Экстенсивные и интенсивные культуры

Впервые- выделил экстенсивные и интенсивные культуры И- И. Янжул в 1895 г. Все культуры он разделил натри типа:

1. Примитивные культуры.Такие люди не заботятся о запасах пищи для будущего и не заготавливают орудия труда впрок- В лодке человека из такой культуры дно обмазано глиной, чтобы: можно было разжечь костер. Поймав рыбу, он разводит костер и немедленно поедает ее полу­сырой, ничего не принося домой. Он не знает постоянного жилища и не работает. Подобный тип встречается и в настоящее время, и не только в Африке:

2.Культуры экстенсивной экономии времени в основном земледельческие. И. И. Янжул отмечает, что" тот, кто надбивает свой желудок растительными белками и крахмалистыми веществами, не может размышлять и соображать быстро и ясно. Россия — типичный представитель такой культуры. Временем дорожат у нас весьма мало, потерю его не ставят ни во что; точных представлений о ; пространстве не существует; энергия (быстрота действий) не одобряется, приравнивается к суетливости. Все это нашло отражение в пословицах:«Тише едешь—дальше 'будешь», «Поспешишь — людей насмешишь», «Не –спеши в Лепеши, а ночуй в Сандырах», «Работа не волк ~ в лес не убежит», «Баба меряла клюкой, да махнула рукой —будь да так!», «Мерил их Иван да Тарас, да у них цепь порвалась; Иван говорит —свяжем, а Тарас—ладно, итак скажем».

3. Культуры интенсивной экономии времениприсущи обществам с развитой крупной промышленностью. Для обществ такого типа характерны скорость, быстродействие, интенсивность труда. Человек интенсивной культуры живет для того, чтобы работать.

Начиная с XVI в. русский этнос развивался экстенсивным путем. Практически неограниченным было количество ресурсов в каждый момент времени. Одновременно сохранялся высокий естественный прирост населения. Во времена формирования русского этноса границы России на юг от Киева и восток от Москвы были географически размыты, нося условный характер. Гигантское геофизическое пространство позволяло экстенсивно и расточительно использовать ресурсы, по истощении которых происходило переселение на новые, еще неосвоенные земли. Сложилось эксклюзивное российское отношение к экологии «пройденных» территорий с его бесхозяйственностью и расточительностью.

Русские толерантно относились к народностям, населявшим Евроазиатский континент. Места хватало всем. Отсутствие коммуникаций не позволяло установить жесткий централизованный контроль; Ментальность русских ассимилировалась с ментальностъю оседлых национальных меньшинств. Насаждение православия не приобретало черты истребительных-войн.

Общинный уклад жизни складывался как необходимая форма выживания в суровых климатических условиях Евразии. Гипертрофированные формы он приобрел в коммунах (детские сады, пионерские лагеря, общежития, коммуналки, субботники и воскресники), которые не были изобретением большевиков, а уходили корнями в вековую экономическую отсталость России. Напротив, в перенаселенной Европе скученность требовала четкого размежевания жизненного пространства и сохранения интимности духовной жизни. В католических и лютеранских кирхах прихожане разделены партами, чего нет в православной церкви и мусульманской мечети.

Экстенсивный характер развития отличал русскую культуру как от культуры Западной Европы, где эти возможности были исчерпаны в XII — XIV вв. так и от цивилизаций Юго-Восточной Азии (Китая, Японии, Тайва­ня, Южной Кореи). Эти страны более удалены от Европы и Северной Америки, чем Россия, и долгое время отставали от них по уровню технологического развития. Однако в течение жизни одного поколения после II мировой войны они совершили колоссальный технологический и социальный скачок, адаптировали наиболее передовые западные технологии, создали социальный механизм, позволяющий превосходить Запад по ряду важнейших экономических и. социальных параметров. Русский же этнос после социального и профессионального скачка конца XIX — первой половины XX в; постепенно с середины 60-х годов перешел в фазу стагнации, что и привело в итоге к; краху русского социализма. Различия в темпах развития объясняются тем, что культуры Юго-Восточной Азии сформировались как интенсивные задолго до начала массовой экспансии европейской цивилизации. Поэтому, научившись в США и Западной Европе передовым технологиям, они их легко ассимилировали и усовершенствовали. Русский же этнос оказался готовым к усвоению в лучшем случае западных образцов потребления. Западные технологии не жизнеспособны в России. Более того, гениальные изобретения русских самородков широко используются на Западе,; но не .востребованы дома.

