мы не позна­комимся с этой наукой. Итак, задаваясь целью объяснить принципы человеческой природы, мы в действительности предлагаем полную систему наук, построенную на почти совершенно новом основании, причем это основание единственное, опираясь на которое науки могут стоять достаточно устойчиво".

Это честолюбивый проект. Но "новое поприще философии" приготовило, как мы в этом убедимся, и настоящий "сценический эффект". "Человеческая природа", стиснутая рамками эксперимен­тального метода, постепенно утратит большую часть своей рацио­нальной и духовной специфичности, тогда как преимущественные права приобретут инстинкты, эмоции и чувства. В конце концов, "человеческая природа" будет низведена почти до уровня "живот­ной". Так что "завоевание столицы" (т. е. "человеческой природы",

"Впечатления " и "идеи " 375

как ее понимает Юм) роковым образом приведет не к приобретени­ям, а проигрышу — утрате обширных территорий (как докажет скептико-иррационалистический исход проекта).

Однако посмотрим, как Юм, пользуясь новым эксперименталь­ным методом, осуществляет проверку и новый строй "человеческой природы".