Кризис экстенсивной русской культуры

В 1994 г. А.А.'Сусоколов выдвинул гипотезу, что все социально-политические: и экономические потрясения прусского этноса в XX в: объясняются кризисом русской культуры как экстенсивной и переходом ее в фазу интенсивного развития. По его мнению, социальные катаклизмы, потрясшие русский этнос в ХХ в., были результатом его внутреннего имманентного развития, а не определялись идеологией или волей отдельной личности, как это обычно вчитается. Кризис экстенсивной русской культуры и процесс перехода к интенсивной культуре занимает достаточно длительный исторический период, .миновать который нельзя.

I этап кризиса— с конца XIX до начала 30-х годов XX в- —-был вызван дефицитом традиционных для экстенсивной экономики ресурсов, в первую очередь, земли. Происходит постепенное сокращение возможностей экстенсивного развития. Традиции, заложенные в основу русской культуры, перестают соответствовать новой ситуации.

П этап—30—60-е годы нашего века были периодом, когда попытка преодолеть этот кризис и выйти на качественно иной технологический уровень основывалась на форсировании некоторых экстенсивных социальных механизмов. Во время индустриализации 30-х годов ценой сверхчеловеческих усилий был совершен значительный рывок в развитии российской промышленности. Однако после восстановления, разрушенного войной народного хозяйства несоответствие традиционных принципов требованиям времени стало еще более очевидным. Наступил третий этап кризиса, который продолжается по настоящее время.

III этап— 70-е годы по настоящее время, впервые за всю историю России в дефиците оказываются людские ресурсы. На третьем этапе кризиса экстенсивного пути развития русского этноса в России произошло резкое падение прироста населения до уровня простого воспроизводства, а затем коэффициент прироста населения стал отрицательным. Рассматривая экстенсивность—.интенсивность как шкалу культурного измерения в рамках концепции Г. Хофстеде, можно объяснить многие особенности русского менталитета:направленность на рост и изменение личности, а не на деятельность, универсализм против профессионализма, внеэкономические формы обмена, уравнительный характер распределения, преобладание интуиции над логикой («авось»), индивидуально-личностных отношений над формальными,, нравственных и моральных ценностей над правовыми, мотивации принадлежности над мотивацией достижения, открытость, недостаточность, готовность ассимилировать, принимать влияния извне, ортодоксия, экстенсивное отношение ко времени, пессимизм, осторожность, консерватизм, крайности и противоречия.

Чертами интенсивной культуры являются: профессионализм и высокий уровень специализации, экономное отношение к ресурсам, преобладание формальных отношений над личностными, формы — над содержанием.

Православные и протестантские культуры

Во многом экстенсивность — интенсивность объясняется типом религии. Например, православие, которое проповедует смирение и отказ от активного преобразования действительности, обещая вознаграждение в загробной жизни, лежит в основе экстенсивной культуры. Напротив, идеалом протестантизма является активная деятельность, вознаграждаемая в течение жизни.

М.Вебер в работе «Протестанская этика и дух капитализма», изучая статистические данные о профессиональном составе населения в Бадене, обратил внимание на непроционально большое число протестантов среди богатых. Ядром духа капитализма является представление о профессиональном долге. Главная нормапротестантизма'— рациональное хозяйствование, ориентированное на увеличение производительности и умножение капитала. Б.Франклин так описывает идеал Америки: «кредитоспособный добропорядочный человек, долг которого рассматривать приумножение своего капитала как самоцель». Протестантская норма «зарабатывание денег – мой долг, в этом – моя добродетель и источник моей гордости и уважения ко мне со стороны сограждан» отличается от нормы «я буду зарабатывать деньги, и все равно, что думают об этом другие». Это признание «от Бога» и максимально усердное исполнение этой роли – священный долг. Рациональная организация собственного дела – это спасение собственной души. Поэтому надо считать деньги, надо беречь их, надо всеми средствами приумножать капитал, ибо это угодно Господу. Капиталист угоден Богу не потому, что он богат и может отдохнуть, вкусить мирских плодов. Он угоден потому, что не может позволить себе этого, т.к. выполняет священный долг приумножения капитала, отказывая себе во всем. Характерной чертой протестантской морали, которуюMBeбер назвалмирским аскетизмом,является невозможности отдыха, высокая интенсивность исполнения трудового долга за счет отказа от земных радостей.